Джина Лоллобриджида: «Я влюблена в жизнь по-настоящему»

4 июля 2017 одной из самых красивых женщин ХХ века итальянской киноактрисе Джине Лоллобриджиде исполнилось 90 лет.
Уж кого-кого, а Джину Лоллобриджиду представлять не надо — ее знает весь мир. Правда, у славы есть и обратная сторона. В Южной Америке, например, она вытаскивала фоторепортеров из-под собственной кровати. Как призналась кинозвезда, привыкнуть к такому вниманию ей не удалось до сих пор и поэтому нашего брата журналиста она недолюбливает. Тем не менее, великая киноактриса сделала исключение, и мне удалось взять у нее интервью. Было это более 20 лет назад, когда актриса приезжала в Москву на кинофестиваль «Лики любви». Конечно, за эти годы в жизни актрисы, тем более учитывая ее возраст, многое изменилось, но мне кажется, что и сейчас то давнее интервью представит интерес для наших читателей.

— Сеньора Джина, в вас влюблен весь мир, вы сами стали как бы символом любви. Что же такое, по-вашему, любовь?

— Разве можно дать этому определение? В молодости любовь одна. Все интересно, все хочется попробовать, но идут годы, и уже требуется что-то другое, не приключения, не взрыв, который не может продолжаться долго. Женщина ждет других отношений, безусловно, она хочет физической близости, но при этом и других чувств: комфорта, уюта, защищенности, дружбы. Господи, найти просто увлечение несложно. Казалось, махнула рукой — и никаких проблем. А найти полную любовь, в которой будет все, очень трудно, почти невозможно.

— Неужели и у вас были такие проблемы?

— Конечно. У меня было много, если можно так сказать, «любовей», но они, к сожалению, продолжались недолго, и хотя у меня огромное количество поклонников, друзей мало, что, наверное, кажется парадоксом. Но я влюблена в жизнь по-настоящему, она у меня полна и богата. У меня много увлечений: скульптура, пение и, конечно же, фотография. Правда, я уже не пою, но у меня был хороший голос. И наличие этих интересов — богатство.

— Существует множество фильмов о любви. В Москве проходят даже кинофестивали таких фильмов. А как вы считаете, в наши дни актуальны фильмы о любви?

— Конечно, конечно! Мы живем в то время, когда любовь стала намного труднее и сложнее, чем прежде. Люди реже женятся, потому что не хватает средств на семью, и даже, по существу, нет возможности иметь какие-то отношения, не вступая в брак. Потому что при таких болезнях, которые появились в нашем веке, прежняя романтика любви отступает, хотя, может быть, так думаем мы, а молодежь, которая уже родилась с этими проблемами, считает иначе. И мне, по-своему, их немного жаль. Мне кажется, что я не смогла бы по-новому начать свою жизнь, если бы возникла такая возможность — со всеми сегодняшними проблемами.

— А женская любовь отличается от мужской?

— Я считаю, что женщина более щедра в любви, мужчина больше всего на свете любит себя и к тому же подчинен мужской гордыне. Для мужчин женщина — как бы комплимент. Они любят работу сильнее, чем женщину и не могут понять, что можно жить одновременно работой и любовью. Женщина в момент любви сильнее и может принять необходимую форму, а если надо, и раствориться в мужчине, мужчина же в такой момент раним и уязвим, я не буду говорить за всех, но мой опыт показал, что женщина может пожертвовать собой во имя любви. И еще, если женщина красива, известна, имеет успех, то мужчина боится оказаться в ее тени. Был бы мужчина сильным, он не боялся бы этого.

— Сеньора Джина, мне кажется, что с годами вы совершенно не изменились.

— Очень любезно с вашей стороны, но мои годы уходят. То, что я говорила об интересе к жизни, я считаю самым главным. Если человек любит жизнь, если у него есть столько увлечений, как у меня, он не постареет никогда. Увы, некоторые стареют, не успев вырасти. У меня была тетушка, вернее, пратетушка, которая умерла не так давно. Звали ее Донья Лоллобриджида, и ей было 113 лет, до 103 лет она работала, и вся светилась до последнего дня. Она была самой старой женщиной в Италии. Я хотела бы быть похожей на нее. У нее никогда не пропадал интерес к жизни, хотя, казалось бы, она знала только дом и церковь.

Самое главное в жизни — положительные эмоции. Нас окружает такое количество негатива, что мы про них просто забываем. А я считаю, что плохое надо очень быстро забывать, отбрасывать в сторону и всегда думать о чем-то хорошем. Этим вы поможете и себе, и другим. Если посмотреть внимательно, то вы увидите вокруг столько печальных историй, гораздо худших, чем ваша. Надо стараться быть довольным тем, что есть, и идти вперед. Жизнь — это борьба, каждый день и каждый час. И каждый свой день надо завоевывать работой. Не надо ждать, пока тебе дадут что-то просто так, в качестве подарка.

— Помогали ли зам ваши актерские способности в повседневной жизни?

— Безусловно. Потому что наличие таланта в человеке — это дар, данный ему природой. Когда человек может выразить себя посредством таланта, в нем рождается внутренний диалог, который и вызывает положительные эмоции. Потому что диалог с другим человеком их несет не всегда, даже диалог с любимым может быть положительным до определенного момента. Талантливый человек — счастливый человек. И в первую очередь потому, что это дает возможность ему быть независимым. А независимость в жизни очень важна. Она означает свободу. Особенно — свободу говорить «нет», когда это хочется, и для меня одно из главных богатств в жизни — быть независимым.

— Как вы пришли в кино? Что символизировали ваши герои тех лет?

— Я старалась варьировать, выбирать разные образы, чтобы выразить различные человеческие чувства. А в кино пришла, возможно, случайно. Так получилось, что не я искала кино, а кино искало меня. Может быть потому, что я стала в свое время «Мисс Италия — 1947». Наверное, так распорядилась судьба. В результате, не так плохо все получилось. В самом начале моей карьеры великий режиссер Виторио де Сика сказал мне: «Ты хочешь быть художником, быть скульптором, но ты можешь выразить себя и в кино, потому что и для артиста самовыражение — это как воздух». И я живу тем, что выражаю себя через работу.

— Какой вид самовыражения для вас наиболее приемлем?

— Кино — сложный вид искусства, особенно для актера. Он зависит от слишком многих людей: сценариста, режиссера, продюсера. Актеру очень трудно защищаться. Я защищалась буквально ногтями, понимаете, я не простой в работе человек. Потому что стремлюсь не к тому, чтобы быть приятной, а к тому, чтобы выразить себя как можно лучше. Я профессионал и люблю делать все от «начала до конца», и всегда стараюсь докопаться до глубины проблемы. И это мне легче сделать в рисовании, в скульптуре. Это мне дает более полное удовлетворение, чем работа в кино. Я здесь ни от кого не завишу. И еще я думаю, что мне удается выразить себя достаточно полно в фотографии, потому что считаю, что самое лучшее, что есть во мне, находится внутри меня. И в кино, я думаю, и не выразила всего, что хотела бы. Теперь я смогла бы играть характерные роли, умные и значительные. К сожалению, предложений таких нет. Но я надеюсь, что они поступят раньше, чем мне исполнится 90 лет.

— А вам не хотелось бы сыграть героиню из русской классики? Например, Раневскую в «Вишневом саде» или Аркадину в «Дяде Ване»? Наверное, в России нашлись бы режиссеры и продюсеры, которые захотели бы пригласить в свои фильмы саму Джину Лоллобриджиду.

— Русская классическая литература это что-то необычное для кино. Когда читаешь ваши книги, то кажется, что авторы их заранее считали, что их надо экранизировать. Русская классическая литература — вечна.

— Вы сказали, что наиболее полно вам удалось выразить себя в фотографии, но каким образом? Ведь, наверное, когда вы появляетесь на улице, да еще с фотоаппаратом в руках, вас окружает толпа поклонников. Где уж тут выбирать сюжеты…

— Да, это непросто было. Над своим первым фотоальбомом «Моя Италия» я работала два с половиной года. Я всегда ходила замаскированная, в камуфляже. Я была в очках, в парике, закладывала за щеки шарики, чтобы меня совсем не узнали. Ведь люди, когда даже просто видят фотоаппарат, часто начинают нервничать. Но мне удалось много поработать. Я сделала более 25 тысяч снимков. И мой первый альбом имел мировой успех. Тираж его был 300 тысяч экземпляров. Были прекрасные отзывы критиков. Я даже получила международный приз за лучший альбом года. Потом я сделала еще два альбома на Филиппинах. Отдельный альбом о розах, и, наконец, еще один альбом, которому я посвятила 15 лет жизни и который абсолютно не похож на все, что я делала раньше. Это не работа фотожурналиста, не просто фотографии. Каждый образ составлен из нескольких фотографий. Такой, знаете ли, коллаж, с примесью сюрреалистической фантазии. Это сложные вещи. Я пользовалась фотоаппаратом, как художник карандашом. В одной картине могут быть использованы до 15 фотографий, и все это я сделала руками, а не компьютером и тема очень поэтическая — «Дети и животные». Я получила волшебное удовлетворение. Практически, сколько бы мне не заплатили, альбом этот 6лаготворительный. Потому что никакие деньги не могут возместить мне 15 лет работы. Там мало текста, зато есть посвящение, написанное в свое время матерью Терезой.

— Вы были с ней знакомы?

— Да, я восхищалась этой женщиной больше всех в мире. Как-то Республика Сан-Марино заказала мне нарисовать почтовую марку. Из всех знаменитых людей я выбрала мать Терезу, и нарисовала ее.

— Говорят, что для вас лучшее время суток — вечер и ночь. Если это так, то почему?

— Это верно. Конечно, я не снималась в кино только вечером и ночью, но свои творческие планы продумываю именно в это время. И фотографией, скульптурой, рисованием предпочитаю заниматься тогда же. Просто меня ночью никто не беспокоит, и я могу лучше сконцентрироваться. А может быть, это медицинский фактор. Говорят, что люди с низким давлением лучше чувствуют себя по ночам.

— В свое время ваша фотография с Юрием Гагариным обошла весь мир…

— Знакомство с Гагариным было для меня большой радостью. Когда я приехала в Россию, тогда еще, конечно, Советский Союз, меня спросили, с кем бы я хотела познакомиться. Все думали, что я назову политического руководителя. А я сказала — с Гагариным. И даже сама сфотографировала его. Причем я вошла в комнату с фотоаппаратом, а там было мало света, и я решила, что ничего не получится. Но у него была такая светлая улыбка… Я рада, что мне удалось ее поймать. А потом была фотография, где я его целовала. На ней он написал мне: «Я видел много звезд, но ты из них самая прекрасная». Эта фотография для меня очень дорога и я часто к ней обращаюсь.

— Ваш образ был примером красоты и обаяния для людей старшего поколения. Да и сегодня, кажется, во всех странах вас любят не меньше, чем в Италии.

— Понимаете, в Италии ко мне относятся несколько по-иному, хотя и принимают отлично. Просто ведь я там живу, они могут видеть меня каждый день и, естественно, их интерес ниже. Хотя все равно я не могу просто так пройтись по улице. Поэтому я и в кино хожу не часто: в зале зажигают свет, чтобы приветствовать меня. И в такси езжу редко: шоферы отказываются плату брать, и, между прочим, это происходит не только в Италии.

— А правда, что около вашего дома в Риме огромный сад, где  живет 600 видов птиц?

— Наверное, около 700. Самые разные. И голуби, и павлины. Мой сад полон жизни. Как-то было, что два лебедя, живущие там, отложили яйца в феврале, не дождавшись сезона. Наверное, очень уж любили друг друга.

— И все-таки для всех, сеньора Джина, вы, в первую очередь, остаетесь киноактрисой. А какой ваш любимый фильм?

— Если вы имеете в виду мой, то… пожалуй, «Собор парижской богоматери». Там для меня поставили специальный танец, в котором не было ни одного классического движения, и, кроме того, я там сама пою, и вы можете услышать мой голос. А всего я снялась более чем в 60 фильмах.

— А сейчас, по-вашему, есть хорошие фильмы?

— Конечно. Но я люблю смотреть по телевидению старые картины. Они имеют для меня другой запах и другой вкус.

— Сеньора Джина, большое спасибо вам за то, что согласились дать это интервью.

— А вам спасибо за то, что уговорили меня на это.

Беседовал Григорий Пруслин