Люська Петрова из седьмого «Б» была королевой. Монаршая сущность её сквозила во всём: в гордой посадке головы, в размеренной походке, в звенящем колокольчиковом смехе, в том, как она поправляла пышную чёлку, слегка прищуривала близорукие глаза, и даже в том, как она оборачивалась, не сразу, а как будто задумавшись на мгновение – стоит ли? Всё было у неё не как у других: вечно холодные пальцы, модные очки-капельки и неимоверной красоты кружевной школьный фартук, который на ней смотрелся не хуже горностаевой мантии.
Одним словом, не втюриться в неё было невозможно. Понятно, что у любой мало-мальски уважающей себя королевы должен быть в наличии кавалер. Естественно, он был. Звали его Славка. Когда он впервые возник рядом с ней, никто не помнил. Он носил ее портфель, следуя чуть поодаль, как полагается придворному пажу, выслеживал Люську на переменах, жадно провожал взглядом ее тоненькую фигурку. Поразительно, но парень совсем не боялся насмешек, и на чей-нибудь вопрос типа «Что ты ходишь за ней, как приклеенный?» не реагировал абсолютно. Более того, на школьных субботниках, отработав со своим классом, Славка умудрялся выполнить и ее норму. Королева снисходительно позволяла… Когда одноклассницы спрашивали Люську, нравится ли ей Славка, она презрительно хмыкала: «Вот ещё!» А когда о том же спросила лучшая подружка, Люся ответила: «Пусть будет. Для коллекции». Откровенно говоря, никаким собранием благородных рыцарских сердец она не владела, точнее Славка стал первым и пока единственным экспонатом этой коллекции.
Про него в какой-то момент все поняли: это надолго. Он учился классом старше, но не был избалован вниманием своих ровесниц. Это и не мудрено. Щуплый, с большими глазами на бледном лице, паренёк говорил так неразборчиво, что все логопеды мира, если бы им довелось с ним столкнуться, моментально убедились бы в своей несостоятельности и, опозоренные, оставили бы профессию.
Он выходил из дома рано, чтобы успеть занять пост у её подъезда. Пока Люся завтракала, он гипнотическим взглядом всматривался в кухонное окно. Вдруг она выглянет? Но в оконном проёме чаще появлялась фигура её мамы. Обычно девочка спрашивала у неё: «Часовой на посту?» – «А то!» – откликалась та. Люська, загадочно улыбаясь, допивала свой чай, томно засовывала руки в рукава пальто – входила в роль. На улице Славка сразу брал у неё портфель, и они шли в сторону школы. Здание школы было совсем рядом, Люська шла быстро, а Славику всё хотелось идти медленнее, чтобы запомнить, сохранить в душе, растянуть счастье надолго, до самого завтрашнего утра.
Говоря с ней, он волновался: лопушистые уши наливались румянцем, а вместо фраз он выдавал такие автоматные очереди, что Люська иногда делала брезгливую гримасу. Однажды девочка сказала:
– Знаешь, тебе надо заниматься речью. Такая дикция никуда не годится!
Он опешил, не зная, что ответить, и так и замер с полуоткрытым ртом, откуда не успели вылететь несколько с вечера заготовленных фраз.
– И чо? – тупо произнёс он, сразу же осознав глупость вопроса.
Люська приостановилась, приподняла брови и сделала удивленные глаза:
– Что значит «чо»? Попробуй для начала скороговорки. Только слишком быстро сразу не говори. Сначала надо медленно.
– А где я их возьму? – ещё больше краснея, спросил Славка.
Люська нахмурилась:
– Интеллигентные люди давно потоптали тропу в библиотеку.
Оставшуюся часть пути они шли молча. Каждый думал о своём, поэтому на дразнилку младшеклассников про тили-тили тесто не обратили ровно никакого внимания.
Уроки в этот день тянулись медленно. На большой перемене Славка зашёл в библиотеку. В отличие от интеллигентных людей он тропы за восемь лет обучения туда потоптать не успел. Поэтому слонялся, с удивлением и любопытством разглядывал стеллажи с книгами, пережидая очередь к столу выдачи. Наконец библиотекарь освободилась, спросила:
– Мальчик, ты записан у нас? Что-то я тебя не помню.
– Я… был записан. Давно.
Библиотекарь чуть прищурила глаза, спросила:
– Ты из какого класса?
– Восьмой «А», – выдавил Славка.
Когда карточка была найдена, оказалось, что последней прочитанной книгой Славки была «Репка».
– Что же ты, дружок, а? За восемь лет ни разу не пришёл…
Славка понял, что краснеет и стал переминаться с ноги на ногу.
Взглянув на часы, библиотекарь сказала:
– Скоро звонок. Тебе какая книга нужна?
– Я хотел спросить…
Звонок зазвенел оглушительно и резко. Славка сорвался с места, пробормотал, что зайдет после, и исчез, хлопнув дверью.
Всю дорогу, пока бежал к кабинету географии, он мысленно ругал себя за неуверенность и трусость. Ну, не смог он задать вопрос об этих скороговорках после позорной записи про «Репку» в читательской карточке.
Вечером он спросил у матери:
– Мам, ты какие-нибудь скороговорки знаешь?
Мать засмеялась:
– Скороговорки? Зачем тебе, сынок?
– Да так. Просто.
– Про дрова, – вспомнила мама. – На дворе трава, на траве дрова.
– И всё? – насупился Славка.
– Всё. А что ещё-то?
– Она же лёгкая, детская! А труднее знаешь?
– Ой, орёл! Ты хоть эту научись говорить. Каша во рту.
Славка обиженно замолчал. Весь вечер он шёпотом проговаривал слова скороговорки – сначала медленно, как велела Люся, потом быстрее. Наконец, уснул. Ночью ему приснилась трава, на которой дрова…
На следующий день в 7.15 утра Славка выскочил из дома. В 7.30 он уже стоял около подъезда Люси и шёпотом повторял раз за разом: «На дворе трава, на траве дрова». Как назло, язык заплетался, скороговорка получалась совсем не скорой, к тому же, с произносил он слова с ошибками. Люся показалась, как обычно, в 7.45.
– Привет! – окинула она мальчика придирчивым взглядом. – Ну что, пошли?
– Привет, – он взял из ее руки портфель. Пальцы ее были ледяными.
– Ну, как поход в библиотеку?
– Нормально, – буркнул он.
– Ага, – загадочно сказала Люська, – значит, сейчас будем слушать скороговорку! Выучил?
– Ещё бы! – торопливо отреагировал Славка.
– Рассказывай! – приказала Люська. – Только сначала медленно.
Они уже свернули за угол к школе, оставалось пройти несколько метров до крыльца. Славка вдруг оробел, он почувствовал, как противно задрожал голос.
– Давай, я тебе после школы расскажу! А то мне ещё надо переодеться на физкультуру, – с этими словами он вернул ей портфель и опрометью ринулся по ступенькам в школу.
Люська пожала плечами, с достоинством оглянулась по сторонам и, гордо выпрямив спину, торжественно протиснула в дверь своё царственное тело. Обычно верный оруженосец доставлял портфель прямо до кабинета, а уж потом мчался к своему классу. Сегодняшний инцидент неприятно поразил ее, но она решила не подавать вида. Королеве не пристало печалиться из-за пажей.
После уроков, когда Славка провожал её домой, он несколько раз проговорил про злополучные дрова и траву – сначала в медленном темпе, потом быстрее и быстрее.
– Ничего. На первый раз сойдёт. Только скороговорка уж больно детская. Других там нет?
Славка замялся, не зная, что сказать.
– Так что? Нет там других скороговорок, в твоей книге? – с нажимом переспросила Люся.
– Я это… – начал Славка, запинаясь. – Я не взял книгу.
– Ясно, – качнула головой Люська и вздохнула с видом человека, который и не ожидал другого развития событий.
– Ты не думай, я обязательно научусь, – горячо начал Славка.
– Да ладно, будет врать-то.
Она в одну секунду завладела своим портфелем и быстро скрылась в подъезде. «Обиделась», – подумал Славка и понуро побрёл в сторону своего дома…
Двадцать третьего февраля, по пути в школу Люся вытащила из-под пальто книгу скороговорок. Наугад открыв страницу, она прочла: «У королевы был кавалер. У кавалера была королева. Кто королева? А кто кавалер?» И засмеялась, заметив, что Славкины уши стремительно багровеют.
– Вот, это тебе. Дарю. Тренируйся.
– Спасибо, – Славка взял книгу, рассмотрел обложку, заметил в уголке небольшое чернильное пятно.
Она перехватила его взгляд, объяснила:
– Такую книгу сейчас сложно достать. Она не новая, конечно. Когда мы жили в другом городе, я по ней с логопедом занималась. Только я тогда маленькая была. А у тебя обязательно получится. Если будешь тренироваться.
– Спасибо! – ещё раз хрипло повторил Славка.
После восьмого класса он уехал учиться и пропал из поля её зрения. Люся окончила среднюю школу, поступила в мединститут и в родном посёлке бывала время от времени. Пополняя «коллекцию», закрутила в городе роман с женатым врачом. А после третьего курса приехала к родителям с новорождённым сыном. Год жила у родителей, возбуждая общественный интерес: «Где муж? Почему фамилию не сменила» и так далее и тому подобное… Через год, оставив сынишку на попечение родителей, Люся уехала продолжать учёбу. После ординатуры она получила направление в местную больницу и работала в детском отделении. Звали ее теперь уважительно – Людмилой Николаевной.
… Четырёхлетнюю девочку с подозрением на двухстороннюю пневмонию привезли ночью, в ее дежурство. С ней неотлучно находилась мать, худая, измученная бессонной ночью женщина лет тридцати. Температура была под сорок градусов, ребёнок заходился в кашле. Людмила в палате осмотрела девочку, сделала укол антибиотика. В ординаторской взяла у медсестры карту, села писать назначения…
Утром, перед тем, как смениться, Людмила зашла в палату к новенькой.
– Ну, как она?
Мать девочки, сидевшая на краю кровати, поднялась навстречу:
– Немного лучше. После капельницы поспала. А кашель всё такой же.
– Ничего, не всё сразу. Выздоровеет Ваша девочка.
Людмила наклонилась над кроватью, потрогала лоб ребёнка. Девочка спала.
– Любит, чтобы ей читали? – спросила она, кивнув на уголок книги, торчавшей из-под подушки.
Женщина улыбнулась, взяла книгу.
– Это любимая книга её папы. Она у нас «р» не выговаривает, так он ей нашёл свою детскую книгу, и они вместе тренируются, – она перелистнула несколько страниц: вот – «У королевы был кавалер».
Людмила улыбнулась в ответ:
– Ох, какой у вас ответственный папа! Значит, научит обязательно.
Девочка проснулась, закашлялась, захныкала, мать взяла её на руки, прижала к себе:
– Люсечка, солнышко, тише, тише, не плачь.
Людмила Николаевна уже шла по направлению к выходу. Она приостановилась, обернулась – не сразу, а как будто задумавшись на мгновение – стоит ли? И вышла из палаты, тихонько притворив дверь.