Дорогие Яша и Римма!
Очень рада была узнать, что вы наконец-то обрели свой статус. Хвала Судьбе и Синагоге, что были милостивы к вам.
Наконец-то нашлось у меня время написать вам несколько строчек. Вашими молитвами и я свой статус обрела.
Себя окрест взглянула я однажды, и больно стало на душе. Приходит время, и всем нам памперсы добротные нужны.
А для господ из света высшего – изящный памперс подавай!
Расставшись с «оборонкою» своей, не слишком уж любимой, я целиком отдалась нужному, а главное полезному делу. Сегодня я возглавляю фабрику памперсов. Первая партия моих памперсов разошлась, можно сказать, «на ура». У меня уже работают и художники, и модельеры. Я даже сотрудничаю с Зайцевым и Юдашкиным. Юдашкин все больше тяготеет к женским моделям, но это меня не пугает. Главное – он чувствует и понимает «прекрасное».
Мои давние связи с большой наукой позволили мне создать специальную пропитку, которая легко преобразует запах аммиака и сероводорода в легкий аромат духов типа «шанель №5».
А для господ, особенно продвинутых, Юдашкин памперс золотом прошил. И «Mon Amour» тот памперс источает.
Конечно, мои памперсы не открывают путь в высшее общество, но, по крайней мере, позволяют посещать благородные собрания и светские рауты.
Сейчас я очень озабочена созданием своей летней коллекции «памперс-95». Как известно, лето в Питере – это время неформальных встреч и аудиенций. Так сказать, встреч без галстуков… лифчиков и прочей атрибутики. Поэтому изящество памперса ставится во главу угла. Так что времени у меня совершенно нет.
Дорогие Римма и Яша, очень хочется для вас сделать что-нибудь приятное. Хочу вам сделать подарки из моей последней коллекции. Поэтому мне очень нужны ваши размеры, которые пониже спины. А от Яши мне особо нужны размеры пониже спины и спереди.
Как-то видела вашего приятеля Леню. Говорит, «крутится». Но этот негодяй совершенно не хочет брать мои памперсы. Видите ли, он в них не нуждается. Но я-то знаю, они ему очень нужны, даже если он и не посещает благородные собрания неформальных встреч господ продвинутых весьма (куда ему!). Просто жаден, стервец.
Остаюсь ваша любимая подруга Жанна.
2004
Адрес
Да проходят года. И пора нам писать адреса. И все чаще шумят юбилеи. А это все ровесники мои, ровесницы — вчерашние прелестницы.
Я читаю бумагу под названием «адрес» для очередного юбиляра по случаю «дорогой Евгении Петровны». Кратко изложена вся ее биография. Ее достижения, реальные и мнимые, ее успехи (в основном в семейном кругу – все-таки двое детей) и так далее. И конечно, что она жена и мать. Скучновато, но я уже привык к подобному, читая, то ли адрес, то ли некролог. И чем этот адрес отличается от недавно написанного для кого-то другого? Только именем. Тем более что к Женечке (совсем не к Евгении Петровне) все 25 лет я относился с нескрываемой симпатией. 25 лет назад это была очень симпатичная девушка, что отмечал весь мужской коллектив. Но мне повезло чуть больше. Мои воспоминания вдруг прерываются:
— Ты подписал адрес? Не нравится, как написано? Пиши сам. У нас скоро еще два юбилея.
— Не нравится.
И я написал. Но не для адреса. А так, как всегда, для себя.
«Это случилось ранней весной. Я вернулся с завода и, едва вступив в здание Бюро, понял – пришла настоящая весна. По всем коридорам шум и гам, шелест юбок, сшитых по последней моде «выше некуда» и ноги «от плеч». И фатоватые мальчики, упразднявшиеся в остроумии по поводу всего увиденного и услышанного. Все это не оставляло никаких сомнений – пришла весна, пришли молодые специалисты…
Неожиданно строгий начальник вызвал меня на «ковер». Он был немногословен: «У нас появились молодые специалисты. Я поручаю тебе одного из них. Фамилия Журова, Женя. Знаю, ты справишься. (С чем или с кем? — дерзко хотел спросить я). Подробности потом, узнаешь по ходу дела. И обо всем мне доложить». (Еще чего! – нагло не сказал я). И тут же вручил два командировочных удостоверения с конечным пунктом назначения «Комсомольск-на-Амуре».
И вот там, вдали от родины, нашей Женечке пришлось осваивать азы командировочного бытия. Она училась переходить вброд песчаные отмели на Амуре и покорять вершины отдельных сопок, а также отдельных граждан этого города. Причем, без всякой корысти. И загадочно улыбаясь, вглядываясь в необъятные таежные дали, она восклицала «Ах мама!».
Она быстро освоила науку «побеждать» вдали от родины и полный теоретический курс основ рыбной ловли семейства лососевых, получив право на участие в «большой рыбалке». И все-таки она успевала регулярно посещать вверенный нам объект технического обслуживания. К концу первого месяца своего пребывания в командировке наша Женя уже могла безошибочно определять, где нос, а где корма нашего плавучего сооружения. Могла также легко расшифровать несложную аббревиатуру из трех букв, которая означает помещение на верхней палубе.
Все складывалось очень хорошо. Но неожиданно пришла телеграмма из нашего Центра – мне было предписано вернуться в расположение института и ждать особых указаний, а Женя, с учетом приобретенного опыта на Дальнем Востоке тем, же распоряжением откомандировывалась в район строительства Черноморского ВМФ.
Таким образом, дальнейший курс молодого бойца Женя проходила уже с другими учителями, другими наставниками. И как сообщали «источники» – небезуспешно.
После своего возвращения из командировки наша Женя вся целиком ушла в общественную работу. Причем, ушла она так глубоко, что мы ее долго не видели. Когда же она, как усталая подлодка из глубины пришла домой, то есть в отдел родной, то налицо были явные изменения не только качественные, но и количественные. У Жени изменились не только фигура, прическа, бантики и т. п. Изменилась фамилия Жени. И она была уже совсем не одна. Рядом с ней был достойный муж Александр Сергеевич. И в командировки она уже не стремилась. Ибо более ценного приобретения ей все равно не светило. Надо было сохранить то, что было.
Выйдя из общественной культмассовой работы, она все-таки не забыла свой опыт, знания, приобретенные на задворках великой советской империи. При этом наши некие романтические, скорее дружеские, отношения так и остались. И вот сейчас в день ее юбилея и выхода ее на «заслуженную пенсию» я думаю, про нее никак не скажешь «женщина со следами былой красоты», нет – это женщина просто другой красоты, обаяния, стати…»
И зачем писать адрес?
1996 — 2016