***
За городом уральская природа
рассматривает в зеркале воды
своё лицо с румянцем небосвода,
и жёлтые, ветвистые черты.
Как белый дым, меня уносит ветер
к берёзовым, зелёным берегам,
где звери забавляются, как дети,
где небо прижимается к губам,
где речь земли, мне переводят травы
на тихий шелест неизвестных слов,
и только берег левый, а не правый, –
склоняет к речке головы кустов.
Беспризорник
По Кировке шагает беспризорник,
и шаркает душою небеса,
но этого не видит даже дворник
летающий, как пестрая оса.
Вот мальчик залезает на перила,
и поднимает мёртвые глаза
на крошки облаков. Слеза застыла
в созвездии весеннего тельца.
Голодный выдох в сытое пространство
выходит из него, как из трубы.
Ложится ночь на городское царство,
оставив в небе корочку луны.
Ностальгия
Я хотел бы вернуться в деревню
обрамлённую тенью лесов,
где пространство расписано трелью
птиц. И на выдохе снов:
Мне привиделось звонкое поле,
и тростинка природы в зубах,
то ли гром, то ли небо стальное,
то ли родинки звёзд на руках?
Мне приснились отцовские сени,
где рыбацкая сеть паука
ловит воздух и запах растений,
и вечернюю тень мотылька.
Мне приснилось последнее лето
застеклённое гладью озёр,
и затянутый выдох рассвета
над горбатыми спинами гор.
***
Так хочется оставить пыльный город,
и прорасти травою у ручья,
и застегнуть земли воздушный ворот
в котором растворяется ничья,
заря. Не обмануться ветром
не разделённой на двоих любви.
Остаться непрочитанным поэтом,
Войти в сердцебиение Земли.
***
О сколько жизни в каждом слове
таится в русском языке!
О сколько в нём любви и боли
соединяется в строке!
О сколько смысла в птичьих нотах
пытались люди отыскать,
расшифровать их речь в высотах,
и никогда не умирать!
Еще…
Еще лежит ночная сажа на листве,
и стружки облаков сметает ветер.
Еще с природой человек в родстве
на черно-белом или желтом свете.
Еще цветет сиреневая даль,
где скатерть неба стряхивает звезды
пока летит туманная вуаль
на лик земли, где золотится воздух,
где первоцвет купается в траве,
где за оградой горизонта, солнце –
еще размазывает ночь по синеве,
еще в груди небесной тихо бьётся.
Безымянный
Скажи мне зелёное поле:
«Где имя осталось моё?
В твоём ли широком просторе,
я выронил жизнь и ружьё»?
И шепчутся стройные травы,
и плачут, и мне говорят:
«Вон там, у речной переправы,
лежишь безымянный солдат».
***
Над кромкой дня лесные птицы
листают в небе облака,
где будут звездные петлицы
напоминать закат полка.
На темно-синие границы
прольется ночь и тишина,
и память будто бы страницы
мой дед листает у окна;
А там деревья в гимнастерках
лежат за выжженной избой,
пока земля встает в осколках
в огромный рост над головой.
***
В небесную синь полыньи,
вонзаются ели и сосны,
а ветер хватает за космы,
зелёную свежесть земли.
Умеют небесные воды
прочесть в щебетании дня
язык разноцветной природы, –
излив свою радость в меня!
***
Жертвам политических репрессий
в СССР.
Над кромкой леса вызрела заря
уже скользя над крышами ГУЛАГа,
как рана на фронтоне сентября
рождая абрис выцветшего флага.
На миг представится, что я не заключён
в каменоломню Западной Сибири,
где мой товарищ смертью пригвождён
к скалистым очертаниям России.
На миг представится, что в колкой тишине –
седая Мать считает ночью звёзды.
Ах, сколько этих глаз, ещё не спит в стране,
где русским словом переполнен воздух?
***
Смотри, как разлинована дождём,
зелёная, уральская равнина!
Пернатый лес, подвязанный ручьём,
у солнечного греется камина.
За далью – даль, ложится в синеву,
где тлеет день в серебряном раскате,
и счастлив я, что в этот миг живу,
как первоцвет в подлунном палисаде!
О любви к…
Полюби эту стройную тишь
приголубленных ветром берёз
и быть может, душою вскипишь,
принимая природу всерьёз.
Полюби узелки облаков
и развязанный дождь на полях,
и хрустальную жизнь родников
или краешек солнца в ветвях.
Полюби чёрный стан у земли,
перетянутый свежей травой.
Горизонт красной нитью вдали,
опоясал берёзовый строй.
Полюби эту звёздную дрожь
над хрущёвками серых домов,
и быть может, еще доплывёшь
до небесных, крутых берегов.
.
***
Роняя громкие щелчки
горят кусочки древесины,
и куст огня возле реки
бросает искры, как рубины.
Улов считают рыбаки,
и выгибают к небу спины.
Ложится вечер на поля.
И лес закрашенный тенями
пронзает плавно колея
уже наполненная снами.
Домой вернулись рыбаки,
и куст огня укрытый тиной –
не оживет возле реки,
как жизнь, стремительной
и длинной.
***
Когда меня, как полевой цветок
смерть оборвёт у горизонта жизни –
Я кроткой тенью лягу меж дорог,
своей незабываемой Отчизны!
На землю
Вот я к Богу пришёл налегке
сквозь уральское, пенное небо.
Лунный шарик в ночном уголке
зарастает декабрьским снегом.
Непривычно дышать наравне
с тем, кто выдумал небо и космос,
теплый ветер, пришитый ко мне,
и любимой – космический голос.
Непривычно остаться в живых
после незабываемой смерти.
Бог прочёл меня будто бы стих
и отправил на землю в конверте.
Вещь
Не продавай меня Мама!
Я завтра на свет появлюсь,
я слышу, как хлопает рама
окна, где колышется грусть.
Я слышу твои разговоры
о том, что меня продаешь.
Вот облачно-белые шторы
скрывают небесную дрожь.
Я объявление в «инете»
уже, как четвертого дня.
Лишь бы никто не заметил,
как Мама не любит меня.
Я буду хорошим и добрым,
а хочешь я стану врачом,
но только живым, а не мертвым.
О мама! Я лезу плечом!
Не продавай меня Мама!
В палате звонит телефон.
А вот смс телеграмма:
«Скажите, она или он»?
***
На окна дышит холодком
ночное небо над землёю,
и тонким, звездным ободком
кружится горизонт со мною.
Остановить сердечный стук –
любовь и смерть уже не смогут!
Я к небу облаком приколот,
где не хватает теплых рук.
Меня однажды потревожат,
и сонный дождь по вечерам
наполнит жизнь твоих дорожек,
где я когда-то жил и сам…