О чем кричат вороны?

ХРОМОНОЖКА

Хромоножка идёт по дорожке,
Хромоножка горбата немножко,
И такой не придумать нарочно,
Хромоножка похожа на кошку.

Хромоножка похожа на мышку,
Что бежит под травою неслышно,
Что бежит под травою и дышит,
И кого-то отчаянно слышит.

— Кого слышит, Николенька, мышка?
— Я не знаю, я занят сынишкой.
— Кого мышка услышала, Алла?
— Я не знаю, я шью покрывало.

Хромоножка моя, хромоножка,
Отчего же ты настежь окошко
Держишь ночь напролёт, что ты слышишь?
Кто там ходит ночами по крыше?

Что ты видишь под лунным сияньем?
Что ты ищешь в случайных прохожих?
Что ты ухо своё прижимаешь
К хладнокровным камням на дороге?

Хромоножка моя, хромоножка,
Выпей чаю со мной на дорожку.
Я смогу быть похожей на кошку?
Хромоножка моя, хромоножка…

Октябрь 2015 г.

 

ДЕТСКОЕ ЧУВСТВО ТОСКИ

Детское чувство тоски
Похоже на шум электрички,
Несущейся где-то вдали,
За густыми ночными лесами,
За неведомыми полями,
За невиданными лугами.
Прижаться б покрепче к маме
И видеть цветные сны.

Но в летнем оздоровительном лагере
Все дети без пап и мам.
Свобода или капкан?
Все дети лежат в постелях
И смотрят на свет луны.
Ну почему электрички ночью
Так скоры и так шумны?

Детское чувство тоски
Похоже не нечто взрослое:
На вкус холостяцкой яичницы,
На первый рабочий день
На работе постылой заранее.
Прижаться покрепче к маме бы,
Но во взрослом постылом офисе
Все дети без пап и мам.
На обед ровно час положено.
Свобода или капкан?

Детское чувство тоски
Летит далеко серой птицею.
В семь лет научиться молиться бы
И в небо смотреть и смотреть.
И видеть за яркими звёздами
Красивых и добрых ангелов,
Летящих над крышей лагеря,
Летящих над крышей офиса,
Им некогда даже присесть,
Красивым и добрым ангелам,
Им нужно везде успеть,
Красивым и добрым ангелам,
Несущим Благую Весть.

31 октября — 3 ноября, 2015.

 

ВОРОНЫ

Вороны в парке закричали.
О чём, о чём они кричат?
Ноябрьский вечер разодрали,
Когтями по земле стуча.
О чём, о чём кричат вороны?
О чём, о чём кричит сосед?
В гнилой хрущёвке исступлённо.
Соседу сорок восемь лет.
Прожитых им нелепо, глупо,
Прожитых с детскою мечтой
О том, что ходит где-то утро
И всех людей зовёт с собой.
О том, что ходит где-то утро,
О том, что ходит за тобой,
О том, что каждую минуту
Таится за твоей спиной.
Ты только-только обернёшься –
А утро снова за спиной,
Ты только-только обернёшься –
И утро снова за тобой,
Уже на пятки наступает,
В затылок дышит холодком…
Сосед уснёт, проснётся в мае
Под чёрным вороным крылом.
Вспорхнёт со старого дивана
Скользнёт в открытое окно
Вдохнёт весеннего тумана
И полетит легко-легко.
Присев на старую берёзу,
Он встретит розовый рассвет.
Сосед не спит, роняет слёзы.
Соседу сорок восемь лет.

12-17 декабря, 2015.

 

ПОД СКОРЛУПОЙ

У меня под скорлупой пустота.
Ау! Ау! Кто-нибудь видел здесь человека?
У меня под скорлупой пустота.

Отдираю маленький кусок скорлупы и вижу:
Совершенна пустота.
Ау! Ау! Я ищу человека.
Глухота. Слепота. Немота.

Просовываю в дырочку лестницу,
Спускаюсь медленно внутрь.
В руке небольшой фонарик,
Освещаю им темноту.
Я: Извините, здесь есть кто живой?
Эхо: Извините, здесь есть кто живой?
Пару десятков лет назад, когда я заглядывала сюда,
Я совершенно точно видела здесь человека.

Болтаюсь на последней ступеньке,
Держусь одной левой рукой,
В правой руке фонарик,
С ног соскочили туфли:
И-и-и-хлоп!

Я: Странно, пару десятков лет назад…
Эхо: Хлоп!

Ну хорошо, расцепляю пальцы на левой руке:
И-и-и-бум!
Эхо: Бум!
Приземляюсь на что-то твёрдое,
Ой, подо мной что-то хрустнуло.
А пару десятков лет назад…
Встаю, отряхиваю подол
(фонарь, увы, уронила),
Иду осторожно, на ощупь.
Ау! Ау! Ну пожалуйста,
Может, хоть кто-нибудь
Видел здесь человека?

Уже почти что шепчу,
Почти что молчит эхо.

В ярости начинаю стучать кулаками
В скорлупу под своими ногами.
Я: Всё, всё, больше ничего не хочу,
Выпустите меня наружу!
Где моя лестница?
Эхо: У-у-у… Где моя лестница?

Неожиданно под кулаком
Образовывается маленькая дырочка.
С трудом просовываю туда свою голову,
Волосы цепляются за неровности скорлупы,
Теряю драгоценные пряди.
Далее просовываю в дырочку свои руки,
Кожа сдирается под острыми скорлупочными осколками.
Далее проталкиваю своё туловище
И тоже раню его, рву любимое платье.
Наконец, я оказываюсь снаружи полностью.
Отряхиваю подол, разглаживаю волосы
И ухожу прочь от маленькой дырочки,
Позабыв фонарик, туфли и лестницу.

Ничего, может быть, попытаюсь когда-нибудь снова
Спуститься туда и найти
Этого потерянного человека.
Через пару десятков лет.
Или даже в конце этого лета.

февраль, 2016.

 

В СТРАСТНОЙ ЧЕТВЕРГ

В Страстной четверг кровавая луна
В моё окно настойчиво глядела.
Ты говорил, что дует из окна,
Чтоб я носки и тапочки надела.
Ты говорил: «Задёрни поскорей
Ночные шторы – красное сияние
Невыносимо для простых людей,
Оно напоминает расстояние,
Которое нам не дано пройти».
Ты говорил, уткнув лицо в подушку,
Ладонью гладил нашей кошке ушки,
Но сон не шёл, и как ему прийти?
Кровавый шар бесшумно опустился
На край карниза. «Шторы, ну скорей!»-
Ты говорил. Но шар уже скатился
С карниза хрупкого, он следующих людей
Пугать отправился. Я слёзную молитву
Всю ночь твердила, ты смотрел в окно,
Страстная Пятница к стеклу бесшумно липла,
И расстояние, которое нам не дано
Пройти, под Стопами Всесильными горело.
Кровавый шар укрылся в облаках,
Дремала кошка на твоих руках.
Страстная Пятница на горизонте рдела.

29 апреля, 2016.

 

ПАША И МАША

Маша спросила Пашу:
«Паша, а кто сделал этот парк?»
Паша ответил:
«Директор парка».
Маша спросила Пашу:
«Паша, а кто сделал эту дорожку?»
Паша ответил:
«Директор дорожки».
Маша спросила Пашу:
«Паша, а кто сделал этот асфальт?»
Паша ответил:
«Директор асфальта».
Маша спросила Пашу:
«Паша, а кто сделал эту грязь?»
Паша ответил:
«Директор грязи».
Маша помолчала минутку, разглядывая упаковку из-под печенья,
Валяющуюся в луже, и спросила:
«А где сидит директор грязи?»
«Об этом надо узнать у директора асфальта»,-
Ответил Паша.
«А где сидит директор асфальта?»
«Об этом надо узнать у директора дорожки».
«А где сидит директор дорожки?»
«Об этом надо узнать у директора парка»,-
Сказал Паша.
И пошли Паша и Маша к директору парка.
Директор парка выслушал их молча,
Положив руку на трубку старого-престарого телефона,
И сказал: «Хм».
«Хм», — проговорил Паша.
«Хм», — пропищала Маша.
«О том, где сидит директор дорожки,
Знающий, где сидит директор асфальта,
Знающий, где сидит директор грязи,
Должен знать директор парка».
«Хм», — проговорил Паша.
«Хм», — пропищала Маша.
«Но я не знаю, — сказал директор парка,-
Поэтому я позвоню директору улицы,
Чтобы он позвонил директору города,
Чтобы он позвонил директору страны,
Чтобы он позвонил директору мира.
Уж директор-то мира
Должен знать,
Где сидя все остальные директора».
«Хм», — проговорил Паша.
«Хм», — пропищала Маша.
Директор парка снял трубку
Старого-престарого телефона
И позвонил директору улицы,
А тот позвонил директору города,
А тот позвонил директору страны,
А тот позвонил директору мира.
«Глупые, глупые директора», —
Проговорил директор мира
И немедленно приехал в парк.
В парке гуляло много различных директоров,
А недалеко от места, где сидел директор парка,
Стояли Паша и Маша.
Паша пинал пустую железную банку,
Всю грязную от мокрой весенней земли.
А Маша продолжала смотреть на упаковку из-под печенья,
Валяющуюся в луже.
«Глупые, глупые, бедные люди», — проговорил директор мира
И немедленно позвонил директору парка,
Чтобы тот вызвал директора грязи
На приём к директору мира в следующий понедельник.
«Паша, а где сидит директор пустой железной банки,
Которую ты сейчас пинаешь?» — спросила Маша.
Но Паша не расслышал. Он продолжал пинать пустую железную банку
И шёл куда-то вперёд.

Апрель, 2016.

Вам понравилось?
Поделитесь этой статьей!

Добавить комментарий