Почему так противно кричат чайки? Они носятся над Рейном и кричат, как куры, только на октаву выше.
Вообще-то он считал, что чайки это морские птицы (помните песню про «Варяг»? «Плещут холодные волны, / Бьются о берег морской, / Носятся чайки над морем, /Крики их полны тоской…»). Может, речные чайки – это чайки второго сорта, более мелкие? Поэтому так и кричат. Выводят его из задумчивости, отвлекают от мысли, не дают сосредоточиться… Или на этот раз скамейка на набережной попалась ему неудачная, как раз между двумя небольшими понтонами, на каждом из которых находится маленький причал для прогулочных кораблей, плывущих по Рейну. Десятки, если не сотни, чаек выбрали себе эти понтоны посадочными площадками. Сидят на них, ходят, а потом вдруг с криками поднимаются в воздух, перелетают с одного понтона на другой или возвращаются обратно, по дороге садясь на каменистый берег, или планируя на воду, где их несет быстрое течение Рейна…
Он приехал в Кельн из Москвы семь лет назад, когда ему было уже за шестьдесят. Скажем прямо, многовато для начала новой жизни. Но раз так уж получилось.…Пока оформляли все бумаги, снимали жилье, ходили на немецкие курсы, прошло в заботах примерно года полтора. А потом все «устаканилось», и он вдруг как-то резко почувствовал, что заниматься ему просто нечем. Сразу полезли все затаившиеся проблемы со здоровьем, но не все же время ходить по медицинским праксисам.
Про устройство на работу было смешно и думать. И годы, и здоровье – кому он такой нужен. Хобби он не имел, близкими друзьями не обзавелся. Так что свободного времени стало более чем достаточно, и он часто проводил его у Рейна. Конечно, когда погода позволяла. Но, бывало, и частый кельнский дождь его не останавливал. Он тепло одевался, брал большой зонт и соответствующую подстилку на скамейку и отправлялся на набережную. Вернее, ехал на автобусе, который шел прямо от его дома до реки семь минут, а месячный проездной он покупал регулярно. Так что мог себе позволить…
Набережная вдоль Рейна была цивилизованной. Под густыми кронами деревьев шла асфальтированная дорожка, отделяемая от воды металлической изгородью, вдоль которой стояли красивые скамейки, метров по 50 друг от друга. Можно было и походить вдоль реки, и посидеть около нее, глядя на быстрое течение воды, многочисленные баржи и пароходы под флагами различных стран и недалекий противоположный берег. А еще у воды хорошо думалось. Было красиво, тихо, лишь иногда шумели волны, поднятые проходящим быстрым катером. Вот только крики чаек отвлекали от мыслей.
Почему-то именно сегодня он вспомнил, что в этом году исполняется 45 лет со дня их свадьбы. И в воспоминаниях своих вернулся к самому началу, на все эти годы назад. Прежде всего, он вспомнил тот день, Москву, метро, станцию Павелецкую…
Ниночка Мочалова понравилась ему сразу, на первом общем собрании первокурсников, когда все четыре группы их потока собрались в самой большой аудитории института. Было в ней что-то такое, от чего он почувствовал, как сердце сбилось с ритма. Она была молоденькой девочкой, пришедшей сюда сразу после окончания школы, такая тоненькая, светленькая, с двумя косичками. Он же до института успел отслужить три года в армии и считал себя человеком с жизненным опытом. Но все равно подойти к ней не решился. Это потом он узнал, как ее зовут, что она учится в соседней группе, но встречались они только на лекциях, когда предмет, скажем, математику, читали сразу всему потоку.
Познакомился он с Ниночкой, наверное, через месяц после начала занятий. В то время с учебниками была проблема, не все их выдавали в институтской библиотеке на дом, и часто приходилось заниматься в читальном зале. Однажды, взяв на кафедре пару книг, он вышел в зал и стал искать куда «приземлиться». Народу было довольно много, но он увидел, что за последним столом сидит одна Ниночка Мочалова, а рядом с ней свободное место. «Здесь не занято?» — спросил он, подойдя к столу. «Нет, садитесь», – подняла она на него пронзительно голубые глаза и подвинула стопку своих книг. Он сел, открыл учебник, но совершенно не мог понять того, что пытался читать в нем. Он сидел рядом с Ниночкой, о которой думал постоянно столько времени и к которой не решался подойти. А сейчас она была так близко, что при желании он мог дотронуться до нее рукой.
Наверное, час он так и просидел за этим столом, бездумно переворачивая страницы, чтобы не выглядеть совсем дураком. А когда Ниночка собрала книги и вышла из-за стола, он вскочил, схватил свой учебник и поспешил тоже. В небольшой очереди на кафедру он встал за ней и вдруг, неожиданно для себя, сказал: «Я вас знаю, вас Нина зовут». Она обернулась к нему, улыбнулась и ответила: «И я вас знаю. Вы – Аркадий». От неожиданности он смог только утвердительно мотнуть головой.
Они вышли из института вместе. И только тогда он спросил у нее, откуда она знает его имя. Нина снова улыбнулась: «Да вот, знаю…. Я же не спрашиваю, откуда вы знаете, как зовут меня». Так состоялось их знакомство. С ее разрешения он пошел провожать ее домой. Это было довольно далеко. Сначала надо было проехать пару остановок до метро «Курская» на автобусе. Потом на метро до «Павелецкой-кольцевой», сделать пересадку на «Павелецкую-радиальную», а там еще остановку до «Автозаводской» и еще пешком минут десять. Так что за это время им удалось поговорить довольно много и обо всем.
Он проводил Ниночку до ее подъезда и летел домой, как на крыльях. Теперь, когда выдавались лекции для всего потока, он садился рядом с ней и постоянно чувствовал ее присутствие, хотя это здорово отвлекало его от записи лекции. Она была старательной студенткой, серьезно относилась к учебе и поэтому пообщаться они могли только во время перемены и после окончания занятий. Если в ее группе занятия кончались позже, чем у него, он ожидал ее в вестибюле института. А если – раньше, то он, бывало, сбегал с «пары». И все для того, чтобы проводить Ниночку до ее «Автозаводской». Ему казалось, что и она этому раду. И все бы хорошо, да было одно «нехорошо». И звали его Кирилл Лебедев.
Кирилл, как он понял, грубо говоря, имел на Ниночку свои виды. И шансов у него было больше, потому что Лебедев учился с Мочаловой в одной группе, а это значит, был рядом с ней весь учебный день. Даже на общих лекциях он садился рядом с Ниной с другой стороны от Аркадия. Надо думать, Лебедев видел отношение его к Ниночке, как и тот в свою очередь — претензии Кирилла. Но пока что до «разборки» дело не дошло. Обиднее всего, что и Ниночка относилась к «оппоненту» дружески и, бывало даже, что не возражала, если они шли провожать ее вместе. И вполне возможно, он допускал, что были дни, когда он не мог убежать с семинаров и Кирилл провожал ее один. Естественно, долго это не могло продолжаться. И в тот день решилось все.
На перемене он отловил Лебедева в буфете и сказал, сквозь зубы: «Ты это, кончай к Нинке прикалываться». На что Кирилл ответил: «А это не нам с тобой решать. Как Ниночка скажет, так и будет». «Ладно, пусть так. Что тянуть. Сегодня и спросим».
После занятий они пошли домой втроем. И сразу же Кирилл обратился к Нине: «Нинуль, надо что-то решать?». «В каком смысле? – не поняла она». «Ну, в смысле нас с Аркашкой». «А вы фильм хороший смотрели? «Путь к причалу» называется. Там песня есть отличная. Помните – Ниночка тихонько пропела – «ну, а случится, что друг влюблен, а я на его пути, уйду с дороги, таков закон: третий должен уйти».
Тут не выдержал Аркадий. «Песню-то я помню. И про третьего тоже. Но, во-первых, мы с Лебедевым не такие уж друзья. А во-вторых, кто должен уйти, это ты должна нам сказать». « Ладно, скажу, только я сама еще не решила. Вы, ребята, не обижайтесь. Вы оба классные мальчишки. Подождите немножко, ладно?»
Он с Лебедевым согласились, конечно. И дальше пошли уж как всегда, только больше молчали. Пока не доехали до станции «Павелецкая-кольцевая», перешли на «Радиальную» и остановились на платформе, поджидая поезд. И в этот момент Аркадий увидел, что рядом с ними стоит молодая женщина, с ребенком на руках. В другой руке она держала большой и, видно, тяжелый чемодан. По тому, как женщина оглядывалась, по ее растерянному виду, можно было понять, что она не знает, куда идти.
— Куда вам? – повернулся Аркадий к женщине – Вы что-то ищете?
— Да на поезд нам, на вокзал Павелецкий. А как туда отсюда попасть-то? До отправления всего 20 минут осталось.
И так жалко стало ему эту молодую мать, с большим чемоданом, что он сказал Нине с Кириллом: «Ребята, дождитесь меня здесь, я скоро». А потом опять повернулся к той женщине: «Давайте чемодан, я провожу вас».
Она испуганно посмотрела на него, но чемодан не отпустила. «Да не бойтесь», — засмеялся Аркадий, — не сбегу я. Давайте, давайте, мало времени осталось, пошли». Она отдала ему чемодан и вступила за Аркадием на ступеньку эскалатора, который повез их наверх, к вокзалу. И уже стоя на движущейся лестнице, Аркадий подумал, что зря ввязался в эту ситуацию и оставил Нину внизу вдвоем с Кириллом. Они ведь так и не выяснили свои отношения. Все время, пока Аркадий пришел с женщиной, которую звали Валя, на вокзал, пока нашел нужную платформу, откуда отправлялся поезд в Ставрополь, пока дотащил тяжелый чемодан до нужного вагона и устроил там Валю с сыном, пока бегом мчался обратно в метро, он не был уверен, что застанет их внизу. Нет, нельзя было оставлять их вдвоем в такой важный момент, нельзя было давать Кириллу лишний шанс.
У него не было сил дождаться, пока эскалатор довезет его вниз и он побежал по нему. Выскочил на платформу и никого не увидел. Ни Нину, ни Лебедева. – Ну вот, — сказал он сам себе. – Дождался, помощник хренов? Помог тетеньке? Теперь утрись и иди домой!
Еще не отдышавшись от бега, Аркадий еще раз оглядел платформу и вдруг увидел Нину. Она стояла у колонны и смотрела в его сторону. Кирилла около нее не было. Ноги у Аркадия стали ватными и он с трудом пошел к ней. А Ниночка стояла у колонны и не двигалась с места.
— Где Кирилл? — спросил он ее, подойдя.
— А я его отослала, — сказала Нина и улыбнулась той самой улыбкой, какая ему так нравилась. – Отослала насовсем. Я осталась ждать тебя. Поехали, Аркаш, вот наш поезд подходит»…..
Они поженились на третьем курсе. И в день свадьбы она сказала ему: «А ведь знаешь, что я для себя все решила тогда там, на «Павелецкой». Когда ты рискнул оставить нас вдвоем и пошел помогать незнакомой женщине с ребенком. В тот момент я узнала тебя до конца». И она поцеловала его…
Надо же, сколько времени прошло, а он помнит все до мелочей…. Но почему так противно кричат чайки?