Меня поразило, как быстро появились в сети различные версии убийства Бориса Немцова. Это свидетельствует о тщательной его подготовке. Буквально через несколько минут после сообщения информационных агентств анонимы стали активно распространять различные версии убийства, одна нелепее другой. Одна версия была, что Немцова заказал Илья Яшин, другая, что его убили из-за партийной кассы, третья – что это был якобы чей-то ревнивый муж и т. д. Весь этот идиотизм я перечислять не хочу. Боты работали слишком грубо и не профессионально. Но совершенно очевидно одно – к убийству готовились заранее.
Я познакомился с Борисом в 1986 году, когда он жил в городе Горьком на улице Ошарской в съемной квартире со своей первой женой Раисой и маленькой дочерью Жанной. Борис был самым ярким и последовательным оппозиционером КПСС в Горьком. Когда я вошел в комнату, на стене увидел плакат, на котором был изображен какой-то страшный таракан. Внизу была типографская надпись: «Сколько можно терпеть?» И кто-то детским почерком приписал карандашом: Борю. Получалось забавно: «Сколько можно терпеть Борю?»
В тот год совершилась чернобыльская авария. Я работал в новостях на Горьковской студии ТВ. Появилась информация, что в Горький завезли сто тонн радиоактивного мяса. Все СМИ молчали, потому что тогда они были под тотальным контролем коммунистов. Мы с Борисом расследовали эту историю, ездили на мясокомбинат с дозиметром в поисках радиоактивного мяса. Но сейчас речь не об этом.
Это интервью было записано в апреле прошлого года. Немцов вернулся из Израиля, где проходил курс лечения после того, как к нему в камеру подсадили туберкулезника. (До этого Немцов был арестован во время санкционированного митинга на Трумфальной площади на 15 суток).
— У тебя были ошибки в политической карьере?
— Конечно. Самая главная моя ошибка состояла в том, что я согласился на пост первого вице-премьера. Виктор Черномырдин тогда был премьером. И при нем стало два первых вице-премьера — я и Чубайс. Этого нельзя было делать. Неудачный компромисс со стороны Ельцина. Мне надо было настаивать только на премьерской должности. Тогда бы Черномырдин не смог тормозить многие решения. И, вполне возможно, удалось бы избежать дефолта в 1998 году.
— Это правда, что в Нижний Новгород специально приезжал уговаривать тебя Борис Березовский?
— Приезжала Татьяна Дьяченко. А Борис Абрамович просто очень хотел со мной дружиться и растрезвонил всему миру, будто это он уговорил меня покинуть пост нижегородского губернатора и переехать работать в Москву. Березовскому очень нравилось везде демонстрировать свое влияние.
— Борису Березовскому удалось с тобой подружиться?
— Борис Абрамович в те времена имел очень большое влияние на Бориса Николаевича. В свою очередь Ельцин тогда уже не скрывал, что хотел бы видеть меня на посту следующего президента России. В чем была ошибка, на мой взгляд. Потому что кроме лишних проблем мне это ничего не принесло.
— Вы с ним разговаривали на эту тему?
— Борису Николаевичу не хватало, к сожалению, образования и специальных знаний, но у него был мощный инстинкт власти. Он не боялся приближать к себе людей, которые (задумался) были умнее. Он ничего не понимал в экономике, как работает МВФ, биржи в Нью-Йорке, Лондоне и Гонконге и т. д. Поэтому нам с Чубайсом приходилось ему каждый раз на пальцах что-то объяснять. Но Ельцин охотно учился и старался набрать необходимых знаний, без которых президенту просто нельзя работать. Благодаря какой-то врожденной мудрости и тому, что Ельцин умел делегировать полномочия, ему удавалось справляться со сложнейшими ситуациями. У Бориса Николаевича было, как ты знаешь, две дочери. И он ко мне действительно относился, как к сыну. Хотя, разумеется, никакого разговора о какой-то там рокировке и в помине не было. Просто я ощущал на себе его доброе внимание и старался отвечать тем же.
— Вернемся к Борису Абрамовичу Березовскому. Ему удалось с тобой подружиться?
— Березовский хотел практически за бесценок скупить основной пакет акций «Газпрома». Я не позволил ему это сделать. Так что дружбы никакой не было, а были, напротив, очень сложные отношения. После того как я не позволил ему купить «Газпром», Березовский развязал против меня самую настоящую травлю с помощью подконтрольного ему тогда Первого канала и других СМИ. Помнишь, когда все смеялись надо мной, что я хочу пересадить чиновников на «Волги»?
— Что было дальше?
— А дальше Березовский сделал все, чтобы отдалить меня от Бориса Николаевича. К тому же у Ельцина начались серьезные проблемы со здоровьем.
— Как ты познакомился с Путиным?
— Да никак. Его назначили руководителем КРУ при Администрации президента. Я даже фамилии его не знал. Пришел ко мне как-то на прием с докладной на Чубайса. Сидел у меня два часа в приемной. Потом стал докладывать, какой Чубайс плохой (смеется).
— Ну а ты что?
— Я ему сказал: идите выполняйте свою работу и не отнимайте время из-за ерунды.
— Что было дальше?
— А дальше Борис Абрамович «успешно» подружился с Владимиром Владимировичем. Березовский был умный человек, как-никак он был доктор наук, математик, который привык легко ворочать миллиардами и влиять на глобальные процессы. Я не знаю, чем Путин его обаял. Видимо, Березовский полагал, что будет достаточно легко им манипулировать, после того как тот придет к власти. Но в итоге, ты знаешь, как закончил жизнь Борис Абрамович.
— Ты не боишься, что тебя тоже убьют?
— Нет. Я не предатель и не враг. Я – оппозиционер и выражаю свой протест открыто, ничего не скрывая. Да, я пишу доклады. Распространяю их. Но зачем меня убивать? Я же ничего невыполнимого не требую. Я настаиваю, чтобы вернули свободу слова, чтобы было реальное разделение властей и вернули честные выборы. Потому что без этого страна не может нормально развиваться. А Путин расправляется только с теми, кто его предал. Поскольку я никогда не имел никакого отношения ни к чекистам, ни к кооперативу «Озеро» и, тем более, никого не предавал, он не будет меня убивать. Самое большое, что они могут сделать, это попытаться посадить меня. Они постоянно следят за мной, прослушивают тотально, подсылают каких-то провокаторов, разбивают унитазы о крышу моей машины, знают цвет моих трусов, уже все перерыли и, если бы хоть что-то нашли, я бы уже давно сидел за решеткой. Я же для них как муха на стекле. Или у меня были бы такие же проблемы, как у Леши Навального. Знаешь, чем отличается реальный политик от любителя?
— Чем?
— Находясь у власти, реальный политик не должен брать себе ничего лишнего, если он, конечно, собирается работать в политике всю жизнь. Потому что рано или поздно все, что ты взял по дурости или по злому умыслу, может обернуться против тебя. Я читал воспоминания Черчилля и думал об этом еще в начале карьеры. Власть не бывает вечной, твоими промахами рано или поздно постараются воспользоваться противники. Леша, вероятно, об этом не думал. Скорее всего, он вообще не собирался заниматься политикой, а занялся ею случайно, под давлением обстоятельств. В серьезной политике ничего случайного не бывает.
— Ты не боишься за семью? Что могут как-то навредить детям?
— Но у Путина же тоже есть семья, несмотря на то, что он ее скрывает. Он не станет переступать этот порог. Он негодяй, но при этом человек определенных правил. И я надеюсь, что детей трогать не будет.
— Ты полагаешь, что сумеешь вернуться во власть?
— Не знаю. (пожимает плечами) А почему нет? Но для меня власть – не главное.
— А что главное?
— Главное – жизнь, борьба, стремление что-то изменить в лучшую сторону. Я работаю оппозиционером, это моя работа. И ничем другим заниматься не хочу. Как не хочу уезжать из России.
— Какую ты хочешь оставить после себя эпитафию?
— Никакую. (смеется) Не морочь мне голову. Я хочу, чтобы меня помнили как порядочного человека. Вот и все.
Записал Александр Гронский
Апрель 2014г.