МОСТ
Есен почувствовал ее присутствие раньше, чем она появилась. Прежде он всегда радовался ее появлению, и во сне, и наяву. С тех пор, как не стало мамы, Есену часто снилась волчица. Снилась к добру, так он сам решил. Мама говорила: как растолкуешь сон, так оно и будет. Волчица спасала его в страшных кошмарах, то из болота вытягивала, то от чудовищ отбивала. Она стала его талисманом. Иногда Есен чувствовал ее присутствие и наяву. При любой опасности или сомнениях поблизости возникала гибкая тень защитницы. А сейчас он видел ее на том берегу, бегущей вдоль реки. Она сопровождала его. Бежала по снежному насту и поглядывала в его сторону. Еще месяц назад Есен был бы уверен, что она охраняет его, а теперь сомневался. Причиной тому явились подозрения сестры Жулдыз. Когда он гостил у нее дома, в городе, то долго не мог уснуть в первую ночь, пока не появилась тень волчицы. Он встал рано утром и нарисовал ее, как часто делал в последнее время.
— Что это? — спросила сестра.
— Волчица, — ответил Есен, — из моего сна.
Жулдыз забеспокоилась, а через день повела его к иглотерапевту. Есен подслушал накануне, как сестра делилась мыслями со своим мужем Бенуа.
— Ему кошмары снятся, представляешь, волк снится, он даже нарисовал его. Долго не мог уснуть, я слышала, как он ворочался, пока тетради на кухне проверяла. А утром волка нарисовал, нет, волчицу, он сказал — волчицу.
— Ну может, пройдет, может, ничего страшного. Ты с ним разговаривала?
— Да уж поговоришь с ним, ты же знаешь, какой он молчун, слова из него не вытянешь. Вот думаю к Нине его сводить.
— К психологу, что ли?
— Да нет, к иглотерапевту.
— Ну и правильно, это не помешает. Древняя китайская медицина. А то психологи все усложняют, сделают из него психа, вместо того чтобы травму лечить.
— Мне самой после иголок легче стало. Помнишь, мне кошмары снились после маминой смерти, я среди ночи от страха просыпалась. Психолог, действительно, не помог.
— Время, нужно время.
— У меня все прошло после иголок. Она мне иголки в уши ставила, всего три раза, и вуаля — сплю спокойно вот уже год.
Есену стало страшно, что за иголки в уши. Он опять не смог толком выспаться в ту ночь. Но страхи его оказались напрасными. Нина ему понравилась — веселая и добрая. В ее кабинете, за перегородкой, он заметил двух мужчин, они лежали на животе. А спины сплошь утыканы тонкими длинными иголками. Когда мужчины двигались, то иголки дергались, как провода в ветреную погоду, это выглядело так смешно, что Есен рассмеялся. Жулдыз удивилась, а Нина подмигнула ему, так что он с удовольствием уселся в кресло и закрыл глаза. Через пару минут Нина велела ему открыть глаза и посмотреться в зеркало. Есен снова рассмеялся. Как же ей удалось так воткнуть ему в ушные раковины по две длинные иголки, что он ничего не почувствовал? Амина водила его на процедуры целую неделю и спать он стал хорошо, даже вставать по утрам не хотел. Правда, волчица продолжала ему сниться, но Жулдыз он в этом не признался. О волчице они с ней больше не разговаривали. Он только слышал, как тетя Нина говорила сестре, что волки во сне — тревожный сигнал, и надо бы показать Есена психотерапевту. Есен стал переживать, что за психотерапевт, а вдруг его в психушку заберут.
Ребята в школе и так называли его психом за молчаливость и физическую силу. Однажды на уроке физкультуры они разучивали прием борьбы — бросок через бедро. Вот он и швыранул Толегена, задиристого болтуна и вруна, по полной программе. Давно хотел его проучить. Тот вылетел с мата и, пару раз кувыркнувшись, оказался на другой половине зала, сильно ударился плечом об пол и руку вывихнул. Как же он вопил!
— Рука! Ой, рука! Он мне руку сломал! Умираю, плечо болит! Ой, рука! Ой, плечо!
Есен не мог сдержать улыбку, наблюдая за тем, как Толеген дергается на полу в истерике. Снял улыбку с лица, только когда в зал ворвался директор школы. Сразу же вызвали отца, он как раз с фермы приехал за продуктами.
Отец его не ругал, он вообще мало разговаривает. Только по дороге из школы вдруг усмехнулся и сказал:
— Ты силу свою попридержи, а то сломаешь кого-нибудь ненароком.
С тех пор ребята опасались Есена, сами не задирались, относились к нему с показным уважением. Толегена еще долго дразнили: «Ой, рука, ой, плечо!»
Жулдыз так и не отвела его к психотерапевту, зато Бенуа-жезде сводил его на фильм про волков, классный фильм! Жезде рассказывал, что в детстве тоже интересовался волками, столько про них прочитал и даже в научную экспедицию ездил в Сибирь, повадки волков изучать. Бенуа хоть и француз, на казахском сносно разговаривает. Они вместе с Жулдыз в международной школе французский язык преподают.
***
Вот и сомневался теперь Есен, зачем волчица за ним бежит, охраняет или преследует? Уже около часа. И овца блеет, как ненормальная. Он ее уже и в бок тыкал, и прикрикивал. А она никак не унимается.
Есен вез барана соседу Амантаю на праздник колыбели. После шести дочек у Амантая наконец родился сын. Он назвал его Алпамысом и праздновал вот уже несколько недель, так что всех баранов на мясо пустил. Когда же подошло время сына в бесік укладывать, у Амантая мясо кончилось. Амантай хотел сначала корову зарезать, так жена не разрешила, потом кобылу хотел на соғым пустить. В конце концов, решили большого барана на ферме у отца Есена купить. А кобылу припасти на той, когда Алпамысу сорок дней исполнится. Вот и ехал Есен на лошади с огромным блеющим бараном наперевес, а на той стороне реки их сопровождала волчица.
В какой-то момент волчица исчезла, и овца успокоилась. Есену даже показалось, что волчица ему привиделась. Вскоре овца снова забеспокоилась, а вслед за ней и лошадь стала фыркать и дергаться. За деревьями Есен заметил три тени. Волчица и два крупных волка трусили вдоль берега, то скрываясь из виду, то вновь появляясь. Есен теперь по-настоящему испугался. До поселка километров пять, уже недалеко, но впереди мост, по которому волки могут легко добраться до овцы Амантая. Вот он расстроится! Тут до Есена дошло, что они проехали уже несколько мостов, а волчица ни разу не пыталась перебраться на этот берег. Но те два волка — другое дело, Есен чувствовал, знал, что в покое они его не оставят, пока овцу не заберут.
Впереди показался мост. Обледенелый, он напоминал большую толстую сосульку, соединяющую два берега. Недалеко от моста находился горный родник, к которому последний год зачастили туристы. Мост, не рассчитанный на такое количество огромных автомобилей, не выдержал, начал рассыпаться. Осенью мост разобрали и начли строить новый, но так и не закончили, с одной стороны металлическая конструкция моста была покрыта лишь досками для пешего прохода. Но туристов уже было не остановить, они оставляли машины на этой стороне и ходили за водой пешком с разными емкостями, и так почти до декабря, пока проезд к мосту не перекрыли из-за снегопада. Часть досок на мосту обвалились, местами зияли дыры.
Волки устремились к мосту. Есен приготовил нож, чтобы, в крайнем случае, перерезать барану горло и бросить волкам. Другого выхода не оставалось. Первым вскарабкался на мост крупный серый самец, но почти сразу же заскользил и откатился назад. Пытаясь все же продвигаться вперед, самец лег на лед и начал медленно ползти по центру моста. Следом забралась на мост и волчица. Еще один волк наблюдал за ними с берега. Есен решил галопом пуститься вперед, а когда волки начнут его догонять, пустить кровь и бросить им барана с перерезанным горлом. Только он отъехал от моста, как услышал душераздирающий визг. Есен осадил коня и обернулся назад. Большой серый барахтался внизу в бурлящей воде, а волчица, уцепившись за перекладину моста, висела в воздухе. Есен развернул коня. Соскочив с седла, он скинул полушубок и рукавицы. Снял барана с седла и ринулся к мосту. Осторожно подошел к волчице. Оперся спиной о перила, сел на корточки и, схватив волчицу обеими руками за передние лапы, потянул на себя. Волчица покачнулась в воздухе, впиваясь ногтями в ладони, подлетела и вскарабкалась на железную перекладину. Чуть полежала, посмотрела на Есена виноватыми собачьими глазами, поскулила и поползла к берегу. Спускаясь с моста упала в снег, кувыркнулась и встала на ноги. Лощадь громко зафыркала и встала на дыбы. Овца заблеяла и побежала в сторону леса, но провалилась в сугроб и теперь отчаянно барахталась в снегу. Есен громко рассмеялся, встал во весь рост, уже не чувствуя страха, уверенно пошел по мосту. Но поскользнулся и едва успел ухватиться за арматуру. Железка была скользкой, но Есен держался за нее крепко. Пусть лед растает в руках, думал он, тогда можно будет подтянуться и взобраться обратно на мост. Он посмотрел вниз. Бурлящий водопад по центру реки унес волка далеко по течению, теперь он прыгал по волнам маленьким серым комком шерсти. Лед жгуче растаял в руках, Есен забросил ноги на перекладину и теперь уже прочно удерживался на мосту. Но странное дело, он не мог разжать рук! Они словно прилипли к железной перекладине. «Надо успокоиться и собраться с мыслями», — подумал Есен и только теперь почувствовал холод: рубашка со свитером задрались наверх, со спины пробирал холод речной воды. Он попытался разжать правую руку, но при первом движении взвыл от боли. Кожа прилипла к промерзшему железу. Он посмотрел на берег. Лошадь успокоилась, овца выбралась из сугроба, и обе они смотрели в его сторону. А волчица, осторожно перебирая лапами, продвигалась по мосту прямо к нему. Вот она приблизилась, легла на перекладину и начала вылизывать его руки, сначала одну, а потом другую. Ее голова лежала у Есена на груди, он наклонился к ней и потерся об шерсть. Волчица издала приветственный звук. Вскоре Есен смог разжать сначала одну, а потом и другую руку. Они вместе с волчицей отползли к краю моста и, обнявшись, кубарем скатились на берег.
САНКИ
Даник посмотрел на часы, поправил на шее компресс и подошел к окну. С пятнадцатого этажа хорошо просматривался розовый двухэтажный дом возле парка. К подъезду подъехала машина и посигналила. Даник настроил бинокль и стал наблюдать за дверью. Вскоре она распахнулась, и оттуда выкатилась такса, а затем мальчик с санками и оба помчались к машине. Мальчик с распахнутыми объятьями летел к мужчине. Мужчина поймал его на лету, подбросил в воздух, снова поймал и прижал к себе. Потом мужчина посадил мальчика на санки, потрепал таксу и покатил к парку. Такса, виляя хвостом, кружила вокруг них. Даник наблюдал за ними, пока те не скрылись из виду, потом сел за стол. Мама просила его написать список желаний. Он взял красный фломастер и крупными буквами вывел: ХОЧУ, ЧТОБЫ ПАПА КАТАЛ МЕНЯ НА САНКАХ. Услышав шаги на лестнице, быстро скомкал листок и выбросил его в мусорное ведро. Бабушка не любила папу.
— Жаным, ну зачем ты с постели встал? — сказала, входя бабушка. Она поставила на стол поднос с ужином и лекарствами.
— Мама просила список желаний к Новому году написать, — сказал Даник.
— Хорошо, жаным, давай сначала покушаем, лекарства примем, а потом напишешь. Тәңірі қолдасын — Бог в помощь!
После еды Даник вымыл руки, прополоскал микстурой горло и вернулся в комнату. Сел за стол и аккуратно написал на обороте новогодней открытки:
Прошу у Деда Мороза:
- Учебник по шахматам «Дебюты. Полный курс»
- Вязаный свитер
На днях, выходя из ванной, он случайно подслушал, как мама с бабушкой обсуждали подарки для него, бабушка вязала для него теплый свитер с горлышком, а мама собиралась купить планшет. Он подумал немного и добавил:
- Планшет
Потом положил открытку в конверт, заклеил и разместил под елкой на видном месте.
***
Макпал после обеда заехала в книжный магазин.
— Здравствуйте, я заказывала книгу, — сказала она, подойдя к стойке в центре зала.
— Добрый день! Номер заказа, пожалуйста.
— 378.
— «Дебюты. Полный курс»?
— Правильно.
Продавщица упаковала книгу в яркую праздничную бумагу и положила в пакет. Оплатив покупку, Макпал вышла на улицу и села в машину. Только завела мотор, как раздался звонок.
— Да. Слушаю.
— Привет! Как дела?
— Все в порядке. Что хотел, а то я спешу.
— Посоветоваться хотел, что Данику на Новый год подарить.
— Купи ему планшет, только не самый дешевый, чтобы отмазаться, а приличный.
— Хорошо, я гонорар как раз получил. Кстати, алименты сегодня перечислили.
— Вот счастье-то привалило! Все отбой, — сказала Макпал и тронулась с парковки.
Вот тупица, даже подарок сыну без меня выбрать не может. Угораздило же за неудачника замуж выйти! Тянула, его тянула, да все зря. А Даник у меня — умный, спокойный, дома сидит, книжки читает, в шахматы играет. Ничего не просит. И хорошо, что с этим неудачником развелась, зачем ему такой пример. Главное, Даник счастлив и окружен любовью. Только болеет часто, так это от Сакена, правильно мама говорит, порода у них хилая. Посмотрим, что за планшет он купит?!
***
Сакен проснулся среди ночи, открыл глаза. Из окна струился уютный туманный свет. Часы показывали полчетвертого утра, голова трещала от выпитого на фуршете. Он встал, выглянул в окно и присвистнул. Улица, деревья, машины — всё искрилось свежевыпавшим снегом, на градуснике — минус восемнадцать. На секунду ему стало страшно, неужели он проспал Новый год, Данику подарок не купил?! Посмотрел на календарь: 29 декабря, и облегчённо выдохнул. Тут же взял в руки телефон и начал проверять график оплат, сегодня должны выплатить остаток гонорара. Он долго думал, что же купить сыну, а потом решил спросить у Макпал. У нее пунктик на новогодние подарки, все должны писать свои желания, запечатывать в конверт и класть под елку, а она на правах Деда Мороза решает, кому что подарить. Любит все контролировать, иногда ему казалось, что она влезает в его черепную коробку. Макпал и подчиненным жизни не дает. Звонит даже по выходным и во время отпуска, требует отчета. Но хуже всего Данику, она ведь сделает из него мамсика.
Получив деньги, Сакен вернулся домой, с удовольствием выпил заслуженные сто граммов коньяка и поехал в магазин электроники. Выбрал там самую последнюю и навороченную модель, но понял, что денег не хватит. Пришлось остановиться на среднем варианте. Он взял в руки празднично упакованный планшет и пошел в другой зал, присмотреть себе стиральную машинку-автомат. Но зал был перекрыт желтой лентой, там на электрокаре развозили новый товар. Сакен решил зайти после праздников. Только он развернулся чтобы уходить, как увидел малыша, который пробежал под лентой и теперь находился на пути электрокара. Сакен ринулся наперерез, схватил малыша и прыгнул в сторону. Коробка вылетела из рук и, глухо ударившись об металлический корпус машины, упала на пол. Водитель резко тормознул и уставился на них. С криком подбежала женщина и выхватила из рук Сакена испуганного мальчика. Сакен поднял с пола коробку, ощупал ее, внутри что-то хрустнуло. Он бросил коробку обратно на пол и, проклиная свою несчастную судьбу, поспешно вышел из магазина. Нащупал в кармане оставшуюся купюру и решил купить водки.
— Сынок, у тебя дети есть? — спросил его дед, стоявший с санками у входа в супермаркет.
— Есть сын, восемь лет, — горько вздохнул Сакен.
— Ты подарок ему купил? — участливо спросил старик. — Вот, санки купи, в этом году много снега, покатаешь его.
— Шутите, кого сейчас санками удивишь? А сколько стоит?
— За две тысячи отдам, последние остались. С утра по три продавал. И зря ты так думаешь, всю партию за несколько часов раскупили. Самый ходовой подарок в этом году.
— А давайте куплю! — согласился Сакен и протянул старику последнюю пятитысячную купюру.
— Кажется, тебя там зовут, — сказал дед, возвращая ему сдачу.
— Мужчина! Мужчина! — кричала со стороны магазина электроники женщина и махала ему рукой.
— Вы мне? — указал пальцем на себя Сакен.
— Да, да, вы! Вы планшет отставили! — крикнула она в ответ.
— Да зачем, разбился же, — пробурчал он и, взяв в руки санки, пошел в сторону женщины.
— Все равно заберите. Хорошо, что догнала, а то пришлось бы по всему городу вас искать. Камера показала, как вы ребенка спасли. Женщина никак в себя не придет, просила ваше имя и номер телефона узнать, она позже с вами свяжется.
Через пару часов зазвонил телефон, на мониторе высветился незнакомый номер.
— Добрый вечер, Сакен! Меня зовут Алексей, хочу отблагодарить вас за спасение сына.
***
31 декабря, Даник все утро наблюдал в окно, как ребята катаются на горке, и вдруг увидел отца. Он приближался к дому, а в руках у него пестрели санки. Даник выбежал в прихожую и начал поспешно одеваться. Бабушка выглянула из кухни, когда он уже открывал дверь.
— Ты куда это собрался? — спросила она.
— Сейчас, ажека, сейчас приду! — крикнул он и захлопнул дверь. Ткнул пальцем кнопку лифта, тот прогремел где-то внизу, затем, заворчав, остановился этажом ниже и снова пополз вниз. У Даника не хватило терпения ждать, он помчался вниз по лестнице. Когда он выбежал из подъезда, отец входил через ворота во двор.
— Папа! Папаааа! — закричал Даник и помчался к нему, раскинув руки. Сакен тоже ускорил шаги. Бросил на снег санки и пакет с планшетом, поймал сына на лету и прижал к себе. А Даник, уткнулся в воротник его пальто, и подумал: зачем взрослые придумали странного деда с искусственной бородой, когда есть Бог?
ФАРФОРОВЫЕ КУКЛЫ
Мишка проснулся от головной боли. Открыл глаза и почувствовал усталость, будто и не спал. В третьей фазе так происходило всегда. Двадцати восьмидневная вахта делилась у Мишки на три фазы. Как ни странно, выработал их организм. Он не хотел вдаваться в причины происходящего, принимал всё как есть. Организм подает знак, значит так надо.
Первая фаза была самой бодрой: организм боролся с последствиями запойного отдыха, заставляя пить побольше воды, плавать в бассейне, потеть на беговой дороже и в сауне. А душа замирала от страха и чувства вины, ожидая расплаты за что-то, что он мог совершить или совершил, но не знал об этом. В эти дни Мишке не хотелось смотреть на себя, он избегал зеркал, ему даже хотелось завесить их в комнате и ванной, а когда случайно замечал себя в зеркале, то густо краснел, словно увидел что-то постыдное. Он изматывал себя в бассейне, на тренажерах, делал невероятно сложные расчеты и отчеты на работе, за что и был уважаем в компании как финансовый аналитик, хотя всю жизнь ненавидел цифры. В финансы и экономику он попал случайно, благодаря шахматам и логическому мышлению, как говорила тетя Сауле. Но это было так давно, что Мишка уже не помнил, по какому стечению обстоятельств вдруг стал финансовым гением.
Вторая фаза начиналась с возвращения крепкого сна. Ему уже не хотелось вставать на час раньше, чтобы поплавать. Иногда он даже не слышал, как, открыв ключом дверь, к нему в постель забиралась Регина, и просыпался только от ее прикосновений. Это были самые счастливые десять дней. Он позволял себе не ходить каждый день в бассейн, на работе делегировал свои обязанности, в основном играл в шахматы онлайн или переписывался со своими одноклассниками и однокурсниками. Иногда следил в соцсетях за своей дочкой и, в зависимости от настроения и успехов Жанели, перечислял бывшей жене внушительные суммы сверх алиментов, за что получал дежурный смайлик в вотсапе.
Нестерпимая головная боль означало начало последних восьми дней вахты. Хотя он уже решил, куда податься в этот раз. Он рванёт к своему другу Лехе в Алматы, тот как раз развелся и разъехался с женой, живет один — вот и погуляем, вспомним студенческие годы. С деньгами нет проблем. Зарплату перечисляли как раз перед окончанием вахты.
Мишка выглянул в окно. Две женщины в спортивных костюмах, грузно переваливаясь, протрусили мимо окна. «Очередные худеющие», — усмехнулся он. Хорошо, что Мишка пошел в отцовскую породу, не имеет склонности к перееданию, а то ходил бы с огромным пузом, как большинство вахтовиков. С пузом, выдающимся далеко вперед, как у молодой стройной первородки. Кормят на нефтяной вахте как на убой. Новичков можно распознать сразу — по количеству еды на тарелках и количеству подходов за блюдами. Он наблюдал, как в течение года-двух худосочные ребята превращаются в грузных мужиков. Некоторые женщины давали себе волю на вахте, а во время отдыха садились на мучительную диету. Возвращались стройными, чтобы тут же снова поправиться.
Все казалось не таким трагичным, пока не ввели запрет на выпивку. Алкоголь как-то всех подтягивал, держал в тонусе. А после запрета не помогают ни сауна, ни бассейн, ни фитнес с модными тренажерами.
В дверь постучали. Странно, кто бы это мог быть? Регина, если заходила, то на час раньше, говорила, что с утра у нее больше и желания, и сил. Если горничная, почему так рано?
— Кто там? — спросил Мишка, подходя к двери.
— Доброе утро! Махмуд Асанов здесь живет?
— Да, это я. А что случилось?
— Это Аселя с ресепшн. Заказное письмо для вас. Откройте, пожалуйста.
— Заказное? — удивился Мишка, открывая дверь.
За дверью стояла заспанная девушка в яркой футболке.
— Я тоже думала, что заказные письма только с ДВД приходят, со штрафами, — улыбнулась девушка. — Распишитесь, пожалуйста.
Мишка расписался и вернул бланк обратно.
— Хорошего дня! — дежурно пожелала Аселя и вышла из комнаты.
***
Крохотная Жанеля обнимала его кукольными ручками и смотрела на него странным немигающим взглядом, словно знала про него всё, но не корила и не жалела, а принимала таким как есть. Мишке казалось, что так смотрит мама. Хотя он не помнил ее, она умерла при его родах. В детстве, напившись, отец укорял маленького Мишку в смерти матери. «Шешеңді жұтып алған сен!» — выкрикивал он в сердцах. А Мишка не понимал по младенчеству, как же он мог проглотить свою маму, да еще не родившись, и плакал от обиды. Тетя Сауле, мамина сестра, ругала отца за такие выпады и уговаривала снова жениться, иначе сопьется, да и Махмуду мать нужна.
Вместе с приобретённой мачехой Махмуд получил новое имя «Мишка» и навсегда потерял отца. Мачеха не была злой, но и доброй ее назвать Мишка не мог. Вечно озабоченная — то хозяйством, то какими-то нескончаемыми делами, она расцветала только со своими маленькими куклами, бережно протирая и расставляя их. Мачеха собирала фарфоровые куклы. К ним в дом она пришла с двумя и сразу поставила их высоко на полку книжного шкафа, вне доступа Мишки, и строго наказала ни при каких обстоятельствах не прикасаться к ним. Вскоре фарфоровые куклы заполонили все полки, шкафы и поверхности в доме.
Поначалу Мишке хотелось обратить на себя внимание мачехи. Он пробовал и капризничать, и плакать, и громко смеяться, как при тете Сауле, но взгляд мачехи оставался пустым, она словно смотрела сквозь него и даже когда ругала Мишку, оставалась бесстрастной. И тогда Мишка демонстративно разбил одну из кукол — новую и оттого самую ее любимую. Реакция мачехи удивила Мишку. Она всплеснула руками, присела на полу у кучки разбитого фарфора и тихо заплакала, не обращая внимания на мальчика. Его сердце сжалось, ему захотелось исправить ситуацию, собрать, склеить куклу. Он видел, как аккуратно мачеха сложила осколки в пакет и положила в мусорное ведро. Когда мачеха вышла куда-то, он достал пакет и разложил на полу кусочки, пытаясь их собрать. Осколки были настолько мелкие и острые, что Мишка несколько раз укололся. Окончательно поняв, что ничего не получится, он расплакался.
После женитьбы отец почти перестал появляться в доме. Ездил по командировкам, по родственникам. А вскоре получил повышение и вовсе переехал в другой город, но присылал, как говорила мачеха, хорошие деньги.
Мачеха водила Мишку на всевозможные курсы по рекомендации учителей: английский, музыка, теннис, шахматы, арт-студии. После окончания школы Мишка уехал в столицу, поступил в институт, а через год получил грант и продолжил обучение в Германии. Смерть отца не очень взволновала Мишку, но он приехал на похороны. Молча выслушал жалобы мачехи на мизерную пенсию, узнал о ее планах продать большой родительский дом и на этом без сожаления расстался с ней.
***
Мишка повертел в руках письмо, прочитал адрес и только хотел вскрыть конверт, как вспомнил, что опаздывает. Он бросил письмо на стол и поспешил на завтрак.
Третий этап вахты — самый изнурительный. Мишка просыпался с головной болью, которая усиливалась с каждым днем. Но с некоторых пор утром последнего дня вахты голова прояснялась. В ночь перед отъездом они тайно обмывали вахту и предстоящий отдых. Алкоголь был запрещен на руднике, а бдительные охранники-подрядчики строго следили за тем, что заносится на территорию вахтового лагеря. Нарушителей безалкогольного режима увольняли сразу. Но группа инженеров и Мишка нашли союзника среди охранников, который снабжал их виски в ночь перед отъездом и давал ключи от маленького пустующего помещения возле жилого барака. Там они выпивали до рассвета, а утром, довольные и виноватые, грузились на самый ранний автобус до аэропорта, где продолжали пьянку.
Но в этот раз что-то не заладилось. Один из их компании уволился, другой заболел. После плотного ужина трое оставшихся собрались в комнате Мишки, ожидая охранника с виски и ключами. Но тот долго не шел, а когда пришел, огорошил их новостью. Складское помещение переоборудовали в молельню, и выпивать там теперь было нельзя.
— Там же ночью никого нет! — возмутился Мишка.
— Нет, нельзя, святое место, там Коран, — твердо сказал охранник и вернул им деньги.
Оставшись в одиночестве, Мишка вспомнил, как однажды хотел повеситься в последнюю ночь вахты. Веревка все еще валялась в коробке с вещами, а крюк был прибит в углу за шкафом. Он был достаточно крепким, чтобы выдержать его вес.
Порывшись в огромной картонной коробке с журналами и книгами, Мишка нащупал на дне веревку, вытащил и размотал ее. Затем отодвинул шкаф, примерился к крюку и завязал узел. Затем придвинул письменный стол и встал на него. Все движения были давно отработаны и тщательно отрепетированы до того вечера, когда Мишку впервые позвали на запретную пирушку перед отъездом с вахты.
«До чего же все просто!» — подумал он, забираясь на стол, а когда хотел надеть петлю на крюк, соскользнул с края столешницы и, еле удержавшись, спрыгнул на пол. Со стола упали бумаги и среди них — письмо из родного города. «От мачехи», — подумал он.
Мишка вскрыл конверт и вытащил лист бумаги.
«Нотариальная контора в связи со смертью… уведомляет вас об открытии наследства…»
Дочитав письмо, Мишка громко расхохотался.
Мачеха завещала ему свою коллекцию фарфоровых кукол в количестве двух с половиной тысяч.
современно, тонко, грамотно. Автору браво. Изданию — успехов.