Снежной, пасмурной, уральской зимой мы с мужем приобрели авиабилеты до Пулково.
Как всегда, в последние годы, время отпуска выпало на «бархатное межсезонье» — в этом году – на февраль. Недолгие сборы в дорогу, регистрация и посадка в аэропорту Перми. И вот уже белый лайнер поднимает нас выше облаков и совершает свой полет над застывшей землей.
Ура! Мы вновь в Санкт-Петербурге, в так полюбившемся нами городе. На этот раз мы остановились в мини-гостинице на улице Фонтанка, 5. Номер отеля был забронирован заранее, он не разочаровал. Проживание включало горячие завтраки, круглосуточные чай и кофе. Здание было старинным, лифт «дышал на ладан», но все это навевало мысли не о ветхости, а об историческом прошлом и будило воображение.
Рядом несла свои воды река Фонтанка, совсем близко располагался Невский проспект, почти в каждом встреченном по пути следования здании было что-то манящее, питерское, особенное.
Для начала мы прошлись по Невскому проспекту, радостно вглядываясь в вывески магазинов и кафешек, любуясь самими зданиями, лицами встреченных людей и бодрой суматохой центральной улицы, точнее, проспекта. Как-то умеет этот город вовлечь и увлечь в свою особенную жизнь. Все казалось наполненным смысла, праздничным, не покидало предвкушение всяческих чудес.
У подземного перехода в метро «Гостиный двор» я увидела бабушку, торгующую белыми букетиками. Это оказались подснежники из Крыма. Из Бахчисарая. И вот уже нежный букетик у меня в ладонях, я рада этому безмерно, ведь по календарю еще зима и даже в Северной столице островками лежит снег. А тут – дуновение весны, новая жизнь, ростки земли и солнца. Настроение взлетает еще выше, и дальше я иду уже с цветами в руках.
В номере гостиницы я поставила цветы в стакан с чистой водой и поместила на подоконник, чтобы им хватало света. Они «грели» меня все время нашего там пребывания.
В эту нашу поездку, ввиду зимы, мы не запланировали поездок в парки и сады, к фонтанам и цветникам. Все это манило, но было укрыто снегом или не функционировало.
Начали мы с храмов. Спас-на-Крови, Казанский, Исакиевский соборы были осмотрены нами в тишине и величии их архитектуры. Поражало мастерство, грандиозный размах, цветовая гамма, позолота, высота куполов. Работа зодчими и реставраторами была проделана грандиозная. Мы стояли и смотрели на всю эту красоту, хотелось впитать дух этих храмов, их «ауру».
Через пару дней мы перебрались на сам Невский проспект, в отель «РА». Невский проспект, 44. Это гостиничное здание расположено в арке прямо напротив «Гостиного Двора». Это перемещение оказалось таким удачным, что мы совсем не пользовались метро: очень многое оказалось рядом или очень близко. В соседнем доме моя любимая кофейня «Абрикосовъ», чуть дальше – дом «Зингера», канал Грибоедова, Летний Сад, Фонтанка и Мойка.
Съездили на Васильевский остров мы в тот день, когда питерское небо вдруг с самого утра нахмурилось и разразилось колючим снегом с порывистым ветром и поземкой. Все же – февраль! В центре Санкт-Петербурга на берегу Невы находится старинное здание с башней, построенное в стиле Петровского барокко. В нем расположен музей антропологии и этнографии имени Петра Великого – Кунсткамера. Эта экскурсия была познавательной и долгой, постепенно мы обходили все залы, осматривая выставленные за витринами экспонаты. Там же расположен музей Михайло Ломоносова.
Но мне понравилось самое начало Васильевского острова, сразу за Дворцовым мостом, где расположились так красиво подстриженные черные от мокрого снега деревья. Там так волшебно и вспоминаются строки Иосифа Бродского: « Ни страны, ни погоста не хочу выбирать, на Васильевский остров я приду умирать…»
От своей гостиницы «РА» пешком мы дошли до Литейного проспекта, где в арке расположен памятный Фонтанный дом. Двор большой и очень интересный. Растут липы и другие деревья, распознать которые зимой не просто даже ботанику. На одном из деревьев – низко – прикреплена кормушка для птиц, а внизу мы увидели живой экспонат музея – рыжего, пушистого, упитанного кота. Тут же оградка с барельефом. Это могила Прасковьи Жемчуговой-Шереметьевой – крепостной актрисы и графини, о которой надо рассказывать отдельно.
И вот мы в Фонтанном доме, где музей-квартира Анны Ахматовой. Поднимаемся на несколько этажей и осматриваем комнаты, быт и утварь тех лет, когда поэтесса жила здесь. Ее комната совсем не похожа на прибежище поэта, на стене одной из комнат набросок Модильяни, выполненный с натуры. В одной из комнат добрая служительница музея дает мне радиотелефон с записью части лекции по теме Ахматовой.
На первом этаже здания Фонтанного дома – американский кабинет Иосифа Бродского. Он никогда не жил и никогда не был в Фонтанном доме. Но он считал Ахматову своим учителем. После его смерти, жена поэта передала предметы мебели его кабинета в дар Фонтанному дому. И мы все это увидели!
С Фонтанки на Мойку. От одного поэта – к другому. К нашему главному поэту – к Пушкину на Мойку, 12. Уютный дворик, в центре которого – памятник поэту, мощеный полукруг, уютное кафе, кованые двери, вход в музей. Нам очень повезло. Экскурсия была проведена по всем комнатам семьи Пушкиных, она была непродолжительной, но очень эмоционально окрашенной, искренней, доброй, с огромной любовью к поэту. Все слушали экскурсовода, затаив дыхание. А потом она процитировала: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастет народная тропа…» и указала рукой на нас. Я была просто счастлива, что я – часть этой толпы народной.
Эрмитажу мы посвятили несколько часов одного из дней, проведенных в Санкт-Петербурге. Но как же это мало! Я бы каждый день туда ходила. Как ярко, богато, роскошно, пышно жили наши цари! Мы видели галерею портретов, прошли по кругу царских помещений: будуаров, спален, залов, комнат. От красоты увиденного захватывало дух, хотелось находиться там бесконечно, но силы подводили, я все чаще присаживалась на бархатные и мраморные скамеечки и стульчики служительниц.
Муж настойчиво пригласил меня на выставку восковых фигур царской семьи. И мы туда заглянули. Но я там зажмуривалась, так как глаза экспонатов этого музея оказались «живее всех живых», такими «настоящими»…
Конечно, мы и просто гуляли по Невскому, заходили в кафешки, ресторанчики и кофейни. Приобрели в «Зингере» сувенирчики для родных и близких, с удовольствием посмотрели книги и все то, что о Питере.
До последнего дня нашего пребывания в нашем номере отеля меня всегда «ждали» подснежники из Крыма, как самый первый добрый знак, пообещавший мне незабываемую поездку.
Перелет в Пермь был ночным. Несколько часов в Пулково, плюс разница во времени, и утром мы прилетаем в Пермь. Казалось бы, чисто человеческая усталость от бессонной ночи, стремление поскорее попасть домой, в привычный уют жилища. А я ловлю себя на мысли, что если бы кто-то каким-то волшебным образом сказал бы мне: «Вот тебе билет до Питера, лети сей же миг обратно!» — я бы не раздумывала ни минуты!!!