ПРОВИНЦИЯ
Стисни ранку – и выйдет кусочек стекла,
слюдяной ноготок с миллионом зазубрин.
Что-то нынче провинция пресная зла
к морякам, покидающим тесный свой кубрик.
Сохнет в раме окна обречённый пейзаж,
породнивший берёзу и угол аптеки.
Солнце летнее лезет на верхний этаж –
вероятно, всё так же, как помнят ацтеки.
Покидая подъезд – обретаешь глаза,
позже – слух и способность осмысленно верить
в то, что мир – не какая-то там полоса
между чёрным и белым, а утлый твой берег.
Все границы – условны, но в этом и суть
предпродажной иллюзии местных пристанищ –
ведь всё время есть шанс в том себя обмануть,
что святой простотой здесь когда-нибудь станешь.
Впрочем, если принять этот факт натощак,
то покажутся звезды значительно ближе,
чем в столице империи. Делая шаг
по неспешному городу, ты будто выжат
перезрелым лимоном в ленивый коньяк.
Слепо следуя промыслу певчего духа,
точишь перья, но тот, кто положит пятак
на холодное веко, промолвит: ни пуха…
10.06.2013 г.
РОЖДЕНИЕ
Мы рождаемся – в мыле,
в прибрежной пене,
в белокрылых одеждах, не знавших моли.
Мы кричим что есть силы –
мы платим пени
за растраченный ком материнской боли.
Мы приходим слепыми –
ползём на ощупь
до поры, когда взгляд обретёт на сгибе
горизонт. Получаем имя –
кто-то громкое, кто-то гораздо проще –
без претензий на некий трон или скипетр.
Под окном расцветает
фонарный стебель,
лепестками касаясь бровей балкона.
Не водица святая,
но слёзы неба,
остужают нам спину в момент поклона.
Всё приходит в движенье.
Лязгнут щеколды,
распадётся на ноты знакомый голос,
луч проникнет сквозь щели
пронзительно жёлтый,
прорастая в затылке стены, как волос.
20.06.2013 г. Форос
ЖАРА ИЮНЯ
Спадает свет с ему покорных плеч.
Жара июня – пир беспечных истин.
Слова, что ты сейчас готов извлечь
из глубины души – как альпинисты
висят над бездной, обретая связь
меж небом и землёй, на тонких струнах.
И всё, что позже перемесит в грязь
ноябрь в древесных и кирпичных ступах,
вращается, как пёстрая спираль,
в глазах того, кто отпустил из клеток
всех колких птиц, кто в травы бросил сталь,
кто на границе растаможил лето.
Шаги – легки. К причалам пристают
большие корабли, в которых проще
увидеть облако, чем золото кают,
и ветер флаги яркие полощет
в тягучем воздухе. Жизнь на былой оси
не выдаёт себя тревожным скрипом,
и кажется: что вслух ни попроси
у этой силы – то получишь…либо
почувствуешь, что в силах получить.
Да, по зиме есть тоже спрос на чудо,
но только летом – слышишь как звучит
струя надежд в подставленной посуде…
25.06.2013 г. Ялта
ЛИСТИК
Ладонь твоя – как тело тусклой рыбы –
свою неспешно ищет глубину
в моей руке. Во мраке дышат глыбы
больших домов – но слышим тишину,
завернутую в чёрную бумагу,
которую всегда легко поджечь,
читая по губам горячим сагу,
где наделён волшебной силой меч.
А впрочем – не в магическом кристалле,
с которым схоже мутное стекло,
искрится жизнь. Мы книги пролистали
и выпала закладка. Рассвело.
На коже неба розовеют жилы,
и первые трамваи рушат миф,
что вечен сон вчерашних пассажиров,
уставших знать, как город груб и лжив.
Когда всё было тёмным и нездешним,
когда гадали жадные глаза
по контурам о бренной сути вещи –
любой фонарь ждал имя, как звезда.
Твои слова ложились лепестками
на тихую тропу пустых аллей,
которые теперь тесны нам стали
по воле геометрии своей.
Качнётся мир от звука громкой песни,
свои объятья двери распахнут,
и потекут потоки спорных версий
о том, что происходит наверху,
о том, какой мазок достоин кисти.
Но мы-то знаем нужный нам ответ –
по крайней мере, на сегодня. Листик –
из вен и тонкой кожи на просвет…
30.06.2013 г.
СОВРЕМЕННЫЕ ГОРОДА
Ох, уж эти современные города!
Камень, пластик, железо, бетон, слюда.
Рты, зашитые с тягловой прытью портных,
реки, бьющие мутной волною под дых.
На скамейке средь клёнов, зовущих ввысь,
ты сидишь словно кот – если крикнут «брысь!» –
вмиг отыщешь в заборе заветный лаз.
Только площадь солдата всё время – плац.
Что есть мода? – стремление быть лучом,
отражённым на плоскости кирпичом,
на котором – знак качества как тату.
В современном городе налету
ловят каждый отблеск святой фольги,
загоняя тем самым себя в долги.
Запусти свою руку в пустой карман –
вот таков на ощупь и вкус обман.
В современном городе ты – один
даже если с десяток сердец в груди,
даже если вокруг затмевают свет
те, кто любят тебе говорить «привет!».
Впрочем, греет возможность гордиться тем,
что тебя приглашают оставить тень
там, где позже накроют широкий стол,
где разбитой чашки изучат скол.
Золотистые стены, кипенье масс.
Кто ты в поле ином? – бесполезный глаз,
близорукая птица в пустом окне.
В современном городе в новизне
утопает голос, твердивший век,
что зима – это больше, чем просто снег,
что война – это больше, чем просто кровь.
Ты глядишь в никуда, поднимая бровь,
хоть и делаешь вид, что давно прозрел
от движения нужных вещей и тел.
01.07.2013 г.
СТРЕЛА ЛЕТЕЛА
Куда стрела летела – знал один
прилежный лучник из дворцовой стражи.
А я не знал – поскольку впереди
стояли стены чёрные от сажи,
поскольку ветер дул со всех сторон,
меняя траекторию полёта.
На башне лучник щурился хитро –
он изначально знал о цели что-то.
Над миром звонко пела тетива,
нёс воздух на большой ладони древко.
Кто и зачем сраженье затевал
теперь неважно. Канцелярской скрепкой
соединяет менестрель листы
с последней им написанной балладой.
Летит стрела сквозь дымку и кусты
туда, где свет осыплют с листопадом.
Вставало солнце жаркое над тем,
что мы привыкли обнимать руками.
На мысли недоступной высоте
висели души – им теперь веками
нам суеверным намекать на то,
что стрелы просто так не свищут в небе –
они летят – как эхо ноты «до»,
как воля рока, как случайный жребий…
03.07.2013 г.
ШЛА КОШКА ПО РОЯЛЮ
Шла кошка по роялю –
по клавишам – и звук
случайных нот мы стали
воспринимать, как трюк,
как юмор грубой жизни,
что редко, но вот так
по-детски рушит призмы,
хихикая в кулак.
Не Моцарт легкокрылый,
не громогласный Бах –
естественная сила
взметнула в воздух прах –
как будто это – села
природа за рояль,
чтоб с клавиш черно-белых
смахнула пыль вуаль.
04.07.2013 г.
МЕЗОЗОЙ
Эти ящеры знают рецепты меню.
Их рецепторы – чутки, их глотки – глубоки.
Завернув свои тело и ум в простыню –
ты, не зная о том, угодил на зубок им.
Распадаясь на атомы в деле большом,
или съёжившись в камень во время отлива –
ты рукой кулинара в мечты помещён
этих ящеров с виду столь неторопливых.
Утро стелется. Башенный кран натянул
все свои сухожилья, шумит автострада,
светофор – словно в гиблых песках саксаул –
прорастает среди магистрального ада.
Всё куда-то спешит, но кругом – Мезозой,
но кругом – слышен хруст переломленной хорды,
звук когтей по стеклу, виден алчущий взор
хищных маленьких глазок в расщелинах морды.
Подбирая с прилавка отпущенный век,
ты его волочёшь в направлении кассы,
где одетый в цвет прошлых побед человек
каждый миг твой читает по чеку. Пластмасса –
упаковочный рай. Джунгли снова зовут
к ритуальным кострам, подключая инстинкты.
Но сквозь дебри след в след за тобою идут
хладнокровные монстры – отнюдь не реликты.
Цвет их кожи остался на каждой стене,
их дыхание – смог, и, в писательском смысле,
первобытный их колокол топит в волне
всякий плач по тебе. Безучастные числа
замыкают собою магический круг
циферблата. В быту Мезозойская эра
пахнет чаем остывшим и, выпав из рук,
при осмотре похожа на ствол револьвера…
08.07.2013 г.
БРОДЯЧАЯ СОБАКА
Серое, долгое тело собаки
вытеснил город за рамку холста,
в строчках проставив дорожные знаки,
распределив меж домами места.
Улица пахла июльским застольем –
винами красок и снедью листвы –
прыгала лапа, пронзённая болью,
плыли глаза – глубоки и просты.
Грубою кляксой на радужном глянце
стыла собачья фигура, но взгляд
ей лишь одной предпочёл удивляться –
будто средь рая наткнулся на ад.
Небо – как тонкое летнее платье –
мирно висело на спинке земли –
той, кто сняла, предоставив объятья.
За единицей – тянулись нули.
Всё было броским в условиях жизни,
вспыхнувшей клумбой на маленький срок –
так, что дворняга в уме пейзажиста
портила вид – словно вырванный клок.
Выброси рамку, чтоб эта картина
стала привычной – до крошечных жил,
стала неявно, но неотвратимо
напоминать о контрастах души.
16.07.2013 г.
РЕБРО АДАМА
Ребром Адама вспорот бок. Столетья
стекает кровь в подставленный бокал.
Мы обретаем новый мир под плетью,
мы запираем беса в кабинете,
а капель цвет – так бесконечно ал.
Какие-то престижные дороги
к каким-то дням сомнительным ведут,
но спел запретный плод по воле бога,
и Ева, оставаясь недотрогой,
твердит, что змей-то – тот ещё был фрукт…
Да, вспорот бок, и кровь течёт потоком –
однако в этом факте – жизни пульс:
мы пьём её, как алый свет востока,
мы тем нейтрализуем яд порока,
что кровь похожа на любовь – на вкус.
Они ушли в долину, где у смерти –
вовеки не затупится коса,
но только так смогли земные дети,
родившись на неласковой планете,
открыть навстречу космосу глаза.
За окнами, увы, не будет мира
меж сторонами, чья судьба – контраст.
И мы в своих заставленных квартирах
навряд ли отсидимся. Только шире
понятие природы. Каждый час –
помимо битв разноимённых смыслов
несёт возможность получить ответ,
как сок питает крону кипариса
и как попарно выпадают числа
в игре, в которой проигравших нет.
20.07.2013 г.
НА ОЗЕРЕ
Хромая утка изучает берег.
Над камышами ветер сеет звук.
Я прозевал открытия америк,
но, видимо, успел в ладонях рук
прочесть других миров координаты.
Круг озера, клок неба, тишина
и тропка, уходящая куда-то –
возможно в те былые времена,
когда ничто не отливалось сталью
в чертах лица, когда в глазах цвела,
как будто созданная труппой театральной,
простая жизнь – прозрачнее стекла.
Вот – рыбаки, вот – праздные гулёны,
вот – изумруд волнительной листвы,
вот – облаков крылатые знамёна,
вот – старые столбы, что как кресты,
холмы венчают словно те – могилы.
Здесь – смятая у берега трава,
и еле слышный плеск, и запах ила.
Так странно, что на свете есть трамвай,
который, наполняя уши звоном,
способен вырастать из-за угла.
А здесь, куда ни глянь – подобно стону
пространство длится, расстелив луга.
Молчи, вода, я знаю твои песни
о глубине и темноте сырой.
Пусть птицы над тобой поклон отвесят,
представив небо, как пустой перрон.
Пусть город, что мелькает за кустами,
стоит по-прежнему на трёх своих китах
и шумным беспокойством обрастает.
А я запомню, как летел пятак
в озёрный блеск, параболу закончив.
Однажды я вернусь в погожий день,
где рябь на глади – ветра нервный почерк,
доверившего свой порыв воде…
21.07.2013 г