хххххх
Вторая половина января.
День стал длинней, зима пошла на убыль.
Хотя она, по правде говоря,
Ещё не раз свои покажет зубы.
Начав сначала, с чистого листа,
Год Новый встретив с добрым ощущеньем,
Отметили Рождение Христа,
Грехи все смыли в День Его Крещенья.
И вот уже средь общей суеты
Предпраздничной и праздничной нам с вами
Почудилось дыхание весны,
Она (весна) уже не за горами.
Она то мёрзнет и, как все, дрожит.
То выглянет на час-другой утайкой.
Но скоро, через месяц с небольшим,
Предстанет полновластною хозяйкой.
Она придёт в назначенный ей час.
Придёт, друзья, без всякого сомненья.
Она придёт, и каждому из нас,
Кто ждал её, подарит обновленье.
хххххх
Я, к сожалению, не молод,
Однако, к счастью, не из тех,
Кто видит в этом грустный повод
Поднять, сдаваясь, руки вверх.
И пусть нас убеждает кто-то,
Что возраст только тем хорош,
Что вслед за ним приходит опыт,
А сил всех прежних не вернёшь,
Вся диалектика природы
И человека такова,
Что, как в песок, уходят годы,
И смысл теряют все слова,
И не найти на всем пространстве,
Что он открыл и покорил,
Нигде счастливого баланса
Надежд, возможностей и сил.
хххххх
Антоний с Клеопатрою вдвоём.
И Макбет обезумевший, и Гамлет,
Несчастный принц не ставший королём.
И сам король, что братом был отравлен.
И Цезарь — полководец и кумир,
Всю славу загребающий горстями.
И весь Шекспир, зачитанный до дыр
С его почти безумными страстями.
Шекспировские страсти, ужас, смерть,
И ревность, и вражда, однако речь вся,
Друзья, о том, что люди посмотреть
Идут на них, чтоб чуточку развлечься.
От перенасыщения, от яств,
Которыми нас кормит наша пресса.
От плохо заживающих всех язв,
Последствий революций и прогресса.
Отелло гибнет, умирает Лир.
В Вероне скорбь, и в Дании раздоры.
«Вся жизнь — театр», как сказал Шекспир.
А мы все, кто статисты, кто актёры.
хххххх
Так время незаметно тает,
Что человек, прожив свой век,
К концу лишь с грустью замечает
Его неутомимый бег.
Что, по сравненью с днём вчерашним,
Не та вокруг уже среда,
И вместо нив, полей и пашни
Стоят впритирку города.
Машины мчатся вереницей
По автострадам в три ряда.
Что чистый воздух — по крупицам,
И в кране — грязная вода.
Что разгибать, вставая, спину
Всё тяжелее каждый год.
Что резко изменился климат,
И хлеб на вкус уже не тот.
Что, как и прежде, жить для тела
И вечно что-нибудь прося
У Бога глупо, но поделать
При этом ничего нельзя.
хххххх
Привыкнув, весь в своей харизме,
Слоняться праздно по Тверской,
Ты отошёл от сельской жизни,
Нелепый житель городской.
Таких, как ты, не единицы,
А большинство. Не только мне
Неясно, как могло случиться
Подобное в моей стране.
Россия в тупике. А кроме,
Хоть кто-то может быть и рад,
Подрублены все наши корни,
Разрушен вековой уклад.
Крестьянин много лет в печали,
Да и работать он отвык.
И там где сеяли, пахали,
Лишь двухметровый борщевик.
хххххх
Ключей обещанных от рая
Не дождалИсь. И вот опять
Идём на выборы, не зная,
Так за кого ж голосовать?
В отличие от предыдущих
И прошлых выборов, сейчас
Жизнь стала, не сказать, что лучше,
Но веселей во много раз.
А если так на самом деле,
Зачем, друзья, нам с вами рай?
Пусть беспробудное веселье
И дальше льётся через край.
Кривляйтесь, врите, грейте руки,
Читайте «жёлтую» печать,
А плакать будут ваши внуки,
Когда начнут всё разгребать.
ЕДИНАЯ РОССИЯ
1. ПРОЛОГ
Политику творят не боги,
А проходимцы всех мастей
Посредством грязных технологий
И разжигания страстей.
Не тратя лишних нервных клеток,
Играя зачастую в ней
Лишь роль простых марионеток
И политических теней.
И потому литературный
И политический памфлет
Даёт нам их карикатурный
И сатирический портрет.
2. ПАРТИЯ ВЛАСТИ
В отсутствие свободной прессы,
Презрев общественное мненье,
Она лишь служит интересам
Пяти процентов населенья.
Что раньше, как и все, трудились,
Но вдруг, одним внезапным махом
(Мне непонятным), превратились
В «крутых» российских олигархов.
Не признающих возражений,
Глухих к любым чужим резонам,
И всем в стране без исключенья
Диктующим свои законы.
3. ПАРТИИ САТЕЛИТЫ
Ещё две партии и, вроде,
Совсем другие, но формально.
Ведь, как известно всем в народе
Различья непринципиальны.
Одна из них за справедливость,
А для другой весьма типичны
Нахальство, наглость и крикливость,
Свобода и демократичность.
Порой устраивает даром
На думской сцене, правда дурно,
Спектакли из репертуара
Театра полного абсурда.
4. ЛИБЕРАЛЫ
Ничтожества и слабаки,
Они не делают погоды,
Поскольку «страшно далеки»
И непонятны для народа.
Стебаются и день и ночь,
Изнанку вывернув наружу,
С намереньем ему помочь,
А делают лишь только хуже.
Вкусив их пряника, народ,
Как говорят, из двух напастей
Всё ж выбрал меньшую и ждёт
Прихода сильной, крепкой власти.
5. ЛЕВЫЕ
Народ, (в их лексиконе — массы),
Сегодня слышит неспроста
От них, что всё ученье Маркса,
Лишь та же проповедь Христа.
Однако, должен здесь сказать я,
Средь их плакатов и знамён
Вы не заметите Распятья
И не увидите икон.
Зато в партийных кабинетах,
На митингах и площадях
Всегда увидите портреты
Отца народов и вождя.
6. ДУМА
Вновь взяв предвыборный барьер,
Заняв места согласно квотам
В Госдуме, с места да в карьер
Впряглись политики в работу.
Порой согласны депутаты,
Порой поспорят кое-где,
Не забывают про зарплаты
И пенсии самим себе.
С экранов рвут себя на части,
Чтоб не разрушилась вполне
Иллюзия народовластья
И демократии в стране.
7. ПРАВОСУДИЕ
Уже который век подряд
В России только лишь и слышно:
«Прав тот, кто знатен и богат,
А правосудие, — что дышло».
Виновен ты там или я,
Оно навряд ли разберётся.
Был человек бы, а статья
У нас для каждого найдётся.
Кто за невинные слова,
Порой без видимой причины,
Вдруг попадёт под жернова
Бюрократической машины.
8. БОМОНД
Забыв о равенстве и братстве,
В своём малюсеньком раю
Живя в достатке и богатстве,
Вы раздаёте интервью.
И через «жёлтые» газеты
И всю продажную печать
Стараетесь свои «секреты»
Быстрее миру рассказать.
Хотя нелепая абсурдность
Вокруг всех вас и кутерьма
Лишь только подтверждают скудность
Непросвещённого ума.
9. КОРРУПЦИЯ
Коррупция у нас везде.
В любом сомнительном резоне.
В любом вбиваемом гвозде
И принимаемом законе.
Повсюду, в центре, на местах,
Свой срам прикрыть не удосужась,
Её размах внушает страх,
Её цинизм приводит в ужас.
Почти открыто, не таясь,
Во всём, в большом и даже в малом,
Она везде теперь, где власть
Объединилась с капиталом.
10. ПОДВИЖНИК
На сто процентов обрусев,
И ты бы мог в своей отчизне
Жить точно так же, как и все,
И даже радоваться жизни.
Однако вновь, как Божий перст,
Один в своей земной юдоли
Несёшь свой благородный крест,
Причём несёшь по доброй воле.
И, как связующая нить,
Ты отдаёшь по капле душу,
Пытаясь что-то сохранить
И до конца не дать разрушить.
11. НАРОД
Всех легковерных и наивных,
Готовых всё терпеть и ждать,
И замирать по стойке «смирно!»
Не стоит переубеждать.
Какой бы не казалась куцей
Их жизнь, поверь, они не те,
Кто будет рад, пусть остаются
В своей извечной слепоте.
Там, где не действуют законы,
И попираются права,
Не стоит побеждать Дракона,
Не задушив в себе раба.
12. РАЗУМ
Мы часто призываем разум
В свидетели, ища, как хлеб,
Его везде. Но вот в чём казус,
Наш разум то бывает слеп,
То судит слишком однобоко,
Хоть и клянётся всем святым,
То с несомненной подоплёкой
Лишь притворяется слепым.
То отстаёт на полстолетья,
То жизнь сверяет по часам,
И мы, как наш мудрец заметил,
Не верим собственным глазам.
ЭПИЛОГ
Я не хочу, поверьте, каркать.
Россия — наша боль, друзья!
На политическую карту
Её без слёз смотреть нельзя.
И хоть теперь на этой карте,
Расскрашенной в различный цвет,
Довольно много разных партий,
Житья в ней, как и раньше, нет.
Опять бардак, опять разруха,
Опять разврат и кумовство,
Вся та же наша показуха
Коррупция и воровство.
хххххх
Я, встретив вас, воскликнул с упованьем:
«Сбываются заветные мечты!
Какое же наивное созданье!
Почти что «гений чистой красоты».
Где те мечты? Где всё очарованье?
Два года жизни быстро протекли.
Оттяпало «наивное созданье»
Квартиру, дачу и гектар земли.
Да, плохо быть, скажу вам на прощанье,
Наивным, простодушным дураком.
Свежо, что называется, преданье,
Да верится, по-прежнему, с трудом.
хххххх
От женщин без ума бывал не раз.
В них многое казалось мне прекрасным.
С восторгом не сводил влюблённых глаз,
И восхищался их искусным ласкам.
Но постепенно стал осозновать:
Не всё в них так божественно и мило.
Да вот, хотя-бы, для примера взять
Историю Самсона и Далилы.
Где преданный Далилою Самсон,
До той поры никем непобедимый,
Открыв ей свой секрет, был поражён
Коварству и жестокости любимой.
Не верную подругу и не мать,
Не добрую отзывчивую фею,
Я в женщинах вдруг начал открывать
Порок и одержимость Саломеи.
Пресытившись забавами самцов,
Готовых без стыда и без боязни
Искать себе удачливых дельцов
И старцев пребывающих в маразме.
Суть женская теперь и мне ясна,
Понятны их притворство и лукавство,
И только ты по-прежнему одна-
Луч света в этом страшном тёмном царстве.
Войдёшь на кухню, где всё тот же стол,
И я сижу, и скажешь, сожалея:
«Опять с утра до вечера футбол?
Неужто нету дела поважнее?»
хххххх
Я, как всегда, опять последний.
Не в «шоколаде» и в «тренде».
Не «въехал в тему» в нужный срок,
Как все и «фишку не просёк».
Судьба закручивает гайки.
Никто не присылает лайки.
Мобильный телефон подсел
И безнадёжно устарел.
(В нём слишком мало килобайтов).
Вдобавок, отключил провайдер
За неуплату интернет,
И связи с внешним миром нет.
С досады объявил бойкот
Коту зловредному, и кот,
Которого зовут Гораций,
Сидит и ждёт отмены санкций.
хххххх
Уставший от громких, возвышенных фраз,
Нечуждый сомнениям, грусти,
Но невыставляющий их напоказ,
Живёт между нами, допустим,
Один, назовём его здесь — имярек,
Незнатного рода и племени,
Обычный, простой, как мы все, человек,
Плывущий в фарватере времени.
Без радужных линз и без пробок в ушах,
Зависящий часто от случая,
То облаком белым в коротких штанах,
То грозной свицовою тучею.
Настырный и смелый, пока не подрос,
Поющий лишь собственным голосом.
Болезни и страхи, атеросклероз
Появятся после и с возрастом.
Весёлый, беспечный, незнающий как
Суставы болят и конечности,
Хоть это всего лишь обычный пустяк,
Не больше, в сравнении с вечностью.
И вечность его растворит не спеша,
Когда ещё больше растянется,
Как впрочем и всех нас, и только душа
Его где-то в мире останется.
Загадка и тайна. Святая святых.
Уже без телесного бремени,
Средь многих, и многих, и многих других
Блуждая в пространстве и времени.
ЛЮБЛИНО ПЕРОВО
Когда тоскливо и «хреново»,
Кога в душе моей темно,
Я еду в старое Перово,
Я навещаю Люблино.
Пропели петухи, коровы
Плетутся стадом, здесь давно
Стояли два села: Перово
И чуть южнее — Люблино.
Ещё все живы и здоровы,
В вагонах дачников полно,
Кто направляется в Перово,
Кто в электричке в Люблино.
Взяв кумачовые знамёна,
Свой рубль приложив к рублю,
Трудящиеся двух районов
Идут колоннами к Кремлю.
Осознавая на прощанье
По мере трезвости и сил,
Что в этом соцсоревнованье
Так и никто не победил.
Пускай мы жили бестолково,
Порой нелепо и смешно
Повсюду, в том числе в Перово
И по-соседству — в Люблино.
Вдали от родины и крова
Мы вспоминаем всё равно
И наше старое Перово,
И наше с вами Люблино.
И хоть всё это и не ново,
Другого в жизни не дано
Тому, кто родом из Перово,
Из Тушино и Люблино.
ТЕХНОПОЛИС МОСКВА
-1-
Завод гибрид, завод мутант,
Завод, пусть бывший, но гигант.
Когда-то здесь производили,
Давно уже, автомобили.
Теперь, как и на всех гигантах,
Здесь бродят группами мигранты,
Всё выполняя без души
И получая лишь гроши.
Эпохи постиндустриальной
Продукт, к тому же с минимальной
Оплатой своего труда,
Они, как впрочем и всегда,
Как общество образовалось
Несут, не вызывая жалость
У их хозяев, рабский крест
(Читайте Маркса «Манифест»).
Но в век масштабных инноваций,
Друзья, что толку возмущаться
И гастарбайтерам и нам,
Отжившим век свой старикам,
Продуктам прошлого. Сейчас,
Как говорится, не до нас,
Кто откровенно между нами
Лишь путается под ногами.
Кто, разминувшись с новой эрой,
Работает простым курьером
И, как и прочие бедняги,
Разносит разные бумаги
По производственным цехам,
Где раньше, с горем пополам,
Но всё ж с конвейера сходили
Советские автомобили.
-2-
АЗЛК, МЗМА.
Чуть доведённый до ума
В послевоенный первый год
Из главных заводских ворот
Под громкий и призывный клич
Отсюда выехал «Москвич».
Уже не КИМа, но пока
Ещё и не АЗЛК,
Автомобиль был в фас и в профиль
Похожим на немецкий «Опель»,
(Как все заметили тогда),
И дальний родственник ФордА.
К чему Москве одноэтажной
Автомобиль малолитражный,
Казалось, но с годами рос
И увеличивался спрос,
И, как всего, чего скрывать,
Их вскоре стало не хватать.
К тому ж и сам АЗЛК,
Так названный, (наверняка
Не ради хохмы и прикола),
В честь Ленинского комсомола,
Как не трубил, не бил аврал,
Всё безнадёжней отставал.
Теперь, чтоб досадить Европе,
Завод сначала обанкротив,
Здесь создан центр инноваций,
(Как модно нынче называться),
Где даже пол расписан весь:
«Мы строим будущее здесь»,
Причём на западный манер
И стиль: («The future is made here»)
-3-
Для тех, кто молод был когда-то
И, как любое поколенье,
Старательно зубрил цитаты
И «подвергался становленью».
Для них и для всего сословья
Таких же неизбежны крены,
Хоть для душевного здоровья
Весьма опасны перемены.
И постепенно разобравшись
Во всех премудростях марксизма,
Однако так и не дождавшись
В конце победы коммунизма,
Мы, покидая эту сцену,
Привыкнув рассуждать глобально,
Гадаем, что придёт на смену
Эпохе постиндустриальной.