* * *
Когда заканчивается роман,
Разумнее забыть про поцелуи
И прочий эмоциональный план, –
Лишь повернуть дверную запятую.Я был спокоен, я ведь смог уйти
Безмолвно и ничуть не удивиться,
Едва заметный шорох ощутив
Переворачиваемой страницы.* * *
Щекочет кончик сигареты
Чуть высунутым языком
Свеча, и я смотрю на это
Внимательно, хоть мне знакомКонец несчастной свечки, мощность
Ее огня: он тут же стих, –
Прав на малейшую оплошность
Нет, если ты у губ моих.Во мраке тотчас потонули
Предметы. Я в моей судьбе
Предвижу все. Не потому ли
Настолько мерзок сам себе?* * *
Ночью во мне, в полутьме, в тишине
Еле заметно шевелится вера,
Так неясна, будто отсвет во сне
Воспоминанья о запахе ветра.Вера в себя, в правду действий моих,
В чувство, поступок, движение, стих –Как я на людях ее тормошу,
Марионеткой плясать заставляю,
Чтобы смеялась, как будто живая!
То я шепчу над ней, то ворожу;
То ли молитва, то ли проклятье…
Верочка, мертвая девочка в платье
Белом, хоть грязен потертый ажур,
Все-таки белом.* * *
На видимость еле заметный намек:
Луна на секундочку только зависла.
Вдали пританцовывает огонек,
Пути придающий подобие смысла,Как будто бы от новогодних свечей
Под кожей трепещет предчувствие чуда.
А смысл, если есть, не значительней, чем
Тень дыма костра в километре отсюда.* * *
…Бог умер.
Ф. НицшеСобор: меж ребрами колонн –
Торчит холодный небосклон –
Пустой – так страшно и так просто.А звон кружит, как воронье…
Больней, страшнее чем твое,
Его кромешное сиротство:Ты быстро понял, что к чему,
Его же медному уму
С потерей не смириться скоро…Ты взглядом судорожно мнешь
Лохмотьями висящий дождь
На плечиках собора.* * *
Недоверия и подозрения полные взгляды
Окружают меня, я дрожу в их кривых зеркалах
И не верит никто из людей, находящихся рядом,
В то, что я одинок. Что им ведомо в этих делах? –Жив и вроде здоров… Неизменная мука немая
Как всегда прерывает мой непродолжительный сон.
Та, кто нынче со мной, не задумываясь принимает
Крик о помощи за наслаждения стон.* * *
Собираю мозаику. Смальта, ракушка, слюда.
Все детали на плоскости – думай, где верх, а где низ.
Все, что хочешь (и все, что не хочешь) возможно всегда.
Все детали просты. Мир давно развалился на них.Собираю картинки, узоры. Возня, канитель:
Книги, музыка, фильмы, депрессия, водка, постель…
Мир же может стать цельным, объемным, и есть чертежи,
Ведь однажды уже я почти что собрал свою жизнь.* * *
Разбирая ворох чужих проблем
(Ведь проблемы, в принципе, не мое),
Я хочу заделать мир, как проем,
Я хочу в себя прийти – насовсем.У истока вен, истощен тоской –
Что увижу, если вдруг добреду?
Навсегда знакомый, пустынный, мой
Двор картонно-каменный городской
В лужах и в черемуховом бреду.И совсем не грустно мне от того,
Что в реальности нет его.* * *
То ли жалко всех, то ли – никого,
Ведь другие – эхо, ты один живой.Зарывайся глубже, дальше усложняй.
Внутренняя глушь, западня.В поддавки с собой недопроиграл.
Суперфинал.* * *
Отче, мне нужен ремонт.
Слышишь, надсадно ревет
Жаркая топка во мне?Слышишь? Сейчас мы одни.
Я выключаю свой нимб,
И в темноте все виднейЧто не спастись, не спасти –
Исповедимы пути:
Прошлое прочно впитав,Жесткий тяжелый металл
Непоправимо устал.
Не починить. Переплавь.* * *
Спасти тебя может чудо,
Но чуда не происходит.
Хоть чудо тебе не чуждо
И вера в твоей природе.Ты знаешь: всегда есть выход,
Но все же его не ищешь,
Поскольку всегда есть выбор,
Искать или не искать.* * *
Весь свет – отраженный; источник потух,
Где был – непонятно. Всю жизнь
На траченных молью крылах все вокруг
Да около только кружишь.Но жаждешь рассвета, о нем вся тоска,
Хоть ночь, без сомненья, сильна –
На обе лопатки укладывать спать
Любого способна она.Ты – птица ночная, вся жизнь на лету,
Не будит светила твой крик.
Ты слабый. Умолкни, прими темноту,
Луну положив под язык.
