О стереотипных образах, клише, замыленных словах и погубленных судьбах.
Слышу и не раз рассуждения о том, что надо искать новые образы, избавляться от клише, перестать употреблять замыленные слова. Слышу и прохожу мимо, усмехаясь себе в усы. Но услышав недавно в свой адрес подобное, вспомнил я, что давно хотел об этом написать.
О пользе и силе стереотипов.
Но надо прежде знать, о чём вообще мы говорим.
Когда говорят стереотип, то представляют что-то бесполезное и никчёмное, от чего надо избавляться. В то время как вся наша познавательная и практическая деятельность строится на стереотипах.
Мы буквально опустимся на четвереньки и озвереем, избавившись от стереотипов.
Поэтому все новые образы, слова и понятия, которые вы придумаете, для того чтобы избавиться от стереотипов, пройдут путь в умы людей, через первичное импринтирование в подсознание (первичное впечатление), многократное кондиционирование (повторение) и достигнут стадии разумного восприятия, превратившись в условный рефлекс, то есть в тот же самый стереотип или клише.
Без этого никак!
А уж превратившись в стереотип, новое слово, образ, понятие, обретают такую силу и мощь воздействия на ваше сознание, что выветрить это из вас, возможно только использовав насильственное переимпринтирование с помощью мощных наркотических средств (по Тимоти Лири — это ЛСД) или мощных психологических нагрузок, да и то только в теории.
Поэтому стереотипы, которые мы считаем замыленными, сильны от частого употребления. А часто употребляют их, потому что они наиболее сильные по степени воздействия на сознание. Круг замкнулся!
Отсюда хорошо бы понять, что не слова теряют силу воздействия от частого их употребления, а люди, при том не все, а некоторые, теряют силу восприятия.
Это люди подобные тем, кто прыгает с высоты, привязав резинку к ногам, для того, чтобы дозой адреналина взбодрить в себе чувство жизни. Раньше для этого служила русская рулетка. И конечно самое мощное средство — война.
Людям бывает необходима подобная встряска, потому что без этого они мертвы. Обыкновенная жизнь не бодрит. Она замылилась.
Не слова (соловей и роза действуют по-прежнему на неискушённые сердца), не образы, не понятия замылились, а чья-то индивидуальная жизнь.
Просто человек настолько смешон и эгоистичен, что случившееся с ним переносит во вселенский масштаб. Он не говорит — «Я болен!» Он говорит — « Мир болен!!!»
Не верьте подобным заявлениям. Люди повторяют этот бред в силу стереотипа. Потому что парочка действительно больных людей смогла произвести на них впечатление.
А мир здоров и сияет! Солнышко светит по-прежнему, трава зелена, дети прекрасны, а девушки становятся красивее год от года!
Просто когда больных и пораженных исходящим от них впечатлением людей становится много, в культуру проникают ужасы. Инфернальные хари и морды. Разрезанные тела. Сперма, пот, моча и говно в стихах.
Говорят — это жизнь. Но не всякая правда жизни поэтична. Так зачем вводить в поэзию то, что не поэтично?
Мы нюхаем цветы, а не фекалии. Хотя знаем, что ими цветы можно удобрять. Если было бы наоборот — наши женщины мазали бы себя дерьмом.
Когда говорят, что слова замылились, это симптом. Симптом того, что замылились сами люди. Это их самих надо менять на новых, но откуда взять? Наизнанку никого не вывернешь.
«Слова умирают, мир вечно юн» — провозгласил Алексей Кручёных в «Декламации слова как такового».
«Лилия прекрасна, но безобразно слово лилия, захватанное и изнасилованное. Поэтому я называю лилию еуы — первоначальная чистота восстановлена».
Увы, на деле всё, всё наоборот. Захватаны и изнасилованы сила чувств и восприятие самого поэта. Это он нуждается в восстановлении первоначальной чистоты.
И слова не умирают, и «мир вечно юн», но почему-то безвременно уходят многие новаторы слова, тех лет, когда понимают, что их эксперимент не удался. Когда понимают, что они не новые Адамы дающие всему новые имена, а всего лишь истрёпанные и затасканные люди, которых задавила усталость этого состояния.
Если задаться целью доказать это научно, то я уверен, что доказать это возможно просто статистически. Но даже не задаваясь этой целью, возьмём трагическую судьбу футуристов и заумников небольшого отрезка времени перед первой мировой войной (статистика приведена из книги « Велимир Хлебников» Софьи Старкиной):
В ноябре 1913 года покончила с собой поэтесса Надежда Львова.
В 1913 году застрелился поэт Всеволод Князев.
В январе 1914 года покончил с собой, перерезав себе горло бритвой, глава эгофутуристов Иван Игнатьев (22 года).
Осенью 1914 года в жесточайшей депрессии умирает Василий Комаровский.
В 1914 году покончил с собой поэт Богдан Гордеев, писавший под псевдонимом Божидар.
А Владимир Маяковский? Уже не футурист, но порядком несчастный и замыленный в самом себе поэт.
Автор похож на Мюнхгаузена, вытаскивающего самого себя за волосы из болота. Он расчитывает привлечь внимание именно тем, что придумал некий антистереотип — дескать, если читаешь штамп, это ты заштамповался. Это не так. Я не заштамповалась, а потеряла литературную девственность и банальным рифмоплётством про соловья и розу мне удовольствия больше не доставить. И уж кончать с собой из-за этого я не намерена. Есть искусники, способные заставить меня писать кипятком своими художествами, а отнюдь не «песнями народа». И если автор бездарен, то я действительно должна встать на четвереньки и озвереть, чтобы реагировать на его беспомощное блеяние.
Согласен, несмотря на полемические излишества. Стереотипами живёт фольклор, а литература — новаторством, в том числе и стиля. Штампы в ней возможны только как средства обыгрывания — у Аксёнова в «Затоваренной бочкотаре», например. Защищать их принципиально — против рожна прати, ей-богу.
Правда выступать против штампов, тоже определённый штамп вашего мышления
Круто сказали! Снимаю шляпу. Но хочется ещё более сильного накала.
Тогда следует обратить внимание на относительно новые (полвека) интердисциплинарные исследования по психопоэтике. В основном там речь идет о именно специфике художественной информации, почему, скажем, мы до сих пор воспринимает Синухета как художественную литературу. Тут вступают в силу внелитературные факторы — скажем, имитация похоронных завываний всегда вызывает выброс адреналина, как то, к примеру, зачастую происходит на заседаниях мухоморных литературных клубов и «школ».
Здравствуйте Гвоздичка!Да, меня это очень интересует. Может если у вас это где- то близко записано или в памяти,дадите ссылку. Если не затруднит конечно. Или хотя бы название, чтобы поискать
Канат, спасибо за осмысленную, живую подачу. Приятно вас читать. Всегда есть о чем подумать. С чем-то согласно, с чем-то не соглашусь. Но тем эссе и интересно.
Спасибо Наталья! Действительно невозможно и не нужно соглашаться со всем. Более того, если человек вынашивает какие -то взгляды на протяжении многих лет без изменения, то делает своё сознание ригидным. Мы живём в структуре постоянно изменяющейся информации. Это не означает, что надо менять убеждения как перчатки, но освобождаться от шелухи, добавлять новых фактов, иметь смелость идти на радикальные изменения. Стиль экспрессионизма в литературе, который я разрабатываю в эссе, предполагает вызывание ответных сильных чувств. При этом я думаю, что рациональное зерно моих рассуждении верное и лежит на поверхности. Его легко понять
Спасибо Светлана! Действительно, стереотипы в речи есть выбор народа, который ценит меткое и точное выражение своих чувств и дум. Они давно перешли в разряд вечных, насущных ценностей которые не приедаются, как хлеб и вода. «Безумная» любовь думаю из этого списка. По сути я хочу донести ту мысль, что если человек перестал воспринимать что- то вечное, то это проблемы его восприятия, не всеобщие. Если я не ем хлеб, значит мой организм перестал его переваривать. Значит проблемы с поджелудкой или расщеплением глютена. Это не повод кричать: — Долой хлеб!
То есть проблему искать надо в человеке. Это человек подвержен влияниям и изменениям. Хотя именно подобные высказывания встречались в штыки. Почему? Это наверное повод поразмыслить.
Хочу сказать, что мне очень приятно, когда люди высказываются после прочтения. Даже когда не соглашаются, цель публикации достигнута. Цель- заставить задуматься, пусть даже от противного , зацепить за живое. В конце концов и я могу стать противником себя же вчерашнего. Изменяться не стыдно мне. Стыдно застыть в догме
Конечно Вы правы, Канат. Всё течёт и всё изменяется в природе. Человек — не исключение. Он растёт и изменяется соответственно. Застыть в догме означает даже не конец развития, скорее деградацию.
Состояние полного покоя: не чувствовать, не думать, ничего не предпринимать. Не жить?
Так мне думается.
Я думаю при этом, что полной безусловной правды( я не говорю истины), достигнуть невозможно, из — за нашего несовершенства по многим причинам. Поэтому мы живём в мире многих правд. У каждого своя. Просто надо искать то рациональное или иное (духовное) зерно, которое сближает наши многие правды. И да, застывание в догме, не жизнь, а консервация
Здравствуйте, Канат!
Вы во многом правы. Единственно правильный эпитет для любви — безумная. Да, это стереотип, да, затёртый, замыленный, но как же сказать по-другому? И зачем?
Мне нравятся Ваши мысли.
С уважением и лучшими пожеланиями,
Светлана Лось