Тельцам и Овнам

Опять, кажется, наступает весна.
Она ещё лежит, медленно просыпается, нежится под пуховым одеялом снега. Я выхожу на улицу, словно сажусь на постель, где спишь ты — моя любимая. Впрочем, нет, уже не спишь! Улыбаешься озорно, хитрюга. От твоей улыбки в комнате становится светлей. Из-под привыч-ного зимнего одеяла высовывается горячая ножка, мягкая, нежная, как побег.
«С добрым утречком», — говорю я с таким выражением, что ты вскакиваешь и смотришь, прищурившись, на окна.
Нет, не обманул!
Боже, почему мне так повезло?.. И спасибо Тебе, что ты меня не обманул. Какая благо-дарность на милом заспанном лице!
Улица, словно продолжение спальни, где только что проснулся с хорошим настроением кто-то красивый. И на работу идёшь, точно как из спальни в кухню: добывать хлеб насущный. А вечером принесёшь что-нибудь свежее, вкусненькое, давно не евшееся — ей. Стены дома мягчают, растворяются, пропускают свет со двора, как смоченный сахар.
Мы уходим из ставшего слишком сладким дома на целый день. Но и на улице всё раз-мокло, растаяло от радости и чувств. И мы весело месим кашу, поглядывая по сторонам, как ребёнок, гребущий ложкой манную кашу, а сам вертит головой: чем же вот-вот заняться?
Планов – громадьё, но сначала возьмёмся за руки.
Столько света и воздуха, что мы как кресла карусели, когда вращение набрало полную силу. И, как всегда, ничего нельзя разглядеть. Но радость ведь и не в этом, а в самом кружении.
День закончится, как заканчиваются обычно сказки: глаза закрываются, книжка закрыва-ется. Тихо.
Тихо! Будет ведь новый день.
Это ещё только начало. Оказывается, это только начало – снова оказывается. С каждым днём мы будем всё дальше просыпаться со всей природой. Это сильнее всего чувствуется вес-ной. Мы прорастаем, как ростки, побеги. Как молодые гнущиеся прутики, пушистые от еле видной зелёной листвы. Похожие на те чувствительные усики мотыльков, которыми они по-хаживают, вращая головами, узнавая мир, как слепцы или дети.
А что, и не стыдно. Мы – дети земли и огня. И воды, поскольку — куда ж без неё. Нам подходит любое название – лишь бы оно было живое, трепетало и рождало. Само наше при-сутствие – предполагает продолжение. Мы выходим на улицу – и все нам улыбаются. Потому что мы согреваем своим телом эту голую, замёрзшую, как только что извлечённая из перчатки рука, улицу, — согреваем, как рукопожатие, и как это солнце. Которое светит именно для нас – больше всего на нас и для нас. Потому что мы больше нуждаемся в его свете, чем другие. И способны, в благодарность, вернуть стократ другим.
Мы – эти побеги, которые вечно тянуться, хотя им пора бежать. Из вечной лени. Но зато и от нас никуда не денешься, как нельзя спрыгнуть с Земли.
Но хватит лирики. Мы с тобой прежде всего – прозаики. Ничего нельзя придумать при-землённее нас. Милая моя, родная, ну почему нас вечно тянет к нам? Как будто сама природа, ставшая нам покровителем, толкает нас друг к дружке, манит своим теплом. Заставляет дрожать нашу кожу, мычать что-то…
Вот, опять, кажется, наступает весна. Наступает на мягкую почву. Оставляет в ней круг-лую ямку, в которой скоро забрезжит вода.
И всякий раз, отпив из этого копытца, мы – и никто – не знаем, что же из этого получит-ся…

пятница, 16 апреля 2010 г