Содержащийся в заголовке вопрос вовсе не выглядит риторическим — от ответа на него зависит очень многое. Ведь речь идет о самой могущественной стране, начавшей утрачивать в последние годы свое величие. Увы, ответа покамест не знает никто.
Завершившиеся в США президентские выборы не имеют аналогов. Это утверждение стало уже общим местом. Не было дотоле такой нервной и грязной кампании, такого количества популистских лозунгов, не было такого бесстыдного перетряхивания и нарочитой демонстрации грязного исподнего кандидатов, таких взаимных оскорблений, не было столь явно не оправдавшихся прогнозов СМИ и социологических служб, наконец, не было такого удручающего для Хиллари Клинтон и счастливого для Дональда Трампа итога: она набрала на 2 миллиона голосов избирателей больше, но по количеству выборщиков президентом стал он. И ни разу не было, чтобы другое государство (по всем признакам, Россия) так беззастенчиво и нагло вмешивалось в американские выборы, чтобы поддержать кандидата в президенты с пророссийской внешней политикой.
Все это уже в прошлом. После инаугурации начинается отсчет первых 100 дней президентства Трампа — в Америке это тот срок, по которому традиционно начинают судить об истинных намерениях и возможностях нового обитателя Белого Дома. Что же ждет Америку и мир?
«Не надо на него давить…»
Какие только предположения и оценки не звучали в прессе и на телевидении, в статьях и интервью!.. Голова кругом идет. Чаще всего они полярны, как говорится, кто за здравие, кто за упокой. Скажем, бывший госсекретарь США Генри Киссинджер сказал следующее: «Избранный президент — уникален. Я не встречал ничего подобного. Нет политического багажа. Нет обязательств перед какой-нибудь группой, потому что он стал президентом благодаря своей собственной стратегии и своей собственной программе, которую предложил американскому избирателю… С моей точки зрения, в нынешней ситуации не следует загонять его в те позиции, обозначенные в ходе его кампании, на которых он не настаивает. Если он разработает другую программу, не надо на него давить…»
Норвежский профессор социологии Юхан Галтунг, известный тем, что предсказал распад Советского Союза и теракты 11 сентября, прогнозирует чуть ли не крах мирового могущества США. Галтунг сказал сайту Motherboard, что избрание Трампа «ускоряет упадок», однако признал, что «надо посмотреть, что он сделает как президент».
Главными угрозами для стабильности в мире в 2017 году являются выборы в Европе и внешняя политика нового президента США Дональда Трампа. Об этом сообщало агентство Bloomberg со ссылкой на данные ежегодного опроса под названием «Справочник пессимиста», в котором приняли участие 146 аналитиков, экономистов и стратегов.
Перечисляются риски, волнующие экспертов. Так, наибольшую опасность в Европе в ближайшие годы, по мнению аналитиков, представляет череда выборов в Европе, в том числе во Франции и Германии. Во Франции, по мнению Bloomberg, в 2017 году на президентских выборах победит Марин Ле Пен, которая устроит референдум о выходе страны из Евросоюза — «Фрекзит». В Германии Ангела Меркель проиграет выборы…
На втором месте по степени глобальных рисков эксперты назвали внешнюю политику нового президента США Дональда Трампа. При этом 38% аналитиков поставили возможные действия будущего главы Белого дома на первое место по степени опасности. На днях Трамп был признан «самым большим риском для мировой экономики», по данным клиентского опроса, проведенного аналитическим центром Oxford Economics.
…Между прочим, внешняя политика президента РФ Владимира Путина оказалась в числе угроз лишь на третьем месте — такое мнение высказали почти 60% опрошенных.
Кто на новенького?
После победы Трамп ускоренными темпами начал формировать свою команду. И здесь сюрприз за сюрпризом. Среди предложенных для утверждения Конгрессом кандидатур на ключевые посты — в подавляющем большинстве отставные генералы и крупные бизнесмены, главы корпораций. Среди наиболее спорных фигур — глава нефтяного концерна ExxonMobil Рекс Тиллерсон. Во многих отношениях это феноменальная и раздражающая личность.
Тиллерсон, которому 64 года, никогда не занимал политических должностей, хотя обладает большим багажом политических контактов. Самым ценным контактом является, пожалуй, кремлевский. Тиллерсон выстроил довольно стабильные отношения с Владимиром Путиным, которые напоминают отношения Путина с Герхардом Шредером. Также американец тесно связан с доверенным лицом Путина, главой нефтегазового концерна «Роснефть» Игорем Сечиным. В прошлом глава ExxonMobil обсуждал с Путиным и Сечиным ряд крупных нефтяных проектов.
В 2013 году Путин наградил Тиллерсона орденом «Дружбы народов». Что бы ни говорили, даже при полном уходе из Exxon новый госсекретать будет заинтересован в российских проектах концерна, замороженных из-за санкций. Недаром он заявлял о возможной отмене или ослаблении этих самых санкций. Налицо конфликт интересов. Утвердит ли на посту госсекретаря такую спорную фигуру Конгресс? Критических голосов будет немало, прежде всего, Маккейн и Рубио. Но учтем: не было случая, чтобы президент не продавил свою кандидатуру на этот ключевой пост…
Что касается будущего министра обороны, то генерал Джеймс Н. Мэттис считает, что Россия «чрезвычайно опасна», а Путин, возможно, «бредит». В то же время будущий советник по нацбезопасности Майкл Флинн, до самого недавнего времени тесно связанный с Кремлем, считает главной угрозой не Россию, а радикальный ислам. «Избранный президент Дональд Трамп и его будущий министр обороны придерживаются решительно противоположных взглядов на российского президента. Это потенциально создает противоречие в политике по вопросу о том, как вести себя c ним», — анализирует газета «Вашингтон таймс».
О назначениях Трампа можно говорить долго, они весьма своеобразны, как и сам президент. Но нельзя не поддержать его в отношении лидеров крупнейших фирм, которых президент пригласил в состав Совета по вопросам бизнеса. Всего в Совете 16 человек, среди них главы IBM, PepsiCo, Disney, General Electric, General Motors, самых успешных компаний высоких технологий из Силиконовой долины и др. Участники совета будут делиться с Трампом опытом и знаниями.
То самое лекарство
«Если не обращать внимания на личные качества и предысторию Дональда Трампа, а смотреть только на его экономическую программу, то его победа на выборах, положительная реакция рынков и возможность нового „экономического чуда“ перестают удивлять», – пишет известный экономист, профессор Чикагского университета Константин Сонин.
«Экономические планы Трампа – центристская комбинация лучших предложений справа и слева, и это, не исключено, то самое лекарство, которого не хватало американской экономике.
Два основных симптома – во—первых, медленный, по сравнению с прошлыми десятилетиями, рост. (Устойчиво самый быстрый среди развитых стран, впрочем). Во—вторых, уже сорок лет медианный реальный доход не растет – экономика развивается, производительность и прибыли растут, а значительная часть населения живет так же, как десятилетия назад.
Трамп предлагает снижение налогов, сохранение социальных расходов и дерегулирование. Поддержка Конгресса по этим вопросам ожидается. Рейгановская, можно сказать, программа, только Рейган занимал деньги под 8-10% годовых, а Трамп сможет под 1-2%. А, можно сказать, мечта левых центристов, Сандерса—Кругмана – кейнсианское стимулирование, потому что в дополнение к снижению налогов (один фискальный стимул) предполагаются масштабные инвестиции в инфраструктуру (другой фискальный стимул) — строительство магистралей, мостов, аэропортов пр. Именно это рекомендует в нынешней ситуации Пол Кругман, один из интеллектуальных лидеров «левых центристов».
Дерегулирование – среди прочего, снятие ограничений на добычу и экспорт нефти и газа, снижение требований к загрязнению окружающей среды, отмена разных правил и стандартов. Трампу будет это легко проводить, потому что большая часть мер, введенных Обамой, была сделана его указами, в обход Конгресса. А это значит, что и отменить их можно просто, указом.
Стимулирование экономики должно помочь росту, но рост, как показало наше время, может не поднимать благосостояния простых граждан. Об этом должен позаботиться основной пункт всей избирательной программы Трампа – изоляционизм в отношении международной торговли и иммиграции. Как и любая страна, Америка в целом проиграет от торговых барьеров, но эти потери невелики (вся торговля — малая часть ВВП США, вот и Пол Кругман подтверждает, что автаркия не навредит), а вот перераспределительный выигрыш (одной части населения за счет другой) будет в пользу этих вот простых сторонников Трампа. Будет ли он значительным – не уверен, но хоть какая—то забота»…
То, о чем говорит Сонин, отражено в трамповской программе «100 дней». Перечислим некоторые, ради детализации.
- Сократить количество федеральных служащих.
- На каждую новую федеральную регулирующую норму будут отменяться две действующие. Регулирующие нормы убивают нашу страну и наши рабочие места, считает Трамп.
- Президент пересмотрит условия Соглашения о Североамериканской зоне свободной торговли. Эти договоренности, подписанные Биллом Клинтоном, он считает одними из худших для Америки.
- Заявит о выходе Америки из Транс-Тихоокеанского партнерства.
- Даст указания министру финансов объявить Китай валютным манипулятором. Трамп считает, что валютные игры нанесли Америке большой ущерб.
- Все иностранные компании, которые злоупотребляют законом и вредят американским работникам, окажутся под американским и международным судами.
- Снимет ограничения на добычу энергоресурсов. Политик подсчитал, что в казну США это принесет 50 $ триллионов и создаст много рабочих мест.
- Будет продвигать вперед энергетические инфраструктурные проекты. Будет достроен трубопровод «Кистоун» и многое другое.
- Закон о налоговых льготах и упрощенном налогообложении для среднего класса. Добиваться этого Трамп будет с помощью масштабного снижения и упрощения налогов в сочетании с торговой реформой, ослаблением регулирования и снятием ограничений на американскую энергетику. Серьезно сократит налоги для среднего класса. Семья среднего класса с 2 детьми получит уменьшение налогов примерно на 35%. Классификацию налогоплательщиков упростит, снизит количество групп с 7 до 3. Формы декларации упростит тоже. Налог на коммерческую деятельность будет снижен с 35% до 15%.
- Постарается вернуть деньги американских компаний из-за рубежа, а это триллионы долларов.
- Установит пошлины, которые станут для компаний стимулом не переводить производство в другие страны, увольняя рабочих, а остаться дома, в Америке.
Не будем наивными — почти все из намеченного невозможно выполнить за три месяца. Многое вообще не будет реализовано в полном объеме. (Касается это и борьбы с нелегальной иммиграцией, строительства пресловутого пограничного забора с Мексикой и др.) Однако направление деятельности администрации Трампа в общем и целом обнадеживает. Хотя, разумеется, корректировки придется вносить существенные, жизнь сама подскажет — какие. Особенно это касается возвращения рабочих мест домой, в Штаты.
Вот несколько примеров. Трамп договорился с руководством Apple о возвращении рабочих мест из Китая в Америку. Прекрасно! Но тут же глава Apple заявил, что за год, два и даже за пять лет сделать такое будет крайне затруднительно. «В Китае на сборке наших изделий заняты 30 тысяч обученных, квалифицированных работников, в основном, девушек. В США у нас нет такой обученной рабочей силы. Ее надо готовить. К тому же, придется платить работникам больше, нежели в Китае, следовательно, произойдет удорожание нашей продукции».
Вот избранный президент торжественно объявляет: он «усердно трудился» над тем, чтобы не допустить закрытия завода Форда в Луисвилле и перевода его в Мексику, и результат налицо: «…Мне позвонил мой друг Билл Форд и сообщил, что он оставит завод в Кентукки — никакой Мексики». «Нью-Йорк таймс» по этому поводу сообщает, что «Форд» и не собирался закрывать завод в Луисвилле. Он переводит в Мексику производство спортивного автомобиля Lincoln MKC, а в Кентукки, наоборот, увеличивает производство Ford Escape. Недавно команда Трампа отрапортовала о другой своей победе: компания по производству кондиционеров не будет переводить свой завод из Индианаполиса в Мексику! Договоренность уже успел поприветствовать лидер республиканского большинства в нижней палате, фактический глава партии Пол Райан, некогда суровый судия Трампа. Но «Вашингтон пост» заключает слово «победа» в кавычки: переводить не будет, но оплата труда рабочих сократится.
Трампутинизм
Теперь коснемся важности взаимоотношений лидеров двух стран, США и России, от чего будет зависеть многое в мире. Да, две крупнейшие ядерные державы, находящиеся в конфронтации — это бесспорный факт. Множество публикаций на тему Трамп-Путин, однако, не углубляются в суть, а топчутся вокруг общеизвестных моментов, да еще и делая из Трампа дурака.
Вот мнение Александра Гольдфарба, главы фонда Литвиненко в Лондоне:
«Что нужно Путину от Трампа?
Отмена санкций
Признание аннексии Крыма
Сохранение Асада
Респект
Что нужно Трампу от Путина?
Сотрудничество в уничтожении Исламского г—ва (которое и так уже на пути к гибели).
Сотрудничество в отмене ядерной сделки Обамы с Ираном (что выгодно больше Путину, т.к. может привести к повышению цен на нефть).
То есть получается сдача всех позиций в обмен на ничто.
Ничего себе, «расчетливый бизнесмен»!»
В реальности все гораздо сложнее. Скажем, Европа против отмены санкций в отношении России, ЕС продлил их еще на полгода. В такой ситуации с места в карьер переть на Германию, Францию и другие страны, настаивая на отмене санкций?.. Как-то не верится, что наш новоиспеченный лидер начнет свою деятельность с ссоры с союзниками, как бы он не критиковал их за малые, по его мнению, вложения средств в НАТО и слепую приверженность глобализму. А самое главное, с какой стати делать такой подарок Путину? Чем он заслужил? Путину, как представляется, почти нечего предложить Трампу. Совместную борьбу с терроризмом? Невеликий стимул. Очевидно, что в то время, как Путин крайне заинтересован в уступках со стороны Трампа, у Трампа нет объективного интереса к всестороннему сотрудничеству с Путиным. Мы полагаем, переговоры двух лидеров окажутся гораздо жестче, чем представляется. И Трамп не собирается идти на заведомые уступки. (Очень хочется в это верить!)
Впрочем, администрация избранного президента США Дональда Трампа не включила Россию в список главных угроз национальной безопасности Соединенных Штатов. Об этом сообщила Foreign Policy со ссылкой на документ, оказавшийся в распоряжении издания.
Среди высказываний на эти темы особняком стоит мнение публициста и кинорежиссера Тиграна Хзмаляна, создающего в Армении движение «Европейский выбор». Давно не приходилось читать столь неожиданный, оригинальный по аргументации и мыслям текст. Познакомим с ним читателей журнала «Времена».
«Пока либерально—демократическая общественность во всем мире не может оправиться от результатов президентских выборов в США, каждый новый день приносит все новые доказательства кардинально изменившейся картины мира и шкалы ценностей.
Многие ищут объяснения причин наступившей реакции в личных качествах лидеров новой мировой политики — Дональда Трампа и Владимира Путина. Ибо с большой долей определенности сегодня уже можно утверждать, что Трамп — это подсознательный ответ Америки на феномен Путина. При этом схожесть риторики, цинизма и релятивизма двух политиков дает основание назвать это явление современной общественной жизни именно их именами, или, для краткости, одним общим термином — трампутинизм.
Под этим понятием объединен достаточно широкий спектр событий и процессов: нынешнее всемирное торжество демагогии над демократией, национализма над толерантностью, изоляционизма над открытостью. Тот факт, что описываемые явления характерны для целого ряда стран — от Турции до Греции, от Британии до Венгрии, от Франции до Филиппин — лишь подтверждает этот вывод. И уж, конечно, это исключает объяснение причин происходящего только лишь совпадением характеров и личных свойств политических лидеров современного мира.
В самом деле — Владимир Путин в начале своего президентства вполне вписывался в общеевропейские представления о чиновнике—технократе, а Дональд Трамп до последнего времени довольствовался репутацией эксцентричного шоумена. Мессианские претензии этих и других «вождей» не могли бы проявиться без широкого общественного спроса на эту риторику и политику, который они инстинктивно почувствовали, а либерально—демократические элиты проигнорировали.
Но есть еще одна, возможно, решающая причина политического триумфа трампутинизма — экономический фактор. Об этом мы и поговорим.
Общим местом в мировой печати стали сравнения Путина с Гитлером: от газетных карикатур до анализа сходств их идеологии и стилистики. Однако, эти аналогии остаются поверхностными, если они не проецируются на главное, что объединяет этих политиков — поддержка их позиций со стороны крупного промышленного капитала. И здесь аналогии с Германией начала 30-х годов поистине впечатляющи.
Сейчас общепринятым является мнениe, что приход Гитлера к власти стал реакцией Германии на поражение в 1-й мировой войне и, особенно, на унизительные и разорительные условия Версальского договора. Катастрофическое падение производства и уровня жизни, рост цен и безработицы к 1930-му году поставили Германию на грань экономического и социального коллапса, когда лишь радикальные способы изменения ситуации казались людям действенными и приемлемыми. Не случайно политическое поле Германии почти поровну было поделено между коммунистами и фашистами, которые с одинаковой ненавистью относились к немногочисленным демократическим силам.
Дряхлеющий и безвольный канцлер Гинденбург утратил контроль над ситуацией. И тогда в игру вступили главные действующие персонажи — промышленные и финансовые монополисты Германии: Тиссен, Крупп, Стиннес, Маннесманн, Флик. 27 января
1932 года они в узком кругу встретились с Гитлером и гарантировали ему полную поддержку для прихода к власти и «наведения порядка». Канцлеру Гинденбургу был предъявлен фактический ультиматум, и ровно через год тот отказался от власти в пользу Гитлера.
Замените теперь поражение Германии в Первой мировой войне на распад СССР, германских банкиров на российских, Гинденбурга на Ельцина, 33-й год на 99-й — и вы получите точный сценарий «воцарения» Путина.
Резонно в таком случае спросить — хорошо, «путинизация» России общеизвестна, а эксплуатация химер о восстановлении СССР стала почти официальной политикой Кремля, но при чем тут США? Америка ведь не проиграла, а выиграла «холодную войну», Обама вывел страну из кризиса 2008 года, в общем, усилил американскую экономику… — откуда же тогда взялся Трамп?
Вульгарный марксизм, сводящий все многообразие и сложность мира к экономике, стал бы в тупик. Но экономика отнюдь не точная наука, как представлялось некогда ее бородатым пророкам. Экономика в огромной степени зависит от психологии, социологии, демографии, от политических технологий и манипуляций массовым сознанием. Давно известно, что достаточно умело состряпанной сплетни или провокации, чтобы разрушить любую репутацию, любой банк, или даже экономику целого государства. Это хорошо осознали в России, критически зависящей от цены на нефть и ее колебаний… Однако в США, да и в других странах промышленно развитого Запада, сработали несколько иные механизмы общественно—политических изменений.
Если очень кратко, буквально в двух словах попытаться охарактеризовать происходящее в мире, в том числе и то, что я обозначил как «трампутинизм», то можно воспользоваться старым определением Олвина Тоффлера: Future Shock, столкновение с будущим.
В одноименной книге 1970 года этот выдающийся социолог и футуролог диагностировал общественный и индивидуальный кризис сознания, вызванный физической и психологической неспособностью личности и масс адаптироваться к слишком резким изменениям, происходящим слишком быстро. И если Тоффлер описывал синдром послевоенного поколения, столкнувшегося в 60-е годы с ростом массового производства и потребления, с вездесущим телевидением и рекламой, с молодежной культурой рок—н—ролла и наркотиков, со стандартизацией и ускорением темпов жизни, то сейчас, полвека спустя, мир столкнулся с будущим в гораздо более радикальной форме. Это будущее, наступившее уже сегодня в виде Интернета и всеобщей компьютеризации, социальных сетей и тотальной доступности информации, постиндустриальных технологий и отмирания традиционных средств и способов производства.
Приведем пару примеров для наглядности.
Если вынуть из кармана или сумки обычный смартфон, доступный сейчас практически каждому жителю планеты, и положить его на стол, а затем на тот же стол начать выкладывать все приборы, предметы и приспособления, которые он заменяет, то перед нами окажутся: телефон, печатная машинка, фотоаппарат, кинокамера, записная книжка, альбом с фотографиями, калькулятор, компас, географические карты любой части света, весь комплект многотомной Британской (или любой другой) энциклопедии, все книги всех библиотек за всю историю человечества, все газеты и журналы, изданные сегодня или в любой день и год, все кинофильмы и телепередачи, созданные в последние сто лет, все игры и картины, все музыка и поэзия, все биржевые сводки и прогнозы погоды, все календари и все часы всего мира… Ни на одном столе, ни в одной комнате, ни в одном здании не поместится все то, что каждый из нас носит в своем кармане или своей сумочке.
А теперь представьте все те заводы и фабрики, всех тех рабочих и инженеров, все отрасли промышленности и экономики, что производили всю эту кучу инструментов, приборов, аппаратов, механизмов и вещей, которые вдруг стали попросту ненужными и лишними с появлением этого маленького приспособления — смартфона. Как сказано в одном индийском мифе — миллион богов покончили самоубийством, когда родился Будда.
Но миллионы и миллиарды людей хотят жить и работать, есть и развлекаться, как и раньше. И столкновение с будущим в виде карманного смартфона они переносят на других людей — и ищут виновных в своих проблемах. И, конечно, находят. Потому что в этот момент всегда появляется некто, обещающий всем все вернуть на место, раздать все «по справедливости».
У этого «некто» могут быть усики и челка или борода с лысиной, можеть быть белокурая шевелюра или бледная плешь. Это неважно. Важно то, что этот «некто» обещает. А так как обещания надо выполнять — на первых порах ему в этом помогут. Обычно помощники эти себя не афишируют и широкие массы о них так ничего и не узнают. Ибо массы хотят видеть вождей, а не вожжи.
Но для понимания механизмов происходящего мы обязаны заглянуть за кулисы и опознать дергающих за эти вожжи и веревочки. Для этого обратимся ко второму примеру.
Лет двадцать назад всю обширную территорию «третьего мира» — от бывшего СССР до Китая и от Африки до Латинской Америки обуяла неожиданная «фотомания». Внезапно на каждом углу стали открываться фотостудии, в каждой лавке продавались дешевые фотоаппараты-«мыльницы», вплоть до копеечных одноразовых «камер» из картона, заправленных одной фотокассетой. Поищите — наверняка и у вас в дальнем ящике еще пылится такая «мыльница» — карманное надгробье на могиле эпохи фотопленки. Ибо истинное значение происходившего тогда — это тайный сговор двух гигантов фотоиндустрии — фирм «Кодак» и «Фюджи» — с целью задержать распространение цифровых видеотехнологий для того, чтобы распродать огромные залежи уже произведенной фотопленки, век которой закончился с появлением «цифры».
Все это пленочное половодье длилось года три—четыре, а затем исчезло так же внезапно, как и появилось. Фотопленка была продана. Началась эра digital. A теперь спроецируйте все это на сегодняшний день, только замените фотопленку на нефть, а «Кодак» и «Фюджи» на «Эксон Мобил», «Шелл», «Шеврон», «Бритиш петролеум», «Стандарт ойл», да еще на «Газпром» и «Роснефть». Представьте, что вполне еще себе мощные и богатейшие нефтяные корпорации (смотри список выше), а к ним в придачу еще два десятка государств, живущих исключительно на доходы от продажи той же нефти, вдруг сталкиваются с экзистенциальной угрозой своему благосостоянию и самому существованию — в виде новой технологической революции. Речь не о каком—то цифровом видео — а о электромобилях «Тесла» и солнечных панелях Илона Маска, о водородных двигателях «Тойоты», об альтернативной энергетике, которая в считанные годы отменяет и разоряет те самые нефтяные корпорации, а еще почти все автомобильные компании мира, все угольные шахты и нефтеперерабатывающие заводы, а еще Россию и Саудовскую Аравию, Венесуэлу и Иран, Алжир и Ливию, Кувейт и Катар, Оман и ОАЭ. Лишь представьте, что сейчас стоит на кону и какие ставки готовы сделать эти игроки. И если вы можете это представить, то легче понять истинный масштаб происходящего ныне.
…Путин оказался естественным союзником транснациональных нефтяных картелей, потому что он хочет того же, что и они — остановить время и прогресс, отложить внедрение новых революционных технологий и «зеленой энергетики», продлить 20-й век и отсрочить наступление 21-го…
И поэтому им понадобился Трамп. И поэтому им нужен Путин. Ведь врагом настоящего является не прошлое, а будущее. Не Путин им страшен, а Маск, «Тесла», солнечная энергетика. Какая дьявольская символика — разбогатевшие на черной подземной жиже боятся и борются с Солнцем!
Предвидим несогласие определенной группы наших читателей, особенно с тем, что Трамп и Путин по воле Хзмаляна оказались в одной упряжке. У них разные цели, возразите вы: один стремится к процветанию Америки, другой — исключительно к личной выгоде, пожизненному сохранению власти, и кроме того, к реализации той картины мира, которая ему лично дорога. Тем не менее, 37% республиканских избирателей, поддержавших Трампа, положительно относятся к Путину, а значит, и к его агрессивной внешней политике. Барак Обама по этому поводу воскликнул: «Если бы об этом узнал Рейган, он бы в гробу перевернулся!..» И еще. Как вы, господа, все-таки объясните назначение госсекретарем США нефтяного магната, а вовсе не человека с дипломатическим опытом? Очень многое в нашем мире завязано на нефть, пока не появится ее заменитель. Сколько еще ждать?».
Эта статья печатается на правах редакционной