Вобрав восторг и горечь бытия…

Душа — колодец. Черпает поэт.
Глубинное. Без ретуши, без лоска.
Потрясена. Других эмоций нет.
Лишь смутно — ощущенье отголоска.

 

Нельзя сказать, что я всегда не здесь,
Что на Земле, как все, не обитаю.
Но что-то промежуточное есть,
Где я в воспоминаниях витаю.

 

Как будто бы знакомо всё окрест,
Вот точно так уже когда-то было,
И возглас мой, и связанный с ним жест
Хранит мой слух, и тело не забыло…

 

Раскрыв глаза, задумавшись, бреду,
Что грузовик стоит, не замечаю.
Я свой синяк, в награду, как звезду,
Под глазом не моргнувшим получаю,

 

Ударившись лицом о задний борт.
Торчащий болт (с испугу) чуть промазал:
Он гайку знал. Он был достойно твёрд,
Но не вступал в контакт с открытым глазом!

 

Как гвоздь по шляпку, так углублена
В переживанья или размышленья,
Что речь шофёров красочно длинна
В оценке моего перемещенья.

 

Но Ангел мой ответственно вершит
Добро своё. Он мне шепнул с заботой:
Ничто твоей души не сокрушит.
.Вдохновлена оптимистичной нотой,

 

Я заглянуть дерзаю иногда
В глаза непознанной, но всё же яви:
Предчувствий постигаю провода,
Отринуть их не в силах и не вправе.

 

О будущем конкретных сводок нет,
Но всё же что-то чудится и снится,
Предчувствия. .В сей мир за ними вслед
Приходят и события, и лица.

Три дня до смерти моего отца.
Мне, первокласснице, день в день казалось:
Пришла сестра. У школьного крыльца
Стоит и ждёт. Я трижды обозналась

 

А на четвёртый день, презрев мираж,
Шагнула мимо. Но и в школьном шуме
Я услыхала: Люся… Папа наш…
Она пришла сказать, что папа умер.

 

Предчувствия мои не всем важны:
Чужой души подспудная работа.
Посредники вселенские нужны,
Как Нострадамус или вроде кто-то,

 

Чьей жизни смысл, по-видимому, в том,
Чтобы, к примеру, полюсов смещенье
Предвидя за века, спасти наш дом
От катастроф, потопов и крушенья.

 

Чтобы земляне всё-таки смогли
Успеть понять, что распри неуместны,
Когда так переменчив пульс Земли
И сложно выжить на краю у бездны.

 

Но всё же, всё же… Был победный май,
От брата с фронта всю войну — ни строчки.
Цыганка в доме — то и это дай,
И мама отдаёт без проволочки.

 

Та оглядела маму и меня,
Сказала вдруг: себя напрасно мучишь.
Пообещала: жди. Через три дня
Приедет сам или письмо получишь.

 

Три дня прошли. Известные дела:
Вино надежд и слёз пустой рассольник.
А вечерком соседка к нам вошла,
Держа в руке… бесценный треугольник!

 

…Июль.Жара. Пустырь. Иду одна.
Вдруг: Лю-ся! — так скрипуче прозвучало.
И никого вокруг. Лишь тишина
Загадочно, пугающе молчала.

 

Ах, это объясняется легко:
Племянница идёт. Я улыбнулась:
Звала меня? — Нет, что ты, далеко.
Увидела. А ты вдруг обернулась!

 

Неясное — переварить душе,
Всё неподопытное с нею дружит.
Ей чуждо слов фальшивое клише,
Она, сверхчувствуя, нам свято служит.

 

Она — такое внутреннее «я»,
Что мы не знаем, где она таится.
Вобрав восторг и горечь бытия,
Она — в плену или вольна, как птица?

 

Я знаю, что порой она дрожит,
Откуда-то уходит прямо в пятки.
Но, раз её ничто не сокрушит,
То с нею (и со мною) всё в порядке.

 

Когда же что-то мне не по душе,
Я к ней спешу в святое услуженье.
Быть с ней в ладу, что с милым в шалаше:
Восход к любви и самовыраженье.

 

Люд, бьющийся, как с Римом Карфаген,
Души не слыша, угождает плоти.
Но жив и верен бочке Диоген:
Его от лишнего с души воротит!

 

Иной живёт: росточком с малыша,
И немощен, и худосочен с виду.
Подумаешь: в чём держится душа?
А он — гигант, масштаба Еврипида!

 

Не стойте только ни над чьей душой,
Тем более, не лезьте людям в душу.
Ей меру знать: положим, быть большой,
Отзывчивой или прослыть чинушей.

 

Душа — колодец. Черпает поэт.
Глубинное. Умолк мой стих неброский.
Потрясена. Других эмоций нет.
Лишь губы шепчут в трансе: это — Бродский…

 

Яд

 

Когда опасность не видна,
Камнями весело кидаться.
…Их было трое, я — одна,
Но не беда, чего бояться?

 

Они — из местных, сорванцы.
Я — из приезжих, с Украины.
Война. Там бьют врага отцы,
А мы играем, мы — едины.

 

Летит азартно град камней,
Он больно жалит и не редко.
Но бой есть бой. Везёт и мне,
И я, бывает, брошу метко.

 

Ругаемся! Наш лексикон
Изысканнее раз от разу:
Попал в меня –» засранец!» он,
Ему досталось — я «зараза!»,

 

На «дуру» — просто: «сам дурак!»,
По цели бьём взаимно ловко,
Но вдруг — заминка. Как мне, как
Ответить? Крикнул он: «Жидовка!»

 

Не знаю, что это за зло,
И никого из взрослых рядом…
Но что-то тёмное вползло
И окатило сердце ядом,

 

Тем, пропитавшим плоть веков.
Проклятый яд, знакомый генам…
И потекла с отравой кровь
По детским беззащитным венам.

 

Противник не заставил ждать:
Пришла домой с разбитым носом…
Когда тебе всего лишь пять,
Как близким быть с твоим вопросом: :
«Ма, а что такое жидовка?».

 

Хлопочет мать, чтоб кровь унять,
Бог воздаёт ей за старанье,
Тебе же предстоит понять
Ответ: не обращай вниманья!

 

С мальчишек этих что возьмёшь,.
Мир взрослых кто б зто подраил?
Ведь нет житья. Но Ты живёшь,
Ты выстоял. Шалом, Израиль!

 

.От истока до устья

 

Исток. Рождение ручья.
Здесь по неписаным законам
Бежит вода по горным склонам,
Смеясь, играя и журча.

 

Впервой прокладывая путь,
Тут повернуть, там отклониться,
А здесь с весёлой струйкой слиться
И с ней в расщелину нырнуть.

 

И понестись то по ущелью,
То вновь открывшись небесам,
Не зная счёту поясам,
И пахнуть свежестью, и прелью,

 

И снегом талым, и травой,
И всем, что устилает русло,
Блестеть то радужно, то тускло,
То отливая синевой.

 

Вбирая струйки, стать потоком,
Набравши силу, стать рекой
(Неважно в стороне какой)
И… позабыть родство с истоком.

 

Из дальних мест, из захолустья,
Едва родившись, ручеёк
Бездумно пел, куда-то тёк,
Не зная, что такое устье.

 

И вот то ль счастьем, то ль бедой
Незнанье это обернулось:
Река с разбегу окунулась
В пространство с большею водой.

 

Не стало русла у реки,
Вода смешалась с горькой солью,
Но примирили с новой ролью
Её- суда и маяки

 

(Ведь в них она души не чает),
Плюс рыбы плеск, плюс крики чаек,
Морских течений новизна,
Простор, и мощь, и глубина.

 

…Так наша жизнь вперёд летит.
Есть у неё исток и устье,
А потому не надо грусти
О том, что время поглотит,

 

Предполагая продолженье…
Как прав, как мудр, как щедр исток:
Он дарит каждому восторг
От незапретности движенья.

 

И ты, не хочешь, да взбрыкнёшь,
Восторженно, из всех силёнок,
Хоть человек ты, хоть телёнок,
Тебя родили — ты живёшь.

 

Но грусти всё ж не утаю:
Когда с годами я плошаю,
Себя невольно вопрошаю:
«Я гимны прежние пою?»

15.07.1975 состоялись одновременный запуск и стыковка космических кораблей «Союз» (СССР) и «Аполлон» (США). Историческая встреча и рукопожатие командиров кораблей Алексея Леонова и Томаса Стаффорда символизировали разрядку международной напряжённости в отношениях двух стран.

***
1.
В далёкий путь из разных стран,
Туда, где нет ногам опоры,
Где нет ни фауны, ни флоры,
Пустилась горсточка землян,
Кто в первый раз, кто во второй
Масштабность бездны постигая.
При том нашлась и цель другая,
И соответственный настрой.
Встречай их, космос! Не сердись,
Они — отличные ребята,
Без них здесь как-то пустовато,
Ты с ними лучше подружись
И помоги сынам Земли,
Покинувшим свою обитель,
При встрече на одной орбите
Состыковать их корабли.
Чтоб без аварий, без утрат
Из «Аполлона» и «Союза»
В проём открывшегося шлюза
Навстречу вышел к брату брат.
С несовместимостью систем
Сумела совладать наука,
Но, видишь ли, какая штука, —
Враждуют люди, между тем.
Земля, с надеждой, в твой простор
Их за согласием послала,
Взирая грустно и устало
На ссор не гаснущий костёр.
Пыталась примирить землян,
Но что-то их сбивает с толку —
Твердят о мире безумолку,
А мир — (пока) мираж, обман.
Здесь, вдалеке от матерей,
Друзей, врагов, любви, коварства,
Их малое живое царство
Куда сплочённей и мудрей!
Здесь общая опасность, риск,
И долг, и честь, и шанс возврата,
И всё, всё, всё, чем жизнь чревата,
Иль… горькой славы обелиск.
Да будет крепче и теплей
В твоём пустынном необъятье
Сердечное рукопожатье
Двух командиров кораблей!
2.
Свершилось! Ты помог! Сбылось!
Всё было так, как нам хотелось,
Но… что-то вновь у нас не спелось,
Вновь уповаем на авось.
Вновь с Западом не дружит Русь
(Не шуточно, не рукопашно)…
В глаза детей глядеть мне страшно —
Прослыть обманщицей боюсь.
Для них, родившихся на свет,
Едва пролепетавших «ма-ма»,
Нет христианства, нет ислама,
Иудаизма тоже нет.
Нет ни неверных, ни чужих,
Есть только мамины ладони,
Приветность лиц и нежность в тоне,
И всё плохое — не для них!
Ну почему, ну почему
Мы сами безнадёжно губим
Всё то, что создаём и любим? —
Вопрос не к людям, а к Нему.
Он — совершенная модель.
Зачем же мы — несовершенны?
То пагубны мы, то блаженны,
Жизнь превращаем в карусель,
Позволив действам повториться,
Рождая сладко-горький плод,
Пока не сменится наш род
На впрямь божественные лица?
Но космос знает: у землян
(Пусть нарекут их камнем пробным)
Есть те, кто всё ж Творцу подобны,
Кому сей сан высокий дан!
Кто бескорыстны и чисты,
Чьи ум и мужество безбрежны,
Чьи души трепетны и нежны,
Как белоснежные цветы.
Он, космос, всё запечатлел:
Наш бег по замкнутому кругу,
Любовь и ненависть друг к другу
И незавидный наш удел.
Он вспомнит срывы, перегибы,
Надежды, тех парней прилёт,
Тепло их встречи… И вздохнёт:
«Не получилось. А могли бы…»
14.08.16

 

О глобальном потепленье

 

То ль по щучьему веленью
Запретили снегопад,
То ль в глобальном потепленье
Избирательный расклад.

 

В Украине, в Беларуси
Утопает мир в снегу,
А у нас пасутся гуси
На зелёном берегу!

 

Щиплют травку гусь с гусыней,
Словно лето на дворе,
Смотрит в Эльбу купол синий,
Солнце греет — в январе (!)

 

Распустила верба косы,
Клонит голову к воде,
Бороздят речные плёсы
Стаи уток, лебедей,

 

Чайки носятся, взмывая
Вверх, и снова — вниз, в пике (!),
Белый парус провлывает,
Пропадая вдалеке…

 

А вороне — лишь бы каркать:
Ка-арр да ка-арр, беда, беда!
(Знать, она — о кознях марта,
Про снега да холода,

 

Мол, нагрянут, заморозят,
По дорогам заскользят!..),
Но весну такой угрозой
Запугать уже нельзя!

 

Проявляем пониманье:
Месяц месяцу должок
Возвратит и — до свиданья!
Хоть подснежнику снежок

 

Мил, он в нём души не чает…
Сказка — ложь, да в ней — намёк:
Братья-месяцы встречают
Новый год… Костёр, дымок,
Мирная течёт беседа,
Планы, сроки — ждут дела…
В синем море в невод деда
Рыбка как-то заплыла,

 

Золотая, дивной силы,
Но… не всё подвластно ей:
«Отпусти меня!» — просила,
Кто ж тогда кого сильней?

 

У разбитого корыта
Часто слёзы льют не те…
Что и кем от нас сокрыто
В непроглядной темноте?

 

Вероятностных теорий
(С правом жить!) сегодня — тьма!
Плюс кто в Библии, кто в Торе
Набирается ума,

 

Проку нет в плену сомнений
Слушать пуганых ворон.
Ведь в глобальном потепленье —
Масса знаковых сторон.

 

Нам слабо спецам перечить,
Коль в науках не сильны.
Если так, по-человечьи —
Мы спешим теплу навстречу
Как предвестнику весны!

11.o4.18

 

Fragebogen

 

«Я слишком стар, чтоб знать одни забавы,
и слишком юн, чтоб вовсе не желать.»
(И.В. Гёте «Фауст»)

Подобно замкнутым сосудам,
Хранящим тайну старых вин,
Живём с сознаньем прошлых вин
И не подвластны пересудам
Пока ещё на свете белом.
Серьёзный возраст, ну и что?
Того не ведает никто,
Что молод ты ещё и телом.
Дотошны, правда, доктора…
Вопрос интимный (между прочих)
Прочла и молча ставит прочерк
Молоденькая медсестра,
Своё являя благородство.
Ах, неразумное дитя,
Что знаешь ты, меня щадя
С невольным чувством превосходства.?!
Что видишь ты в чертах лица
Того, кто молчалив и сдержан,
Кто жизнью бит, но не повержен
И не исчерпан до конца?
Ты не причастна к тем часам,
Что отмечали ход событий.
Всю гамму возрастных открытий
Лишь я наследую, я — сам.
Наивна, право, молодёжь.
Всё разве можно знать до срока?
А что и как в твоём далёко,
Узнаешь. Бог даст, доживёшь…

29.03.10

 

Один шаг

 

Признаться в ненависти сладко,
Пожалуй, слаще, чем в любви.
Всё, что скопилось, без остатка
Собрать, чтоб выдохнулось кратко,
Хлестнув, как плетью: ненави-
жу. Ах, блаженство — без оглядки
Сжигать мосты, рубить сплеча,
Когда трясёт, как в лихорадке,
Когда ты в яростном припадке
Узды не терпишь сгоряча!
А что в любви? Парить высоко,
Молчать, надеяться и ждать,
Бродить в томленье одиноком,
В смятенье, во хмелю, под током
И, признаваясь, трепетать
И вновь томиться в ожиданье,
В тисках сомнений и стыда,
Боясь услышать в назиданье
Слов изобильных состраданье,
Взамен восторженного «да!»
Но так и эдак чувства эти,
Касаясь одного лица,
Есть обрамление в сюжете,
Орёл и решка на монете,
Венец начала и конца.
Пленяют нас слова и взоры
(Резвится случай-господин)
В любви доверчивы и скоры,
Не помним мы про шаг, который
Всего один, всего один…

30.09.10

 

***

Женщина в возрасте, что вы хотите (?) —
Вид неважнецкий, весёлого мало.
Нет, не Джоконда и не Нефертити
Смотрит на вас с фотографий устало.
Резко сменились и время, и место,
Это заметно без всякого фото,
А вот лицо, и походка, и жесты
Приобрели и утратили что-то,
Крадучись, тихо, не вызвав волненья,
(Ведь наша жизнь без того им чревата!).
Степень красы познаётся в сравненье,
Жаль. что красы той уже маловато.
Вот фотографии… И, однозначно,
Глаз мой придирчивый видит, грустнея:
Та, что казалась весьма неудачной, —
Лучше и краше отснятых позднее.
Что тут поделаешь? Всё — непристойно.
И, не взирая на горечь ответа,
Женщина возраст свой носит достойно,
Только она, как и прежде, — Джульетта.

26.01.18

 

Пешкины страдания

 

Стою в квадрате на доске,
В ряду весьма однообразном,
Не строю замков на песке,
В безделье отдыхая праздном.
Но вот контактная рука,
Ряд подровняв, меня коснулась,
И вмиг завзятость игрока
Во мне воинственно проснулась,
Азарт охотничий и дрожь,
И сдержанное напряженье,
Когда дождаться невтерпёж
Пьянящей радости сраженья.
Пуск, наконец-то! Не зевай,
Смотри, как говорится, в оба,
Не раздавай, не предавай,
Здесь каждый шаг отнюдь не проба:
Засады, мины, топи, рвы…
Оплошность или промедленье
Здесь могут стоить головы –
Кураж борьбы и отрезвленье.
Я не единственный солдат,
Нас, рядовых, вначале восемь.
Но бой идёт, редеет ряд,
А мы пощады и не просим.
Пускай в груди бушует страсть,
Пусть цель ясна и благородна,
Что суждено мне: жить иль пасть,
Не мне решать. Руке угодно
Меня продвинуть в чью-то пасть
Как жертву или для размена,
Или ножом моим напасть,
Грозя убийством откровенно,
Или, зависнув надо мной,
Не прикоснуться и оставить,
Команде следуя иной:
Стоп! Уточнение: отставить!
Есть высший орган, мысли власть,
Потом рука, потом мой выход…
Как, в идеале, нам совпасть
Спокойно, вдумчиво и тихо?
Есть фактор времени, невроз,
Противника не дремлет око…
Реальность с призраками грёз
В сознанье борются жестоко
Моя позиция крепка,
Взаимодействие надёжно,
Мой Екселленц, наверняка,
Отыщет выигрыш не сложный…
Но вдруг контактная рука
Метнулась, дернулась, нависла,
Страшась падения флажка,
Меня подставила без смысла.
Ах, эти спешные шаги,
Ах, эти горькие уроки…
Пожатье рук (ведь не враги),
Одним — виват (!), другие — в шоке.
Напрасно логика борьбы
Меня вела столь вдохновенно.
Несчастный случай, рок судьбы?
И как всё рухнуло мгновенно!
Стою на краешке стола
Нелепой жертвой обстоятельств.
Могла войти, но не вошла
В число Величеств и Сиятельств.
Беспроигрышный вариант
Не состоялся прихотливо.
Трагический комедиант
Сыграл под занавес на диво!
Моя горючая слеза
Скатилась и стола коснулась.
Кому видны мои глаза?
И я сквозь слёзы улыбнулась.