Дорогой Друг.
Позволь мне открыться тебе, рассказать о том, чем я жил последние семнадцать лет, что втайне вынашивал. Если я не сделаю этого, то буду жить с чувством бесполезного существования, а это очень страшно – быть бесполезным. Все это время идея, которую я собираюсь поведать, таилась в самых глубоких уголках моего существа. И все это время она рвалась наружу, желая освободиться из-под гнета воспитания, а я, боясь быть осмеянным, держал ее взаперти. Лишь изредка, когда чувствовал себя в безопасности, я позволял себе открыться. Но и тогда, задавленный страхом, я делал это вполсилы, намеками. И все равно это были минуты истинной свободы, моменты, когда я мог по-настоящему быть самим собой, когда я чувствовал инстинкт жизни, когда был действительно счастлив – именно это происходит со мной сейчас. Это очень важно – быть собой. Быть собой – значит знать себя, знать свое предназначение. И после долгих лет томления я решил сбросить с себя груз молчания. Я хочу жить: жить так, как должен, в согласии с заложенной во мне архитектурой, минуя социальные установки и разумные запреты.
Все началось с того, что однажды я полюбил бессмертие. Не то бессмертие, которое живет в творениях человека, и не бессмертие освободившейся от тела души. Я полюбил бессмертие человеческого существа – бессмертие, исключающее гибель тела. Бессмертие, в результате которого человек уходит из этого мира целиком, не оставляя после себя гниющей плоти. Не помню, из какого источника я познакомился с идеей бессмертия раньше, – из Учения дона Хуана или из Евангелия, – но точно помню, что она пришла и сразу же завладела мной, завладела раз и навсегда. Это был, и остается для меня таковым и поныне, самый пик красоты и величия, какие только можно вообразить.
Моя жизнь изменила курс. С тех пор ничто более не интересовало меня так, как бессмертие. Это стало самой главной и, пожалуй, единственной страстью всей моей жизни. Странно, нет никаких доказательств того, что это возможно, но я всем своим существом чувствую, что это правда. Я знаю это. Сколько себя помню, я всегда стремился к правде, а бессмертие – это наивысшее ее проявление, дальше уже некуда. И я готов посвятить движению к бессмертию всю свою жизнь, несмотря на свою уверенность в том, что у меня ничего не выйдет – грешен. Лишь маленькая, подобная искорке в ночной мгле, надежда заставляет меня трепетать при мысли: «А что если получится». Что если Он даст мне свободу. Жить этим, стремиться к этому уже достаточно, чтобы быть счастливым и чувствовать, что ты живешь не зря. Ничто не сравнится с этим.
Но это счастье чужака. Все бы ничего, если б не мир, который тебя вырастил. Проблема кроется в том, что нельзя стремиться к бессмертию и при этом оставаться прежним. Отныне ты становишься аутсайдером. Ты противостоишь миру, потому что он, в отличие от бессмертия, уже здесь. Он реален, его можно видеть, трогать, дышать им, пробовать на вкус, слышать его. Все известные тебе защитные механизмы теряют силу, и ты остаешься в абсолютном одиночестве: один на один с тяжелым равнодушием Вселенной. Потребуются годы, прежде чем ты научишься пользоваться другим инструментарием, а пока что получай, ведь у тебя нет учителя, который сведет к минимуму все твои ошибки. Ты пробираешься наощупь, порой отступаешь, прячешься, делаешь остановку, сомневаешься, жалуешься, плачешь, пытаешься вернуться в прежнюю жизнь… Но, увы, дорога назад закрыта. Тебе больше не быть тем, кем ты был раньше. Нужно создавать себя заново. К счастью, если тебе повезет и ты выдержишь на своем жалком суденышке шторм, есть шанс стать другим человеком – свободным человеком. Но надежной почвы под ногами уже не будет никогда. Лишь невидимое присутствие бессмертия, которое всегда зовет тебя, одинокого странника, в путь. Куда зовет? В бесконечность. Путь к бессмертию – это бесконечный поиск самого себя.
Но у подобного существования есть и плюсы. И самый главный из них – знание, или духовные дары. Превращение человека, вставшего на путь знания, в центр противоположно направленных векторов, один из которых ведет к смерти, а другой к бессмертию, дает возможность увидеть окружающий мир в истинном свете. Все познается в сравнении, поэтому ничто так не обличает язвы общества, как движение, обратное движению мира. Со всей очевидностью становится ясно, что мир движется к закату. Семья, социум, друзья, общественные институты утрачивают былую ценность и превращаются в игру: вряд ли стоит воспринимать всерьез вещи, которые стремятся к смерти. Да, ты продолжаешь любить, продолжаешь участвовать в мирской суете, заботиться о ком-то, но уже как-то отрешенно – это контролируемая глупость. Ты и рад бы пойти в их сторону или, наоборот, взять их с собой, но это не в твоих силах – не ты решаешь, кому куда идти. Приходит смирение, а вместе с ним понимание выбора: либо топтаться на месте, привязавшись к погружающимся в смерть вещам и людям чужого для тебя мира, либо идти дальше, туда, куда ты и должен идти по своей природе, – к бессмертию. Это и есть свобода выбора, дарованная свыше. Все мы изначально свободны. И в большей степени свободны тогда, когда можем выбирать между жизнью для смерти и жизнью для бессмертия. Свобода выбора проявляется в возможности сомневаться.
А мир – пародиен. Диву даешься, когда наблюдаешь за ним. Оказывается, в нем нет ничего нового. Все созданное человечеством и то, что еще только будет создано, выражает одну единственную его черту, другой у него нет. Черта эта называется копированием. Разум, который так восхваляется человеком, является архитектором, копирующим то, что лежит за гранью его, разума, понимания, потому что он сам есть копия. И любое явление или творение окружающего нас пространства, весь материальный мир суть суррогат Непостижимого, Его. Поэтому человек так быстро остывает к приобретенной вещи – ему постоянно хочется чего-то нового. Совершенствование вещей, которое в наше время пришло к так называемым инновациям, – это логический прогон усложнения материи на конвейере мира. Все вещи по своей природе пусты и ничего не дают своим обладателям кроме сиюминутного утоления материального голода, обусловленного их невежеством и бессмысленностью всей земной жизни, потому что она в своей сути искусственна. Пока мы идем к смерти, мы живем понарошку.
Мир населен хищниками – людьми, считающими, что могила – это единственный исход жизни и что альтернативы не существует. Их кровожадность так и норовит сбить человека знания с пути, ведущего к бессмертию. Для этого они придумали свое собственное бессмертие в пределах материального мира. Так наука пытается развивать крионику, перенос сознания на материальный носитель, медицинские технологии, останавливающие старение – все это то же копирование, с помощью которого человеческий разум пытается создать ложный дубликат истинного бессмертия. Если еще внимательнее присмотреться к человеческой жизнедеятельности в целом, то трудно не заметить, что вообще все, чем занимается человек, делается только ради собственного бессмертия… искусственного бессмертия. У него это называется выживанием, то есть таким существованием, которое направлено на оттягивание неизбежного конца. Бедняга, он не знает, что движется не в том направлении. Его религия – биология. Поначалу у меня не укладывалось в голове: вроде взрослые дядьки, с учеными степенями, а занимаются реализацией детских фантазий в духе поиска эликсира бессмертия. Они что там, прикалываются? Это походит на кружок моделирования, где юннаты взялись за воссоздание бесконечной жизни. И я точно знаю, что у них получится: если есть мысль об этом, значит, будет и результат – это лишь вопрос времени. Но откуда у прожженных материалистов вера в бессмертие? А вот откуда: из неосознаваемого, интуитивного, вне-разумного знания о существовании истинного бессмертия. Сегодня, в эпоху создания искусственной реальности более глубокого уровня, нежели искусственная объективная реальность, такой как виртуальная, знание о реальности истинного бессмертия и способах ее достижения является сверхактуальным.
Отсюда все социальные бедствия – из веры в неизбежность смерти. Когда человек знает, что когда-нибудь умрет, желание пожить дольше и лучше гипертрофируется. Войны – это результат суммирования всех таких желаний. Аккумулированная энергия жадности оборачивается общественной грыжей, которую удаляют. И не важно: зарабатываешь ты себе на новый iPhone случайными шабашками или занимаешься рейдерским захватом предприятия – значение имеет только то, как ты намерен закончить свое путешествие на планете Земля. Все мы убиваем друг друга, – не прямо, так косвенно, – пока идем дорогой смерти. Это что-то вроде бессознательной мести друг другу за то, что нам предстоит умереть. Мол, какая разница – все равно же умрем. Этакое коллективное взаимоубийство. В условиях ограниченных материальных благ – земного бессмертия, количество и качество которого зависят от финансовых возможностей потребителя, образ жизни, при котором каждый думает только о себе и своем потомстве, является нормой. По умолчанию действует принцип: мирно сосуществуем только до тех пор, пока безопасно, а дальше каждый сам за себя. В сущности, это тот же каннибализм, но только прикрытый маской цивилизации.
Но все происходит иначе, если выбор совершается в пользу истинного бессмертия. Ты уходишь в мир, где ничто из того, что тебя окружает в мире земном, не нужно. Сама вера в это уже создает совершенно иное отношение к жизни здесь. Можно сказать, что ты уже живешь в двух мирах – остается только шаг за шагом перетекать в иное состояние, пока оно полностью не захватит тебя. И тогда ты тоже умрешь, но умрешь целиком, как и должно быть. Умрешь только для этого мира.
Человек бессмертия – это наивысшая степень всего самого прекрасного, что есть на земле. Воинский героизм, гражданский патриотизм, семейная жертвенность и прочие социальные регалии блекнут перед этой категорией бытия, предстают детскими шалостями, потому что ничто так не устрашает, как путь к знанию, ибо знание всегда спрятано и охраняется теми, кто хочет властвовать, кто хочет, чтобы мы жили в невежестве и ничего не знали о своей собственной природе. Подумай об этом, прежде чем небрежно отозваться о тех «чудаках», которые несли людям свет знания о бессмертии. Они рисковали жизнью. Ничто так не угрожает жизни, как бросание перчатки в лицо самой смерти. Она не прощает подобные жесты. Человек, отважившийся вырваться из ее тюрьмы, становится для нее самой интересной жертвой, за которой она будет охотиться с особой изобретательностью. Но если ему повезет и он освободится из ее оков, то какая величайшая награда ждет его. В его жизни обязательно наступит момент, когда он сможет заглянуть ей в глаза, заглянуть решительно и смело. Она же вместо того, чтобы разозлиться, по-доброму улыбнется ему и отпустит из этого мира. А теперь очень важное: смерть – это страж нашего мира, который выпускает на свободу только тех заключенных, которые в течение отпущенного им земного срока разгадали шифр бессмертия. Освобожденный будет уходить в бессмертие, а смерть, вдруг ставшая красивой, будет махать ему вслед и произносить слова благодарности за то, что он достиг такого совершенства, которое позволило ему увидеть ее истинное лицо. Не она была ужасной – ужасным был он, потому что жил в пороке своей веры в собственную смерть.
Я не знаю, как и сколько пройду по избранному мной пути. Знаю лишь то, что чувствует мое сердце, по зову которого всегда старался жить. Оно говорит мне, что существует место, где хорошо, красиво и где не нужно бояться. Я иду туда. Иду как ребенок, полный воодушевления и страха. Я иду в мир, где смерть имеет категории, отличные от земных. Это славный путь, путь, полный поражений и побед, делающих жизненный опыт интересным. Это путь воина – существа, по-настоящему достойного носить имя человека Земли. Он не торгует ей, не использует ее ради собственной выгоды; он бережет ее и преображает своим духом. Это дорога риска, величия.
Своим посланием тебе, дорогой Друг, я совершаю распятие миру. Это мой личный акт сораспятия Христу. Отныне я публично отвергаю мир, живущий по законам смерти, и провозглашаю мир, живущий по законам бессмертия. Пусть сегодня грех стыда любви к бессмертию, порождающий страх стать посмешищем, умрет во мне и родится радость нового состояния, исполненного правды. Нет более сильной радости, чем радость от служения правде, ибо в ней – свобода. Пусть простота, прямота, твердость и величественность станут моим оружием, которым я буду низвергать ложь мира. И да поможет мне в этом Бог.
Екатеринбург
Октябрь 2017