***
вдыхая май в кладбищенской пыли,
не узнаю в себе себя я боле.
угрюмый бродит ветер-исполин –
и тот дрожит от неизбывной боли
теряя счёт незваным сквознякам
усугубив с лихвой худую карму,
хотелось там пореже возникать,
где параллели скрещены попарно
являясь сгустком света и тепла,
надгробья украшая к светлой Пасхе,
не лечим души – изредка тела,
а потому – богам и курам на смех.
Дорога
К простуженной просёлочной дороге
В халате грязном и заплатах каменных
Не будь таким предвзятым, грубым, строгим,
Когда мечты и без того изранены.
В осенней суете, в дождливых сумерках –
Её прости. Благодари за многое:
За то, что в недолеченном безумии
Она вела тебя – твоей дорогою!
Доле моли
Старое пальто. Мекка юной моли.
Недопитый чай. Сонные мечты.
Мне бы домечтать. Мне бы выпить, что ли?
Мне бы доносить. Мне бы донести…
Свет пронзает сон. Мачты ночи – тают.
Старое пальто. Вешалка потерь.
Мает пустота – дикая, простая.
Мне бы домолить, моли б – долететь.
Странное кино. Чёрно-белой лентой
Старое пальто привлекает взгляд.
Вряд ли долететь моли б е з б и л е т н о й.
Мне бы – выпить? – да! – вряд ли домечтать…
***
Так несладко, пойми, будто что-то не отпускает.
Будто кто-то крадётся в памяти в дальний угол…
Будто новый сюжет о суетном по Дискавери
о пришествии толстых клоунов, глупых кукол.
Так зачем мне тогда подсказки, цветы, поблажки,
если мир не продвинется далее ни на йоту?
Смотрят странно и дико забытые чебурашки
из витрин магазинов, отчаянно ждут субботу.
Вот бы смелости мне бы – набраться ума и опыта
и не слушать глупцов, но себя научиться слушать
/быть простым и серьёзным нынче довольно хлопотно/
Наряжаем тела, позабыв, как всегда, про души…
***
Гудят самолёты, как вещие птицы столетий.
Роса умывает примятую душу старательно.
А завтра по плану война – начинается лето.
И пули июня цепляют мой май по касательной.
А завтра гроза.
Не чета гулким майским проказницам.
И видимость – ноль.
И деревья, цепляясь за воздух,
устанут качаться.
Казалось бы – не было разницы.
Но в планах войны по привычке – ранения, слёзы.
Гудят самолёты…
… и свет
ты приходишь ко мне, когда ночь заливает чернилами небо
будто соткан из света и ветра, такого горячего
я не верила в чудо, но сердце бывает так слепо
все иллюзии прыгают в небо игривыми мячиками
ты приходишь… и нет, ничего, что пока не сбывается
наш заезженный сон, в унисон мы вдыхаем октябрь –
знаю точно, ты тоже смотрел его на ночь по пятницам
/ или просто рекламу плакатную видел хотя бы…
ты приходишь, и свет застывает в секунде от истины,
закрывая от вьюги и стука в хранилища прошлого
но помятые сны не о главном разбросаны-списаны,
ты приходишь, и хочется верить в победу хорошего.
ты приходишь, и свет…
***
Синих сумерек свита баюкает дом, ограждая от ветра невидимым кругом.
Если в мире холодном с тобой мы вдвоём, значит, сможем спасти части света друг друга.
Отпускать ты не бойся в невиданный путь, я тебя отыщу в чёрных дырах на ощупь.
Ночь упала на нас и пора отдохнуть. Слышишь, время уснуло. И стало нам проще
вдруг понять и простить очень многое многим, завершая круги, выпрямляя дороги.
***
В предсердии тишины
Давно обитает дом.
На самом холодном дне
Беспамятного колодца,
Уколами напролёт
В себе собирая лёд,
В непонятой глубине
Дыхание ночи льётся.
И всех, кто ушёл от нас,
Упомни в тревожный час,
Когда до рассвета – жизнь
Непрожитой остаётся.
Сумей обо всём стерпеть,
Посмей обо всём понять.
Так вдумчивы витражи,
Внимая приливам солнца.
***
дай мне, Боже, только силы – чтобы вынести
наказания за все грехи-провинности…
дай увидеть лицемера искренним,
чтоб добро из глаз – не ложь – искрами.
дай по полной всё стерпеть-выстрадать,
не пугаясь грозовых выстрелов,
не страшась и тишины шорохов
не продать всё, что свято-дорого.
отпусти меня гулять по небу,
чтобы там меня спасли (поняли).
жжёт… ветрянка нелюбви – оспами…
что молчишь? ещё не время, Господи?
бал
Вот и он – мой кусочек вселенной:
Волны ночи, балкона палуба,
Звёзд мерцание. Небо – тленно,
Но небесная братия правит бал.
Заплетая в ночевие жемчуг звёзд,
Надпивая из лунной бочки.
Вермут к балу извозчик в телеге вёз
Через сотни веков по кочкам.
Расплескался ручей – океаном стал –
Ледовито-ночной-нетихий.
И в моём уголочке вселенной – бал
И оранжевость облепихи.