Вам не показалось странным название этой подборки стихотворений?
Эти стихи нам прислала замечательная художница нашего издательства Ольга Федорчук. Через несколько дней будет четвертая годовщина ухода из жизни ее отца, поэта, прозаика и музыканта. Теперь редакция располагает большим количеством поэтических и прозаических текстов Л.Федорчука и мы непременно будем время от времени их публиковать.
Е. Жмурко
***
За моею спиною беда,
Паруса распустили года,
Понесли по широкой воде
От беды. Или к новой беде?
Повлекли по недоброй волне…
Или это лишь чудится мне?
Нет, упруги мои паруса,
Острый ветер съедает глаза,
Сверху солнце нещадно палит,
В неизвестность пучина манит,
Что-то сладко заноет внутри:
Всё же здорово, чёрт подери!
Что ли мчаться мне тысячи миль?
Иль на первой же ждёт оверкиль?
Видно, нет мне другого пути –
Что задумано, надо пройти!
Паруса, продолжайте нести,
Только так можно душу спасти –
Нахлебавшись солёной воды,
Презирая пристрастье беды!
29.04.85.
РАЗДУМЬЕ
Воспоминаний светлых благодать,
От занавесей дымчатые тени,
Размытый смысл бездумных откровений,
И привкус их заведомо осенний…
Они ушли. Отсюда не видать.
Напрасно в руки взять себя пытался
И ощущался пешкой проходной,
Когда я видел силуэт родной,
И, верность сохраняющий одной,
Я беспрестанно заново влюблялся…
Поверь, не смог бы я в себе спугнуть
Чарующую встречи неизбежность,
Через края струящуюся нежность
И, различая пропасти безбрежность,
Пойми, не мог в неё я не шагнуть.
Заранее предчувствуя угрозу,
Как мотылёк стремится на свечу,
Я безрассудно так всегда лечу,
Но перед Ним возникнуть не хочу –
Из сердца вынимающим занозу.
Такая речь покой бы сберегла:
«Простите, с нею я почти не знаюсь,
И ничего у вас ломать не собираюсь».
И то, что (пусть притворно!) отрекаюсь,
Забыть бы ты, пожалуй, не смогла.
Так, свою жизнь швыряя на весы,
Мирков ломая хрупкую обитель,
Заворожённо, словно в цирке зритель,
Глядим, как смертоносный истребитель
Взмывает вверх от взлётной полосы.
Лежит на мне фатальности печать,
Хотя сижу всегда в сомнений кресле,
Достаточно ль свои мы цели взвесили?
Я поступал бы точно так же, если
Пришлось бы мне сначала всё начать.
Перед людьми ответственностью связан,
Проваливаясь в ночи пустоту,
Вливаясь ли в дневную суету,
Как маяка огонь я вижу только ту,
Которой смыслом жизни я обязан…
19.12.84
НОЧНОЙ ПЕЙЗАЖ
(уголь, сангина)
Не спится, друг, мне. Что-то я болею,
Душа моя в аквариуме сна
К поверхности стремится, задыхаясь,
Не в силах оторваться ото дна.
И знаешь, чем я ранен, чем я болен?
О, я прошу, прости меня за то,
Что вижу я больным воображеньем,
Так, как нормальным видеть не дано…
Блистательный ксеноновый Фонарь,
Прохожим освещающий дорогу,
Ярился щедрым светом. Так и мы
Искримся иногда весельем простодушным,
Умом и юмором намеренно играя,
Или одеждой покоряем, силой мышц,
А на худой конец, уменьем выпить тоже.
Так вот, Фонарь… Он так сиял в ночи,
Как будто эта ночь была последней,
И вдруг его лучи коснулись Лужи.
И он офонарел! В неё глазами впился,
И обо всём на свете позабыл.
Так ослепительно она была красива,
Такою чёткой линией каймилась,
Над ней полночный ветер, пробегая,
Жемчужин ожерелья ворошил.
Ну, а она величественно, гордо,
Слегка волнуясь, свет его вбирала,
И он страдал безумно от того,
Что видел в ней чужие отраженья
Таких же стройных мощных Фонарей,
К товарищам красавицу ревнуя.
Но вот к рассвету кто-то из Энерго
Рубильник дёрнул– и Фонарь погас.
И тут же вмиг красавица исчезла.
Я утром поглядел: вонючей мутной жижи
Полным-полна. Случайно оступившись,
Попал в неё ногой, забрызгал всю штанину.
Испачкал обувь. Как она мелка!
Едва асфальт собою прикрывала…
Я плюнул в Лужу и побрёл домой.
И отчего теперь, мой друг, болею,
Душа моя в аквариуме сна
К поверхности стремится, задыхаясь,
Не в силах оторваться ото дна.
Всё оттого, что только вечер станет,
Над городом зажгутся Фонари,
Как тут же, голову свою наполнив светом,
Глупец никчемность вновь боготворит,
И никогда, лучась, не осознает,
Что этой Луже блеск он сам дарит…
* * *
Никогда бы не стал воздвигать
Я стихов своих зыбкое здание,
Если б ты не явилась, как тать,
За любви непреложною данью.
Ты вошла в мою жизнь, как нож,
Раскромсав равнодушия ткани –
А я был на народ похож,
Никогда не плативший дани.
По моим ковылям пронеслась
Быстроногая конница взглядов,
Сабли слов укрепили власть
Поцелуев и нежности ядов.
Стрелы глаз твоих, солнце затмя,
Обратили язычника в веру.
Он, цепями желаний гремя,
Добровольно идёт на галеру.
Мой покой навсегда опочил,
Дни связав белокурою лигой…
Так с восторгом народ получил
Это благословенное иго!
08.06.85
АКВАРЕЛЬ
Вошла – и принесла с собою запах сена,
Дыханье клевера с потухшими цветками,
И озарились стылые елани,
Как будто солнце проломило крышу леса
И прикоснулось теплыми щеками
К ресницам трав, росы слезинки выпив,
Холмы лучами трепетно обняв.
Луга светлели. Птицы задыхались,
Стараясь прокричать точнее вокализы,
Написанные нотами-стрижами
На станах телеграфных проводов.
В валторны ветра дунули дубравы,
Впиваясь в мундштуки губами желудей,
И пело всё о бесконечности живого,
О ветре в крыльях, бурях вдохновенья
И о тебе.
Простор лишался красок –
Он выжимал из тюбиков природы
Последние сверкающие капли,
Чтоб передать в космической картине
Во всю кипящей жизни ликованье,
Чтобы она переливалась знойно,
В глаза въедаясь чистотою цвета,
В тенях храня загадку перекатов,
Сражающихся с пенными валами,
Которые сломить хотели песню,
Укрыв ее шипеньем белой пены…
Но все утихло. Уходя неслышно,
Багрянец клёна обжигал ладони,
Ещё не веря, по коры морщинам
Стекли мои седины до корней.
И жутко слушать мне,
как тихо жизнь уходит
Из них по капле. Не дано понять,
Какая сила нас вздымает в небо
И радостью нам сердце разрывает,
Чтоб всё затем отнять у нас слезами
И возвратить земле. Ещё во мне неясно
Бредет в одежде из отчаянья — надежда,
Что, может быть, напомню о себе
Письмом, которое тебе, страдая, пишет
Косая вязь дождя на лобовом стекле.
Но только вечером.
А утром прозреваю –
И вижу, как уходит мой сентябрь
Сквозь гарь костров из листьев облетевших
Туда, куда, обнявшись и горланя,
Давно ушли другие сентябри…
КОНСТРУКТОР
Судьба играет человеком:
Детясли, школа, институт…
Глядишь, и прожито полвека,
Часы– идут, года– бегут.
Ты перепробовал немало
Занятий разных, должностей,
Куда нас только не швыряло –
Конструкторов судьбы своей.
Ты видел бури и ненастья,
Неблагодарных и невежд,
Конструктор собственного счастья,
Конструктор собственных надежд.
Творил, работал, сомневался,
Пилил, сверлил, держал ответ,
И ты конструктором остался,
Поскольку выше званья нет.
Есть разные чины и званья,
Тебе чужда за них борьба:
Конструктор– это не призванье,
Конструктор– это как судьба.
Какое счастье видеть всходы
От кропотливого труда…
Конструктор – это от природы,
Конструктор – это навсегда!
О силе власти репродуктор
Вещает на честной народ…
Министром может стать конструктор,
Но ни за что — наоборот!
РЕЧКА КАМЕНКА
Ах, речка Каменка, дружочек,
Мутна ль ты не от женских слез?
На левом берегу– лужочек,
На правом — роща из берез…
На правом– ласкова подруга,
На левом– верная жена.
И не моя ли в том заслуга,
Что речка Каменка мутна?
К одной – душа моя стремится,
Другую – нежно к сердцу жму.
Еще не пробовал топиться,
Да, видно, все идет к тому.
Ну помогите разобраться,
Ну как же мне себя понять?
Быть может, вдоль реки податься
И лучше третью поискать?
МОЙ БИЛЕТ
Вот притихший вокзал,
Вот купейный билет,
Но моих поездов
На путях больше нет.
Значит, главное что-то
Я в жизни проспал
И теперь опоздал –
Навсегда опоздал.
Золотое кольцо
На любимой руке,
Как надгробная надпись
На памятнике.
А пониже начертан
Саркастичный совет:
Ты– совсем опоздал,
Брось ненужный билет!
Я вишнёвою косточкой
Выстрелен в свет,
В глубину этих глаз,
В их немыслимый цвет.
А секунды, как дятлы,
Мне морзянку стучат:
Для чего ты вообще?
И зачем ты зачат?
Как же быть мне –
Где выход?
Но выхода нет.
В моей потной руке
Пропадает билет.
Все экспрессы лихие
Растранжирил вокзал,
Ну, а я опоздал –
Навсегда опоздал…
Знаю, лишь доброта
Моё сердце спасёт,
Я скажу: «Ничего.
Пусть другим повезёт.
Завтра те, кто сегодня
Мне руки связал,
Пусть приходят
На празднично ждущий вокзал,
Пусть посадят их в самый
Зеленый вагон,
Пусть их в путь провожает
Весёлый перрон.
Пусть огни светофора
Им подарят привет,
Пусть хрустит в их ладонях
Самый лучший билет!
Да святятся вокзалы
До судного дня,
Эти рельсы и шпалы –
От тебя до меня,
Пусть они не ржавеют
И пускай не гниют,
Пусть они разрушают.
Но они создают!»
НАТЮРМОРТ
Перед холстом я вновь стою, немея.
Мазок уверенно кладет щетина:
Вот к фиолетовому — кадмий желтый,
Вот в красные мазки ложится зелень,
В голубизне– оранжевого блик…
И появляется в холсте краюха хлеба,
Прекрасная обычностью своею.
Так, пререкаясь, холод и тепло,
Поющие вразброд, пока они в палитре,
Рождают изумительную правду,
Приоткрывая жизни сокровенность,
Святых-святую тайну мирозданья –
Единство и борение различий!
Добро и зло… Начало и конец…
Печали с радостью…
Зловещее с прекрасным…
Здесь тьма и свет. На легких ветках встреч
Растут тяжелые плоды разлуки.
Во всходах жизни притаилась смерть,
В таланте — эгоизм, а в горечи — услада…
Противоречья логику рождают
И смысл. Ведь от добра– добра не ищут,
А от чудес — чудес не ждут. Я знаю,
Только тот поймет прохладу
Колодца с родниковою водою,
Кого дорога, солнце и усталость
Держали от него вдали и долго.
Бессмысленно нам ожидать, что в мире
Когда-то абсолютное добро
Восторжествует, если зло исчезнет,
То пропадет и жизни цель. Поверьте,
Бессмертье никому из нас не надо –
Смерть есть мерило стоимости жизни…
Легко мазок ложится за мазком
В мозаику цветных противоречий –
И появляется в холсте краюха хлеба,
Прекрасная обыденностью чистой.
А рядом — нож кухонный– плотояден,
Как неизбежный хлебу приговор:
Он отрицает красоту краюхи
И утверждает сытость едоков.
УРОК ГЕОГРАФИИ
Вот перед вами карта
Висит на стенке, дети.
Диковинные страны
Присутствуют на свете:
На карте есть Фенляндия –
Страна махровой лени,
Там всё и всем до лампочки,
Как говорят– до фени.
Вот королевство Датское,
Похожее на шляпу,
А с ним граничит Взятское,
Где все берут «на лапу».
А вот страна Ворвегия,
А вот — ее сыны:
Хапуги, браконьеры,
Ворюги, несуны.
Обширно графство Блатвия –
И на его гербе
Девиз начертан пламенный:
«Ты мне, а я — тебе».
В империи Кирландия –
Столица в кабаках,
Там ползают в блевотине,
И морды в синяках.
В республике Фразилия
Фразеры, болтуны
Протерли в заседаниях
Последние штаны.
И есть страна Больгария,
В которой все болит:
За страны приграничные
Её сжигает стыд…
ОСЕННИЙ ЭТЮД
Постарело уже, постарело
Голубое реки серебро.
Стынет пляжа тонкое тело,
Как худющей собаки ребро.
Изогнувшись назад дугою
И раздевшись почти донага,
Зябко пробует воду ногою
Чернокожая выдра– ольха.
Ей решительности не хватает,
За ивняк уцепилась рукой…
Равнодушное солнце зевает
Над потухшей и сонной рекой.
* * *
Оставь на мне свои частицы,
Частицы рук твоих и губ,
Когда наш день испепелится.
И ночь когда испепелится,
Когда весь срок испепелится,
И без тебя я не смогу.
Когда вокзал с его толпою
Откроет новый перегон,
Истосковавшейся рукою
Я в вещмешок упрячу стон.
Я уложу его поглубже,
Взвалю я на спину тоску
И потащусь по свежим лужам
К тому заветному мыску,
К тому горячему песку,
К тому зеленому леску,
Который к берегу поближе
Раздольно окаймляет плёс,
К волне, которая залижет
Мне раны, словно верный пёс.
И там, когда рассвет родится,
И встанет солнце над водой –
Отдам ветрам твои частицы,
Отдам волнам твои частицы,
Отдам дождям твои частицы,
Чтоб мир заполнился тобой!