Счастливчик Сашка

Я стану пеплом и золой,
Сгорит и кровь, и пот.
Душа расстанется со мной,
Но Вечность обретет.

26 мая  2014г. А.Г.

 

Признаюсь, я был шокирован, как быстро горит кожа человека. Благодаря жировым прослойкам,  она горит, конечно, не как бензин, но гораздо быстрее, чем бумага. Мои руки обгорели секунд за шесть. А, может быть, за восемь или за девять. Никто не стоял рядом с секундомером. Короче,  она сгорела за столько времени, сколько понадобилось, чтобы выкинуть из деревянного дома на улицу горящий газовый баллон вместе с маленькой газовой плитой в придачу. С того происшествия прошло 9 дней и вот сейчас я тыкаю по компьютеру одним пальцем, поскольку остальные пока в плохом состоянии.

В палате  четыре койки. У окна неподвижно лежит молодой парень. Его  лицо, уши, шея, губы  похожи на обгоревшую котлету с живыми глазами. Его зовут Сергей. Он работал на стройке и тоже пострадал от воспламенения газа. На Сергее была тельняшка, она спасла его туловище, поэтому обгорело только лицо и кисти рук. Несмотря на молодость,  Сергей ведет себя  мужественно. Не ноет,  не стонет, сутками молчит и слушает по телефону радио «Дача» по которому беспрерывно крутят российскую попсу.  Я понимаю, он слушает это идиотское радио, чтобы отвлечься от боли. Терплю и слушаю вместе с ним. Слушать российскую попсу невыносимо, особенно когда у тебя не перестают гореть руки. Теперь я ненавижу  радио «Дача» вместе со всей российской попсой.  Каждый день к Сергею приходит девочка, похожая на дюймовочку. Это его жена.  Она ухаживает за ним, кормит с ложечки. А когда, наконец, он засыпает, дюймовочка молча сидит и терпеливо ждет, когда муж проснется.   

На койке у входа лежит с обгоревшими ногами старик Семен. Как выяснилось, старик старше меня всего на три года, хотя я был почти уверен, что у нас  разница лет в 20. Это, наверное, потому, что я давно не видел себя в зеркало.        Семен живет в поселке под названием Венец, в 180 км от областного центра.  Десять лет назад в нем проживало полторы тысячи человек. Сейчас осталось  около ста. В основном старухи. Молодежь  уехала. Старики спиваются. В ходу разбавленный технический спирт, 50 рублей за бутылку. Семен выпил с дружками около костра поллитру, у него замутилось  сознание,  уснул и спалил заживо правую ногу. Позавчера ее отрезали.   

А пару дней назад в нашей палате появился   коммерсант Дима.  У Димы неприлично цветущий вид, великолепный загар и золотая цепь на шее, толщиной с большой палец. Ему чуть меньше сорока. Он  весьма упитан, ходит по палате голым, едва прикрывшись простыней.  Выяснилось, накануне  происшествия Дима парился с приятелями в бане, кто-то поперся с кипятком в парилку, поскользнулся и капитально ошпарил Диме все «мужское хозяйство». Но Дима не унывает. Каждые пятнадцать минут ему помимо жены звонят разные девицы, Дима тут-же меняется в голосе и ведет амурные разговоры часами ни о чем. К сожалению, я не могу никуда сбежать из палаты, и поэтому вынужден слушать или радио «Дача», или  бесконечную Димину Санта Барбару. Я не выношу разговоры ни о чем. Особенно после произошедшего.  Иногда Дима ведет деловые переговоры по телефону,  они не так отвратительны, как его любовная болтовня. В них Дима не притворяется. Видно, что он немного жуликоватый, изворотливый и нахрапистый. Как и положено коммерсанту. А в разговорах с многочисленными подругами, Дима строит из себя неотразимого благородного мачо и тем самым  невероятно утомляет. Короче, невооруженным глазом видно, как Дима канифолит всем своим бабам мозги, включая жену.  К счастью Димы, врачи спасли его драгоценные обваренные яйца. Завтра Диму выпишут  на радость всем его подругам. Желая подчеркнуть свою неотразимость, Дима поведал мне по секрету, что всего их три, помимо жены. И все моложе 20 лет.  

Что может человек без рук? Руки – это продолжение мозга. Руки — удивительно совершенный инструмент, созданный природой. Почти все, что мы видим вокруг – создано руками. Самое главное, что без рук ты  становишься другим существом буквально через пару дней. Беспомощным, беззащитным и не очень опрятным. Без рук ты не можешь самостоятельно умыться, почистить зубы, побриться, причесаться, почесать нос, высморкаться и сходить в туалет, в конце концов. Короче, ты не можешь ничего.  Если бы не жена,  то через три дня я бы превратился в омерзительное существо. Наташа приходила ко мне каждый день утром и вечером, чтобы умыть, переодеть, причесать и накормить. Без нее я ничего не ел. Не было ни возможности, ни сил. Я старался не слушать радио и глупые разговоры,  чтобы не раздражаться.  Мне было не интересно и абсолютно все равно, что происходит в мире и где сейчас идет война, потому что я почти непрерывно испытывал боль.  Я музыкант.  Руки для гитариста – это самое главное. Это важнее, чем иметь абсолютный слух. И теперь у меня нет рук.  Точнее, они есть, но вряд ли когда-нибудь я смогу играть также свободно, как раньше. Это является главной моей болью. Именно поэтому я не хочу, чтобы о моей беде еще кто-то узнал.  Я не хочу вопросов: «А как он будет теперь жить? Как будет зарабатывать на хлеб? Вероятно, ему придется осваивать новую профессию и т.д.»

 Пару дней назад, когда я был еще в очень тяжелом состоянии,  мне позвонила из Москвы однокурсница и ( по совместительству) настоящая «кинозвезда».  Когда с трудом приладил к уху сотовый телефон, я услышал:

— Привет, Сашка!

— Привет, — пробормотал я.

— Включи сегодня вечером телевизор, меня будут показывать по ТВ, — радостно дала мне ценные указания «кинозвезда».

-Угу, — пообещал я.

— Я так счастлива, что  сериал наконец-то выходит на экраны, ты не представляешь! – радостно воскликнула «кинозвезда».

— Ну, почему же? – ответил я сквозь дрему. – Очень рад за тебя.

— А я за тебя! У тебя все в порядке? Ну, пока! Расскажешь  о своих впечатлениях, когда сериал посмотришь…

— Конечно, — в очередной раз зачем-то пообещал я. «Кинозвезда» положила трубку. Ей нужно было успеть до вечера обзвонить как можно больше друзей и оповестить о премьере.

Пришла медсестра, уколола в вену, поставила капельницу. Я уснул. Через какое-то время меня разбудил новый звонок.

— Здорово, Сашка!  Как дела? —  заорал в трубку бодрый голос Евгения Васильевича Махнова. Я не успел открыть рот, как Женька произнес следующую фразу: «Поздравь, мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться»!

— Поздравляю, — пробормотал я на автомате.

 — Ты не представляешь, как это важно было для меня! – продолжил хвастаться Женька.

— А что за предложение? – попытался я хоть что-то прояснить.

— Об этом не по телефону, — вдруг ни с того ни с сего замялся мой приятель. Я подумал было возразить: «раз не по телефону, то по какой хрен ты мне звонишь»?  Но сдержался из последних сил.

— Ты что делаешь этим летом, загораешь, небось, уже где-нибудь? – видимо, решил пошутить  Женька.

— Да, «загораю», — уныло подтвердил я и посмотрел на капельницу. Я не захотел портить Евгению настроение. И, тем более, не захотел рассказывать о пожаре и свалившихся проблемах.

— Счастливый ты, Сашка! – вдруг ни с того, ни с сего брякнул Женька, — можешь позволить себе делать, что хочешь!

— Это точно! —  с иронией подтвердил я и окончательно утвердился в мысли, что никогда не стоит посвящать друзей в свои проблемы, если в этом нет крайней необходимости. Помочь они уже ничем не смогут, от сочувствия легче не станет, а объяснять подробности, что произошло,   просто нет сил. Вдруг мне подумалось, что на моем месте какая-нибудь «поп- звезда» обязательно воспользовалась бы моментом и устроила себе пиар в прессе из происшествия. Раздула  бы шумиху, чтобы привлечь к собственной персоне повышенное внимание.  Например: «Александр такой-то  чудом не погиб во время пожара!»  Но я не буду этого делать, потому что меня тошнит  от всех ужимок попсы.

Самое смешное, Женька на самом деле думает, что я счастливчик.  Раз так, то не стоит его в этом разубеждать. Пять лет назад у него погибла от рака жена, остались без матери две маленькие  дочки. С тех пор он никак не может создать новую семью, хотя баб у него навалом.  Но всем им, по его утверждению, нужно только одно – деньги. Никто не любит его просто так.  Как меня, например. Поэтому у меня есть некоторые основания полагать, что Женька немного завидует мне. Завидует с самого детства. Это не мешает нам замечательно дружить долгие годы и соперничать друг с другом. Сколько себя помню, Женька всегда со мной боролся.  То есть мы с ним в буквальном смысле мерились силами, когда мальчишками боролись на полу, а один раз даже по- настоящему дрались в седьмом классе.  Просто я был немного сильней, великодушней и никогда не бил лежачего. Сейчас  Женька завидует тому, что у меня красивая и успешная жена,  и что мы 25 лет живем в браке, и еще тому, что у меня двое сыновей.  Еще он завидует моим  скромным успехам на музыкальном поприще. Но я его все равно люблю и в глубине души немного жалею. Люблю, потому что Женька не подлый и всегда боролся со мной честно.

Вчера утром в больницу примчался на мотоцикле один из моих самых близких друзей — Гоша. Мы дружим с ранней юности и знаем друг про друга все.  И хорошее и плохое.  Никогда  и ни при каких обстоятельствах не бросаем  друг друга в передрягах.  В этот раз, даже ему я ничего не сообщил.  Просто пока сил не было. Однако, каким-то образом, слухи до него все-таки дошли.  

— Здорово, пиррроман! — пошутил  Гоша с нарочитой грубостью с порога палаты. — В этой больнице работает врач, который не даст тебе подохнуть. Не ссы! Скоро будешь, как новенький!

Гоша даже не представлял, как был прав.  С тех пор, как мне сделали под наркозом операцию и забинтовали  руки, включая локти, ходить в туалет  для меня стало огромной проблемой. Короче, Гоша взбодрил, как мог. Спросил меня, не хочу ли я жареного мяса.  Я  ответил: «Теперь вид и запах жареного мяса вызывает у меня отвращение».

— Это пройдет, — сказал Гоша и ухмыльнулся. Он напомнил, сколько у него было шрамов и ранений после первой и второй чеченской и, прежде чем укатить на мотоцикле, бросил мне фразу: «Счастливый ты, Сашка, что морда не сгорела!»

Да, я счастливчик. У меня опалились волосы и немного поджарился кончик носа, зато лицо не пострадало. Артист и музыкант с обжаренной физиономией – это слишком. Обгорели пальцы и руки по локоть,  зато не сгорела дача. И это тоже счастье, потому что дом построили родители и в нем выросли мои дети.  И самое главное — не сгорела любимая гитара и компьютер с моими записями музыки и  песен. Руки заживут, боль рано или поздно кончится, меня перестанут мучить огненные змеи, и когда-нибудь я снова стану здоровым, сильным и веселым. Буду снова рвать струны на гитаре, сочинять музыку и давать концерты.

А сегодня вечером неожиданным образом на горизонте опять появился  Евгений Васильевич  Махнов. Он приехал без  предварительного звонка и вошел в палату в тот момент, когда жена кормила меня с ложечки холодной окрошкой. Женька пристально  осмотрел палату, и, наконец, его взгляд уперся в меня.  По его лицу  я, вдруг, понял, что он немного разочарован. Вероятно,  ожидал увидеть меня совершенно обуглившимся в безнадежном состоянии. Мы пошутили на эту тему,  поскольку никогда не отказывали себе в удовольствии поупражняться в остроумии, даже в тяжелые минуты.  Женька притащил  огромный пакет с фруктами и шикарный букет цветов. Он увидел, как жена кормит меня с ложечки, поскольку я сам не мог достать до рта, и что-то дрогнуло в нем. Женя театрально преподнес  Наташе букет и начал говорить ей комплименты.

— Наташа, ты удивительная женщина! Я восхищаюсь тобой! Позволь подарить тебе этот скромный букет!  Ты кормишь этого мерзавца с ложечки, а он, скотина,  не стоит твоего мизинца. Он даже не позвонил и не сказал, что с ним приключилось. Ну, кто же так поступает?

— Простите, Евгений Васильевич, у меня просто не было ни сил, ни возможности, — хмуро извинился я.

Увидев, как жена вытирает платочком мне рот, Женька еще больше растрогался и стал вопить на всю палату: « Боже! Сашка, где ты нашел эту идеальную женщину?! У тебя идеальная жена!!!»

Тогда я сказал ему строго: «Евгений Васильевич,  сделайте любезность, не приставайте в моем присутствии к моей жене!»

— А когда же мне еще приставать к ней? – возмутился  Женька, — только сейчас и надо ловить момент, пока ты тут лежишь с обгоревшими клешнями.

Мы еще немного пошутили по поводу моего «невеселого» положения.

— Твоя дача была застрахована? —  вдруг поинтересовался Женька.

— Да, — мотнул я головой.

— Тогда, к чему такие показательные  жертвы? Получил бы страховку и построил бы на месте сгоревшего новый дом,  лучше прежнего.

— Дело не в доме, — ответил я  устало, —  А в той атмосфере, которая была в нем. Ее невозможно возместить по страховке,  ни за какие деньги.

— Это все ерунда! – воскликнул Женька. – Что за бред ты мелешь? Какая еще к черту атмосфера?  Это все твои фантазии! Думаешь, было бы хорошо, если бы газовый баллон взорвался, и Наталья осталась вдовой?

— Я думаю, вдовой она была бы недолго, —  пошутил я. – Потому что немного погодя ты бы предложил ей выйти замуж и восполнил бы мое отсутствие.

— Дурак ты, Сашка! – обиделся Женька.

— Возможно, — ответил я. – Но в отличие от тебя, я никому не завидую.

— А кому завидую я? —  насторожился Женька.

— Мне.

— А чему тут завидовать? Тому, что ты дурак?  – не унимался мой старый друг.

— И этому тоже, — с иронией подтвердил я.

— Мальчики, не ссорьтесь, — разняла нас жена.

Женька поджал губы и ушел обиженным.  Наверное, я зря  обидел его. Экая я действительно скотина. Позвоню, извинюсь. Я раздал медсестрам его огромный пакет с  фруктами. И вдруг вспомнил, что так и не спросил его насчет предложения, от которого он якобы не смог отказаться. Ну и хрен с ним. Через неделю  мне снимут бинты. Я уже сейчас чувствую: скоро на розовой коже начнут расти новые колючие волосы.  Они будут пробиваться сквозь кожу, как швейные иголки.  А потом пройдет еще какой-то срок, и однажды я возьму в руки любимую гитару. И, если все будет хорошо,  коснусь пальцами  струн.  Гитара вздрогнет, прижмется к телу и заплачет вместе со мной.

16.06.14.

Нижний Новгород