Рассказы из серии » Двор моего детства»

Телевизор и мушкетёры

За кочегаркой, то бишь, за школьной котельной шли непрерывные бои.
Причём, что удивительно, один Д´артаньян дрался на палках или прутьях с другим Д´артаньяном. Почему-то никто из моих одноклассников не желал быть каким-то Рокфором.
Я стоял поодаль и наблюдал, как дуэлянты тычут друг в друга длинными деревяшками, непрерывно выкрикивая: «Я же тебя уже заколол! Несчастный! Соблаговоли упасть и умереть достойно. Как подобает гвардейцу кардинала».
— Витька! Ты что, забыл? Сейчас Д´артаньян — я. А его заколоть никак нельзя. Он же непобедимый.
— Нет, это я Д´артаньян. Ща как дам в ухо, враз запомнишь!
Звонок на урок мгновенно прервал абсолютно непонятный мне диалог. Ребята дружно рванули в класс.
— Санька. А давай на следующей переменке ты Рокфором будешь? У тебя же телека нет. Выходит тебе всё равно.
— Не Рокфором, а Рошфором. Рокфор, между прочим, — это сыр. Ну или наоборот. Короче, мальчики, показывайте руки. Вы что, совсем не видите? Я же сегодня дежурная санитарка! И повязку имею, и сумочку, — в дверях стояла дылда Лизка. Действительно, через плечо на ней был надет самодельная белый квадрат со следами пролитой зелёнки. А на рукаве присутствовала широченная повязка с вышитым красным крестом.
— Витька, тебе в класс никак нельзя! Грязь под ногтями! Марш мыть руки. С мылом! Тоже мне, Д´артаньян-самозванец. Между прочим, в Гасконии руки все моют. И не по одному разу в день.
— Ой. А ты откуда знаешь? Во Франции во сне побывала что ли? — Витька пытался отодвинуть бдительную санитарку и проскользнуть в класс.
— Ученик второго «В» класса. Не спорь с санитаркой. Воспитанные дворяне так себя не ведут! — наша классная руководительница Ия Марковна поднялась из-за стола и погрозила Витьке пальцем.
— Я не из дворян, — огрызнулся мой дружбан. — Я с Горогородов.

***
В начале шестидесятых прошлого века громоздкие телеки с увеличительными линзами и без появились в квартирах почти всех моих одноклассников. Только в нашей семье этого вожделенного предмета не было. Потому как мы строили дом. По вечерам, придя с работы, мама ногами месила саман. Папа помогал. Чем мог. Перемешивать глину, солому и навоз ему не позволял осколок, засевший в теле ещё с войны. Самые дешёвые игрушки мне иногда покупала только бабуля. Да и то лишь после того, как её навестит почтальонша, тетя Тамара.

***
— Санька, ты не боись. Я тебе сейчас всё про мушкетеров расскажу. Рокфор, он, в общем, тоже неплохой шпажист, но, конечно, маленько похуже Д´артаньяна. В общем так. Он его вызвал на дуэль.
— На что вызвал? — переспросил я Витьку.
— Ну, да. Я забыл. Понимаешь, вчера по телеку такое зыковское кино показывали.
— Про мушкетёров?
— Про них конечно. И там Д´артаньян одному как даст. Другому врежет. Третьего шпагой. А тот упал, но не умер, а тихонько так отполз в сторону. И на помощь зовёт. Гвардейцы кардинала как набегут. Прям тьма-тьмущая. Но он с друзьями не растерялся. На тебе. И шпагу отобрал. Сань, ну ты всё понял? Переменка маленькая, скоро закончится. Побежали за кочегарку. Совсем чуть-чуть гвардейцем побудешь, и я тебя шпагой заколю.
— А в ухо не хочешь? Заколет он. Как же. Это я тебя заколю. Ну, или отдубасю. Это как получится.
— Сань. Ты кино не переделывай. Играть надо как там показано. В точности. Спроси у наших, если мне не веришь.
— Витька, я твоих «Трёх мушкетёров» не видел, а потому колоть себя как поросёнка не позволю.
— И правильно сделаешь, — вмешалась в разговор незаметно подошедшая школьная библиотекарша Анна Семёновна.- После уроков зайдёшь ко мне. Хоть рановато, но так уж и быть. Дам тебе Дюма. Дня на три-четыре. Не больше. Потому как очередь за ним просто жуть.
Кто такой этот дядька с короткой, но очень запоминающейся фамилией я понятия не имел. Однако нашу Анну-библиотекаршу любил как родную маму. Разве что чуточку поменьше. Потому как в школе она была самой доброй и к тому же настоящей волшебницей.
Потому как запросто отправляла любого из нас в опасный путь! По дороге из жёлтого кирпича. А уж забросить учеников второго класса в тридевятое царство для неё было сущим пустяком.

***

Вы думаете, что Анна Семёновна сделала из меня Д´артаньяна? Ошибаетесь. Она сотворила из меня самого Дюма-отца. Все эти счастливейшие дни, примчавшись из школы домой и наскоро сделав уроки, я мчался на улицу. На нашу любимую скамейку. Открывал завёрнутую в старую газету, потрёпанную донельзя книгу. Вся горогородская детвора через пару минут уже сидела рядом. Читали вслух, по очереди. И лишь окрики наших матерей: «Санька, Витька, Юрка, марш домой! Темно уже! Кто за тебя скотину кормить будет?» возвращали нас из таинственной и загадочной Франции в великий и могучий Советский Союз. В самую середину двадцатого века.

***
Недавно меня пригласили в модное кафе. Рядом с удобным диваном стояла полка с книгами. Для антуража. Том великого романиста в твёрдом переплёте с золотыми буквами стоял совершенно новёхонький.
Я взял книгу в руки. Некоторые страницы так и не были разрезаны. Что поделать. Каждой эпохе полагаются свои мушкетёры.

Антананариву

— Юрок, а ты знаешь, что сегодня наши с этими играют? Пойдёшь?
— Ага! Как-же! Я ещё задание по географии не сделал. Сань! Вот ты скажи, на кой-ляд мне знать, где в Румынии нефтяные месторождения расположены? Да ещё их на эту чёртову контурную карту наносить! Ладно бы урок задала. Тогда понятно. Так нет же. Кружок любителей географии. Вот глянь на меня. Как по твоему я любитель географии? Я любитель футбола! И ещё любитель яблок из сада тёти Грани. И ещё обожатель киношек, про индейцев с Гойко Митичем. Ну, ты чего молчишь? Отвечай, когда тебя друг спрашивает!
А что я мог ответить соседу и закадычному другу Юрке. Конечно, как и он, я обожал футбол. (А разве были в то время мальчишки, которые им не бредили?) И, конечно же, за обе щеки уплетал красные, наливные яблоки. Тайно похищенные в соседнем дворе. Однако батяня (имея образование семь классов), прошедший с боями всю Европу, каким-то непостижимым образом смог привить мне и брату любовь к географии. А посему контурную карту далёкой Румынии я заполнил ещё пару дней назад. И с нетерпением ждал воскресенья. Именно по этим дням наша Межера вела географический кружок. Явка на который была такой же обязательной, как и на официальный школьный урок. Отсутствие на «заседаниях школьного географического общества» гарантировало вызов к доске, на следующем занятии. Это как пить дать! Со всеми вытекающими последствиями.

***
Вы спросите, почему мы дали нашей училке такое необычное прозвище? Скажу по секрету. В нашей школе она была единственным педагогом, не имевшим своей персональной клички. Как мы не старались придумать что-либо лучшее, чем её собственная фамилия не смогли.
— Александр! — Училка смотрела на меня, не мигая, словно киплинговский удав Каа на бандерлога. Вам было задано разобраться со странами Юго-Восточной Азии!
Я молча кивнул и шмыгнул носом.
— В таком случае извольте сообщить присутствующим (географичка всегда обращалась к ученикам, любого класса, исключительно на Вы!) о стране под названием Непал. Назовите столицу этого государства? И какой там на данный момент общественно-политический строй?
— Это очень загадочная и крайне недоступная страна. Однако, по свидетельствам путешественников, там побывавших, она необычайно красива. В горах обитают разнообразные и очень редкие животные.
— Попрошу отвечать исключительно на заданные вопросы! — Перебила Межера. И так, столица страны, город?
— Кат-ман-ду — на распев произнёс я. — И это всё ещё Королевство. Никак они там своего царя с престола не скинут. А всё потому, что революционеры до тех мест никак не доберутся. Далеко больно. И к тому же горы неприступные кругом. Я закрыл глаза и представил себе страну с высоченными горами. И на самой главной из них сооружён замок, в котором на красивом троне восседает непальский король.
— Ну, что же. Достаточно. Похвально. Можно сказать «Зер гуд». (Межера по совместительству вела в нашем классе уроки немецкого.) А теперь я попрошу товарища Юрия выйти сюда и отыскать на плакате флаг Непала. Подскажу, что это один из самых необычных флагов суверенных государств.

***
По дороге домой Юрка неожиданно спросил. — Санёк, знаешь о чём я мечтаю?
— Конечно. Это элементарно, дорогой Ватсон. Чтобы наши забили им штук пять голов, а ещё лучше, если целых шесть.
— А вот и не угадал. Я мечтаю о том, что бы все государства в мире объединились. Тогда на всей Земле будет одинаковый герб и флаг, и одна столица. Наша Москва. Или, чтобы рано или поздно на голову Межере упал кирпич. Все наши ребята об этом мечтают! Кроме тебя, конечно. И на кой-тебе эта география сдалась? Как ты вообще всё это запоминаешь? Столицы, полезные ископаемые. Бррррр. Скукотища смертная.

***

Прошло четверть века. Друг детства трудился водителем в городском таксопарке. «Висел» на доске почёта.

А я, вернувшись из Монголии, сдавал отчёт руководителю организации с мудрёным названием «Элеваторзарубежстрой».
— Ну-с, Александр Викторович, потрудились вы неплохо. Можно даже сказать, хорошо. Наград тамошних удостоены. Похвально. Весьма! Куда же мне вас далее командировать? — Он снял трубку внутреннего телефона. — Марина Сергеевна, в какой стране у нас не хватает специалистов по элеваторам. Ах, вон оно как. Надо же.
Бросив трубку на рычаг, шеф обратился ко мне. — Есть мнение, направить вас на остров. А именно, на Мадагаскар. Как у вас с географией? Хотя бы столицу этого государства назвать сможете?
— Ан-та-на-на-ри-ву, — выпалил я. — С теплом и любовью вспоминая школьный географический кружок и нашу училку Межеру. Дай бог ей здоровья и долгих лет жизни!

 

Чистописание

Дорогие мои читатели поднимите, пожалуйста, руку те, кто понял, что именно означает слово, начертанное вверху? Увы, как я погляжу, леса рук не наблюдается. А всё потому, что к великой радости ребят в нашей любимой советской школе в конце-концов восторжествовал-таки мировой прогресс (в виде банальной шариковой ручки) и ненавистные (мною и большинством моих друзей) «нажим», «волосяная» канули в вечность. Аж до середины семидесятых годов в школах великой Страны Советов существовал предмет со зловещим названием «Чистописание»! Учеников начальной школы обучали каллиграфии. Личную чернильницу каждый приносил в школу самостоятельно. Для особо забывчивых, в классе на подоконнике стояли-общественные. Как правило, с плавающими в них мухами и прочими мелкими насекомыми.
Наша учительница Анна Марковна не уставала повторять: — «На уроках чистописания мы вырабатываем, что? Правильно. Почерк! А он зависит не только от старания и усердия девочек и мальчиков, но ещё и от пера, и конечно же от ручки. Поэтому пока я здесь работаю, чтобы этой пластиковой гадости в классе не было! Я ставлю вам оценки не только за красивую и аккуратно исписанную страницу, ну еще за что? Садись Мариночка. Правильно! За прилежание! А прилежание это что? Зарубите на своих кубанских носах. Это сумма состоящая из аккуратности, усидчивости и главное! Терпения! Писать буковки деревянной ручкой не просто. Но вы старайтесь. Ибо, кто в этом не преуспеет, получит от меня персональное задание на летние каникулы. Тебя, Саша, это касается в первую очередь! Потому как ты не пишешь, а мараешь листы в косую линию. Водишь по бумаге пером, точно курица лапой!

***
Почти в каждой семье, того времени, держали дома кур. Но я ни разу не наблюдал, что бы эти полезные птицы брали в лапы чернилку или хотя-бы ручку. Землю разгребали, в печной золе купались. Предавались этим занятиям ежедневно. Но чтобы писать? Это уж Анна Марковна зря на меня наговаривает.

***
Взявшая надо мной шефство (не по своей воле, а токмо, выполняя указание классной руководительницы) отличница Танька — не помогла. И задание по чистописанию на лето, я-таки схлопотал. От меня требовалось исписать за три месяца двенадцати листовую тетрадь, в линеечку, любым тестом. Используя при его написании проклятые «нажим» и «волосяную».
Узнав об этом прискорбном событии, батя в сердцах швырнул на стол свежий номер газеты «Советская Кубань». — Вот тебе текст. Всю перепишешь. От корки до корки! Включая фамилию редактора и тираж.
— Но, папа! Здесь же больше одной тетради будет. Много больше.
— Значит, вторую возьмешь. Если она закончится, тогда третью. Ты, кажется, о телевизоре грезишь, так вот пока почерк не выработаешь, в нашем доме он не появится. Так и знай!

***
Конечно, батяня был в курсе моего тайного желания. Почти у всех моих дружков в доме уже имелось это чудо техники. Только не у нас. Любая заработанная родителями копейка шла на строительство дома. Поэтому каждый вечер я канючил: — Мам, пап отпустите к Витьке, Лёхе, Серому. На телевизор. Там мультики сегодня показывать будут. Я точно знаю. Программу в газете видел. Не верите, сами посмотрите. Уроки сделал. Конечно. А как же иначе. И чистописание тоже. Ну, как мог. Но я старался. Че слово. Бабуля подтвердить может. И не пять минут писал, а больше. И не десять. У меня же часов нет. Я по минутам не пишу, а по заданию.

***

Время, оно как известно, течёт. Словно вода или песок. Настало ужасное и противное первое июня. Почему такое? А потому, что день защиты детей в то время хотя и существовал, но уж точно никаким праздником не считался. Мои друганы: Витька, Лёха, Юрка и Серый для порядка посвистев под моими окнами минуту-другую, отправились на реку Кубань. Купаться, ловить рыбу, загорать. А я развернул злосчастную газету и написал на первом тетрадном листе. » Советская Кубань». «Труженики полей с воодушевлением готовятся к предстоящей уборке урожая».
Отложил ручку в сторону. Посмотрел на счастливых иссиня-чёрных птиц снующих вокруг сооружённого мною (конечно, не без помощи бати) скворечника и вдруг неожиданно для самого себя стал аккуратно выводить на бумаге. «Рекорд», «Сигнал», «Витязь», » Радуга», «КВН-49», «Изумруд», «Рубин-102».
Вечером обязательно спрошу у старшего брата, может быть я какие марки телевизоров упустил.

***
— Папа, а чертежи в тетрадке по чистописанию рисовать можно?
Уставший после смены отец дремал на продавленном, стареньком диване, держа в руках ту самую «Советскую Кубань».
— Какие ещё чертежи? — Сквозь сон пробасил он.
— Ну, понимаешь, я журнал «Радио» переписываю. Статью » Телеприёмники. Новое поколение». И там схемы и чертежи непонятные изображены. Так мне всё как есть в тетрадь переносить?
— Я же тебе велел газету переписать. — Не открывая глаз, возразил глава семьи.
— Так она же у тебя. А мама велела ни в коем случае отца, то есть тебя, не беспокоить.
— А ты, что сейчас делаешь?
Я потупился и пробормотал. — Беспокою. Но больше не буду.

***
Александр, ну ты даёшь! И кто же это надоумил тебя этот текст писать? — Учительница поправила на носу очки.
— Сам нашел. В журнале. Брат Юрка из библиотеки притащил. Хочет телек своими руками собрать. И соберёт. Обязательно. Я его знаю. Он у нас упёртый.
— Вот и брал бы пример с брата.
— Я пока не могу. У меня не получится. Мы ещё физику не проходили.
— Да я не об этом.- Учительница смотрела на меня сверху вниз. — Я об упёртости. Ты зачем в тетрадке принципиальную схему телевизора начертил? Где ты в ней волосяные линии и нажим разглядел?
Я невольно улыбнулся. Ну не объяснять же Анне Марковне, что этот рисунок занял почти всю страницу. Попробуй, испиши её каллиграфическим почерком. Семь потов с тебя сойдёт. А если, не приведи господь, кляксу ненароком поставишь. Тогда ругани будет, минут на сорок. Братуха рассказывал, что в конструкторских бюро схемы исключительно карандашом рисуют, без всякого «нажима» и «волосяных линий». Он же в Фабрично-заводском училище учится. Всё знает.

***
Через год батя привез на бричке огромный ящик. О чудо! Мои мольбы и стенания наконец-то были услышаны. Его водрузили на два, стоящих рядом, стула. Ну, не было у нас ни тумбочки, ни лишнего стола. А ещё через неделю у нашего первого телека, с волшебным именем «Сигнал», сломалась ручка переключения каналов.
— Санька! Где тебя черти носят? Иди, переключи каналы.
— Вам какой поставить? Первый или второй? — Я мгновенно бросал любые дела со всех ног мчался к «волшебству» и, вооружившись плоскогубцами, поворачивал торчащий из лакированного дерева штырь. Потому как купить или достать новую заводскую ручку не представлялось никакой возможности. Даже на нашей «Барахолке».

***
Сейчас у меня дома в каждой комнате по «Плазме». Несколько лет назад я вывел формулу. Семейное спокойствие равно N+1. Где N это количество членов семьи и число телевизоров в доме. А плюс один, это для гостя, ну или для кота. Только вот включают мои домочадцы эти чудеса техники всё реже и реже. Потому как каналов не счесть, а смотреть нынче практически НЕЧЕГО!