Ставрополь и я — мы были знакомы всего год от марта до марта.
Весь этот год меня переполняли любовь и ожидание дороги — я знала, что скоро выйду замуж и уеду отсюда навсегда и думала об отъезде с замирающим от счастья сердцем, одновременно переживая грусть расставания — город мне нравился, как никакой другой прежде (а поколесить к тому времени довелось изрядно). Потому каждый день я жила, как горячий чай пила — мелкими глотками, с наслаждением. А Судьба подбрасывала и подбрасывала мне вкусные сюжеты, словно дарила прощальные сувениры на память…
Весна в тот год рано пришла на Ставрополье. Под первые тёплые ливни буйно зацвели сады, распустились розы. Воздух благоухал чистотой и сладким цветочным «парфюмом». Дожди почему–то шли только ночами, а по утрам горожан встречали чистейшее лазурное небо и многочисленные лужи, о глубине которых у нас на окраине невозможно было догадаться без предварительной разведки. А разведку проводить стоило, потому что в некоторых местах это были уже не лужи, а настоящие водоёмы местного значения с присущими серьёзным акваториям приметами: земноводной живностью — пиявками да лягушками, и покорителями водных стихий в лице местной ребятни… Вот в такое лучезарное ароматное утро и произошёл этот случай.
Ночная гроза грохотала до рассвета и сотворила между рядами частных домов «море» на всю ширину улицы. У заборов оставалась лишь узкая «береговая линия» шириной не больше ладони. На «морской» глади колыхался «корабль» — цинковая лохань, под управлением храброго «капитана» — соседского пацана лет 6–7. Его тощая, бледная фигурка в чёрных семейных трусах источала отвагу и мужество. Упираясь в дно водоёма дрыном (очевидно, позаимствованным из огородного плетня), он уверенно направлял своё судно, горделиво посматривая по сторонам. К сожалению, в этот ранний час не было ни одного человека, способного оценить мастерство судоводителя, и «капитан» немного скучал. Увидев меня, он оживился:
— Хотите переплыть? — как и положено мужчине, моряк не смутился несущественным фактом, что взрослая тётенька вряд ли поместится в лохани.
— Спасибо, друг! Боюсь, укачает, я лучше обойду…
Моряк снисходительно глянул на меня, гордо выпятил грудь и, опираясь на шест, как воин на копьё, снова осмотрел пустынную улицу — ему явно не хватало действующих лиц для полного самовыражения. А ведь он мог быть не только банальным паромщиком, помогающим незнакомой тётке преклонных (никак не меньше 25) лет преодолеть водную преграду. Задор и бесстрашие в его глазах просто кричали о том, что он — покоритель стихий — и дерзкий флибустьер, и спасатель пленённых красавиц… От капитана волнами шёл в пространство призыв послать ему достойное приключение! Он был ещё очень юн, не знал, что Судьба всегда отвечает на мольбы, если просить горячо и от чистого сердца. Вдруг калитка напротив моей распахнулась, и оттуда вышла… Принцесса.
Как и положено сказочной особе, она оказалась юной — лет 5–6, прекрасной и робкой — испуганно отступила от берега волшебного (а как иначе, если его ещё вчера здесь не было?) моря. Белая в розовых цветочках панамка, белое атласное платьице с кружевной отделкой, белая сумочка в руке, белые носочки и белые лаковые туфельки — маленькая цветущая яблонька чудесным образом ожившая и покинувшая свой сад! Она замерла восхищённо, словно и правда в землю вросла: перед ней по морским волнам плыл корабль с мужественным полуобнажённым Капитаном на борту!
Отважный мореход тоже оцепенел и даже растерялся на мгновение.
Наверное, вчера, когда на этой улице ещё не разлилось море, а Капитан был простым пацаном (хулиганом и грубияном, естественно, мальчишки все такие), а Принцесса — обычной девочкой (вредной ябедой, разумеется, девчонки все такие), они были знакомы, но сегодня… Это весеннее утро изменило мир, и они не узнали друг друга…
Первым опустился на землю Капитан: какие могут быть эмоции, когда надо спасать Принцессу? А то ведь, того и гляди, буря разыграется, захлестнёт волной, и пропадёт в пучине вод неземная красота!.. Капитан оттолкнулся шестом и поплыл. Причалить судно непосредственно у белых туфелек не получилось — между сказочным видением и кораблём оставалось около метра непреодолимого мелководья.
— Иди сюда, — моряк протянул Принцессе сильную (ничего, что тощую!) руку. — Не бойся, иди, я тебя переплыву вон туда — там сухо!
Что есть на этом свете чудеснее путешествия в цинковой лоханке по могучей полноводной луже? Кто знает, тот пусть всем расскажет! Принцесса, как я думаю, ничего такого не знала. Уверенный, надёжный Капитан звал её к себе, и весь вид его обещал необыкновенно увлекательное плавание от одного берега до другого, а может быть, даже и круизом по всему морскому побережью! И она сделала шаг навстречу протянутой руке… А я стала невольным свидетелем рождения Счастья.
Её лицо светилось радостным ожиданием новых впечатлений и безграничным доверием, его — сдержанной гордостью и благородством. Чуть сведённые светлые брови Капитана говорили о том, что он ощущает свою ответственность и за радость Принцессы, и за её доверие. Они тянулись друг к другу, но никак не могли соединить пальцы — расстояние было слишком велико. Тогда она сделала ещё один шаг — белые туфельки погрузились в чёрную грязь, но на это никто не обратил внимания. Ещё шаг, ещё… И тут случилась катастрофа: Принцесса поскользнулась на глинистой мели, взмахнула сумочкой, пытаясь удержать равновесие, и с размаху шлёпнулась в воду. Панамка поплыла в одну сторону, сумочка — в другую, но отважный Капитан не дал им ускользнуть, он сиганул за борт, не испугавшись ни холода, ни грязи! Отчаянный моряк выловил шляпку и ридикюль красавицы, побросал их на палубу, сказал замечательные слова утешения, передаваемые, я так думаю, в его роду из поколения в поколение, как наследство:
— Ничего страшного! Грязь — не сало, высохла — отстала!
И великодушно предложил Принцессе:
— Давай, залезай, я тебя подсажу.
Я восхищаюсь этой маленькой женщиной! Она не предала мужчину, не предала свою мечту — она занесла ногу в чёрной мокрой туфельке, намереваясь взобраться на судно, а он, не выпуская из одной руки шеста, почти по плечи погрузился в грязное месиво, чтобы другую подставить Принцессе… И тут…
Этого следовало ожидать! Это было неизбежно, как взрыв мины замедленного действия и так же страшно: из калитки вышла мама девочки. Яростный вопль возмущения расколол пространство вдоль, поперёк и по диагонали! Самыми приличными словами, слетевшими с уст молодой нарядной женщины были «скотина» и «гадина», остальные термины и фразеологизмы, использованные для обозначения как действий Капитана и Принцессы, так и персонально их личностей, цитированию не подлежат по цензурным соображениям. Говорят, соперничать со ставропольцами в виртуозном умении строить ругательные конструкции могут только одесситы…
На крик из соседней калитки выбежала бабушка бесстрашного маримана. Для начала она обругала разгневанную соседку за то, что та обругала её внука. Слова были подобраны в полном соответствии с лексиконом обидчицы, и стало ясно: нашему флибустьеру ещё будет, у кого подучиться настоящим пиратским выражениям. Затем мама извлекла из лужи дочку, а бабушка внука и лохань. Обоим несостоявшимся путешественникам дали по хорошей затрещине и потащили домой отмываться…
Сказка разлетелась мелкими ледяными осколками, пронзая и замораживая сердца! Казалось, солнце поблёкло, сады перестали благоухать, а море… «море» превратилось обратно в грязную местечковую лужу. Я стояла на берегу этой лужи и думала о том, что сделать детей такими же чистыми, какими они были полчаса назад, взрослые смогут легко, а вот такими же счастливыми… Получится ли у них хоть когда-нибудь?..
***
Прошло пять лет.
— Света, смотри, он в лужу залез!
— Вижу.
«Он» — мой первенец Ванюшка — очень любит пускать кораблики по весенним ручьям. Здесь, на Вологодчине, снег тает долго. На солнцепёках уже мать-и-мачеха зажелтела, а в тени ещё пористый хрусткий наст покрывает землю. Из–под него текут весёлые струи и уносят наш фрегат — щепочку с бумажным парусом — в реку Шексну.
Рядом «колясочная подруга» Нина — мы вместе водим детей на прогулку — крепко держит за руку рвущуюся к воде дочку и тревожится за Ваню:
— Вымокнет ведь, простудится!
— Не простудится.
— И о чём ты только думаешь?
— О Капитане и Принцессе.
— Чего?
— Ничего. Прочитала недавно: ученые доказали, что чем счастливее ребёнок, тем он реже болеет.
Подруга пожимает плечами и уводит девочку в сторону — там суше и теплее…
— Мама, он уплыл, давай ещё один сделаем!
Я достаю из сумки блокнот, сворачиваю бумажный кораблик и мы отправляем его в дальнее путешествие по морям, по волнам.
— Мам, он доплывет до океана?
— Конечно!
Сын удовлетворённо вздыхает, берёт меня за руку ледяной лапкой, и мы идём догонять своих спутников.
Солнце припекает, воздух чист и свеж, и чудится в нём едва уловимый аромат цветущих садов далёкого Ставрополья…