Необходимое пояснение названия сборника:
Почему я назвал предлагаемый вам сборник именно так? «Дайте мужа Анне Дзакео» — фильм-драма итальянского режиссёра Джузеппе Де Сантиса (1953 год) с Сильваной Пампанини в главной роли. Сюжет: Анна Дзакео жаждет настоящей истинной любви. Увы, девушка настолько великолепна, что истинная любовь является последней вещью, о которой большинство мужчин думает при виде ее прекрасных форм. Однажды Анна знакомится с моряком Андре и понимает, что настоящая любовь пришла в ее сердце и свадьба не за горами. Но вскоре они расстаются из-за его архаичных предрассудков.
Вот и предлагаемый сборник — некая смесь искренности чувств, закостенелых и покрывшихся мхом предрассудков, пошлых парадоксов и абсурдных идей. То есть, тех принципиальных и поэтому обязательных к исполнению причин, из-за которых Анна Дзакео НИКОГДА не выйдет замуж за НОРМАЛЬНОГО мужика. А если выйдет, то только за такого же наивного придурка, которым является она сама.
Алексей Курганов
06 декабря 2018 года. Россия, Московская область, город Коломна
Содержание (14 стихотворений):
Здравствуй, дедушка Мороз!
Грустно, гнусно, скучно…
Мать! Это слово звучащее гордо!
Чинно и причинно
Ода о гражданине Какове
Музыка на-а-ас связала!
Коль у вас проблемы с калом…
Всё равно
Любовь
Пионеры не носят галоши
Чувство нежное случилось…
Он не успел пожрать конфетку номер восемь…
А что? Прекраснейший продукт!
Я скоро стану космонавтом… (поэма)
Здравствуй, дедушка Мороз!
Дед Мороз гуляет в шубе
За бугром.
Под горой свистают раки.
Милый дом.
Дед Мороз, иди погреться
У печи.
Уж готовы с пылу, с жару
Калачи.
Не идёт. Знать, есть причины
Нет итить.
У сарая — две собаки.
Так и быть…
Грустно, гнусно, скучно…
Вот уже ноябЫрь кончился вчера.
Впереди — декабЫрь. Грустная пора!
Грустно, гнусно, скучно. Чё, тебе, бабань?
Я портки надену, покачу в Рязань.
В древний русский город на реке Ока.
Жить в Рязани скушно. Воля — широка.
Не шумит дорога. Брошены кусты.
Погоди немного. Пошумишь и ты…
Убийство лысого
Убили лысого в подвале
Пустым мешком из-за угла.
Сюжет классический. Конечно!
Он — лысый. Что ж не убивать!
А если б лысый был лохматым?
И не был пуст бы тот мешок?
Набит был, скажем, кирпичами?
Цементом, скраденным со склад?
Иль колбасою с требухою?
О, сколько много вариант!
Моих фантазий не хватает,
Чтоб срочно лысого спасти!
Но не спасу. Убит коварно.
Из-за угла. Предсмертный крик
Застрял, из горла вылетая
И улетая за забор.
Но равнодушно все проходят,
Тем местом, где случилась Смерть.
Скоты. Бездушные собаки.
Вам всем бы только водку жрать
Да тиливизиры включая, погоду слушать:
Дождь иль град? И надевать ли в утро боты?
И будет ль с неба камнепад?
А лысый мёртв. Ему в погоды
Теперь решительно плевать.
Он скромно жил. Он кушал пищу.
И вот погиб в расцвете лет…
И не мешок тому виною!
Мешок всего лишь атрибут!
Виною наше равнодушье!
Когда-то нас за то попрут
ГодА и гОды лихолетья.
И под забором, и в пыли
Скулить мы будем от волненья
На тихом краешке Земли…
Мать! Это слово, звучащее гордо!
Эпиграф:
— Целый день стирает прачка,
Муж пошёл за водкой.
На крыльце сидит собачка
С маленькой бородкой. –
(Н. Заболоцкий. Из тарусского цикла)
Гребункова тётя Дуся
Полоскала в луже таз.
Тётидусины коленки
Выдавали в ней экстаз.
Что случилось, тётя Дуся?
Почему такой экстаз?
Уронила утром в лужу
Я большой стеклянный глаз,
И теперь пытаюсь тазом
Этот глаз сейчас поймать…
Вот такая эта Дуся!
И не зря зовётся МАТЬ!
Чинно и причинно
Шикарная круглая ж.па
Блестела, от жира лоснясь.
Какая здесь может со счастьем
Быть чинно-причинная связь?
И всё-таки может, поверьте.
Абсурд. Парадокс. Дикий свист.
На поле убрали покосы.
И в трактор залез тракторист…
Ода на гражданина Какова
Эпиграф:
—…О брат мой! Сердце мне упреком не тревожь!
Пусть краски светлые моей картины — ложь!
Я утолить хочу мой скорбный дух обманом,
В красивом вымысле хочу обресть бальзам Невысыхающим слезам,
Незакрывающимся ранам. –
(Демьян Бедный, «Брату моему»)
Кто не любит с пивом раков,
Мочевой полнЯ пузырь?
Это он, товарищ Каков,
Всем известный сельский шнырь.
Ох, не прост, товарищ Каков,
Сельсовета депутат!
Да, не жрёт наш Каков раков,
И они благодарят,
Что не жрёт! Не в этом дело!
Каков действует умело!
Он коварен и речист,
Словно сельский гармонист!
В чём коварство? Это тайна!
Каков — хитрый депутат!
И любой, его увидя,
Сам становится не рад
Превосходному виденью.
Коль откроет Каков рот,
Благородными речами
Он замучит-заеб… в общем, очень утомит. Мастер утомления.
Потому бегут селяне
В поле, в реку, в города,
Чтоб не слышать эту Каку
Ни за что и никогда!
Не всё так просто в организме…
Я покакал нынче круто,
Потому что мясо ел.
Ведь мясное — благость жизни
И запор для славных дел!
Гарька ж мяс не пожирает.
Целый день он пьёт кефир.
И от этого кефира
Прёт его из тела дыр
Широко и не сдержАя.
И с чего ему держать?
Он же мясы жрать не любит
Он — кефиром запивать!
А ещё мы любим водку.
Я и он. И всё село.
Потому что водка это
Добродушие. Не зло.
Я-то знаю. Я-то верю!
И никто мне не указ!
Потому что парень смелый
Я к тому ж уже не раз…
Музыка на-а-ас связала!
Эпиграф:
— Сосед соседа звал откушать;
Но умысел другой тут был:
Хозяин музыку любил
И заманил к себе соседа певчих слушать. –
(Иван Крылов, «Музыканты»)
Песня стелется лихая
По бескрайней по степи.
«Нас музЫка повязала!» —
Клекотают петухи.
Нам поют об этом дефьки,
И в далёкий косогор
Шелестит ту песнь губами
Престарелый дед Егор.
Он давно старух не видит.
У него от музык — страх.
А зипун его сопретый
Тою музыкой пропах.
И галоши развалились,
И картуз свалился в пыль.
Тихо музыка стекает
В мочевой его пузырь…
Коль у вас проблемы с калом… (медицинско-кулинарное с основами самопознания и самопознавания)
У кого проблемы с калом,
Нужно кушать много свёкл.
Мяса ж нужно снизить дозу
Иль не нужно жрать совсем.
Хорошо попить кефиру,
Разжижает он гавно.
Водки тоже можно выпить.
Но немного. Литров пять.
Что касается мучного,
То как прежде можно есть.
Хоть вы прямо обожритесь
Калачами насовсем!
И, конечно, ешьте каши.
Каши калу не вредят.
Хоть в едальник запихните
Каши цельный котелок!
Всё равно
Эпиграф:
— Вдоль маленьких домиков белых
акация душно цветет.
Хорошая девочка Лида
на улице Южной живет. –
(Ярослав Смеляков, «Хорошая девочка Лида»)
Вот Сиркунька появился. Во дворе.
Ничего. Стоит, моргает. Грустно мне.
У него большие уши. Красота!
Кошка рыжая — под лавкой. Ждёт кота.
Пробежали две собаки. Перекур.
Мой сосед — в шикарной шляпе. Всё ажур!
И проехала машина. «Молоко».
Нет хандре! Летит ворона. Нелегко…
А соседка строит глазки. Про любовь.
Достаю с сеней салазки. Стынет кровь.
Я соседу в те салазки усажу.
И спущу с кривой со сгорки. Пусть вижжит!
Сам поем я чебурека. Он сочист!
Из пивной выходит Васька. Гармонист.
Морда красная у Васьки. Нос как блин.
Кепку носит этот Васька. Как грузин.
Написал я всё. Подумал: а накой?
Для чего мне писанина? Нет, постой!
Прилетела табуретка. Мне в окно.
Искурю я сигаретку. Всё равно…
Любовь
Зацвели на лугах ананасы.
Дефьки дружно с граблЯми идут.
Щас сгребут ананасы в канаву.
Пронесут продавать в институт.
Институт? Что за чушь я придумал?
От чего я застигнутый вновь?
Это чувство во мне разольётся
Под названием громким «любовь»…
Пионеры не носят галоши
Пионеры не ходят в галошах.
Пионеры галоши едят.
Если скажет им строго прохожий:
«Пионер! Будь готов в агрегат
С головою ты смело забраться,
Чтоб чего в агрегате сломать!»
Пионер ему скажет отважно:
«А пошёл бы ты, мерзкая бл… (неприличное слово)!»
Да. Культура. Отсутствие стиля.
Парадокс. Воплощенье любви.
И соседка уже завивает
На волосьях своих бигуди…
Чувство нежное случилось…
Гулял по улицам товарищ.
Он строгим был. Он хмурил бровь.
И вдруг негаданно-нежданно
Ему явилася ЛЮБОВЬ!
Явилась в образе гражданки,
Что тоже вышла погулять.
А что вы морды искривили?
Чем вам гражданка не мила?
Она в буфете съела мяса,
Салфеткой вытерла губу,
И вот решилась прогуляться
(Вдруг рифма вылезла — « в гробу»).
Но гроб, конечно, здесь абсурден.
При чём тут гроб, коль хотца жить?
Гуляла, да! Вокруг забора!
И вдруг: товарищ-гражданин!
Её увидел — и застывши
Он словно статуй. Он сражён
Её покорной красотою,
Как Терпсихеей Аполлон.
Без звука челюсть отвалилась,
Упала в радужную пыль,
А следом в пыль упал за нею
Его натруженный костыль.
Он не успел пожрать конфетку номер восемь…
Гарьку строго нынче спросим:
Где конфетка номер восемь?
Он куда её кладёт –
За буфет иль в дымоход?
И накой? Быть может, прячет
Ту конфетку от детей?
Как же может быть иначе?
Отвечай, гадючий змей!
Гарька телом затрясётся,
Тонким плечиком дрожа.
Мы потупимся стыдливо,
Словно севши на ежа.
Ну, чего к нему пристали?
Просто сам хотел пожрать
Ту прекрасную конфетку
Из набора номер пять.
Но пожрать не удалося.
Не успел. Бывает так.
И от горя и досады
Гарька влезет на чердак…
А что? Прекраснейший продукт!
Кто азартно жрёт пельмени,
Искривя щербатый рот?
Это Гарька, парень славный.
Он всегда пельмени жрёт.
Жрёт их днём и жрёт их ночью.
В выходные и в труде.
Враз по три сжирает пачки
(Может даже не варить!).
Ну и что? Он их любитель!
Он — фанат пельменных тем!
Ни за что его не брошу!
Вместе пельмов с ым поем!
Тоже стану я мордатым,
И боками ожирня.
Дайте мне быстрее ложку
И одиннадцать рубля!
Я скоро стану космонавтом… (поэма)
Эпиграфы:
— Вы помните ли то, что видели мы летом?
Мой ангел, помните ли вы
Ту лошадь дохлую под ярким белым светом,
Среди рыжеющей травы?
Полуистлевшая, она, раскинув ноги,
Подобно девке площадной,
Бесстыдно, брюхом вверх лежала у дороги,
Зловонный выделяя гной.
(Шарль Бодлер, стихотворение «Падаль»)
— Ты больше ей не наливай. Она, видать, запойная… –
(из фильма «Механическая сюита»)
Лежала кошка у забора.
Над ней нахохлился петух.
Я утром сжрал тарелку каши.
Сейчас — двенадцать без пяти.
А кошка… Каюсь. Не лежала.
Валялась, в общем. Хладен труп!
Её убили у забора.
И может, даже кирпичом.
Нет, не петух! При чём тут птица?
Петух кирпич не мог поднять!
Он поднимается рукою!
(Кирпич имею я в виду).
Но кто ж тогда? Сосед Пахомов?
Он — может. Но не может щас.
Пахомов нынче на работе.
В своём цеху точИт деталь.
Итак, Пахомов быть не может.
Другой убийца здесь кружил!
Кошаре ейный коший череп
Пробил безжалостной рукой!
Соседка, может? Да, Варвара!
Она же пишет для детей
Стихи и сказки! Значит, может!
У ей имеется кирпич!
И пять лопат. И лом с мотыгой.
Убийства свадебный набор.
Она опять же поэтесса!
От них что хочешь ожидай!
Иль не она? Иль дед Антипка?
Иль Пал Сергеич Лохмачёв?
А может, тот узбек безвестный,
Что в «клетке» дыни продаёт?
Так кто ж таинственный убийца?
Мозги кипят от силы дум!
Нет, не уснуть мине сегодня,
Пока не вычислю скота!
(через два с половиной часа)
И вспомнил всё ж! Поутру пива
Пошёл в пивную я испить.
Кошара мне попалась в ноги.
Её безжалостно отпнул.
Она взлетела, словно чайка,
Башкой ударившись в забор!
Но я того не замечая,
Победным шагом шёл к пивной!
Тогда выходит, я — убийца?
О, горе мне! Какой пассаж!
И с удручённой головою
Иду в пивную. Помянуть.
Беру стакан и кружку пива.
«За всех погибших без вины!».
Подлец я дерзкий. Зло отбросов.
Меня б башкою об забор!
Но выпил сто. Добавил двести.
И кружкой пива лакирнул.
Пожрал беляш. Он — разгоретый!
Он стоит двадцать три рубля!
В тот вечер так напоминался,
Что Гарька-друг домой тащил.
Ему дал клятву, что не буду
Кошаров больше я пинать!
Возьмусь за ум. Пойду учиться
На космонавта. Чтоб летать
В далёких космоса просторы,
Где нету кошек и собак.
Одни тарелки там летают
(Не с колбасой и беляшом)
А в тех тарелках — человечки.
Бойцы неведомых миров.
Они не пьют, собаки, пива.
И колбасы они не жрут.
У них дипломы космонавтов.
И каждый кончил институт
Водопроводного хозяйства.
(Шучу! Космических наук!)
И будем мы дружить домами,
Летая в гости друг от друг.
Там нет Пахомова, Варвары…
И Лохмачёва — никогда.
Там лишь беззубый дед Антипка
С планеты Хитрая Звезда