Народную артистку России Ларису Малеванную как театральную актрису знают в основном зрители Санкт — Петербурга и тех городов, куда она приезжает с театральными гастролями или с концертными программами. Но зато Малеванная по праву пользуется популярностью у многочисленных кино- и телезрителей. Не раз она выступала со своими творческими вечерами и в Германии.
- Лариса Ивановна, интересно, почему закончив в Ленинграде институт с красным дипломом режиссера, вы поехали работать артисткой в Красноярский театр юного зрителя?
- Я поехала туда еще до защиты диплома на годовую стажировку, но потом осталась там на три года, хотя были приглашения и в другие театры. Может быть, это можно объяснить тем, что мы в те времена были жутко идейными и романтичными и поэтому решили всей группой поехать в Сибирь, на пустое место и начать самостоятельную жизнь в искусстве. Там ведь даже и здания театра еще не было…
- Но почему все-таки вы начали работать не режиссером, а актером?
- Знаете, я всегда хотела играть и режиссером себя не особенно представляла. Просто поступала я в институт уже в 21 год, а на актерский принимали до 22. И поскольку я была уверена, что сразу не поступлю и мне придется делать несколько заходов, то решила застраховаться и пошла на режиссерское отделение, куда принимали до 36 лет.
- В Красноярске вам хотели присвоить звание, но вы отказались. А ведь звание в то время играло очень существенную роль и в работе, и в жизни…
- Ну, это не совсем так было. Просто как раз в то время мы уже собирались уезжать в Ленинград, а звание должны были утверждать в Москве и требовалось на это ни один месяц. И ждать не хотелось, и тогда я была более занозистой, чем сейчас.
- Вы вернулись в Ленинград, где работали и в театре им. Ленсовета, и в театре им. Ленинского, комсомола, и в Малом драматическом и, наконец, в БДТ. А с чем были связаны такие переходы?
- В театр им. Ленсовета меня пригласили из Красноярска. В театр им. Ленинского комсомола я ушла после того, как моего мужа Геннадия Опоркова назначили туда главным режиссером, а мы с ним вместе и учились, и в Красноярске работали. А в Малом драматическом я ничего так и не сыграла. Пришла и ушла.
- А, правда, что вас сначала приглашал к себе в БДТ Георгий Товстоногов и вы отказались? Если это так, то, наверное, это был единственный случай в БДТ.
- Вы знаете, у меня для себя самой много в характере загадочного. Во мне фантастическим образом сочетаются трусость и какая-то смелость, удаль что ли. Может быть, это, как говорят, играет дурная донская кровь. На удивление всем отказалась я от БДТ и пошла вместе с мужем к нему в театр. Правда, когда через какое-то время последовало второе предложение из БДТ, я уже отказаться не могла и работала там много лет.
- Вы организовали «Ленинградский театр Васильевского острова»…
- Да, я стояла у его истоков. Хотя я вообще-то была против, но уступила просьбе моих ребят, выпускников театрального института, которым я преподавала. Это они придумали, а мне это было совершенно не нужно. Но я их так любила, что готова была сделать для них все.
- А трудно быть руководителем театра?
- Безумно трудно и я этого не люблю, но приходится руководить, куда денешься…
- Вы говорили, что у вас был свой режиссер — Анатолий Эфрос, но вы же никогда с ним не работали.
- Как мне кажется, за что бы он ни брался, он максимально полно умел выразить автора, не уродовать его и в то же время имел свою позицию, свой взгляд на нашу жизнь, на устройство мироздания. И потом, он режиссер не громкий. А я терпеть не могу режиссеров, которые громко кричат, заявляя о себе. А Эфроса это не волновало, его интересовала только человеческая душа. А мой он еще и потому, что я очень хотела бы с ним работать. Но не получилось…
- Вы получаете большее удовольствие от игры в театре, кино, на телевидении или от сольных концертов?
- Все зависит от материала роли. И если роль хорошая, и весь сценарий хороший я получаю удовлетворение от работы вне зависимости в кино это или в театре. А удовольствие от концертов несколько другого рода. Я очень люблю стихи и знаю их великое множество. Все началось с того, что если наступали какие-то неуютные моменты, я брала томик стихов и учила их. Наверное, таких моментов у меня было много…
- Лариса Ивановна, судя по месту вашего рождения в Ростовской области и даже по фамилии, вы донская казачка. Казалось бы, вам должны быть ближе роли лихих, темпераментных женщин, но почему-то вы запоминаетесь больше в образе женщин каких-то спокойных, интеллигентных. Почему так?
- Трудно сказать. Мама у меня украинка. Отец по паспорту русский, но родился под Таганрогом, где и я детство свое провела. И фамилия его Малеванный. А под Краснодаром есть такой казачий хутор. Так что во мне намешано много разных кровей. И я хотя и выгляжу такой спокойной, из меня, бывает, выплескивается что-то бурное, даже нахальное.
- Ваша героиня в фильме «Поздние свидания», приехав в город из деревни, самостоятельно многого добилась в жизни: хорошую квартиру, степень кандидата наук. Но личная жизнь за всем этим как-то не принесла ей счастья, даже после того, как к ней, оставив семью, пришел любящий мужчина, но не смог с ней остаться. Вы, как женщина, понимаете ее ситуацию?
- Фильм действительно хороший, но я мою героиню не очень понимаю. Видимо, она не смогла по-настоящему полюбить этого человека. Мне всегда казалось, что если бы в моей жизни встретилась такая невероятная любовь, я бы все из-за нее оставила, даже сцену. Я бы целиком служила этому человеку, родила бы ему восьмерых детей. Но, может быть, мне это только кажется. Я думаю, что есть какой-то перст свыше — быть обреченной иметь счастье только на сцене.
- А разве вы в жизни не счастливы?
- Ну, почему? У меня замечательный сын и трое внуков. Я дважды подолгу была замужем. Мне кажется, что я была хорошей женой, по крайней мере, очень терпеливой. Но вот оба раза все сломалось. А теперь я свободна и думаю: Боже как хорошо!
- В цикле передач «Серебряный век» на ТВ вы сделали работу про Анну Ахматову. Какие поэты вам более близки?
- Да, такую передачу мы сделали. После чего я и стала, как безумная учить стихи. Анна Ахматова мне очень близка. Раньше я увлекалась Цветаевой, а к Ахматовой просто не смела прикоснуться, считая, что это немыслимая высота в поэзии. А сейчас я могу сказать, что очень глубоко ее чувствую и понимаю. Могу взять любое ее стихотворение, начать его читать и оно сразу «попадает» в меня и отзывается во мне.
- Я знаю, что вы поставили Аркадия Аверченко. Вы любите юмор?
- Обожаю Аверченко! Мне кажется, что он до сих пор недооцененный писатель у нас в России. Помните, еще Маяковский писал: «А там, где кончается звездочки точка, месяц сияет и заверчен, как будто на небе строчка из Аверченко». Шикарно! Я могу об Аверченко говорить очень долго. И вообще я очень юмор люблю.
- Расскажите, пожалуйста, что интересного было в вашей преподавательской деятельности.
- О, был очень интересный момент! Меня пригласили в Мариинский оперный театр преподавать актерское мастерство молодым певцам и певицам. Я со свойственной мне трусостью отказалась, а потом со свойственным мне нахальством — согласилась. И не жалела, потому что получила колоссальное удовольствие. Я и не думала, что могу быть так полезна. Оказывается, оперных певцов учат только петь, а не играть на сцене. Поэтому там было непаханое поле работы. И артисты с желанием работали со мной.
- Как-то вы сказали, что получаете удовольствие от уединения. По-моему, ваша профессия подразумевает постоянный контакт с людьми.
- Вот, может быть, как раз поэтому я и ценю возможность побыть одной. Вы знаете, у меня внутри себя так интересно, там какие-то мысли, какие-то стихи, задумки интересные, прожекты маниловские. Мне с собой очень комфортно.
- Один из ваших первых фильмов — «Проводы белых ночей». Это название кажется мне символичным для города на Неве. А что для вас, человека, родившегося далеко от Ленинграда, этот город? Вы спокойно отнеслись к переименованию его в Петербург?
- Относительно переименования я особенно и не задумывалась. Все-таки он и был Петербургом. Мне, конечно, привычнее называть его Ленинградом. Согласитесь, красивое название. Для меня этот город — все! Я мечтала именно о нем, когда жила в своей нищей, голодной послевоенной деревне. Я почему-то знала, что буду жить только в этом городе. К слову говоря, меня из Красноярска несколько раз приглашали в Москву и прописку обещали, но мы с мужем хотели вернуться в Ленинград. Несмотря на то, что здесь и климат плохой, но это мой город. Я с детства собирала картинки с видами Ленинграда, статьи о нем, просто была помешана на этом и до сих пор так к нему отношусь.
- На концерте вы читаете свои стихи, но никогда не печатали их. Но я знаю одно ваше стихотворение, названное «О себе любимой». Там есть такие строчки: «…Носок вяжу до посинения, копаю до изнеможения, купаюсь до обледенения, вгрызаюсь в роль до отвращения, влюбляюсь до офонарения…» Поскольку это о вас самой, не раскроете ли поподробнее эти моменты?
- Откуда вы только это узнали? …Вяжу носок до посинения потому, что ужасно въедливая и если что-то не получается, то буду вязать до тех пор, пока или носок не посинеет, или я. Копать до изнеможения люблю на даче. Хотя что-то определенное и не сажаю. Могу и вообще ничего не посадить. А вот купаюсь я с внуком Мишей до снега. Хотя я себя моржом назвать не могу. Но круглый год обливаюсь холодной водой. Вгрызаться в роль, бывает, приходится, если она не получается. Вот и грызешь до отвращения! Влюбляюсь до офонарения … Да, я влюбчивый человек, причем не обязательно имеются ввиду, мужчины. Я и в мужчин, конечно, влюбляюсь, часто они и не догадываются, и в книжку могу влюбиться, и в собачку, и в цветок… Я много чего люблю.
- Лариса Ивановна, вы режиссер по образованию, а это помогало вам воспитывать сына и внуков?
- Что вы! Даже наоборот. Я иногда такая зануда бываю и начинаю всех учить. А дети любят, когда с ними на равных. Особенно мальчишки. Как ни странно, у меня больший контакт именно с мальчиками. Мы вместе и с мостков прыгали, и плавали наперегонки, и они почему-то забывают, сколько мне лет. А если я им напомню, то они в ответ: «Ну, опять ты за свое».
- Лариса Ивановна, вы верите в доброту?
- Я считаю, что мысли материальны. Я заметила, что если я злюсь, то или заболею, или мне кто-то нахамит. То, что мы имеем внутри себя, то получаем и в жизни. Если человек добр к окружающим, то и они будут к нему добры.
Григорий Пруслин