«Когда б Вы знали, из какого сора растут стихи…» Эта строка Ахматовой вспомнилась мне по следующему поводу. Отмечался 80-летний юбилей моего приятеля и коллеги по эмиграции. Один из поздравляющих прочитал известные пушкинские строки: «На свете счастья нет, а есть покой и воля…» Дескать, и я тебе того же желаю! На мой взгляд, использование этих строк было сомнительным. Это взято из короткого стихотворения, обращённого, по-видимому, к жене и при жизни Пушкина нигде не напечатанного. Не доверяя своей памяти, я перечитал его:
Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит —
Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
Предполагаем жить, и глядь — как раз умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
Давно завидная мечтается мне доля —
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальную трудов и чистых нег.
Так и есть! Предыдущая строка нкак не подходит, если перед этим было традиционное пожелание долгих лет жизни… Правда, сам Пушкин не усматривал в смерти ничего трагического! Он считал рождение и смерть естественными частями жизненного пути. Сохранилось свидетельство жены его близкого друга Нащокина, рассказанное, кажется, Бартенёву. Пушкин рассказывал ей после похорон матери в Святогорском монастыре: «Если он (Нащокин) умрёт, непременно его надо похоронить тут; земля прекрасная, ни червей, ни сырости, ни глины. Как покойно ему будет здесь лежать». Нащокина при этих его словах содрогнулась… Но, всё же, преждевременную смерть близких ему людей он воспринимал как трагедию. На смерть Дельвига в 32 года он написал: «это была первая смерть, мною оплаканная…».
К естественной смерти и я отношусь без комплексов. Реалии таковы, что вечно никто не живёт и 80% моих сверстников уже в лучшем мире! Эти мысли и стали толчком к созданию небольшой миниатюры. Дело в том, что поэзия крайне редко пускает меня в свои сады, а с рифмами я дружен и проблем с ними не бывает. Оформить главную мысль о естественности смерти было только делом техники. Я использовал несколько слов из пушкинского стиха (но, не размер):
Пора, мой друг, пора…
Покоя сердце просит
И каждый час уносит
Частичку бытия…
Пора, мой друг, пора…
Мы знаем: жизнь не вечна…
Могу же ведь, конечно,
Частичкой быть и я…
И последнее. Любовь к рифмам, состоящим из нескольких слов, у меня с давних лет. На то, что поэзия Маяковского вся пронизана такими рифмами (лет до ста расти нам без старости) я не обращал внимания, считая это особенностями его плакатного стиля. Да и возраст мой школьный не возбуждал тогда моего интереса к анализу. Всё пришло гораздо позже. Перечитав всего Пушкина, и всю литературу о нём, какую сумел тогда найти, я решил читать поэтов XVIII века, которых Пушкин считал чем-то, вроде античной предтечи в русской поэзии. И обнаружил, что поэзия XVIII века интересовала Пушкина гораздо меньше, чем история этого времени. Потерпела крушение школьная легенда о Пушкине, как о создателе современного русского литературного языка. Проза Карамзина и поэзия Батюшкого были написаны добротным современным языком. Не говоря уже о Жуковском, который может считаться учителем Пушкина, а не наоборот! По моему мнению, Пушкин только прошёлся кистью мастера, и, главное, создал на этом языке столько шедевров! К этому могу добавить только одно: народ наш этим языком не пользуется, предпочитая ему какой-то сленг, а язык русского интернета — это, вообще, тихий ужас!
Разобравшись с XVIII веком, и с современниками Пушкина, я пошёл во вторую половину века XIX. Так вот, там, среди поэтов «Искры» был Минаев, который просто не мог обойтись без таких рифм! Я взял сейчас с полки томик с его стихами, раскрыл наугад, и сразу попал на соответствующий стих:
Слёз много нами вылито,
Что он в певцы пошёл…
Иван Сергеич! Вы ль это?
Вас Леший обошёл.
Это из из эпиграммы на И.С.Тургенева. Вообще, находить такие рифмы не сложно. Вот сейчас, просто для примера:
Писать стихи — моя стихия,
Всегда, когда пишу стихи я
Вот, оказывается, сколько можно написать по столь ничтожному поводу!