Лиза возненавидела лето в тот самый момент, когда не сумела застегнуть на талии хит прошлого сезона, купленного про запас в конце августа.
— Блин! Растолстела, как корова! А еще замуж собралась! И на курорт.
Если откровенно, то сначала на курорт, а уж потом, если повезет с курортным романом, то замуж. Откладывать было некуда – тридцать пять. Год — другой и не взглянет никто.
— И что теперь? На моря с личным спасательным кругом? Так там меня и ждут! Нет уж, только к тетке в деревню! Хотя бы для начала. Полгектара картошки прополю, столько же свеклы – и можно будет думать о Крыме. За неделю справлюсь.
И на всякий случай заказала билеты на юг на конец месяца. Чтоб уж наверняка. Если тетушкина картошка не поможет, то неделя в финтес-клубе доведет ее замыслы до логического завершения. В плане фигуры. На все остальное – воля божья.
— Но ты же не дашь мне умереть старой девой? – просительно взглянула Лиза в форточку. В последнее время с богом у нее были натянутые отношения.
В Крым она ездила каждый год. И романы заводила в тех же временных рамках. Ничего лишнего номинанту на звание счастливого супруга не позволяла. Но держала на коротком поводке. В том смысле, что не упускала возможности пообещать золотые горы, молочные реки, кисельные берега. И прочие составляющие светлого и счастливого будущего. Семейного, разумеется.
Роман благополучно развивался на всем протяжении крымских каникул. И завершался на вокзале. Охапкой цветов, горячими поцелуями и обещанием встретиться на рождественской декаде. Пустым, к сожалению. Ни один из нежных, великодушных, верных, признательных, честных – плюс соответствующих еще трем дюжинам настоящих мужских достоинств – кавалеров так и не появился на жизненном пути Лизы ни в Рождество, ни во все последующие и не менее прекрасные дни. На звонки не отвечали, из друзей во всемогущих «Одноклассниках» загадочным образом исчезали.
Можно, конечно, было бы заарканить кого-нибудь из местных. Но тоже не случалось. Работа -дом. Дом – работа. На выходные – родительская дача. Или очередной девичник. На больше не хватало ни сил, ни времени, ни фантазии. Ни элементарной удачи. Принцы, герцоги и виконты успешно проходили, пролетали, проезжали мимо. Не удосужившись оценить волнующие изгибы вошедшего в стадию молочной зрелости женского тела. И всего остального – тем более…
— А ведь на диете семь недель сидела! – чуть не плакала Лиза, выбирая в магазине бесформенный – спрятать бы хоть как все эти вопиющие округлости – сарафан для деревенского отдыха.
По дороге домой зашла в парикмахерскую – записывалась на мелирование. Мастер порадовал новыми ценами. Лиза приуныла: стоимость планируемой красоты превышала пределы разумного.
— А вы что хотите? – пожал плечами парень. – У нас салон, а не забегаловка.
— Знаю, что салон. Но иногда сопротивляюсь. А что можно сделать с моими кудрями за пятьдесят?
— Разве что остричь. Коротко и ясно. Модно, между прочим. Авангардно. И молодит к тому же.
— Куда уж моложе? – вздернула носик Лиза. – Хотя… давайте короткую – пропадать, так с музыкой! И голове легче.
Все равно – с кавалерами у нее в этом сезоне не получится – и слону ясно. А с короткой стрижкой плавать удобнее. Вон, хотя бы в тетушкином пруду. Не Крым, конечно, но плавается хорошо.
— Решено: стрижем коротко.
Мастер кивнул и углубился в профессиональную деятельность. Лиза закрыла глаза.
И открыла через минуту. Как ей казалось.
— Готово! – мастер повернул ее к зеркалу. – Самому не верится.
Лиза удивленно рассматривала свой новый облик.
С последними локонами она сбросила с плеч лет десять. И выглядела теперь заполошенной тинеджершей. Полнота пришлась ко двору. И щечки, и плечики. Так, без претензий. Но мило. Как раз для деревни. Сарафан. Босые пятки. Ушки на макушке.
— Хорошенькая какая! – всплеснула руками тетушка. – Хоть сейчас под венец.
И прикусила губу, вспомнив о Лизиной «трагедии».
— А и пойду, если кавалера найдете. Только, чур, не агронома! Меня с работы не отпустят. Так что сойдемся на шофере. Или трактористе. Тому и в городе работа найдется.
— Чего уж сразу тракторист? – возмутилась тетушка. – Вон, к соседям с самого Питера племяш приехать должен. Хирург. Говорят, даже главный.
— А что и такие бывают? – фыркнула Лиза, накладывая в глиняную миску клубнику и заливая ее молоком. Она обожала клубнику с парным молоком и с удовольствием давила посыпанные сахаром ароматные ягоды большой ложкой. При этом понимая, что никакие хирурги ей в этом году не светят. Даже главные. Но не портить же себе отпуск!
Оставив хирурга конкуренткам, она окунулась в радости сельского лета. Подолгу нежилась в постели, наблюдая в открытое окно за кружащими над садом ласточками. Отрабатывала лишние калории в картофельных рядах. Купалась в пруду до посинения. Босиком носилась по двору, по нагретым солнцем тропинкам.
Ворошила пахучее сено. Пила холодную колодезную воду прямо из ведра. Набирала в подол сарафана огурцы с грядок. И по три раза на дню бегала за клубникой.
— Ты б хоть изредка туфли надевала. Да губы красила, — вздыхала тетушка. – Сосед не ровен час заглянет, а тут не девка, а пацанка ягодой перепачканная.
— Как заглянет, так и выглянет! — отмахивалась ошалевшая от июньских вкусов и запахов Лиза.
У нее и без соседа голова шла кругом – свежее сено, спелая клубника, парное молоко. Ветерок доносил из ближайшего перелеска аромат соснового цветенья и земляники. Река напоминала о себе озоновой свежестью. Солнце играло росинками поутру. А вечер дарил Лизе низкое звездное небо… Хотелось наплевать на Крым и остаться до августа у тетушки. Раз уж похудеть не получалось…
Какое там похудеть!
Лиза соскочила с кровати, натянула сарафан и понеслась в огород. Сейчас молоко будет, а у нее ни одной клубничины на завтрак! Непорядок.
Благо, что огород рядом – десять шагов туда. Десять обратно. А если бегом, то…
— Ой!
В калитке она столкнулась с незнакомцем. Должно быть, с тем самым главным хирургом из Питера. Ходят тут всякие! Жить мешают.
С досадой отметила рассыпавшиеся от столкновения ягоды. Одна, вторая, третья… жалко-то как! Такие спелые, такие крупные… разве что поднять… вымыть…
Она дернулась, почувствовав легкое прикосновение к щеке.
— Вы что?
— Простите, не удержался. Не женщина – сплошные соблазны…
Она вспыхнула. Произвела в уме молниеносную инвентаризацию внешних достоинств. Вспыхнула еще больше. Оглянулась в поисках той самой женщины. Никого не увидела. Но не сама же… Подняла глаза, пытаясь найти ответ во взгляде незнакомца. И тут же опустила. Никто и никогда не смотрел на нее ТАК! Это же неприлично, в конце концов! С ума сойти!
Возмутиться не успела. Почувствовала легкое прикосновение к руке.
— Мой любимый десерт – клубника со взбитыми сливками.
Надо же! Их вкусы совпадали. Но откуда… Взгляд коснулся руки. Господи… Пальцы были перепачканы клубничным соком. Мало того, на руку выплеснулось молоко из банки, которую держал мужчина. Молочные реки… клубничные заводи… та еще соблазнительница.
— Это молоко, а не сливки… — потупилась она.
А он… он был хорош. Если не принц, то по меньшей мере, действительно главный хирург – только они бывают так притягательны и недоступны. Так недоступны и притягательны. И так непредсказуемы…
— Вы что… что себе позволяете? – запоздалый вопрос повис в воздухе.
А главный хирург целовал и целовал ее руку, снимая губами клубнично-молочные пузырьки.
— Ничего вкуснее в жизни не пробовал. Не сливки, говорите? И не взбитые?
Голова шла кругом. В застигнутом врасплох женском организме происходили необратимые изменения. В находящейся в том же состоянии душе – экстренная переоценка ценностей.
— Молоко… — тупо твердила она, все быстрее вращаясь в вихре непознанных ранее эмоций. – Обыкновенное парное молоко… сюда бы щепотку сахару – вас вообще бы было не оторвать…
— Меня уже и так не оторвать. Даже без сахару, — мурлыкал он, продвигаясь все выше. – Такое могут оценить лишь настоящие гурманы. Но если вы настаиваете, можем добавить…
— Чего? – пискнула Лиза, испугавшись несанкционированной добавки.
Куда уж тут добавлять? Ей бы с этим элементарно управиться!
— Сахару… сами же предложили…
— Да? А давайте в другой раз?
— Если вы настаиваете…
Ее ощущения замерли во времени и пространстве. На самой высокой ноте. Главное, чтобы молоко не кончилось. Или клубника. Или рука. Или…
Поляна у калитки кружилась во Вселенной, расцвеченная свежей июньской зеленью и ярким солнечным светом. Они стояли друг к другу настолько близко, что из космоса казались единым целым. Растерянная в нечаянном счастье девушка в широком сарафане со сползающей с округлого, чуть тронутого загаром, плеча бретелькой. И склонившийся в затянувшемся на века поцелуе ее нечаянный рыцарь. В сгустках чувств и эмоций парили корзинка с клубникой и банка с парным молоком – виновницы очередного зигзага судьбы. Было там что-то еще, непосредственно относящееся к лету, к деревне, к старому дворику под недавно отцветшими яблонями. Обязательное, но такое незначительное на фоне разворачивающихся событий…
27.04.2014