Борису Юдину
Февраль… От юбилея до юбилея, Боря,
Поэт творит, трезвея от русских аллегорий.
Февраль… Чернила… Слякоть… (Мотивы Пастернака).
Кому в рубашку плакать? Кот Кузя толст… (Собака
Живёт за океаном – у друга… Жрёт, однако:
На мясо всем Майданом приходится по кругу
Ей собирать монеты – под суховей и вьюгу.
Она рычит: «Сонеты, баллады – на закуску!
И бедные поэты – на русском и французском –
Слагают гимны псине… Не отвлекаюсь, боле!)
Лети над морем синим, моя смешинка, – к Боре!
Над морем-океаном, над февралём чернильным,
Над островом Буяном и «Боингом» мобильным,
Опережая вьюгу и чёртовы качели…
Виват – поэту, другу, прозаику из Черри-…!
(Конечно, Черри-Хилла, навечно – Черри-Юдин).
Февраль, вам подфартило: из тысяч хлопобуден
И миллионов прочих талантливых кометин
Сей день Небесный Отче и в Латвии отметил!
А потому тостую, поставив запятую:
Февраль… Борис… Чернила… Поэт из Черри-Хилла,
Живи и здравствуй! (Кузе – отдельные приветы).
Поклон жене. А Музе… – зачем мои советы?
Эльбрус кивнул: «Готово! За Юдинское Слово!»
2011, февраль
Ставрополь