Две поэмы: Замедленное кино, и Случай в Ботаническом саду Балчика в Еньовдень

ЗАМЕДЛЕННОЕ КИНО

I

Счастливый жребий выпал мне:
Прожить в краю садов,
Не зная бед, как в сладком сне,
До четырех годов.
До четырех годов, а в пять
Мне было суждено
Под мельницей, попавши в падь,
Волчком уйти на дно.
У омута на быстрине
Настиг меня отец,
На миг он опоздай ко мне,
Пришел бы мне конец.
Когда б он опоздал на миг,
В ушах звенел бы звон,
И к лику ангелов святых
Я был бы сопричтен.

Течет вода на быстрину,
Кружит водоворот,
И я волчком иду ко дну,
Но все во мне поет.
Восторг звенит в моей груди,
В глазах моих круги:
Отец земной мой — погоди,
Небесный — помоги!
И вдруг раздался этот миг
На много тысяч дней,
Иль сжалась жизнь в мгновенный вихрь,
Как тут сказать верней.
Вся жизнь, как бесконечный взрыв
В замедленном кино.
Вся жизнь в грядущее прорыв –
Вагонное окно.

Вся жизнь до срока, до поры
Раскрывшийся бутон.
Вся жизнь с наскока вниз с горы
Несущийся вагон.
Вся жизнь, все дни моей судьбы,
Живущие во мне,
Как телеграфные столбы,
Бегущие в окне.
Вся жизнь вместилась до краев
В кратчайший миг один —
От лепетанья первых слов
До старческих седин.
Вся жизнь моя от первых снов
И глупых детских слез
До неоплаченных долгов
И ран, что я нанес.

Со всех сторон глаза, глаза
Глядят в упор и вслед,
Трепещут, по волне скользя,
Боясь сойти на нет.
А я вьюном иду ко дну
С тех пор и по сейчас,
Но я забыл, что я тону,
Я тут в снегу увяз.
Снег, наледь, тяжело ногам,
На сердце скукота,
И я тащусь в универсам
За кормом для кота.
И мне лицо секут ветра –
Двоится все от слез,
И два метра, и два Петра,
А посередке мост.

II

Не во сне, не на яву
Я иду через Неву.
Иду по мосту девять дён,
А мост стальной, как жизнь, длинён.
Небо присыпано золой.
Со мной играет ветер злой.
Дует в шею, валит с ног.
Спотыкаясь, скольжу, склоняюсь вбок.

В черной талой воде, во льду
Кто-то ночью попал в беду.
Вот он стонет, кричит, зовет —
То утонет, то вновь всплывет.
Где-то в городе бьет набат,
В черной проруби тонет брат.
Выплыл брат мой — гребок, гребок —
И обратно, как поплавок.
Что ты скачешь, как бес, в волне?
Что ты плачешь – ко мне, ко мне,
Душу томишь – тону, тону!
Что ты стонешь, я сам стону.

Черт на мост меня занес,
Что ни шаг — сугроб, занос.
Иду по мосту девять дён,
А черный мост, как жизнь, длинён.
Снег-то по морде мне шлеп-шлеп,
Жалит щеки, жалит лоб.
Мороз горячий, как огонь,
К перилам прикипает ладонь.

Что ж он хочет, чтоб так спроста,
Я средь ночи к нему с моста?
Если правильно сигану,
Значит, точно пойду ко дну.
Буду там я лежать всегда,
Будет течь из ушей вода…
Если прыгну не в полынью,
То достанусь я воронью.
Череп, треснувшись о быки,
Разлетится на черепки,
Кости выскочат из колен,
И не будет мне перемен.

В бесконечность, в пустоту,
На карачках по мосту
Ползу, как жучка, девять дён —
Проклятый мост, как жизнь длинён.
А тот кричать уже устал.
С трудом открываются уста.
Голосом сдавленным, как во сне
Руки, ноги выкручивает мне

Саня, Саня!- меня зовет,
То утонет, то вновь всплывет.
— Сил, — кричит,- на один гребок.
Саня, Саня, спаси, браток!
Что он бьется в крутой волне?
Что он рвется ко мне, ко мне?
Темень жутче, мороз лютей,
Звал бы лучше других людей.
Скулы сводит от той возни,
Вот он, вроде, опять возник.
Вот он снова пошел ко дну:
— Братцы, это ведь я тону!..

2005 г.

СЛУЧАЙ В БОТАНИЧЕСКОМ САДУ БАЛЧИКА В ЕНЬОВДЕНь
(силаботаническая поэма)

Так ангел на пути в Эдем
Вздохнул, и пролилась прохлада,
И тень от гор свежее чем
Тень Ботанического сада.
А там, где ангел пролетел,
Блеснули три парящих пташки,
След ангела запечатлел
Мобильник старенький Наташки.
Друзья, божественный каприз
Не воссоздать и вполовину,
И посмотреть с вершины вниз
Не то, что снизу на вершину.
Здесь сад искусственный, дворец,
А там цветы на горных склонах.
Ну что ж, я понял, наконец
Спор Марсия и Аполлона.

Песня болгарских крестьянок на празднике в Ботаническом саду:
В поле жито колосится,
А трава примята,
Ты ищи цветя, девица,
С утра до заката

Ищи, дочка, цветя в поле,
Ищи в лесе, дочка.
Если хочешь лучшей доли,
Сорви царь-цветочка.

Царь-цветочек голубою
Искрой загорится –
Твой любимый за тобою
На коне примчится.

Старик с газетой:
Раньше девок я баловал песнею,
А теперь получаю я пенсию.

Лирический поэт:
Какие платья и венки!
На сердце, обнажив зарубку,
Старушечки и старики
Меня уводят, взяв за ручку.
Какие лица и глаза,
Какое праздничное действо!
Болгарских женщин голоса
На миг меня вернули в детство:
Вот церковь белая, Донец,
Людьми заполнена дорога,
Со мною бабушка, отец,
Хороших, добрых очень много.
Иванов день в разгаре дня,
У всех в руках цветы и ветки.
И люди любят все меня,
Относятся ко мне, как к детке.
С разбега падаю в траву,
Где одуванчики крылаты
Под легким парусом плывут,
Как настоящие фрегаты.
Плывите в детство корабли,
Где смыла здравого ни грамму,
Где любят запахи земли
Сильней, чем собственную маму.

Лекция экскурсовода:
…Гуляя по Ботаническому саду,
Вы легко развеете грусть и досаду.
Наш парк, это знает каждый болгарин,
Не раз посещали Армстронг и Гагарин,
А узнавши о быстром росте бамбука,
Всегда изумлялись: Вот так штука!..
У входа в сад стоит древний тополь,
Охраняет лужайки, лестницы, тропы.
Его возраст вычислить проще простого –
Посажен до Рождества Христова.
Обратите внимание на мои слова –
У нас удивительные дерева…

Дама с собачкой:
Сначала я не увидела ничего,
Просто увидела зелени гору.
И ЭТО было больше всего,
И больше всего походило на гору.
Зеленое на листья не членилось
И все в одну сторону накренилось,
И долго, долго, долго смотрев я,
И упиваясь красотой зеленой,
Поняла, что ЭТО
Горизонтальные деревья,
И каждое заканчивается кроной.
Я стала перелистывать ветви,
Как в книге страницы:
На мелкие ветки
Садились птицы.
Я видела листья,
Я видела ветки,
Целое членилось — появились детки.
И мысль об этом странном деленье
Мозг пронзила мне, как игла,
Потому что дерево было в отдаленье,
И я видеть этого не могла.

Лирический поэт:
Над синим зеленое.
Склонилось всеми ветвями над морем.
Дерево, что ты там потеряло?

Лекция экскурсовода:
…Мы начинаем всегда наши лекции
С осмотра кактусовой коллекции…
Теперь пройдем по ступенькам вниз,
Вас обвевает легкий бриз.
Такое увидите в жизни не скоро –
Слились в один два синих простора…

Лирический поэт:
Жить в ритме моря,
Жить в ритме гор,
Ни с чем, не споря.
Впитать в себя
Морской простор,
Ритм гор и моря.

Бомжеватый поэт:
Объелись морем в чистом виде.
До округленья пуз и щек,
Сидим на набережной, сидя,
А хочется сидеть еще.

Лекция экскурсовода:
… Дворец направо, водопад налево –
Направляемся ко дворцу королевы…

Бомжеватый поэт:
Не хочу тратить евро и левы
И купаться, где камни у скал,
Я бы жил во дворце королевы,
И туристов туда не пускал.

Лекция экскурсовода:
…Узкая башня венчает здание.
Вот вам о королеве предание:

Ночью лунною ранима,
Проглотив пирамидон,
Здесь владычица румынов
Выходила на балкон.
Обнаруживала в небе
Ненавистную луну
И бросала ее в гневе
В набежавшую волну.

Здесь чайки галдят на птичьем базаре,
А над базаром наш главный розарий…

Бомжеватый поэт:
Если кормите чаек, не стоит, друзья
Церемониться с этой скотиной:
Я вот булку ей бросил, она, как свинья
Булку жрет вместе с грязною тиной.

Лекция экскурсовода:
Возле розария прошу господ посетителей задержаться.
………………………………………………………………………………

Лирический поэт:
Вот я схватываю глазом
Дерево, под ним обрыв.
Дерево стоит, все разом
Ветви к морю обратив.
Аромата розы тонко
Подступает полоса.
Разом птички и ребенка
Раздаются голоса.

Вульгарная дама:
Понаехали иностранки-засранки
И оставляют детей на полянке.
Дети просят мамкину сиську,
А матери ходят пьяные в сосиську.

Бомжеватый поэт:
Я шагал от лужи к луже
В Ботаническом саду,
Целовал весь день лягушек
В романтическом чаду,
Все искал я Василису –
Целовал в глаза и рот.
Вдруг из зарослей ириса
Кто-то шепчет, — идиот.

Старик с газетой:
И не сеют, и не пашут,
И не косят, и жнут –
О чем пишут, зачем пишут,
Видно, сами не поймут.

Из записок практиканта:
Сегодня ночью случилось чудо. В 23.25., по обыкновению, спустился к морю и, проходя мимо розария, услыхал, как роза тригинитипитала произнесла по-болгарски: добър вечер! Господи боже мой, если я доложу об этом Манчевой, она решит, что я рехнулся.

Дама с собачкой:
В сердцах, самой себе назло,
Я свой маршрут переменила,
Но дерево меня звало,
Но дерево меня манило.
Раскинувшись, как ход конем,
Оно собой обозначало,
Что где-то происходит в нем
Чего-то нового начало.
От мощной кроны до корней
Его, казалось, кто-то лепит.
Нет, не ко мне, скорей к волне,
К ней относился листьев трепет.
Я убегала от него
И возвращалась вновь обратно,
А зелень листьев с синевой
Сливалась так невероятно,
И дерево над гладью вод
Само собой могло лучиться.
Я понимала, что вот-вот
Должно быть что-нибудь случится.

Старик с газетой:
Что-то будет напоследок
Как покину этот свет,
И оттуда своих деток
Я увижу, или нет?

Лирический поэт:
Своими увидал глазами,
Поверить трудно, господа,
Ведь, если бы вы мне сказали,
Я б не поверил никогда.
Та роза к этой наклонилась,
И что вы скажете: Молчит? —
Нет, роза шепчет: Мне приснилось
Названье милое – Балчик.

Черновик неотправленного пресс-релиза:
Уважаемые дамы и господа! Имеем честь пригласить вас на пресс-конференцию, посвященную сенсационному открытию, которое вне всяких сомнений станет главным событием не только третьего тысячелетия, а всей истории человеческой цивилизации.
Дирекция Университетского ботанического сада Балчика.

Лирический поэт:
Сидел старик на скамейке,
Головой уткнувшись в колени,
А ветер шнырял по кустам,
Увидел газету и она полетела,
Как большая грузная чайка,
Но долго летать не могла
И легла на клумбу с цветами.

Разговор трех роз
Первая роза:
Когда густеет пар в долинах,
И даль, как море, глубока,
Из тех пылинок тополиных
Родятся в небе облака.
На мир взирая удивленно,
Они гуляют голышом
На синем небе и зеленом,
На малом небе и большом.

Вторая роза:
Пронесся ангел в мире тонком,
Пролив на землю благодать,
За ним три ласточки вдогонку.

Первая роза:
Ах, как им хочется догнать!
Вот так собачки за машиной
Бегут, ее облаяв всласть.

Вторая роза:
День не прошел и вполовину,
А в небе звездочка зажглась.

Третья роза:
Не пора ль сказать нам людям,
Что цветы и звезды — сестры,
Не пора ли передать им
Моря с деревом беседу,
Не пора ль открыть им тайну,
Тайну смерти и рожденья?

Первая роза:
Взгляни, что здесь прочла в газете я.

Третья роза:
Да, слишком я поторопилась,
Мы умолкаем на столетья.

2012 г.