Любимый
— Девушка, давайте мы проводим вас на пляж!?
Я только что прилетела в Турцию, и этот вопрос мне задал один из двух молодых людей, сидевших в открытом кафе, мимо которого я проходила с пляжной сумкой.
Мне было 23 года, и себя я в те времена воображала некой возвышенной богиней, прекрасной и не глядящей по сторонам, и уж тем более, не вступающей в разговоры с мужчинами, которые обращаются ко мне издалека и из положения сидя. Слегка взглянув на них, «богиня» гордо поплыла дальше.
Едва успев расположиться на пляжном лежаке, я увидела направляющегося ко мне молодого человека — одного из сидевших в баре. Успев отметить, что данный «кадр» не соответствует моим представлениям о прекрасном мужчине, достойном моей божественной любви, я, тем не менее, ответила на его приветствие, ибо была девушкой воспитанной и вежливой.
К слову сказать, диалог мой собеседник строил так, что не отвечать ему было сложно, и, кроме того, не дождавшись моих встречных вопросов, он иногда отвечал на свои вопросы сам.
— Меня Руслан зовут! — представился он, приземлившись на соседний лежак. — А тебя?
— Яна.
— Откуда ты?
— Из Высокого Града.
— А я из Москвы.
— Первый раз здесь?
— Третий.
— Надолго приехала.
— На неделю.
— А мы здесь с первого мая. Я обгорел уже. Одна?
— Да.
— И не замужем?
— Нет.
Разговаривая, я украдкой разглядывала собеседника: темноволосый, восточного разреза, но светлые глаза, лицо, и правда, обгоревшее. Хоть и молод на вид, но уже имеет живот, ноги коротковаты. Фи… Не мой герой.
Однако, напор парня и некий ритм, с которым он вел разговор, не давали мне этот разговор закончить. Ладно, — подумала я, — общение меня ни к чему не обяжет, да и не слишком напряжет.
Выяснилось, что Руслану 26 лет, родился в Татарстане, уже разведен, пару лет назад переехал в Москву, программист, и даже был в командировке в нашем Высоком Граде, и еще непременно туда приедет. А потом мне стало жарко, и я пошла в свой номер отдыхать.
Закрутилось у нас денька через два. Ужин в отеле подавали у бассейна. Уже смеркалось — рано, как всегда в южных странах. Он подсел ко мне за столик. Мы сидели, неспешно болтали, и тут заиграла одна из старых песен Таркана, неспешная и очень лиричная. То ли эта мелодия, то ли зеленые, кошачьи, глаза моего собеседника, как-то особенно блестевшие в темноте, но что-то меня взволновало. В общем, с того вечера я начала обращать внимание на Руслана.
Его поездка заканчивалась чуть раньше, чем моя. Оставшиеся два вечера мы вместе с небольшой компанией ходили на дискотеку неподалеку. Руслан не был навязчив, просто как-то всегда оказывался рядом, угощал соком, мы много болтали о жизни. Внутренне я, правда, все время думала, что вот сейчас он начнет ко мне приставать, будет напрашиваться в номер и тому подобное, заранее заготавливая фразы отказа. Но ничего такого не происходило. К слову, Руслан был довольно проницателен, и о моих мыслях, видимо, догадывался, ибо, когда после дискотеки он предложил пойти на пляж искупаться, то заранее предупредил, что приставать не будет. И я, немного волнуясь, все же пошла, постояла на берегу и подержала его вещи. А он, и правда, не приставал.
Небольшое продвижение в наших общениях случилось в день его отъезда. До приезда его автобуса оставалось часа два. Мы пошли прогуляться до пляжа. По пути был небольшой ручеек и мостик. И на этом мостике он внезапно взял меня за руки и поцеловал. Легко, без лишней интимности.
— Мне очень хорошо здесь с тобой. И очень хочется большего, но не здесь и не сейчас.
Я промолчала. Ибо все обещания в условиях курорта казались мне неправдой, да и что между нами могло быть в будущем, когда мы жили в разных городах и знакомы были всего четыре дня. Мы еще немного погуляли и поболтали. И он улетел.
Мой отдых длился еще три дня. Я общалась с оставшейся компанией, купалась, загорала. Мысли о Руслане навевали улыбку и какое-то смутное, казавшееся нелепым, предвкушение.
Звонок раздался через два часа после моего приезда в Высокий Град.
— Узнала? — Голос в трубке был незнакомым, но со знакомыми мурлыкающими нотками.
— Руслан?!
— Не ожидала? Как добралась?
Мы немного поболтали, на следующий день еще раз. А через неделю он снова приехал в мой город в командировку. И уже только тогда, когда я собиралась на встречу с ним, я поняла, что теперь-то наше общение реально, и мой герой, который изначально не вызвал во мне никаких эмоций, теперь поглощает все мои мысли и еще вдобавок и оказался на моей территории.
— Господи, ты еще красивее, чем была в Турции — выдохнул он, увидев меня.
Да и я сама восприняла его как-то по-другому. И даже уже не обращала внимания на его живот. В общем, в декорации моего города, он вполне вписался.
Мы выпили бутылку шампанского в одной из кафешек в центре, потом пешком дошли до клуба. Тут вспомнились и турецкие дискотеки, и наш отдых, и вся накопленная в отпуске энергия, смешанная с шампанским, выплеснулась на танцполе нашего Высокого Града в ярком, энергичном, эмоциональном танце. Загорелые, позитивные, мы привлекали много внимания, но были полностью поглощены друг другом. Потом мы поймали такси, и он проводил меня домой. Усатый водитель ехал уверенно, не уточняя дороги, и пару раз весело пошутил.
На улице шел мелкий дождик. Стоя у машины перед подъездом, мы не могли оторваться друг от друга в долгом поцелуе. У меня тогда было такое ощущение, как будто я просто не могу его отпустить, как будто это последний поцелуй в моей жизни. Таких эмоций я не испытывала после никогда. Оторвавшись, наконец, друг от друга, мы простились до завтра.
— Знаешь, вчерашний таксист оставил мне свой телефон. Вот, запиши тоже. Его зовут Николай.
В тот день был выходной. Мы встретились днем и гуляли по старому центру города. Денек был солнечный, посидели в открытом кафе.
— У тебя ведь нет с собой паспорта? — вдруг спросил он.
— Нет.
— Поэтому мы не поедем сегодня ко мне в гостиницу.
Я рассмеялась. И его самоуверенности, и над тем, как необычно он заговорил о том, что между нами рано или поздно должно было случиться.
Случилось это через день. Мы встретились в нашем обычном месте — у местного Макдональдса.
— Паспорт взяла?
Я кивнула. И мы поехали к нему в гостиницу.
Оставшиеся четыре дня его пребывания в Высоком Граде домой я приезжала только переодеться. Все вечера и ночи мы проводили вместе в его номере. Это было как продолжение нашего турецкого отдыха, в таком же номере отеля — только вместе.
В интимном плане я в то время еще была девушкой не сильно искушенной. Не испытывая истинной физической радости от близости, я наслаждалась тем, что мы вместе, и тем, что со мной хорошо ему. Была ли то любовь с моей стороны — не знаю. В то время я думала, что нет. Его же слова любви принимала просто за сильную увлеченность.
— Поедем в Москву. Я буду рядом с тобой, помогу найти работу, мы все преодолеем вместе — сказал он в один из наших вечеров.
— Посмотрим — ответила я, погладив своего зеленоглазого котяру по голове.
А сама глубоко задумалась.
В своем городе я жила с родителями, недалеко от центра. Имела неплохую напрягающую меня работу, до которой доходила пешком за 20 минут, много подруг, огромное количество близких моему сердцу мест. А кем я буду в Москве — приезжей, живущей почти у МКАДа, вынужденной вставать в 6 утра, чтобы успеть добраться на работу. Здесь я хожу в хороший фитнес-клуб, почти ежедневно обедаю в кафе, а там я буду экономить для того, чтобы мы с моим Русланом когда-нибудь лет через 5-10 могли купить квартиру. Нет уж, в Москву я не поеду, увольте. Мне и здесь неплохо.
Командировка Руслана кончилась. В день его отъезда я проводила его на поезд.
— Я приеду в следующие выходные. Уже сам, не в командировку. Просто навестить тебя. Подумай про Москву. Часто я ездить сюда не смогу.
Когда он уехал, мир вокруг сразу опустел. На следующий день моя тихая грусть сменилась ожиданием.
В субботу утром он снова был в Высоком Граде. Мы встретились за завтраком в одном из наших любимых кафе. По ощущениям это было так, как будто мы и не расставались.
— Я хочу, чтобы в следующие выходные ты приехала ко мне. Посмотришь, как я живу, как мы вместе могли бы жить — сказал он.
— Посмотрим — вновь был мой ответ.
Ночевать он остановился в той же «Волге». Мы снова были вместе, по-особенному нежно и неторопливо, но меня преследовало ощущение какой-то внутренней грусти и обреченности. Для себя я уже знала, что не поеду я ни в какую Москву, и даже на выходные, не говоря уже о том, чтобы уехать туда жить.
Я долго не могла заснуть, и, проснувшись утром, также не могла избавиться от этого гнетущего беспокойства. Я смотрела на него спящего, счастливого и умиротворённого, чуть не плача, не чувствуя ни возможности сказать то, что беспокоит меня, ни возможности изменить свое решение. Он проснулся, пошел в душ, и план созрел мгновенно. Написав записку «Прости. Я не смогу быть с тобой» и обливаясь слезами, я вышла из номера, гостиницы и его жизни.
Продолжая рыдать, я ехала домой, потом ходила по квартире, потом смотрела на разрывающийся от его звонков мобильник, потом отключила телефон, залпом выпила полбутылки вина и, глотая слезы, уснула.
Боже, какая пустота внутри. Больших потерь в моей жизни до того не было. Я даже не предполагала, что кто-то, кроме меня самой, может занимать в моей душе столько места. Мой мир без него был пуст. Но это в первое время. Будучи уверенной, что приняла правильное решение, я старалась переключиться, и довольно скоро у меня это получилось. Веселая летняя жизнь вновь захватила меня, подруги, тусовки, спорт, новая небольшая интрижка — грустить не оставалось времени. Жизнь моя вошла в прежнее русло. Руслан мне больше не звонил, и мысли о нем превратились в приятные воспоминания.
Грустно стало по осени. Со времени нашего расставания прошло около 5 месяцев. В какой-то момент я поняла, что все радости, которые я испытывала в своей юной, яркой и беззаботной жизни, не имеют для меня смысла, если всем этим я не могу поделиться с ним — с Русланом. И вот тогда я поняла, что такое любовь. Моя душа летела к нему, я бы отдала все за то, чтобы только на секунду увидеть его, услышать его насмешливый мурлыкающий голос. Но я не предпринимала попыток связаться с ним, так как в основном своем решении оставалась тверда: в Москву я не поеду. Да и после моей выходки с запиской в гостинице я очень сомневалась, что он вообще захочет со мной разговаривать. Душа же моя разрывалась на части.
Ближе к Новому году я извелась настолько, что написала ему письмо. Там я предлагала ему вместе встретить Новый Год в любом месте по его желанию, писала, что я хочу просто побыть с ним. Ответа не получила.
После этого я отчаялась, и чувства мои пошли на спад. Но еще долгие годы, находясь проездом в Москве, я ждала, что сейчас он войдет в мой вагон метро или проедет на встречном эскалаторе.
Он снова появился в моей жизни лет через пять. На мобильном высветился незнакомый московский номер и давно забытый мурлыкающий голос спросил:
— Узнала?
— Узнала!
От удивления я чуть не упала со стула. Он был проездом в Высоком Граде. Встречу назначили на семь вечера.
На тот момент я девушкой свободной, еще более дорожащей своими увлечениями, посещающей еще более хороший фитнес-клуб, правда, уже без прежнего фанатизма. Мысли о встрече вызвали во мне трепет, я тщательно одевалась, по-женски мне было важно произвести на него впечатление, хотя об отношениях с ним я уже давно не думала. Перегорела. И неоднократно укрепилась в правильности принятого мной тогда решения.
Он заехал за мной на простенькой иномарке, поехали в одно из наших кафе. Поговорили о жизни. Он много и упорно работал в Москве, уже была близка перспектива покупки квартиры, подумывал о браке, но пока не женился. Располнел он еще больше, но все те же чертики бегали в зеленых татарских глазах. Мимоходом говорил мне комплименты, повспоминали наш роман, наши общие веселые моменты. Потом у меня была обычная пятничная встреча с подружками, и через пару часов мы с Русланом попрощались.
— Позвони, как закончишь, я тебя подвезу домой, все равно мне нечего делать — сказал он.
Я не позвонила.
Был ли это конец истории? Еще нет.
Через пару лет я вышла замуж и родила своего любимого малыша. Жизнь теперь проходила дома у компьютера. Разумеется, в те моменты, когда не была заполнена малышом. И вот, как-то, забив имя и фамилию Руслана в поисковике, я обнаружила его страницу в одной из соцсетей. Зайдя на страничку, я узнала, что он женат, у него тоже уже есть малыш. На страничке также был указан его адрес в скайп. Что-то подтолкнуло меня написать ему, поздравить с браком, рождением ребенка и сообщить, что у меня тоже все сложилось. И как-то в будний день утром раздался звонок. Это снова был он — Руслан. Сначала он тоже поздравил меня, но потом разговор повернулся в другое, поразившее меня русло.
— Ты знаешь, я ведь очень долго вспоминал тебя. Никогда мои чувства не были столь чисты и сильны как в те дни, которые я провел с тобой. Я еще очень долго думал о тебе, и даже тогда, когда мы встретились в последний раз, два года назад, я еще в глубине души надеялся, что мы можем быть вместе, и до утра катался по городу, ожидая твоего звонка. Надеялся, что может быть теперь, спустя годы, ты изменишь свое решение.
По голосу было слышно, что он очень волновался, стараясь маскировать это смешками. Я тоже чуть не плакала.
Это действительно была любовь. Возможно, кто-то скажет, что если б я любила, то согласилась бы переехать в другой город, не была бы привязана к удобной жизни в родном Высоком Граде. Но вот такая она — моя любовь! Люблю, как умею!
Роман с Романом
— Позвольте, я угощу вас чем-нибудь!
Я обернулась. Мужчина лет 38, в легком модном пиджаке, вежливо улыбаясь, присаживался рядом со мной у стойки бара. Довольно высокого роста, отлично сложен, в очках. В общем, во вкусе выпускницы гуманитарного факультета местного университета и начинающей журналистки — то есть в моем вкусе.
В те времена я начинала свою работу в местном издании, посвященном светским событиям, и по заданиям редакции (и к своему большому удовольствию) посещала клубные мероприятия нашего славного Высокого Града. Была лицом в тусовке новым и потому, как я уже позже поняла, вызывающей интерес определенной группы светских мужчин.
К слову сказать, вся светская жизнь города тогда сводилась к пятничным мероприятиям в единственном претендующем на элитарность клубе города. Организаторы каждый раз придумывали что-то новое, приглашали московских ди джеев, стриптизеров, устраивали показы моделей, дегустации коктейлей. В общем, старались развлекать местных светских жителей, как могли. Соответственно, в этом клубы и собиралась вся Высокоградская тусовка. Весь этот пятничный блеск, гламурные девушки и мужчины с бокалами мартини или виски у бара — все, что вначале завораживало и было ново для меня, через пару лет превратилось в повседневность.
Мой собеседник был как раз из светских — в моем понимании этого слова. Улыбался, весело прищуривал глаза, восхищался моей журналистской миссией на данном мероприятии, пел дифирамбы. В общем, подход ко мне, неискушенной и с искреннем любопытством взирающей на все происходящее, нашел быстро. Его часто приветствовали приятели, такие же ухоженные и светские. Некоторых он представлял мне, а представляя меня, неизменного говорил:
— Познакомьтесь, прекрасная девушка Яна, журналистка.
— Вы берет у Романа интервью? — как привило, следовал шутливый ответ подходивших приятелей.
Мне было очень весело и приятно, голова слегка кружилась от всего этого блеска, внимания, и от выпитых мною трех бокалов мартини.
Отдельно стоит сказать по поводу напитков. Собираясь в компании с подружками, мы, как правило, пили пиво. Дома мои родители предпочитали столовое вино. Но, когда я находилась в клубе, то была уверена, что должна пить исключительно мартини, причем из специального округлого бокала ввиде воронки. Это казалось мне очень гламурным и красиво выглядящим со стороны. И уже лет пять спустя я поняла, что для хорошего восприятия происходящего в клубе нет ничего лучше виски с колой.
— Давай поедем куда-нибудь съедим по десерту — например, в «Маленький Париж».
Он как-то очень небрежно назвал одно из самых дорогих и изысканных кафе города, где мне еще не удалось побывать. От восторга я выдохнула. Будет, что рассказать завтра подругам.
Однако громкий звоночек зазвенел внутри. А вдруг сейчас он заблокирует двери машины и куда-нибудь меня увезет?! Была я девушкой, хоть и любопытной, но осторожной.
— Хочешь, я вызову знакомого таксиста? — предложила я.
Роман удивленно посмотрел на меня и согласился.
В Маленьком Париже я заказала «Терамису». Ела я его в первый раз, но сделала вид, что десерт этот мой любимый и заказываю я его везде и постоянно. Так, почему-то, казалось мне правильным.
Роман рассказал, что имеет свой мебельный салон, много путешествует, занимается спортом — естественно, в самом элитном фитнес-клубе города. Мой восторг все возрастал. Говорил он о себе в единственном числе и почему-то мне казалось вполне логичным, что он не женат. Это уже позже я стала понимать, что такие мужчины одинокими не бывают. Тогда же мне хотелось думать, что этот прекрасный принц достался именно мне.
— Поедем куда-нибудь еще? — спросил он, внимательно посмотрев на меня.
— Знаешь, мне завтра рано вставать — день рождения у подруги на даче — присочинила я. Ибо день рождения у подруги, действительно был, но не на даче и не рано. Просто «куда-нибудь» в день знакомства с мужчиной я не ездила — это была еще одна моя немного наивная, но казавшаяся мне тогда важной и никогда не нарушаемая мною, установка.
— Ну, тогда звони своему таксису. Я провожу тебя домой.
Он позвонил вечером следующего дня.
— Как отдохнула у подруги на даче?
— Хорошо. Спасибо.
— Ты еще там? Может быть, забрать тебя.
— Нет, я уже в городе.
— Я хотел бы еще раз тебя увидеть. Встретимся сегодня?!
— Я немного устала.
— Тогда я завтра позвоню.
— Да. Рада была услышать.
Он позвонил в понедельник.
— Прости, вчера сам ездил за город. Встретимся сегодня!?
— Да, давай.
Он встретил меня после спорта — уже на своей машине. В марках я была не сильна, но по ее обтекаемому корпусу, блеску и кожаному салону я могла догадаться, что машина не их дешевых. Все это было частью его образа. Я почти влюбилась.
По дороге ему кто-то позвонил.
— А, Наталья, добрый день… — Да, все отлично… — Она отдыхает, поэтому и не можете дозвониться… Приедет в субботу.
Повесив трубку, он с улыбкой повернулся ко мне:
— Поедим шашлык на воздухе?
— Отлично.
Посидели в открытом кафе у реки. Поболтали. Общение было неспешным, немного лиричным, и иногда я ловила себя на том, как постукивало и замирало от радости мое сердце.
Потом он отвез меня домой, легко коснувшись губами моей щеки на прощанье.
Была еще пара встреч. Наше общение имело для меня какую-то особую, тайную важность. Почему-то мне не хотелось говорить о своих эмоциях с подругами. Я ограничилась только информацией об атрибутах принца и о тех местах, где мы бывали. Свою же увлеченность им, оттенки своих эмоций, я бережно хранила в себе.
В пятницу он встретил меня с тремя длинными бордовыми розами. Поехали в романтичное кафе для парочек. И он рассказал небольшую историю, смысл которой я поняла намного позже.
— Знаешь, я как-то еще в 90-х был в командировке. Во встречающей нас фирме работала очень приятная девушка. Я очень увлекся ею тогда. Уже продумывал вариант о том, чтобы перевестись работать в их филиал. Перед отъездом я подарил ей три бордовые розы. Не сразу нашел эти цветы в том городе, хотелось, чтобы букет был очень красивым. Я обещал, что мы еще увидимся, но не случилось… А цветы с тех пор стараюсь выбирать именно такие.
— Это очень красивый букет. Спасибо — ответила я, кивнув на букет, стоявший на нашем столике в принесенной официанткой вазе.
Потом мы сели в его машину и поехали к нему домой. И я не сопротивлялась, и не спрашивала, куда мы едем, потому что очень хотела к нему домой, а еще больше хотела стать ему по-настоящему близкой.
— Поднимайся минутки через 3. Мне нужно у квартиры немного расчистить. Там мебель стоит, соседи переезжают. Одиннадцатый этаж на лифте.
Я кивнула. «Действительно, пусть расчистит, еще каблуки сломаю».
В квартире было 4 комнаты, гостиная и две отдельных ванных комнаты. У входа в углу стояли изящные женские тапочки. «Для гостей» — подумала я. — Ничего удивительного, что в этом доме бывают женщины». Собственно, их и одела. Мы прошли в гостиную, сели на белый диван. Он включил большой плоский телевизор. Такие в то время еще не были распространены, во всяком случае, я видела такой в первый раз. Он принес нам вино в высоких бокалах.
Потом поцеловал мои руки. И далее я оказалась в объятиях этого милого и желанного для меня мужчины. Но близость была немного не такой, какая бывала у меня раньше, какой-то, как я бы сказала, новой для меня, взрослой: без долгих прелюдий и страстных слов, даже немного жесткая, что не совсем вязалось с образом моего романтического героя. Но, неожиданно для самой себя, мне это очень понравилось. Именно тогда я почувствовала себя уже не девочкой-подростком, а взрослой, умеющей получать наслаждение, женщиной.
Ванной комнатой он предложил мне воспользоваться той, которая была слева и которой пользовался сам.
— Поедем, я отвезу тебя. Обещал проведать родителей.
То, что он не предложил мне остаться на ночь, не показалось мне странным. Да я и не была против, ибо ночевать не дома не любила.
— Созвонимся. Спасибо тебе — сказал он, прижимаясь губами к моей щеке. — Не забудь розы.
После этого вечера я чувствовала себе как-то особенно важно — то ли от неизведанного ранее наслаждения, то ли от того, что произошло между мной и этим значимым для меня человеком.
В субботу он не позвонил. Это меня немного удивило, но не обеспокоило. В воскресенье тоже. «Ну, значит, позвонит в понедельник» — утешила себя я. — В прошлое воскресенье он тоже не звонил». Но наступил и понедельник, а звонка все не было. Меня охватило беспокойство. «Неужели, ему что-то во мне не понравилось. Ведь мы так чудесно общались». Недоумению моему не было предела, но сама я не звонила, ибо считала в те времена, что мужчина должен проявлять инициативу сам, и уж тем более сам первый звонить после близости. Я перебирала в уме моменты, когда могла сделать что-то не так, выставить себя в нелицеприятном свете. «Видно, он решил, что я не особо опытная. Или заметил, что я не делаю эпиляция под коленом, а только на голени. Да, блин, у меня ж там волос почти не видно». Догадки все множились, но реальных причин для такого неожиданного расставания с собой я не находила.
Разрешение этого мучившего меня вопроса пришло позже, когда на страницах нашего светского издания в репортаже с одного из мероприятий я увидела фото моего Романа об руку с красивой, являвшейся для меня образцом гламурности, брюнеткой. Надпись под фото гласила «Роман Поздняков с супругой».
Было это месяца через три после расставания. В то время, уже не раз обсудив с подругами роман с Романом, я слышала от них предположения, что принц мой женат, и сама стала допускать такую вероятность. Однако теперь картина встала передо мной более чем ясно. Звонок некой Натальи, которая, видимо, интересовалась, почему у ее подруги (жены Романа) отключен телефон, его ответ, что она приедет в субботу (то есть на следующий день после нашей близости), женские тапочки у входа, возможность использовать одну только ванную из двух (т.к. в другой ванной находились вещи жены), просьба подняться в квартиру отдельно и, наконец, три прощальные розы в совокупности с рассказом Романа об истории этих цветов — все это должно было дать мне понять, что роман наш изначально предполагал длиться ровно неделю — с момента отъезда его супруги и до момента ее возвращения. Ох, хитрец! И как я раньше не догадалась!
Немного проанализировав ситуацию, я, тем не менее, поняла, что не стоит считать Романа обманщиком и плутом. Он сознательно ничего не скрывал от меня. Ведь я за все время нашего общения даже не удосужилась спросить у него: «С кем ты живешь?», «Есть ли у тебя подруга?» или уточнить прямо в момент знакомств «Женат ли ты?». Мысль о том, что мой герой может быть не свободен, просто не приходила или сознательно прогонялась мной из моего романтически настроенного сознания. К тому же отношения с ним были одними из самых красивых в моей жизни. К чему мне сердиться на него? Я провела чудесную неделю, была на эмоциональном подъеме, впервые познала физическое наслаждение. А, главное, теперь я могу быть уверена, что со мной и моей эпиляцией уж точно все в порядке!
P.S. Романа я потом встречала часто, в том числе и с его супругой.