Давным-давно (Иронические предположения о прошлом человечества)

Пещерные люди

Давным-давно, в незапамятные времена – в смысле, никто толком ничего о них не помнит – жили на Земле люди.
Всё у них было хорошо: рыбы в реках вдоволь; мамонтов непуганых хоть отбавляй; откормленные птеродактили в воздухе кишмя кишат. Правда, у тех только бёдрышки вкусные, остальное мясо жилистое и жёсткое, годится единственно на подкормку некоторых растений, да и то в перемолотом виде.
О растениях поговорим в своё время, с ними тоже не всё просто. Пока же – об охоте.
Так вот, охотниками эти люди были знатными. Ходили они и группой, и в одиночку, в зависимости от сиюминутных запросов племени или семьи.
Скажем, Ая вечерком протянет томно:
-Рык, ми-и-лый, что-то давненько мы хорошей жирной рыбки не ели. Вот и Беюшко явно по фосфору соскучилось, – и большой живот свой ласково погладит.
(Так у них принято было: пока непонятно, кто родится, его называли нейтрально, оно.)
Рык понял – Рык действует. Снасти с вечера готовит, острогу точит, те самые растения проверяет – не утратился ли, часом, у них рыбацкий навык. И задолго до рассвета выходит охотиться на реку. Или на озеро – по сезону. Свистнет особым образом – и растения за ним пластаются, ползут с огромной скоростью, но на берегу тормозят – ждут указаний.
Дальше по заведённому порядку: растения запускают в воду самые мощные отростки, обязательно с цветами. Стаи рыб несутся со всех плавников, выстраиваются хороводом и ждут. Цветы выпускают некую субстанцию, и рыба от неё дуреет. Да ещё от этой эманации цветковой у крупных рыб голова начинает светиться.
Как рыбина в последний раз хвостом своим огромным плюхнет, тут же Рык в воду заходит – и острогой по светящейся голове. Но не добивает, а только оглушает вконец.
Когда же набирается достаточное количество — семье, соседям, на обмен — Рык свистит иначе, с переливами. Пойманных рыбин растения одну к другой тонкими веточками принайтовливают и на весу – чтоб по земле не валять и не пачкать – быстренько доставляют к пещере. По дороге ещё водой из полых стеблей поливают, чтобы не подсохли и не утратили товарный вид.
Конечно, у растений свой интерес: им достаётся вся требуха. Не только кишки, но и печень рыбья, нутряной жир, словом, всё то, что люди или не любят, или суровые законы не позволяют употреблять в пищу.
На саблезубого медведя или, к примеру, на мамонта, охотятся компанией человек по десять. Готовятся серьёзно, проводят рекогносцировку, репетируют. Подготавливают склады. Такую гору провизии надо же ещё и сохранить, не на один день припасы.
Загоняют зверя так.
Кто-нибудь – чаще других за дело берётся Дык – летит впереди стаи птеродактилей. Птицы они могучие, но туповатые, коричневого зверя в тёмной чаще могут и не заметить.
Дык определяет квадрат, выходит на цель и пикирует, указывая стае, в какую сторону головой спит мамонт. Птеродактили снижаются и начинают барражировать вокруг спящего. Мамонт отмахивается хоботом и это занятие отвлекает его от происходящего на земле.
Обычно две-три птицы попадают под удар. Добыча, конечно, мелкая, но и ею пренебрегать не стоит. Поэтому за охотниками следуют юноши, проходящие обряд инициации: недобитый хоботом птеродактиль может сильно клюнуть или оцарапать когтями, но мальчики обязаны терпеть и тащить трофей домой. Разрешается совершать небольшие подлёты, но молодые крылья ещё не развернулись во весь размах, так что они, в основном, тащат пешком.
Главную же работу выполняют охотники и растения. Охотники цепочкой обходят мамонта в специальном танце, исполненном страсти и воодушевления. Одновременно громко поют мугам, переходя на пентатонику. Ни одно живое существо не способно вынести такой раздрай. Мамонт просыпается и приходит в ужас.
Когда птеродактили заканчивают свою функцию, Дык уводит стаю и возвращается к мамонту.
Далее по его свистку вступают в дело растения. Они сплетаются в гирлянды с дурманящим ароматом и взбираются на пока ещё лежащего мамонта. Быстро разрастающиеся усики поглаживают животное за ушами и оплетают бивни. Мамонт не выдерживает щекотки и начинает хохотать, а безумное благоухание довершает дело. Теперь его можно брать голыми руками, что и выполняет вторая группа охотников.
Остаётся доставить добычу к пещерам. Танцоры пляшут перед совершенно уже не адекватным мамонтом, дразня и увлекая его за собой, а вторая группа не даёт ни уйти в сторону, ни перегнать плясунов.
Так они добираются до пещер.
Что происходит дальше, понятно: мамонт превращается в звено пищевой цепочки и с этим ничего поделать нельзя.
Так и жили эти очень древние люди: ели, пили, любили. Растили детей. Летали. Разрисовывали стены жилищ, приручали птеродактилей и растения. Разрабатывали системы охоты и рыболовства.
Ещё у них процветали единоборства.
Дело в том, что люди эти принадлежали к двум очень разным эволюционным ветвям – двуруким и троеруким.
Наш знакомый Рык троерукий, поэтому он занимается рыболовством.
Если растения захомутали рыб близко к берегу, казалось бы, что там остаётся, простое дело – бей острогой и всё. Но в реках очень сильное течение, на двух ногах не удержишься. На помощь приходит третья рука – мутировавший хвост. Эта рука всеми пальцами вцепляется в дно, и таким образом создаётся устойчивый опорный треугольник.
Если же приходится гнаться за рыбой, например, в озере или в глубоком ерике, Рык с бешеной скоростью вращает своей третьей хвостовой кистью, образуя подобие гребного винта. Ни одна самая большая и сильная рыба не уйдёт от его остроги.
А Дык, напротив, двурукий и крылатый. Естественно, он не рыбак, а загонщик, летун.
Если ты не знаешь, как называется какое-нибудь явление, это не означает, что оно тебя не касается. Так и здесь: люди тогда ещё не представляли, что существует такая непонятная вещь, как генетика. Но у Дыка рождались крылатые дети с двумя руками, а для Рыка и вопроса не было, каким окажется Беюшко.
Но вот однажды…
Жил в одной из пещер троерукий Лук, художник и ботаник. У него одна верхняя рука была левая, а две другие – вторая верхняя и хвостовая – правые. Очень удобно: можно рисовать панорамно, а можно, например, так: одна правая рука рисует голову с рогами, а вторая пишет понизу, изображает ноги, травку, кончик хвоста…
Лук рисовал очень хорошо, всем нравилось. От заказов не было отбоя.
И с растениями очевидно: там же всегда рук не хватает, а у Лука – в самый раз. В три руки работает, окучивает – пропалывает, голова свободна, знай себе, насвистывает что-то.
Глаз у Лука приметливый, зрение художественно развитое. Вот они заметил, что хорошо прикормленные растения способны выполнять несложные команды. Со временем разработал целую гамму свистов и обучил всех сородичей.
Словом, был Лук молод, талантлив, с успешным настоящим и блестящим будущим.
Но однажды зазевался художник, загляделся на красивый цветок, отвлекли его благоухания. Он уже продумывал композицию, как изобразить цветущее растение на самой высокой стене самой большой пещеры, когда подкрался к нему сзади хищный тираннозавр. И отхватил хвостовую руку!
Заорал Лук от боли и обиды, но в панику не вдарился: остальными руками сорвал большой лист подорожника и приложил к ране. Растения на крик выбросили побеги, закрепили ими повязку и напустили на Лука болеутоляющего дурману. Да и перенесли к пещерам. Точно как переносили выловленную рыбу.
Выздоровел Лук и пришлось ему учиться жить с двумя руками. Поначалу ужасно мучился, рана болела – ни сесть нормально, ни лечь.
Сокрушался и переживал, как же ему теперь рисовать, без третьей-то руки!
На какое-то время вообще впал в депрессию, считал себя ущербным: у кого из друзей две руки – у того и крылья. У остальных три нормальных руки и при этом, как правило, две из них правые. А он из-за того необыкновенно прекрасного цветка – или же из-за тираннозавра – стал ни то, ни сё.
Но очень быстро обнаружилось, что есть, есть в двурукости определённые преимущества! И связаны они оказались с теми самыми единоборствами.
Почему устраивались поединки, совершенно понятно: как же иначе выявить самого сильного, выносливого, предприимчивого, чтобы отдать ему в жёны самую красивую, самую перспективную в смысле потомства и самую нежную. Не пускать же на самотёк такое важное дело – рождение и воспитание будущего вождя племени!
Но люди сильно различались именно из-за их физического разнообразия. Потому в ещё более незапамятные времена придумали, как уравнять шансы бойцов.
Поначалу бои проводились в натуральном состоянии, только запрещались удары третьей рукой. Нарушивших правила дисквалифицировали.
Но вскоре стало понятно, что соревнующиеся оказывались в неравном положении: крылья имели узко-прикладное назначение и в драке не помогали и не мешали.
К тому же просто складывались ширмочкой.
А поди-ка, удержи многофункциональную могучую хвостовую руку в угаре боя!
Вся сила воли уходила на соблюдение правил.
Ну, и как тут выявить истинного будущего лидера?! Может, Бык проиграл Маку только из-за привязанной руки?! А на самом-то деле все знают, что красавица Эя именно по нему сохнет…
Тогда и решили приводить бойцов-претендентов к двурукости и бескрылости.
Третью руку поднимали в хвосто-плечевом суставе, сгибали в локтевом, чтобы не торчала, и так фиксировали на спине. То есть, совершенно выводили из строя.
Крылья же по-прежнему просто укладывали сзади и закрепляли.
Внешне бой теперь начинался при равных условиях. Да вот сложенная на спине рука отвлекала неестественностью положения.
Но никто не осмеливался жаловаться: боролись-то за право родить лидера. Неуместно начинать с жалоб, неловко.
Так и сражались веками и целыми эпохами, пока не вмешался тот самый тираннозавр.
И тут Лук-художник неожиданно для самого себя начал одерживать победы! Бой за боем! Верхняя левая рука его очень быстро компенсировала утрату хвостовой, стала могучей и мускулистой…
(Представьте себе кенгуру. У него такой мощный хвост, что животное на нём может сидеть. А верхние ручки? Тоненькие, хиленькие. Почти ни на что негодные. Потому что есть хвост. А не было бы?! Руки, глядишь, и развились бы.)
…Нет, Лук не победил в финале, но задумался. И не он один. А когда много народу думает об одном и том же, природа приходит на помощь.
В этот раз природа приняла вид кометы, пролетевшей так близко к Земле, что у людей вступило в поясницу и защипало глаза.
И начали рождаться у бывших троеруков детишки с двумя руками. И очень они неплохо устраивались в жизни. Придумали разнообразные приспособления: спиннинг, грабли, гребной винт… Молоток, Фиат-Уно, адронный коллайдер, шампуры…
А Луков потомок, тоже прекрасный художник, уже от рождения двурукий, сообразил бросать краски на стену.Они стекали и получались необычные модернистские изображения. Люди набирали побольше цветов, ложились напротив и наслаждались изменчивыми видами.
Что касается крыльев…
Через много-много поколений Кто дал крылья, Тот их и забрал.
Просто-напросто перестали рождаться люди, умеющие летать.
Да они особенно и не переживали: птеродактили к тому времени повымерли, мамонтов стало намного меньше. Зато появились пшеница, овсянка и куры.
Куда летать? И зачем?..
Жить без третьей, хвостовой руки, безусловно, комфортнее: покрой платьев и брюк упрощается, да и вообще…
А вот крыльев жалко.

Учёные люди

Давным-давно, в незапамятные времена, в 1972 году (это был какой век, двадцатый, что ли?), заметили учёные люди, что часы спешат на одну секунду.
Какие часы, относительно чего спешат?! Атомные. Эталонные. Относительно Солнца. Говорю же – учёные!
Попросту говоря, у нас на часах уже 20-е, получка, а на самом деле до 20-го ещё целая секунда. Непорядок.
И что это означает?
А это означает, ни много ни мало, что вращение Земли замедляется!
Действительно, в самом начале Земля крутилась вокруг своей оси с такой бешеной скоростью, что в сутках было всего шесть часов!
Только прилёг – всё, вставать. Хорошо, правда, что людей тогда ещё не было, а то все ходили бы не выспавшиеся и злые.
Но постепенно скорость вращения уменьшилась, и сутки довольно долго составляли удобные двадцать четыре часа.
Но не у всех же есть драгоценное чувство меры, мало кто умеет вовремя остановиться.
Вот и Земля тоже. Всё, баста, двадцать четыре всех устраивает! Нет, продолжает замедляться.
Ужас какой. Посокрушались те древние учёные, но ничего лучшего не придумали, как переводить часы назад, чтобы вгонять длину суток в соответствие с Солнцем.
Правильно, не можешь победить – приспосабливайся. Господствовала такая старинная мораль, философы писали трактаты «Бодался телёнок с дубом», «Плетью обуха не перешибёшь»…
Вот так древние учёные и работали: переводили и переводили стрелки на атомных часах. Больше двадцати секунд нагнали.
Один раз чуть было трагедия не произошла. В 3012-м.
Ой, нет, кажется, в 2012-м.
В общем, Сайты полетели. Кто такие «сайты» – не спрашивайте. Улетели куда-то за горизонт. Может, птицы, может, межзвёздники. Не знаю, нет информации, утрачена за ненадобностью.
А потом вообще стало не до того.
Все заняты своими делами: войны, борьба за власть и с лишним весом, конкурсы красоты…
Не до секунд. Запустили ситуацию вконец. А когда спохватились, оказалось, что опережение такое большое, что не только эталонные атомные часы,но и наручные как-то не так идут. Не туда.
«В общем, — решили учёные люди уже нашего времени, — нам с этими австралопитеками двадцатых веков не по пути, мы будем бороться».
И задумались.
Думали-думали, пока один учёный не сообразил как действовать. Собрал компанию, начали исследовать и считать. Но сначала выбили средства, чтобы было на что жить – вдруг подсчёты затянутся. Называется «гранты».Это от слова «грабить», просто несколько звуков от неумеренного употребления редуцировались, стёрлись.
Компания быстренько дала Главную премию одному политику, шурину того первого учёного, и организовала Комитет под его руководством. Под руководством шурина, естественно, не учёного же. А уже под этого политика гранты так и посыпались.
На Земле сегодня (данные на двенадцать часов дня) живут двадцать миллиардов человек. Когда все спят, мы распределяемся по поверхности достаточно равномерно. На материках – само собой, но если учесть намывные острова во всех океанах, как раз ровно и получится. Кто в воздухе, того можно будет попросить приземлиться на время и немного подождать.
Средний рост человека два метра, вес сто кил. Во втором классе детского сада для медленно думающих детей такие задачки решают в уме: какой импульс получит Земля, если вся эта распределённая масса одновременно сдвинется…
До этого места меж учёных людей царило полное единодушие. Дальше начались разброд и шатания. Что-то там насчёт вектора. Не станем воспроизводить споры, кто захочет – легко найдёт в Хранилищах всю многолетнюю перебранку.
Кроме «сайтов» — этого нет.
Скажем только, учёные люди никак не могли прийти к соглашению, в какую сторону вся эта масса землян должна одновременно сделать шаг. Или несколько шагов.
Про Комитет помните? Поначалу предполагалось, что он пригодится, чтобы было с кого спросить, ежели что. Но как всегда бывает, у кого деньги, тот и выбирает направление.
И конечно, каждый член Комитета требовал, чтобы именно по его местному времени рассчитывались будущие усилия. Действительно, кому захочется бодрствовать ночью и командовать этими самыми шагами, когда на противоположном полушарии прекрасно успевают всё сделать за рабочий день! Да что там за день, до обеденного перерыва. И ещё отметить «Праздник Решающего шага».
Немало времени дебатировался вопрос, разрешить ли участие в «Решающем шаге» беременным женщинам, левшам, артистам балета.
В конце концов, согласились запретить участие в эпохальном флэшмобе только членам оппозиционных партий и поэтам. Первые обязательно сделают шаг назад в пику своим правительствам, а вторым будет очень сложно объяснить, почему необходимо идти в ногу со всеми. Вопросы ритма и метра во второй группе тоже кажутся нерешаемыми. Проще будет обойтись без этих, непредсказуемых.
Около десяти лет длились приготовления. Часы удрали от правильного солнечного времени так сильно, что пошли разговоры о переводе стрелок на час-другой!
Комитет, гранты, премии… Хорошее дело, конечно, но…
Но что поделаешь, медлить больше нельзя, время вышло.
И вот День настал.
Поскольку Земля вращается с запада на восток, в соответствии с исследованиями, расчётами и испытаниями в аэродинамической трубе ровно в полночь по Гринвичу – чтобы ни нашим, ни вашим – все двадцать миллиардов человек (с учётом возрастного ценза) должны сделать два шага на запад, как бы отталкивая ногами Землю в противоположном направлении.
Она крутанётся сильнее и тем самым нагонит своё многовековое отставание.
Ритм был определён как маршевый на две четверти, темп модерато. С левой ноги.
Представьте себе воодушевление и подъём, охватившие всё население Земли! Оставшиеся за бортом поэты даже составили петицию с требованием допустить их к празднику.
Но Комитет был непреклонен: «Знаем мы вас. В последний момент вдохновение нахлынет – и что?! Всё позабудете, побежите записывать рифмы, а наши расчёты этого не позволяют».
И вот в назначенный день задолго до полуночи по всей Земле выстроились ровные колонны.
Шутки, анекдоты, песни и пляски рвались от души к душе, от Антарктиды до Кольского полуострова и Северного полюса, от Анд до Урала и Чукотки.
Ещё чуть-чуть – и мы свершим что-то невиданно-несусветное!
Вмешаемся в ход светил!
Сравнимся, сравнимся с Самим…
И в этот момент вздохнул вулкан, дремавший все последние тысячелетия где-то на дне Марианской впадины.
Что тут говорить, мгновенно замеренная точными приборами линейная скорость Земли оказалась такой, что не только пропала необходимость в ускорении, но и откуда-то взялись лишних пять с четвертью секунд в сутки. Хоть замедляй вращение.
Земля ещё раз усмехнулась, хотела покачать головой, да воздержалась: пожалела человеков, потерявших разум от своей непомерной гордыни.

Происхождение человека

Давным-давно, то ли 5776, то ли 40 тысяч лет назад, смотря от чего отсчитывать, на Земле появились люди.
Факт неопровержимый, достаточно взглянуть в зеркало.
Изначально вопрос о том, откуда взялся этот человек, вернее, все два человека, которые одна плоть, не возникал. Всё написано в Книге Книг, можно прочитать в переводе на любой из двух с половиной тысяч языков.
Но, как водится, британские учёные провели исследования и выяснили…
Ладно, один британский учёный, но зато Чарльз Дарвин.
И с тех пор, с 1859 года, как опубликовали книгу «Происхождение видов», так споры и не утихают.
Конечно, Чарльз Дарвин родился 12 февраля, а, как известно, рождённые в этот день отличаются умом и сообразительностью. Отличаются умом. Отличаются сообразительностью… Да.
Попробуйте публично заявить, что естественный отбор вовсе не объясняет ни происхождение сознания человека, ни многочисленные дельфиньи странности. Заклеймят, объявят невеждой.
Попытайтесь оспорить «человек существует только благодаря тому, что в нем живет дыхание Божие». Сжечь по нынешним временам не сожгут, но лучше не нарываться.
Мы не британские ученые, но тоже родились 12 февраля. Как доказано выше, отличаемся.
А потому рискнем привести собственные аргументы в давнем споре, оставив в стороне как инопланетную интервенцию, так и происхождение от ангелов.
Сначала немного астрономии. Не станем углубляться ни в космогонию, ни в космологию. Что случилось, то случилось.
Дано небесное тело — планета Земля и она вращается с запада на восток с линейной скоростью 1674 км в час (на экваторе). Представьте себе эту скорость. Представили? Против часовой стрелки?
Теперь учтём, что Земля облетает Солнце со скоростью 30 км в секунду. В секунду!
В ту же сторону, против часовой стрелки. Какая разница, где находится наблюдатель с этой стрелкой и что это за часы.
Можем ещё принять во внимание, что Солнце со своей Солнечной системой тоже не стоит на месте. Достаточно сказать, что оно движется относительно центра Галактики по направлению к созвездию Лебедя со скоростью 200 км в ту же самую секунду.
И больше ничего принимать во внимание не станем. Достаточно.
Суммарная скорость движения каждого человека в межзвёздном пространстве составляет…Сумасшедшие деньги!
И тут возникает резонный вопрос: почему у нас не кружится голова? Не падаем от этой скорости, не тошнит, не укачивает?
Как всегда, в правильно поставленном вопросе содержится зерно ответа.
Вспомним Александра Дюма.
В главе «Токсикология» граф Монте-Кристо подробно рассказывает г-же де Вильфор, как можно приучить себя к смертельному яду, ежедневно принимая минимальную дозу.
Теперь предположим, что мы всё-таки, как ни прискорбно, эволюционировали от обезьяны.
Если архаичному человеку, архантропу, дают примерно двести тысяч лет, а гомо сапиенсу сорок тысяч, совершенно понятно, что за сто шестьдесят тысяч лет биологического становления вполне можно успеть не только превратиться в человека относительно разумного, но, что для нас сейчас важнее, и приспособиться к вышеупомянутым скоростям.
Не следует забывать, такая аккомодация происходила постепенно и совершенствовалась вместе с объёмом мозга.
Очевидно, если мозг маленький – голова кружится меньше.
Увеличивается объём с течением эволюции — а привыкание-то продолжается! Маленькими глоточками, как яд графа Монте-Кристо.
Таким образом, отсутствие головокружения и тошноты якобы доказывает теорию эволюции и подтверждает правоту Дарвина.
Теперь рассмотрим теорию креационистов.
Человек, Адам, создан в шестой День творения. Тогда же, до наступления Субботы, создана и Ева. И всё оставшееся до грехопадения время они прекрасно жили в Эдеме.
Но опять случилось то, что случилось.
Натворившая дел Ева была изгнана из райских кущей, да ещё и потащила за собой супруга. А как же, они — одна плоть, сказано же.
Куда изгнана? На Землю. Откуда? Из Рая. Где он находится относительно Земли?
По этому поводу имеются немалые разногласия. Для простоты доказательства примем расположение на Небесах, куда возносятся души праведников.
Поскольку Рай существует исключительно для землян, что подтверждается именем Адам (адама — земля), очевидно, физически Рай и Земля составляют одну систему.
Таким образом, при изгнании Адам и Ева рухнули с одного объекта, летящего с умопомрачительной скоростью на другой, мчащийся в пространстве так же стремительно.
И при этом нет свидетельств, что у них закружилась голова или затошнило!
Более того, в книгах приводится мнение, что Каин родился в 15-ом году от Сотворения мира.
То есть, приспособление к скорости произошло невероятно быстро по сравнению с неспешной эволюцией.
Осталось объяснить, почему.
Снова обратимся к Тексту и перечитаем, какие кары обрушил Творец за грехопадение на наших прародителей. Вникаем, повторяем – суровы наказания и хорошо усвоены за столько лет практического применения.
Но нет среди них, ни тошноты, ни укачивания, ни головокружения!
Потому и не страдали, что не подверг их Творец ещё итакому испытанию.
И это – самое серьёзное доказательство божественного происхождения человека.
Есть ещё одно, не менее убедительное – ранний токсикоз беременных.
Медики до сих пор не сошлись в едином мнени, какова природа этого мучения.
Мы предлагаем своё объяснение, естественно, в рамках обсуждаемой проблемы.
Напомним: из обезьяны человек происходил на протяжении двух с половиной миллионов лет и ещё сорок тысяч — до относительного вразумления.
Следовательно, дамы всех промежуточных человекообразных форм токсикозом не страдали именно потому, что не только сами успели привыкнуть к скорости мчащейся Земли, но и постепенно передавали это свойство потомству. В точном соответствии с эволюционной моделью — не приспособившиеся попросту вымирали.
Но мы-то живы и страдаем! Нам-то почему не передали?! На нас почему этих тысячелетий не хватило?!
Адам же и Ева были сотворены за один День.
Очевидно, за первые недели плод просто не успевает адаптироваться к невероятной скорости, с которой лететь и лететь ему, Божьему созданию, в пространстве все дни его жизни.
И мы, Евины дочери, обречены дожидаться, пока наше дитятко сформирует мозг и вестибулярный аппарат и начнёт получать удовольствие от полёта.
Что, Слава Богу, происходит достаточно быстро.
Но до этого счастливого момента мы всеми фибрами своего организма реагируем на недовольство будущего человека скоростью движения, вращения, покачивания и вообще прецессией Земной оси.
Таким образом, наличие раннего токсикоза беременных опровергает теорию многотысячелетнего приспосабливания предков человека к непостижимым скоростям перемещения Земли.
Подведём итоги исследования.
За теорию Дарвина мы смогли привести только один аргумент.
А за креационистов, то есть, за версию божественного происхождения человека — в два раза больше.
Следовательно, считаем доказанным: человек создан Богом.
А вдруг всё-таки от ангелов? Тоже красиво…

Профессионалы

Давным-давно, в незапамятные времена…
— Стоп-стоп, очень даже запамятные! Первое упоминание относится к 1234 году…

…стоял на перекрёстке дорог, сухопутных и водных, небольшой городок.
А? Молчите пока? Уже хорошо – это я статистикам,вечно они вмешиваются.

…Небольшой такой городок. Опрятный, славный. Зелёный. Люди в нем жили подолгу…

Сегодня проживает 197235 человек обоего пола, включая детей до года и стариков свыше ста лет…

Ну конечно, кто б сомневался — не промолчат. А ведь именно с них- то, со статистиков этих невыдержанных, всё и началось!

Но по порядку, не станем прыгать, не разбежавшись.

***

Всё в этом городе с самого его основания было устроено гармонично. Ни перенаселения, ни перекосов в спросе-предложении. Всех и всего в меру.
Даже политиков городского масштаба ровно столько, сколько требуется для успешного управления.

Что врачей, что койко-мест, равно как поваров и наоборот утилизаторов отходов – всех равномерно. Потому и жить в городе благостно.

Учителя учили, конструкторы конструировали, слесари собирали. Импортёры и экспортёры, естественно, тоже не лодырничали.
Поэты, писатели, журналисты-газетчики – все при деле, у каждого своя ниша и час на местной телестудии.

Театр оперы и балета ставил мюзиклы, написанные нотариусом и кларнетистом.
В драмтеатре с успехом шли пьесы начальника почты. Наряду с классикой, конечно.
Талантливые люди в талантливом городе находили удовольствие в работе и интеллигентских развлечениях.

А статистики вели учёт потребностей и их удовлетворения. В значительной мере именно благодаря их самоотверженному труду и царили умиротворение и порядок. В городе ценили высокий профессионализм, любили и уважали всё статистическое управление целиком и каждого учёного-экономиста в отдельности.

Но вот однажды молодой начинающий статистик испугался,что хвалят незаслуженно. Он боролся с гордыней и тщеславием и опасался, что малая толика его заслуг в общем успехе превозносится непропорционально.

Человек совестливый, он начал брать работу на дом.
То есть теперь прерывался фактически только на еду и сон. Конечно, в работе преуспел. Очень стал сильным статистиком.

В какой-то момент вдруг оказалось, что ему не хватает материалов для расчётов, сопоставлений и интерпретаций. К кому обратиться за помощью? Конечно, к маме с папой!Мама его работала кондитером, а папа стоматологом. И стали родители тоже брать работу на дом.

Мама теперь вместо семи тортов в сутки выпекала двенадцать,а в хорошие дни и все тринадцать. Совершенно понятно, почему у папы-зубного врача работы прибавилось автоматически, практика резко возросла, техника отточилась. И стал он совсем великолепным стоматологом.

Правда, у него уже не хватало ни сил, ни времени в выходные ездить на рыбалку. Да и выходных не стало. А рыбку жареную в доме любили. Карпов разных, сазанов да амуров.

И решили папины друзья, бухгалтер и крупье, выезжать не к рассвету, часа в три утра, а ещё до полуночи. Чтобы наловить побольше и с папой поделиться. Со временем друзья эти стали очень-очень сильными рыбаками-профессионалами с соответствующим оборудованием. Даже с работы уволились.

Бывшие коллеги–бухгалтеры бросили свои сторонние занятия. Сначала, чтобы восполнить образовавшуюся дыру, но втянулись, вработались и иначе уже служить Делу просто не могли.

И покатился снежный ком безостановочно.

Постепенно, но неуклонно, все специалисты прекратили отвлекаться от профессии.
Кто пёк торт,уже не мог пожарить яичницу.
Кто выращивал кур, забыл, как доить козу.
Программист заказывал портному зашить дырку в кармане, а электрик не рисковал сам смахнуть пыль с монитора. Совсем к компьютеру не подходил – времени не было. Он совершенствовался в своих электрических делах.

Специализация врачей достигла предела, но это вообще-то не новость. Новость, что они теперь трудились днём и ночью без перерыва. И преуспевали.

Статистика процветала! Работы непочатый край каждый день и каждый час. Цифры валового продукта, как и число оказанных населению разнообразных услуг, зашкаливали.

Вы спросите, а любовь? А дети?!Мы, со свойственной нам деликатностью, в эти сферы жизни горожан не лезем. Но детишек в городе тоже всё прибавлялось. И что интересно, они уже с младых ногтей представляли, какой специальностью будут жить.

Да чего уж там не представлять, если мама прокурор, а папа адвокат. Или оба родителя литературные критики.

В следующем поколении по-другому пары в городе уже и не составлялись: ну скажите, о чём на первом свидании могли бы разговаривать потомственная скрипачка и кадровый военный? О недостатках австрийского пистолета глок-17 или о музыке Глюка? Венского периода. Кристофа Виллибальда.

Потому и сходились и сочетались браком молодые люди одного воспитания. Одной специальности. И цель их была обеспечить преемственность и неуклонный профессиональный рост.

«Специалист подобен флюсу…»  Каждый библиотекарь, любой филолог города мгновенно узнал бы 101-й афоризм Козьмы Пруткова. И добавил бы:«полнота его односторонняя».

Но только философы смогли бы объяснить с его помощью, почему жизнь в городе стала невыносимо скучна.
Даже вороны, пролетая над городом, зевали во весь клюв, засыпали на лету и падали.

Абсолютная предопределённость, никаких отклонений, расписано-распланировано с момента рождения до окончания трудовой деятельности. В некоторых случаях до самых похорон. Спросите, как это? Скажу. Не поверите.

Хоронить испокон веков было принято в гробу. Так вот, уходящий в мир иной столяр, краснодеревщик или плотник сам заколачивал крышку изнутри и только тогда успокаивался окончательно. Он полагал – и справедливо! — что лучше него никто сделать не сможет, потому никому и не доверял. И заканчивал сам.
Вот таким стал город.

А как же театр, филармония?
У горожан времени на развлечения уже не оставалось. Они совершенствовали свои профессиональные навыки. Но зато актёры и музыканты славились на весь мир.

Лицедеи, правда, тоже постепенно разучились радоваться. Ничего — актёрская техника заменила живые эмоции. Можно улыбаться только ртом и щеками, не вовлекая глаза: из зрительного зала мелкие детали не видны.

Аншлаг на семь спектаклей и два утренника в неделю обеспечивали гости города. Особенно полюбились публике, приезжающей специально на театр-туры, старые комические оперы, написанные хозяином похоронного бюро в незапамятные времена. За жизнелюбивый настрой, приправленный добротным чёрным юмором.

И никто на протяжении нескольких…

— Семи! Семи поколений! Точность прежде всего!

…спасибо!Никто не задумывался, к чему приведёт безудержная, бесконечная специализация. Как будут выглядеть горожане, если у каждого продолжит развиваться только его «флюс» в ущерб многогранности натуры.

Плохо будут выглядеть.

***

Он был полицейский начальник, она получала права.

Если вся семья на протяжении поколений служит в дорожной полиции — хорошо служит, инициативно, боевито — ничего удивительного, что младший сын уже к двадцати двум годам имеет соответствующие звание и должность.

Рома — брюнет среднего роста, спортивный и энергичный. Внешне кажется заносчивым, но в душе добряк и романтик. Сегодня он принимает экзамен по правилам дорожного движения.

А Анка – та просто юная умница и красавица. И без машины ей никуда: у семьи риэлтерское агентство. Продают они виллы, пентхаузы, дуплексы…Не бараки какие-нибудь. Нет бараков в городе.

Риэлтера, как известно, колёса кормят: целыми днями привезти-отвезти по одному адресу,по другому… Можно сказать, почти вся профессиональная жизнь проходит на дороге.
На той самой,где успешно и очень энергично служит дорожная полиция.

Кончается экзамен и тут Анка-Джулиана ловит взгляд экзаменатора. И видит она не представителя известной фамилии, а молодого, уверенного в себе красавца, не отводящего от неё восхищённых глаз.

Мгновенно засверкали звёзды в её невинной душе, заметались разноцветные вихри. И отразилась эта нежнейшая буря в несмелой улыбке на девичьем лице.

И поймал Роман знаки, и понял их, и растеклась медовая нега, и раскраснелись щёки и уши. Стал он ещё более привлекательным и отчасти невменяемым.

А наследующий вечер дорожный полицейский Роман позвонил риэлтеру Анке-Джулиане и предложил дать несколько практических уроков вождения. На всякий случай: указать, как можно спровоцировать ученика на ошибку и, главное, как такой ошибки избежать.

Родители удивились, но поскольку дочь пока водила машину неуверенно, ничего плохого в такой помощи не усмотрели.

Ну да, дорожная полиция. Семья сама по себе безупречная, известная как раз своей инициативностью. Ну специальность, профессион де фуа*, так сказать…

Но ведь речь-то не идёт о чём-то неподобающем или о не принятых контактах с антагонистичной по определению – но ведь не враждебной! — семьёй. Ничего личного, как и ничего предосудительного.

Ах, как же они ошибались! Или слишком были заняты своими виллами и дуплексами?..

Короче, уже Анка-Джулиана сдала экзамен с первого захода, уже получила права, уже купили ей машину – подержанный фордик. А встречи с Романом продолжались. Правда теперь они от всех таились. Боялись – не поймут.

Так что же,«нет повести печальнее…»?!
Да ничего подобного! Боялись не того, что семьи не одобрят. Опасались, что не поймут друг друга! Не найдут, о чём разговаривать за завтраком, что мировоззренчески окажутся по разные стороны дороги. Слишком хорошо Джулиана и Роман знали историю своего города.

А получилось-то как раз наоборот!Вот эта самая история и оказалась общей темой. Более того, через некоторое время, когда возникла потребность в откровенных признаниях, выяснилось, что Роман использует своё микроскопическое свободное время для поиска артефактов, относящихся к эпохе, когда город был ещё маленьким поселением.

А Джулиана для запоминания точных адресов и номеров телефонов пишет стихи. И непросто подбирает рифмы, а стилизует под сонеты и средневековые баллады, сочинённые городскими поэтами в стародавние времена.

Когда же бабушка-риэлторша испекла для детей бисквит с абрикосами по рецепту своей престарелой тётки (листок завалялся среди дневниковых записей и отчётов), поняли родители, что времена меняются. Что никакие правила, писаные они или нет, не в состоянии заглушить мелодии, звучащие если пока и не в унисон, то уж в гармонии – точно. И не препятствовали.

***
Так началось возрождение духа города. Не быстро, постепенно, с отступлениями, но не капитуляцией.

И вот уже засверкали глаза актёров; архитектор пригласил коллег на собственноручно приготовленный шашлык; глава статистического управления натянул холст на подрамник и нашёл древний мольберт, принадлежавший ещё его прадеду.
Директор бюро ритуальных услуг начал писать римейк комической оперы, приспосабливая сюжет к новой эпохе…

Так о чём, собственно, рассказ?! О чувстве меры.
Да… Но, в основном, конечно, о любви.
Только от любви засверкают в душе звёзды, загорятся глаза и возродятся надежды.

___________________________________

*Профессион де фуа – мировоззрение, изложение взглядов.

 

Тишина

Давным-давно на одной дальней-дальней планете жила семья Эхов. Патриарх и куча отпрысков. Были они однополые, размножались делением. Откликнется Эхо на какой-нибудь звук, запрыгают, как мячики, отголоски – семья и выросла.
«Эхами» их звали или как-то иначе, История Вселенной умалчивает. Да нам-то что за дело, не суть важно.

Критически важно другое: однажды неподалёку от той планеты что-то произошло: то ли взорвалась сверхновая, то ли, наоборот, образовалась чёрная-пречёрная дыра.
Шум, грохот!Тут уж не до размножения, не оглохнуть бы. От этой сверхновой ещё и световое эхо появилось, отражённое от межзвёздной пыли или чего-то подобного.
Хаос, одним словом, светопреставление.

Несколько самых пугливых Эхов до того запаниковали, что бросились бежать. Они прыгали с галактики на галактику,со звезды на звезду, всё не могли остановиться от ужаса.

И вдруг увидели шарик. Маленький, на обочине, приятного голубого цвета. Нельзя сказать, что было на нём совсем уж тихо: только что завершился третий День Творения, горы ещё до конца не успокоились, да и воды взбудоражено знакомились с землей и небом.
Но, конечно, по сравнению с тем, откуда убежали, — просто рай.

И решили Эхи — пожалуй, можно и притормозить. Остановиться, оглянуться. Если понравится, то и остаться навсегда. Но сначала отдохнуть. После такой беготни, конечно, стоит вздремнуть. И задремали. На все оставшиеся Дни Творения и заодно на несколько геологических эпох.

Проснулись от разноголосой переклички. Пели птицы, рычали львы и тигры. Играли оркестры. Стучали колёса поездов. Просто отдых и наслаждение!И поняли Эхи: будет им здесь хорошо и раздольно.

Быстренько расселились по всей планете, в основном, в горах, в уединении.

Юные и отважные разбрелись по городам и весям – понравились голоса, высокие и низкие, хриплые и певучие. Какое невыразимое удовольствие для Эха!

Кто-то поселился в концертных залах. Днём очень даже спокойно, можно порхать, играть во флаттер…*

А какое удовольствие соревноваться с весенними громами!Перекатываться, умножаться и рокотать!

Когда же звуки, издаваемые самыми смышлёными обитателями планеты, сложились в праязык, а он, в свою очередь, раскололся на множество разных, стало феерически интересно!

Кстати, в башне той знаменитой Эхо наигралось до одури, само запуталось.
Кто-то из строителей громко назовёт её, башню, по-простому, по-вавилонски — Зиккурат, а Эхо веселится уже на другом языке:«рад-рад-рад!»! Позовёт кто-то: «Bambinos!», а Эхо куражится: «нос-нос-нос!»

Какое разнообразие, сколько возможностей для Эха на этой планете, сколько радостей!

Например, ахнет кто-то на стоянке в горах: «Беда! Пропала поклажа!»
А юное Эхо сокрушается притворно: «лажа-лажа-лажа…»
Другой пробормочет недовольно: «Устроили на пустом месте переполох!»
Весёлые Эхи тут же наперегонки: «лох-лох-лох!»
Разозлится первый, кричит: «Вали отсюда!»
Эхо серьёзно так: «Да. Да.»

Много времени пролетело, много народилось новых Эхов, горных и лесных, городских и даже подводных.

Надо сказать, известная легенда о нимфе по имени Эхо ничего общего с реальными событиями не имеет. Действительно, как было догадаться древним грекам о давнем космическом катаклизме!Вот они и сочинили вполне в своём стиле о Зевсе и его ревнивой супруге Гере. Всё у греков этих сводилось к одной теме — Зевс и другие. Даже переэхивать скучно.

Да и майя отличились: построили храм с хитрыми ступеньками. Эхи на них спотыкались, падали друг на друга и умирали от хохота. А жрецы заявляли, что это голос богов.**
А ещё цивилизованными считались, календарь создали.

Шло время, и на голубой планете становилось всё шумнее. Появились новые, очень агрессивные члены семьи — Эхо отбойного молотка, Эхо реактивного двигателя, страшное Эхо взрыва…
Ни с кем не считаются, увещеваний не слушают. Не слышат никого, кроме себя.

Загрустило тихое Эхо: всего несколько спокойных мест для него осталось,  вроде Галереи шёпотов. Туристы, правда, глупостями донимают, да не велика беда — живые люди, развлекаются.***
Но такой угнетающий шум снаружи, канонада. И самое страшное — крики раненых…

Поняли Эхи радости и тишины – делать нечего, пришло время покинуть грохочущую планету. Всё настойчивее звала их генетическая память.
Со звезды на звезду, с галактики на галактику…

И ушли.
— Неужели навсегда?!
— Да-да-да…

А мы остались с раскалывающими небо шумами и повторяющими их злыми Эхами.

Вот бы найти, куда те, ушедшие, долетели, где остановились. Где теперь Эхо негромко вторит песне или звуку поцелуя в утренней тиши. А если кому неймётся и хочется пошуметь от молодой силы, тот перемахивает к водопаду или обвалу в горах…

Так, по Эху, скорее всего, и найдём удивительное место, где детский смех слышнее самого громкого звука.

Найдём. Но лучше бы нам на ту планету не перебираться. Чтобы и её не испоганить.

______________________
*Флаттером в акустике называют эффект порхающего эха в больших помещениях.

**Первое практическое применение эху нашли индейцы племени майя. Около 700 года в Чичен-Ице ими была построена пирамида Кукулкана, узкие ступени особой формы которой укорачивают звуковые волны, накладывая их друг на друга.

***Шепчущая галерея — помещение, в котором шёпот хорошо распространяется вдоль стен, но не слышен в остальной части помещения.
Например:
Храм Гроба Господня, Иерусалим;
Такдж-Махал, Индия;
Собор Святого Павла, Лондон (Википедия)

 

Гибель цивилизации
1.
Давным-давно, раньше атлантов и раньше лемурийцев, по слухам, существовала на Земле высокоразвитая цивилизация.

Царили гармония, мир и любовь. Науки и искусства достигли небывалого расцвета. Человек познал самого себя, врачи исцелились, а художники слова научились правдиво выражать мысль. И даже не судили и потому не были судимы.

Впрочем, суды-то существовали: всё-таки населяли Землю люди и  не были им чужды пороки. Жадность, например, зависть. А они приводили к, страшно подумать, воровству. Но воров всегда ловили, судили и наказывали.
Пенитенциарная система была жестокой: вора наказывали по принципу «слишком хорошо – уже нехорошо». Украл рецепт пирожных – будешь определенное количество времени только ими питаться. Исключительно. Без чая.

Философы тоже занимались изучением человека и человеческого разума со своей, философской, точки зрения. Они искали границы познания. И не находили. Но заняты были сильно.

Этические нормы определялись просто: взаимной и равной уязвимостью. Это философы вывели давно и больше к теме не возвращались.
Только углубляли понятия морали и нравственности.
Формулировки менялись, становились всё более изящными, но суть всегда оставалась той же.

Сказать, что литературный цех обслуживал эту же идею – излишне упростить дело.
Никого он не обслуживал, творцы творили совершенно свободно. Но в русле.

Общественное устройство Земли тоже было рациональным. Конечно, существовали разные страны с разной, но подобной государственностью. Сохранялось и разноязычие. Незачем совсем уж обезличивать и без того сблизившиеся за многие и многие тысячи поколений расы и народности.

О войнах и говорить нечего. Какие войны при паритете вооружений!Не самоубийцы и жизнь дорога и прекрасна.

Технологии же развились до высот необычайных. Достаточно упомянуть бесчисленные каналы сверхскоростных перемещений. Да, неприятные ощущения сопутствовали: тошнота, покалывание в мышцах, иногда даже перекашивание уголка рта или закусывание языка по неосторожности. Но это сущие пустяки по сравнению с удобством в минуты оказываться в любой точке любого континента.

И прекрасно функционировал Всемирный Совет со штаб-квартирой в недрах самой высокой горы, Сабаба-Ла.

Совет решал вопросы принципиальные, не углубляясь в мелочи. Именно Совет решил, что Человек и его разум — настолько непознаваемо сложная материя, что только разрешив загадки, которые человек каждое мгновение носит в себе, будет смысл заглядывать за горизонты Вселенной.
Что понять, как яблоко поднялось на яблоню* важнее, чем путешествовать по Космосу в эфемерной надежде найти другую жизнь.
Допустим, найдём. Наверняка окажется она не на белковой основе и с огромной вероятностью — недружественной.

Конечно, астрономы изучали ближний и дальний Космос. Но только для того, чтобы предотвратить катаклизм: комету вовремя отклонить или предугадать вспышку на Солнце, чтобы поставить защитные экраны.
Вопрос происхождения Вселенной интересовал постольку-поскольку. Просто не зная прошлого, не предскажешь будущего.

2.
Короче, царила гармония на Земле.

Пока в один прекрасный день юный астроном-стажёр не заметил, что Солнце изменило свои размеры. Он повторил вычисления, сравнил таблицы.
Нет, не может быть. Привиделось от усталости. Все молчат,а он что, самый умный?Ещё выгонят за профнепригодность.
Следующее дежурство он начал с проверки своих опасений. И обомлел. Нет, не показалось. А все молчат по простой причине – разделение труда в действии!Только он один из всех обсерваторий мира по долгу службы, да и то косвенно, мог обнаружить изменение объёма светила.
Совсем незначительное. Может, случайная флуктуация?
Стоит понаблюдать, прежде чем вылезать с докладом.

Через месяц выбора уже не оставалось, и стажёр пошёл к начальнику.
Нечего и говорить, насколько тщательными были их совместные измерения и расчёты.
Через некоторое время выяснилось, что Солнце не распухает во все стороны, а образовывается на нём некая выпуклость.
Протуберанец? Нет, непохоже. Они отлично изучены и классифицированы. Возникают и быстро рассеиваются. А тут что-то растёт медленно и неуклонно.

Само собой, начальник велел строго соблюдать тайну. Очень уж последствия серьёзны. Это если тенденция продолжится. А если нет – какие публикации светят!

Только одного не учёл начальник: всегда найдётся кто-то, кто завидует стажёру и считает, что тот недостоин должности. Кто мечтает наблюдать Солнце вместо надоевшей маленькой Луны. И вообще, сколько можно работать в ночные смены…

И вот этот второй, наблюдавший не столько свою Луну, сколько за стажёром, уловил таинственные волны и беготню. Поднапрягся — и в конце концов обнаружил секрет, тщательно скрываемый от широкой общественности.

Протуберанец Икс (стажёр с начальником решили пока обозначить явление в знакомых терминах, так спокойнее) между тем становился всё заметнее и стал походить на этакое растущее щупальце. Астрономическое сообщество, естественно, обсуждало явление, но ещё неуверенно и потому дисциплинированно тихо. Никто не хотел оказаться осмеянным болтуном.

От лунного ли наблюдателя, или от кого-то постороннего, но капля информации просочилась сквозь все фильтры секретности в прессу. Для начала в виде пасквиля о том, как некие бездари пытаются сделать себе имя на неподтверждённой сенсации.

Хлёстко состряпанный текст привлёк внимание редактора крупнейшего научного издания. Редактор сам не чурался сатиры, пописывал, публиковался анонимно.

Доверившись чутью, он сделал стойку и отправил армию спецкоров разобраться. Когда они вернулись с докладами, всё и началось. Статьи пошли лавиной.
Сначала как положено учёные ещё десяти обсерваторий подтвердили результаты стажёрских наблюдений. К слову, протуберанец Икс уже был настолько зрелым, что сомнений в достоверности не оставалось.

Развернулась дискуссия, кого наказывать: стажёра с начальником за сокрытие данных или второго, лунного, за умышленную утечку, способную вызвать панику и хаос.
На долгие разбирательства времени не было, решили наказать всех троих.
Работать они теперь должны вместе, причём стажёру с начальником разрешили общение только друг с другом. А второй обязан ежечасно писать доклады обо всём происходящем и якобы передавать в прессу. Зная заранее, что ни строчки не напечатают. Жестоко.

Затем начались прогнозы,когда протуберанец Икс,или что оно там такое, достигнет Земли. Рассчитали варианты. Времени пока было достаточно.
Но для чего?! Что делать-то?!

Бежать с Земли не на чем и некуда: стратегия не лезть в дальний Космос нечаянно вышла боком.

Рассеять? Что, «язык», как его стали называть? При том, что его подпитывает вся энергия Солнца?!

Создать экран? Превратить всю Землю в некий ковчег, способный выдержать те ещё температуры?! Несерьёзно даже при всех технологических достижениях. Гигантомания какая-то.

Экранировать только наиболее вероятную зону соприкосновения?
Первые же рассуждения показали ошибочность подхода: «язык» облизнёт всю поверхность Земли. И при наихудшем развитии событий уничтожит атмосферу.

Уйти под землю.
А что, это вариант! Пересидеть,затаиться.

Когда же общественная и научная дискуссии пришли к этому заключению, к радости участников оказалось, что Всемирный Совет именно так и решил. И даже указал районы, где необходимо незамедлительно начинать строительство подземных убежищ, рассчитанных на всех жителей всех стран без исключений и дискриминации.

Один из четырёх намеченных пунктов находился, как нетрудно предположить, в непосредственной близости к Сабаба-Ла.

Работы по проектированию убежищ были закончены в фантастические сроки и тут же началось строительство. По твёрдому убеждению астрономов и геофизиков времени вполне хватало: рост «языка» к этому времени замедлился.

Казалось бы, земляне спасены, а это главное. При таком развитии науки и технологий, как только минует напасть, восстановят они Биосферу в полном комплекте до самого озонового слоя. Об этом тоже подумал Всемирный Совет и отдал соответствующие распоряжения.
Казалось бы…

3.
Сначала исподволь, незаметными потоками началось переселение народов поближе к входам в четыре подземных убежища.

Потом кому-то показалось, что распределение по пунктам носит тенденциозный характер: к убежищу Сабаба-Ла оказались приписаны руководители стран, крупные учёные, промышленники, организаторы производства… С семьями.

А сами строители по завершению обустройства именно этого пункта должны будут перебраться в соседний.
Не страшно, известно же, никаких проблем с транспортировкой на Земле нет.
Но тут дело принципа! А почему это?! Мы копали, строили, укрепляли, а нам шиш?!Мы тоже хотим с руководителями!

Всемирный Совет проявил невиданную гибкость и переформировал группы. Члены Совета даже согласились на переезд в любую из трёх альтернативных точек, лишь бы никто не усомнился в их искренности и бескорыстии и не терял времени на пустые споры.

Но страсти уже накалились, и в самом решении, кто хотел, усмотрел противоположное: гора-то высочайшая на Земле, «язык» лизнёт её в самом начале катаклизма. Значит, укрытие оказывается ненадёжным.
Потому «эти» и отдают!

А кстати, кто и когда их выбирал?!

— Нам что, всё равно помирать?! Вот и стройте сами! А мы выкопаем себе индивидуальные! Мы-то умеем! Ещё поглядим, кто спасётся!

Все попытки объяснить, что только совместными усилиями можно обеспечить выживание, что специалисты уже на начальном этапе спасения обязаны заниматься восстановлением жизни на поверхности, оказались тщетными.
Замечания, что именно по принципу заботы о будущем комплектовались первоначальные группы, только усугубили конфликт.

Всемирный Совет утратил главное — доверие всемирной общественности.
Недоверие переросло во всеобщую взаимную ненависть.

И с этого момента весь чёткий институт власти рухнул: идея индивидуальных убежищ овладела массами. А вместе с ней пришли анархия, дефицит стройматериалов, право сильного.
И что самое ужасное, из каких-то подвалов коллективной памяти вылезли расовые разногласия…

Незамедлительно последовала адекватная реакция: оказалось, на такой гипотетический случай у Совета имеется своя армия, готовая в любой момент вступить в бой.
И она вступила.
Сначала на стороне Совета, потом — частично — на стороне Индивидуалистов.

Вооружённые столкновения за каждый кирпич купировать уже не удавалось, и они быстро переросли в войны всех со всеми.

И перебили люди друг друга в ожесточённой борьбе за спасение.
Некому стало строить убежища.
Да и не для кого.

Может быть, сам Всемирный Совет и уцелел, но материальных свидетельств тому не обнаружено.
Даже на уровне слухов.

А что «язык»? Протуберанец, с которого всё началось?А он сначала перестал расти, а потом и вовсе рассеялся, не только не дотянувшись до Земли, но никак на неё не повлияв. Будто и не было его. Даже вода в мировом океане не нагрелась.

Вот только великая цивилизация погибла. Самоистребилась. Не выдержала взаимной ненависти собственных создателей.
Печально.

______________________________

*«Ньютон объяснил, – по крайней мере так думают, – почему яблоко упало на землю. Но он не задумался над другим, бесконечно более трудным вопросом: а как оно туда поднялось?»
Джон Рёскин

 Сардонианские носки

Эту историю под большим секретом поведал мне маститый, прожжённый (в трёх местах) прогрессор Рон Думато.
Но сегодня, через сто тринадцать лет, думаю, можно и рассказать: и он умер, да и мне осталось всего ничего.

Случилось это на относительно недалёкой планете… запамятовал название.

Основное население там антропоморфное. Если верить местным легендам, давным-давно заселили эту планету наши с ними общие предки. Только на Землю прилетели троерукие и крылатые*, а на эту… Вспомнил! Сарда! Да, Сарду заселили трёхногие.

Очень удобное устройство организма, эта трёхногость. Третья нога располагалась сзади наподобие хвоста. Пальцев было тоже пять, но таких, что вся ступня получалась симметричная. Почему так подробно об этом, скоро поймёте. Очень важная деталь!

Перемещались сардонианцы красиво, легко и быстро. Хвостовая нога при простом беге служила рулём, но при необходимости между руками и этой ногой натягивалось полотнище, работающее ветрилом. Какие скорости, какое зрелище!

И всё было хорошо, пока у всепланетного Диктатора в результате какой-то необъяснимой мутации не родились двуногие близнецы.

Сначала семья пыталась скрыть свой позор, но у Диктатора развелось столько недоброжелателей всех мастей, что, конечно, информация просочилась в массы и овладела ими. Близнецам теперь ни в садике погулять, ни в соревнованиях выступить; их безудержно травили и дразнили.

И тогда Диктатор решил: всех подровнять! Не будет больше на Сарде трёхногих!
Призвал Большой Учёный Совет и поставил задачу.

Ну, как сделать, чтобы трёхногие в будущем не рождались, учёные придумали быстро. Что-то там генномодифицировали — вроде, один из основных продуктов питания, какой —не суть важно.
Проверили на сардонианских мышах. Стали появляться с четырьмя лапками вместо шести.
Доложили. Получили высочайшее одобрение.

И всё? Нет, не таков сардонианский Диктатор.
Задачу расширили: всё население Сарды должно стать двуногим .Причём бескровно и синхронно. Как?На то вы и учёные, думайте. А не придумаете, лишитесь не токмо третьей ноги, но и единственной головы.
Что бескровно — не обещал.

И стало не до смеха.

Но вот какое интересное совпадение: у половины состава Учёного Совета в родне были производители носков. Хотя почему совпадение?Экономистов в Совете было ровно столько же. Половина. Вот их родственники и занималась этим исключительно нужным делом.
Тоже мне, высокая коммерция. Обувь и носки – одна из важнейших составляющих валового продукта Сарды. И снижение спроса не прогнозировалось на несколько ближайших эпох!

Что ж получается, если учёные не придумают, как снизить количество ног – сами погибнут. Если придумают — подкосят экономику. Шутка ли, одномоментно зарубить производство носков на треть, без диверсификации, без переноса мощностей на другие планеты!
А смежники? А транспорт?!

Почему самый большой убыток потерпят именно производители носков, понятно: если обувь для уменьшения производственных затрат изначально выпускалась симметричной,то носки для каждой из трёх ног вязали по разным схемам. Чтобы не загибались складочками в ботинке и не натирали.

Все носки к тому же были с разными рисунками. Например, на левую ногу розочки слева, на правую — справа, а на третью – пистолетики посредине или котята.
Это чтобы в ящиках легче искать.

И вообще, куда прикажете девать уже изготовленные симметричные третьи носки?!Выбросить?!
А колготки? ! Что с колготками-то делать?! На три ноги?!

И, пожалуй, самое скандальное: моделями и рисунками для носков занимались целые Дома моды. Представляете их недовольство?!
Рассказывая, как модельеры выражали свой гнев, Думато так хохотал,что я запомнил только его смех.

Вот тогда умные головы и поняли, что пора кричать караул и звать на помощь.
Куда обращаться, знали. Слава Земных прогрессоров летела по дальнему и ближнему Космосу впереди них…

Дальше рассказ Рона Думато стал каким-то невнятным.

Застрелил ли он Диктатора из арбалета или скормил ему тот самый генномодифицированный продукт, проверенный пока только на мышах, непонятно.
Ещё мутно фигурировал в рассказе то ли грузовой вертолёт,то ли соратник Рона с огромным двуручным мечом…

Но факт таков, что сардонианцы по сию пору живут и процветают со всеми своими тремя ногами в носках.
Более того, судьбоносные события нашли отражение в официальном гербе Сарды, сбросившей диктаторское иго и ставшей Республикой:
на лазоревом поле в средней части геральдического щита изображён один симметричный носок, алый с золотыми лилиями, а по обеим сторонам — два разных, синие с серебряными ирисами.

Планетой  теперь правит Большой Учёный Совет, усиленный модельерами.

________________________

*см. Давным-давно. Пещерные люди.