Ночь…(пролог)
Было так тихо, что ОНА слышала своё дыхание. Слышала как…
…её Одиночество проснулось. Оно долго безмолвно лежало в темноте и слушало, как плачет Сердце и горестно вздыхает Душа…
Разум спросил их, зевнув:
– Что с вами? Отчего так надрываетесь и не даёте спать? Рано ещё…
– Будто ты и сам не знаешь, – ответила ему Душа. – Нам с Сердцем одиноко и мы никак не можем привыкнуть к тому, что мы совсем одни.
– А ведь совсем не так давно, – подхватило Сердце, – мы были не одни. С нами рядом были Любовь, Надежда и Вера.
– А теперь? – удивился Разум. – Разве их нет? Они не могли просто так исчезнуть, раствориться ни в чём… Быть может они где-то рядом, а вы просто их не видите и не чувствуете?
– Нет, – простонала Душа. – Если бы они были рядом, то с нами по соседству не поселилось бы Одиночество.
– Ему бы просто не хватило места, если бы Вера, Надежда и Любовь не ушли, – добавило Сердце.
– М-да, наверное, это так, – согласился с ними Разум. – Одиночество приходит только тогда, когда внутри возникает пустота.
«Какая глупость со стороны Разума так думать обо мне», – подумало Её Одиночество и горестно вздохнуло. Оно…
Утро
…решило вести дневник.
Для чего? Да я и само не ведаю. Кто меня, Одиночество, поймёт? Я и само часто себя не понимаю. Наверное, для того, чтобы было легче переживать своё одиночество.
Смешно, не правда ли? Одиночество, переживающее своё одиночество… Хороший был бы каламбурчик, если бы не было так паршиво на душе и горько на сердце.
Да, именно так. А вы думали, что у Одиночества нет сердца? И души тоже нет? О-о-о… Тогда хочу вас огорчить. Или обрадовать. Смотря по тому, как вы к этому отнесётесь. Есть. И то и другое – есть. К моему сожалению. Потому как иметь одинокое сердце и одинокую душу ой, как не сладко и совершенно безрадостно…
Но хочу сказать, что так было не всегда. Конечно же, нет! Это Сердце и Душа думают, что раз я Одиночество, то, значит, одиноко, значит, должно приносить с собой боль и страдания, и поселяться только в пустоте. Нет, это не так! Всё гораздо проще и сложнее одновременно. Дело в том, что я всегда есть. Как только человек рождается на свет, так и я рождаюсь вместе с ним. Кто-то назовёт меня самостью, кто-то своим внутренним «Я», кто-то – своим Одиночеством. Но многие люди даже не догадываются, что сами являются Одиночествами. Одним из многих и многих Одиночеств, живущих на Земле…
Прошу прощения – я немного отвлеклось. Так вот, я решило, что если буду вести дневник, то мне будет легче. Ведь совсем недавно я было не одиноко. Нас было двое. Два Одиночества. А ведь уже всем известна формула: Одиночество плюс Одиночество равно двоим Влюблённым. И хотя их (Влюблённых) двое, но всё, что у них имеется: сердце, душа, разум, чувства и всё остальное – одно целое большое Счастье. Да, да. Одиночества тоже могут быть счастливыми. Это если их двое. А когда по одному, так, конечно, мы несчастны и одиноки…
Так вот, второе Одиночество – моя половинка – вдруг отчего-то решило, что ему без меня будет лучше, и покинуло меня. Да, с нами и такое бывает. Ведь мы – Одиночества – такие разные…
Я решило, что в моём дневнике не будет чисел. Будет только время суток: ночь, утро, день, вечер. Числа в дневнике Одиночества не имеют смысла. Числа – отсчёт времени. А время имеет значение только для человека. Для Одиночества само понятие времени бессмысленно. Так же, как и понятие жизни. Одиночества были и есть, и будут всегда. Одиночества, как маленькие Вселенные, растворены в пространстве и времени. Они и есть – пространство и время. Но раз уж принято как-то определять время в дневниках, то пусть лучше это будет время суток. Ни к чему не обязывает, и обозначать можно вразнобой. Пришло желание писать днём – пишешь: «день». Захотелось писать ночью, и пожалуйста – пиши «ночь». Вроде, как и время обозначаешь, и дни не в счёт.
Вот сейчас, например, утро. Я в настроении беседовать само с собой. А потом… Кто знает, когда в следующий раз придёт это желание?..
Господи! Плохо-то как! Ну почему ОНО так поступило со мной! ОНО – это моя вторая половинка, моё возлюбленное Одиночество…
Вечер (неважно какого дня)…
Конечно же, неважно, потому что как было плохо, так и осталось. Ничего не изменилось ни в моём сердце, ни в моей душе.
Ночью были сны. Жуткие… Вроде как ничего конкретного, а было так страшно! Иногда даже казалось, что кто-то умер. Может даже я само.
Днём было немного легче, но мысли о НЁМ – о возлюбленном Одиночестве – не покидали меня ни на минуту.
Скажу по секрету: Надежда, Вера и Любовь никуда не ушли, как подумали Душа и Сердце. Они лишь затаились на время в ожидании…
Ах, как хочется верить! Но Вера пока ещё дуется. Она обиделась и не позволяет мне верить, что моё возлюбленное Одиночество вернётся ко мне.
И мне остаётся только вспоминать… И только хорошее. Не хочу плохое, а то вдруг и Надежда обидится. А с одной только Любовью… Она так сложно устроена – эта Любовь, что никогда не знаешь, что от неё ожидать.
Вот взять, к примеру: почему моё любимое Одиночество вдруг заявило, что ОНО мне не верит, хотя и любит? Хотя и повода у него так говорить, как мне кажется, не было. Как можно любить и не верить? Любовь и Вера не могут жить друг без друга, и одно от другого ни на шаг не отходит. Вот и пойми после этого, на самом ли деле любит, или это просто игры Разума…
Разум – он такой! Он запросто может внушить сердцу любого Одиночества, что оно влюбленно. И так внушить, что Сердце даже поверит, и даже любить начнёт… А потом – оп-ля-ля! Разум заявит: а нет никакой любви, это я, Разум, всё выдумал, а ты, глупое, поверило, растаяло и повелось. А с первым апреля!
Вот так бывает. Даже если и не первое апреля, а Новый Год, предположим. Но это я не о нас с моим милым Одиночеством, а так, чисто для примера.
У нас всё по-настоящему… было…
Плохое слово – было. Ненастоящее какое-то. Ну вот, опять игра слов. Конечно же, это слово не настоящее, а минувшее. Его только вспоминать и приходится. А ведь как хорошо нам БЫЛО вместе!
Мы встречались, общались, ругались (не без этого), мирились, плакали, смеялись, любили… Короче, жили по-настоящему. Интересно, а сейчас как ОНО живёт? По-настоящему? Или… Как хочется хотя бы мельком ЕГО увидеть, услышать, почувствовать!
Ну вот, моей душе опять хочется плакать. Плакать по моему утерянному возлюбленному Одиночеству. И хотя мне плохо – это радует. Значит, я есть. Значит, рядом со мной живут Надежда и Любовь. И их тёплое дыхание не позволяет мне отчаяться…
Иногда, ненадолго, по необходимости, мы с моим любимым расставались. И тогда, чтобы не так сильно грустить, мы писали друг другу письма. Наверное, я так привыкло писать ЕМУ, что теперь, когда мне кажется – навсегда, решило вести дневник. Мне кажется, так будет проще и легче пережить своё одиночество без НЕГО…
День…
День сегодня долгий и суетный. Где меня сегодня только не носило, чем только я себя не занимало! Когда много дел и домашних хлопот (а вы думаете, что у Одиночеств нет дома, и не бывает дел и хлопот?), то не очень замечаешь, как бежит время. Время бежит и мысли тоже…
Постоянно, неотвязно думаю о НЁМ. Чем бы я не занимало себя, как бы не отвлекало… Руки делают, а Разум подбрасывает то воспоминания, то размышления, то тоскливые мысли, то… Неважно что, но всё вертится вокруг одного вопроса – как ОНО там без меня?
Случайно узнало, что моё возлюбленное Одиночество приболело, и заволновалось, затосковало по НЕМУ ещё сильнее. Посоветовавшись с Любовью, решило, что Вера может и дальше продолжать дуться, а я, всё же напишу ЕМУ письмо. И написало. Маленькое такое…
«День добрый тебе, любимое моё Одиночество. Узнало, что ты приболело. Что-то серьёзное? Я дышу помаленьку, хотя мне и тяжело без тебя. Отвыкать от тебя не хочу, а потому начало вести дневник. Думало, что может быть будет легче, но пока почему-то – нет. Скучаю по тебе… Люблю…»
Написало безо всякой веры на ответ и задало себе вопрос, дурацкий такой вопрос: « Ну, и стало тебе легче?»
Зачем спрашивается, задавало? Когда и без вопроса ясно – нет, не стало…
Любовь меня утешает, а Вера с обидой заглядывает мне в душу и нудно отчитывает:
– Глупости все эти твои письма, ничего уже не вернёшь. Я – Вера и мне лучше знать, чего стоит и чего не стоит делать…
Любовь, пытается ей доказать, что она не права, заявляя:
– Как ты – Вера, можешь так говорить?! Во всём есть смысл. Всё что ни делается, то к чему-то. И вообще, ещё всякое может случиться. Они любят друг друга. Я это знаю. Это если ничего не делать, то ничего и не будет. Надо жить в согласии с собой и с надеждой в сердце. Ведь правда, Надежда?
Но Надежда решила сохранить нейтралитет.
– Я лучше воздержусь от комментариев, – ответила она. – Я всего лишь Надежда и моё предназначение – ждать.
Любовь недоумённо пожала плечами и отошла в свой уголок. Вот такой разлад случился в нашем семействе. С некоторых пор все сидят по своим углам, и ни у кого нет желания ни с кем общаться. А ведь совсем ещё недавно нам было так хорошо и легко всем вместе! Мы жили в мире и гармонии…
Утро (оно всегда наступает, хотя иногда его приходиться ждать долго и мучительно)…
Вчера вечером Разум зачитал и вынес на обсуждение статью об эгоизме: хорошо это или плохо – быть эгоистом?
Сам он высказывался за то, что всякая личность имеет право быть эгоистом. Мол, природа человека такова, и никуда от этого не деться.
Душа возмущённо возражала:
– Как можно! Эгоизм – это плохо! Когда личность думает только о своём «Я» и своём благополучии, не думая о других, пользуясь чей-то добротой – это аморально. Только мораль и нравственность – признак здоровой личности. Альтруизм – вот высшее проявление любви человека!
Сердце было на стороне Души и тоже считало, что человек должен жертвовать собой ради других.
– Ведь если я, Сердце, буду эгоистом, то я никогда не смогу любить никого, кроме себя и тогда я останусь один на один с Одиночеством! Б-р-р, не очень-то приятная перспектива! – Оно покосилось на меня, тихо и скромно сидящее в уголке. – Я думаю, что и Любовь со мной согласиться. Ведь я право?
Но, как ни странно, Любовь с ним не согласилась. Она долго думала, а потом спросила:
– Почему ты не хочешь оставаться один на один с Одиночеством? Тебе это не очень нравится? Я правильно тебя поняла? И только потому ты предпочитаешь любить кого-нибудь и не оставаться одному? А разве не любовь к себе движет тобой? Ведь это ты о себе заботишься, не желая быть в одиночестве. Как вообще можно любить кого-то, прежде не научившись любить себя? Я, Любовь, для всех одинакова. Поэтому эгоизм должен быть разумным.
– Да, да, – неожиданно поддакнул Любви Разум. И обращаясь к Душе, спросил: – Разве ты, Душа, не желала бы жить со мной в мире, хотя бы для того, чтобы иметь разумное объяснение всем тем поступкам, что ты совершаешь в порыве своём? Ведь и в Библии сказано: «Возлюби ближнего своего, как САМОГО СЕБЯ…»
–Ха, умный какой нашёлся, – усмехнулась Вера и вышла из своего закутка, где она сидела обиженная и с любопытством слушала спор. – А ещё в Библии говорится: «Любовь… не ищет своего…» Это ты как объяснишь? Разве не искать своего – это не есть акт самопожертвования? Разве эгоист может жертвовать собой ради кого-то?
Разум задумался, а Любовь ответила:
– Конечно, может. Если эгоист разумный, он всегда будет готов защитить своих близких от неблагоприятной ситуации любым способом. Ведь под угрозой окажется и его душевное равновесие, его чувства. Вполне естественным порывом будет обратиться за помощью к Разуму и предотвратить угрозу, чем мучиться по ночам бессонницей и переживать за родных. Ведь Любовь ещё и «…Всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит».
– Вот, вот, – обрадовался Разум поводу перевернуть слова Любви с ног на голову, – всему верит, иногда даже лживым словам…
Вера обиженно засопела и удалилась…
А Любовь возмутилась.
– Да, верит! И прощает. Потому, что Вера добрая и любящая! А ты, Разум хоть и бываешь хитрым и коварным, но и тебе не чужды здравые размышления о том, что разумный эгоист никогда не пойдёт на поводу только своих чувств и амбиций! А будет придерживаться правила: «Мне хорошо, когда хорошо другим». Ведь правда?
И Разум опять согласился с Любовью. На то он и Разум, чтоб мыслить разумно.
Я не ввязывалось в спор, только слушало, но ночью, когда мне не спалось, вдруг подумало, что было неправо, когда обижалось, на то, что меня называли эгоистом. Что есть эгоизм? Это эго, то есть – Я. А как можно жить для другого, когда ты не уважаешь собственного Я? Но для того чтобы тебя признали как личность, нужно научиться признавать личности других. Ради, опять же, своего спокойствия и благополучия. Но для этого нужно измениться. Не умаляя и не возвышая себя над другими. Найти точку равновесия. Как говорят мудрецы: «Не пытайся изменить мир — измени себя».
Что ж, наверное, этим мне и стоит заняться в ближайшем будущем…
Вечер (кажется, того же утра)…
Кажется… Потому что всё слилось в один бесконечно долгий и безвкусный день. Утро, вечер, ночь… Какая разница? Ведь в безвременье нет времени, есть только пространство. Пустое и холодное пространство одиночества.
Моё любимое Одиночество прислало мне ответ на моё письмо. Пишет что с ним всё в порядке. Это хорошо. Это уже успокаивает и радует. Раз всё хорошо, значит, ЕГО жизнь продолжается.
Поймало себя на мысли, что даже немного ЕМУ завидую. ОНО живёт так же, как и раньше жило – до встречи со мной. Эта жизнь ЕГО и она ЕГО устраивает…
А так ли это на самом деле? Неужели всё, что было между нами, лишь эпизод в ЕГО одинокой жизни? Эта мысль резанула по самому сердцу…
Нет! Не верю! Если это так то, что же теперь делать мне? Ведь без НЕГО моя жизнь пуста и бесцветна…
До встречи с НИМ у меня тоже было что-то вроде жизни. Обычное, как у всех существование, но своё. Я, правда, не очень хотело к этому существованию привыкать, считая, что эта не моя, а чья-то чужая жизнь (бывает такое ощущение, не правда ли?). Но всё ж таки, со временем, я как-то с этим смирилось, подчинившись неизбежности.
Конечно же, все мы, Одиночества, разные. У многих есть семьи, и они к ним привыкают. И им кажется, что большего и не нужно. Ведь с семьёй они чувствуют себя не так одиноко. Так живут многие. И я так жило. Пока не поняло: нет у меня больше никаких сил – жить не своей жизнью.
И вот когда я это поняло, когда приняло решение изменить свою жизнь – это и случилось со мной. Словно Создатель услышал мои молитвы и решил помочь мне. В моё существование вошло ОНО – другое Одиночество…
Это как взрыв Сверхновой, которая начинает свою жизнь, только полностью разрушив свою старую оболочку. Я поняло, что тот взрыв чувств, который я испытало, привело к тому, что я стало другим. До этого я было для всех, а то – вдруг стало для себя! Я нашло себя! Я поняло, что именно я есть на самом деле, и для чего живу! Что я – столько лет ожидало, прячась внутри себя. Я ждало ЕГО…
Ждало, когда за мной придёт моя любовь, моё возлюбленное Одиночество. Чтоб я не было уже просто Одиночеством, а было чем-то другим, более совершенным, новым для себя и других. И ОНО пришло, и вывело меня из лабиринта, в котором я блуждало столько лет в поисках выхода! И только встреча с НИМ дала мне ощущение бытия. Ощущение того, что именно для этой встречи я и существовало. И что теперь началась моя настоящая жизнь…
Но… все сказки когда-нибудь заканчиваются. И не обязательно конец должен быть счастливым или наоборот. Иногда сказки заканчиваются так, чтобы те, кто их читает, сами придумали их продолжение. Наверное, и у меня получилось так же. Мне совсем не хочется, чтобы моя сказка закончилась плохо. А счастливого конца я не вижу. Пока не вижу…
Пока я ещё пребываю в состоянии растерянности и разочарованности. Не хочется в таком состоянии писать продолжение своей истории. Остановлюсь пока на распутье дорог и немного поразмыслю…
Вечер…
Опять вечер. Как-то не случается мне писать днём. Работа. Да это и понятно, график никуда не сдвинешь, а потому приходиться довольствоваться вечерними и утренними часами. Но это не значит, что днём я не грущу о своём, заветном. Конечно же и скучаю, и тоскую, и думаю, и вздыхаю… И жду.
И вот какая странность, когда я начинаю думать о том, что может быть случится чудо и ОНО, моё возлюбленное Одиночество, вдруг захочет хоть ненадолго увидеться со мной – Вера высовывает свой остренький носик из своего уголка, где она сидит уже много дней и дуется. К чему бы это? Предчувствие? Или самообман? Хотелось бы, конечно, верить, но я-то знаю, что слишком уж ОНО замкнутое на себе Одиночество. И даже если ЕМУ захочется (ведь наверняка тоже и переживает, и любит, и хочет быть рядом), ОНО никогда не предложит встретиться и поговорить. ОН и от моего-то предложения отказался! Ох уж этот ЕГО менталитет! А, может, и не менталитет, а нечто иное, неведомое мне…
Что ж, повторюсь: все мы разные. И все в своём праве. В праве на своё мнение, на свою жизнь, на свои обиды, на свою любовь. На такую, как каждый из нас её, любовь, понимает. Ведь кроме как в Библии, точного определения любви нет ни в одной книге, ни в одном учебнике, ни в одном научном трактате. Есть только виденье любви, взгляд на неё, мнение…А всё потому, что любовь – от Бога. Он дал нам её, и только Он ЗНАЕТ – какая она. Потому как «Бог есть любовь…»
Второй день читаю Библию. Давно не брало её в руки, хотя одно время читало каждый день. Изучало, стараясь понять, принять и жить по закону Божьему…
«Плохо человеку, когда он один…» А уж как плохо Одиночеству быть одному!
Грустно и больно…
Ночь (а, вернее, два часа пополуночи)…
Господи, как больно! Моё сердце словно сжали тисками и, проснувшись, я притаилось в ожидании, что оно остановится от боли…
Через какое-то время чуть отпустило, но где-то в глубине боль ещё осталась. Такое повторяется уже не в первый раз, и я полагаю, что не в последний. Это всё от переживаний, всё от мук Совести. Эта личность давно и надёжно прижилась внутри телесной оболочки, и если раньше она появлялась из своего уголка очень редко – не было повода, то в последнее время она всё чаще и чаще со стонами и слезами выходит наружу, смущая покой нашего семейства – Веры, Любви, Надежды, Разума, Души, Сердца. Мучилась она сомненьями в правильности мыслей Разума и опрометчивых поступков Души. Всё время, указывая то одному, то другому на ошибки и заблуждения, которые они, по её мнению, совершали. Вменяла им в вину их несостоятельность и безрассудство, делала замечания и критиковала за аморальные, по, её мнению, действия и мысли…
На этот раз поводом к появлению Совести послужила моя переписка с возлюбленным моим Одиночеством. Наш спор о том, кто прав и кто виноват в разрыве отношений, взаимные обличения и обвинения привели к тому, что я впало в прострацию. А все остальные – Сердце, Душа, Разум, Надежда и Любовь (Вера так и оставалась при своей обиде), устроили бунт, объявив мне бойкот до моего полного раскаяния и признания своей вины.
–Ты не право, пытаясь спорить и обличать. Так ты не сможешь решить свою проблему и вернуть утерянное тобой возлюбленное Одиночество. Просим заметить, утерянное по твоей вине! – заявили они мне. – И мы не собираемся потакать твоим глупым выходкам. Мы временно, до твоего раскаяния, оставляем тебя совершенно одно.
Моё сердце разбилось на многие осколки. Я перестало адекватно мыслить и чувствовать. Ведь Одиночество без Любви, Надежды, без Души и Сердца, без Разума – это СМЕРТЬ.
Потому-то сердце моё и сжалось в тиски, потому-то и стало мне так больно. И тут мне на помощь пришла Совесть. Она вышла из своего уголка и с плачем заявила, что у неё больше нет сил терпеть это безобразие – обвинения и наказания.
– Что вы такое творите?! – спросила она у всего семейства сразу. – До каких пор вы будете мучиться сами, и мучить других?! Всякое Одиночество имеет право на своё мнение, независимо от того, нравится оно кому-то или нет. У этого, – она указала на меня, – равное право с ТЕМ, другим Одиночеством. И не вам судить его. Вы не вправе заставлять его признавать свои ошибки. Только я, Совесть, могу указывать и обличать. Но выбор всегда остаётся за самим Одиночеством. Вон, до чего вы Его довели! Чуть не угробили! А ты? – она обратилась ко мне. – О чём ты думаешь, когда обвиняешь кого-то в том, в чём само имеешь грех? Или ты свято и безгрешно? Как можно говорить «люблю» и тут же обливать обвинениями и упрёками, не давая возможности любить себя? Как можно надеяться на что-то, если само не даёшь надежды? Как можно требовать разумности речи от другого, когда сам несёшь околесицу? Как можно говорить о духовности и прощении, не раскаявшись самому? «Как хочешь, чтоб поступали с тобой, так и ты поступай с ближним твоим…». Разве не это основа основ любви, разумности и духовности личности? Будь ты хоть сто раз одинокое Одиночество, но ты живёшь, а потому должно тебе выполнять закон жизни – быть разумным, любящим и душевно уравновешенным Одиночеством. Доколе ещё я должна мучиться вашими спорами и дрязгами? Жизнь у вас одна на всех и вам всем вместе решать, как её прожить. Я всё сказала! – всхлипнула Совесть, вытерла слёзы и удалилась.
Все пристыженно замолчали. А я настолько было поражено этой речью, что даже забыло, что ещё совсем недавно глотало горечь обиды и запивало их сердитыми горючими слезами.
Я притихло и задумалось…
Утро (раннее, если судить по времени)…
Утро сегодня. Сегодня будет нелёгкий день. И начинать его мне придётся с письма, которое я напишу ЕМУ, моему любимому Одиночеству. Но едва прикоснувшись к клавиатуре, я поняло, что писать мне будет ох как нелегко…
Поначалу получалось по старинке – оправдательно-обличительная муть, но Совесть, проснувшись, встала у меня за спиной и принялась диктовать. Я просило прощения, и слёзы были свидетелями моей искренности. Единственное, на что я могло надеяться, это на то, что меня поймут и простят. А если нет, то хотя бы вернут обратно вторые половинки моего сердца, души, разума, чтобы я смогло хоть как-то существовать. Я просило отпустить меня, если ОНО, моё любимое Одиночество, не может простить меня…
Вечер…
На улице дождь. И внутри меня тоже…
Узоры из луж серебряной нитью
Ткёт дождь на основе асфальта.
И провода трамваев на стыках
Поют высоким контральто…
Весь вечер повторяю и повторяю эти строчки из своего старого стихотворения. Давным-давно я от одиночества писало стихи. Чаще всего не совсем удачные в целом, но прилипчивые, запоминающиеся. Вот и сегодня вдруг вспомнилась пара строк, да так и осталась крутиться в голове до самого вечера. Дождь лил – на улице, и внутри меня. А гул проводов раздавался в голове таким контральто, что мне было муторно.
Днём тоже было ужасно паршиво, а тут ещё нос к носу столкнулось с НИМ. И растерялось. Мне вдруг стало ужасно стыдно и за своё последнее письмо (особенно за те места, где я пыталось оправдаться), и за все предыдущие, и за себя и своё поведение – глупое, детское и безрассудное… Стыдно от того, что я до сих пор никак не могу понять – в чём моя вина? Совесть разумно при этом молчала, давая возможность мне самому разобраться во всём. Я же могло только догадываться, что послужило причиной разрыва с любимым моим Одиночеством.
Было так плохо, что я не могло смотреть ЕМУ в глаза, и самое большее, на что меня хватило, это подойти и тихо попросить ещё раз прощения.
– За что? – спросило меня моё любимое Одиночество.
– За всё, – только и смогло я произнести и уткнуться головой ЕМУ в грудь.
Слёзы душили меня, и сердце разрывалось от боли. Я поняло, что ОНО не читало ещё моего утреннего письма, и потому ещё говорило со мной, не отвернувшись от меня окончательно. Мне стало страшно и так плохо, что, казалось, что я сейчас умру на месте.
– Я всё тебе написало утром в письме, – тихо сказало я. – Прости… – И ушло в темноту своего одиночества с чувством, словно потеряло самое дорогое и самое важное в жизни – саму жизнь.
Я вполне бы могло жить и одиноким Одиночеством, если бы не знало, что у меня есть моё любимое Одиночество… Но ОНО – есть. Я ЕГО – ждало. И ОНО меня – нашло. И мне очень плохо без НЕГО. Думаю, как и ЕМУ без меня. Никак не могу понять, как мне быть и мучаюсь от осознания своего бессилия что либо сделать. Не значит ли это, что всё дело во мне, в моём неправильном образе мышления и моих жизненных принципах?
Что ж, так мне и надо…
Сейчас уже поздний вечер. За окном темно. Внутри меня тоже. И тихо…
Как долго я буду находиться в этом пустом колодце? Наверное, время покажет. Но какое в пустоте время? И есть ли оно вообще…
Ночь…
Я словно одна большая незаживающая рана. Кровоточит всё. Не только сердце и душа – каждая клеточка тела разрывается на мелкие части и превращает меня в сплошной комок боли. Слёзы огнём обжигают щёки. Руки, ноги и живот немеют, словно уже не принадлежат мне, а голова расплывается, словно состоит из серого густого тумана…
Как долго можно терпеть боль одиночества?
Сегодня весь день пребывало в аду. У каждого он свой. Мой ад – это то, что я чуть не потеряло веру в настоящую любовь.
Ну почему, думало я, нельзя любить человека только за то, что он есть. За то, что он рядом, за то, что дышит, смеётся, радуется, плачет?! Почему нельзя любить его таким, какой он есть?! Со всеми его ошибками, эмоциями, хорошими и плохими чертами характера? Почему нужно копаться в его душе, в его сердце? Почему нужно думать, что тот, кого ты любишь и который любит тебя – обязательно сделает тебе больно, да ещё и намеренно?
И вот, когда я так размышляло, Обида подкралась ко мне сзади и застала врасплох своим вопросом.
– Это ты о НЁМ так думаешь? О своём возлюбленном Одиночестве? И правильно. ОНО не умеет любить по-настоящему. ОНО не достойно тебя. Разве о такой любви ты мечтало?
Я растерялось, а на помощь неожиданно пришла Вера.
– Уйди от него, – цыкнула она на Обиду. – Оно просто размышляет. Мне не хотелось бы верить, что ты, – она строго посмотрела на меня, – действительно так думаешь о НЁМ. Ведь нет? – Вера подозрительно сощурилась. – Ведь если ты так думаешь, то…
– Нет, нет, – испуганно замотало я головой. Мне совершенно не хотелось знать, в чём заключалось это самое «то». – Я только рассуждаю.
– То-то, – многозначительно кивнула Вера и удалилась, гоня перед собой Обиду.
Весь день было какое-то смутное чувство относительно моей второй половинки – моего любимого Одиночества. Где-то в подсознании, а, вернее, даже где-то в области скорее сердца, чем головы, постоянно вертелась мысль, что с НИМ что-то случилось или случится… Казалось, что я нахожусь сразу в двух местах. И в себе, и в НЁМ. И что-то во мне – в НЁМ – было не так. Словно что-то болело…
Я то впадало в ступор, то, наоборот, отвлекало себя от навязчивых мыслей чрезмерной активностью…
Вечером были слёзы (всё по той же причине – причине волнения за НЕГО), и как результат – очередной визит Бессонницы.
Хотя я её никогда и не звало ни в гости, ни на чашку чая, она стала так часто являться ко мне, что я перестало удивляться и сердиться по поводу её визитов. По крайней мере, её приход приносил с собой возможность сесть за дневник, а, значит, отвлечься и успокоиться…
Уже утро (утро бессонной ночи)…
…Но только не на этот раз. Бессонница пришла не одна, а со своей старшей дочерью – Болью. Они теперь частенько вдвоём навещают меня.
Разум спросил их:
– Почему вы стали приходить так часто? Разве вы не видите, что нашему Одиночеству и без вас плохо?
На что Бессонница отвечала:
– Мы правильно поступаем. Только через меня и через Боль наступает понимание своих ошибок, только через нас можно прийти к правильной оценке ценности жизни. Вот если бы к Одиночеству наведывались не мы, а Отчаянье, то тогда было бы намного хуже. Разве познав боль во время бессонной ночи, ты, Разум, не подсказываешь Одиночеству разумные мысли?
– Нет, – твёрдо ответил Разум, – если боль слишком сильная, то я становлюсь безумен и теряю контроль над мыслями.
– Но разве не ты надзираешь надо мной? – съехидничала Боль. – Разве не Разум должен контролировать чувства?
– Нет. Я с ними только сотрудничаю – с чувствами. Но к тебе это не относится. Ты слишком жестока, чтобы прислушиваться к моему мнению…
– Это да! Я такая – независимая! – гордо произнесла Боль. – Но я не жестока, а справедлива. Только через боль все Одиночества осознают ценность жизни. А жизнь – это любовь. А что есть жизнь и любовь? Правильно – Бог есть жизнь и любовь, и потому: «кого любит Бог, того наказывает». Так в Библии сказано. А наказание – это всегда больно…
Вот уж и впрямь философия жизни. Но мне-то от этой философии не легче. Всё моё нутро и все мои чувства – сплошная боль. Как с ней жить? Как научиться сосуществовать с болью? Разве можно жить единой болью, и привыкнуть к ней? Разум прав. Приходят безумные мысли и желания. Надо держаться, пока есть силы. Пока Надежда и Любовь не ушли, ещё как-то можно терпеть. Но Отчаянье уже топчется у порога и ждёт своего часа…
Почему ОНО – моё возлюбленное Одиночество – молчит? Почему мои мольбы о прощении остаются безответными? ОНО молчит, и это молчание по капле забирает у меня остатки надежды. Как долго я ещё смогу держаться?
Не молчи, прошу ТЕБЯ! Если всё кончено, если ТЫ не можешь меня простить, то так и скажи. Но не молчи. Мне плохо без ТЕБЯ… Меня просто нет без ТЕБЯ…
Вечер (судя по времени)…
Впрочем, для меня теперь даже время суток не имеет значения. Я просто растворяюсь в пространстве…
Нет никаких ощущений, кроме боли. В голове только один вопрос: «Почему?» Почему мой возлюбленный разуверился в моей любви?
Этот вопрос не даёт мне спать, дышать, видеть, чувствовать, понимать. Я словно умерло само для себя, Меня нет. Каждая клеточка моего тела – только немой вопрос.
Душа утешает меня:
– Ты просто отпусти. Отпусти того, кого любишь. Нужно уметь отпускать. Как только ты ЕГО отпустишь, тебе станет легче. Я люблю тебя, и ты не должно хоронить себя заживо.
– Но я не могу. Не могу отпустить ни ЕГО от себя, ни себя от НЕГО. Иначе умру окончательно, – отвечаю я. – Меня нет без НЕГО. Ведь ОН даже не вторая моя половинка, а часть меня самого. И только с НИМ – я единое целое. А как можно жить разрозненно с самим собой? Сейчас я в состоянии комы, и не умерло окончательно только потому, что Надежда и Любовь рядом. И пока Надежда ждёт и надеется, я буду тоже ждать и надеяться. И пока Любовь любит ЕГО, я тоже буду любить. С болью, с кровью – тяжело дыша, как прикованный к постели коматозник – буду жить. Хотя… разве это жизнь?
Вера вышла ко мне из своего уголка и, положив руку на лоб, тихо произнесла:
– Даже если Сердце разбилось на множество осколков от горя, и Разум бессилен подсказать тебе ответ на твой вопрос, и Душа просит тебя смириться, и Любовь просто тихо умирает, верь в ЕГО любовь. Я могу обижаться на НЕГО, могу чего-то не понимать, могу даже перестать верить словам, но верить в ЕГО любовь к тебе я не переставала ни на минуту. И до тех пор, пока ты веришь в ЕГО любовь, ты будешь надеяться и ждать. Всё пройдёт – и слёзы, и обиды, и непонимание, и безверие, а настоящая ЛЮБОВЬ – останется. Придя раз, она не уходит никогда. «Любовь никогда не перестаёт», – помнишь?
– Ну да – не перестаёт! Ещё как перестаёт! – Рядом, словно из-под земли, образовалось Отчаянье. – Вот ты ЕГО, своё возлюбленное Одиночество, обидело, и ОНО теперь перестало тебе доверять, потому как ЕМУ больно. Перестало ведь? Перестало. А какая может быть любовь с недоверием? Если есть недоверие, то нет любви…
Я, услышав такие слова, ещё больше отчаялось. И написала ЕМУ письмо – отчаянный крик души, сердца и всего своего одинокого естества. Стало мучительно, смертельно больно…
Боль, что теперь денно и нощно не отходила от меня и была, можно сказать, моей сиделкой, вдруг вскочила и, приблизившись к Отчаянью, прошипела:
– Вон! Прочь отсюда подальше, иначе я за себя не ручаюсь… А ты, Разум, куда смотришь? Почему ты позволил этой провокаторше подойти так близко к Одиночеству и произносить столь лживые речи?
Сердце и Душа тоже взбунтовались и высказали Разуму своё мнение:
– Боль права. Ты должен контролировать отрицательные чувства, иначе они обнаглеют, и нам всем придётся туго.
– Хм, с каких это пор вы встали на защиту Одиночества? – удивился Разум. – Ещё совсем недавно вы плакали и рыдали от одной только мысли, что оно поселилось с вами по соседству. А теперь – готовы заступаться за него…
– Да, готовы! – твёрдо ответило Сердце. – Потому как поняли, что и у Одиночества есть сердце и душа. Оно умеет любить, радоваться, огорчаться, плакать и болеть. И оно, так же как и мы, – несовершенно, а потому так же, как и мы, имеет право на ошибки. И на прощение этих ошибок. И если оно кого-то обидело, то не от того, что злобно и беспринципно, а по несовершенству своему. Нет совершенных Одиночеств. Все ошибаются. Даже самые умные и честные. Нет в мире совершенства. Вот.
Разум вздохнул и вынужден был согласиться.
– Да, вы правы, мир несовершенен. В мире, в котором Боль и Отчаянье противостоят друг другу, никогда не будет гармонии и порядка.
– Что ты этим хочешь сказать? – поинтересовалась Любовь.
– Боль и Отчаянье всегда были неотъемлемой частью отрицательных эмоций. Одного поля ягоды, так сказать, а сегодня я наблюдал, как Боль давала отпор Отчаянью. Интересно, почему? Боль превратилась в Жалость?
– А ты думаешь, мне Боли, не больно? – возмутилась Боль. – Думаешь, что я не знаю, что значит боль? Да, я умею сочувствовать и жалеть. И отступать, когда становится невыносимо терпеть…
Отчаянье фыркнуло презрительно и отошло в сторонку. Оно не собиралось выходить из игры, просто решило понаблюдать. А что-то будет со мной – отчаявшимся Одиночеством – дальше?..
День…
А дальше были ночь, утро и новый день. Получило письмо от НЕГО. Как мне показалось, очень сухое и вежливое – отстань. И поняла, что всё кончено…
Думало – умру. Но неожиданно Боль отошла в сторону и уступила место Утешению. Оказывается, Любовь, посоветовавшись с Разумом, решили её позвать.
– Теперь я буду рядом с тобой, – сказало Утешение. – Я помогу тебе справиться с Отчаяньем. Помогу, если ты само этого хочешь. Ты хочешь? – Я кивнуло. – Ну и хорошо. А теперь давай вспомним с тобой всё хорошее, что было у тебя в жизни. Вот прямо с самого раннего детства и начнём…
Вечер (не помню, какой по счёту)…
Впрочем, для меня это не важно. Я – уходило. Одиночества иногда тоже уходят. В никуда…
Меня не было даже для себя. Не было вокруг меня людей, не было движения, не было жизни, не было ничего. Я не хотело даже писать в дневнике. Мысли отсутствовали, чувств не было. Всё куда-то исчезло, остались только пустота и безнадёжность…
Утешение, устав уговаривать, отправилось восвояси. Сердце и Душа отгородились от меня глухой стеной, опасаясь подцепить заразу. Сплин – штука заразная. Разум испуганно молчал, выжидая. Вера и Надежда тихонько плакали. И только Любовь не сдавалась. Она, обняв меня, шептала слова любви…
Так прошло много дней, ночей, вечеров…
Я даже теперь не уверено, что вернулось обратно. Но – что-то во мне изменилось. Я ещё до конца не осознало, что именно, но что-то похожее на желание жить шевельнулось во мне.
И всё только потому, что я сегодня днём опять встретилось с НИМ. Случайно, словно кто-то невидимый предопределил нашу встречу. Причём ни я, ни ОН не стремились к этой встрече. И даже больше – боялись её. Хотя – тут я могу говорить только само за себя. Я боялось с НИМ увидеться, чувствуя, насколько тяжело и мне, и ЕМУ даются эти встречи. Но…
Проведение. А, может, это было нечто другое – то, что когда-то свело меня с моим возлюбленным Одиночеством. Говорят, что настоящая любовь – от Бога. И не нам судить, почему Он свёл нас, почему пробудил в нас любовь и почему теперь, когда, казалось бы, всё потеряно, даёт возможность на примирение. Да, именно на примирение! Иного объяснения нашей случайной встрече я не нахожу. Ведь Бог присматривает за нами, и ничего просто так не делает. Всё случается для чего-то.
– Разум, – спросило я, – ответь, что происходит? Если мы не можем быть вместе с моим возлюбленным, если мы не можем никак понять друг друга и принять друг друга такими, какие мы есть, то почему Бог сводит нас, сталкивая снова и снова, устраивая встречи и заставляя смотреть друг другу в глаза? Зачем Он мучает нас, зная, как тяжело нам отрываться друг от друга? Почему Создатель позволил нам встретиться, и потом развёл нас в разные стороны? Почему, если раньше мы слышали друг друга без слов и мыслили одинаково, то теперь стучимся в закрытые двери и не впускаем друг друга, предпочитая оставаться в одиночестве? Я ведь тоже теперь, как и ОНО, – боюсь. Хочу быть с НИМ рядом, безумно, до остановки сердца… и боюсь. Ведь и мне тоже больно, что меня не понимают, больно, что я не понимаю! Обидно и больно. Что делать двум заблудившимся друг в друге Одиночествам?
Разум сказал, что не знает ответов на мои вопросы, на них может дать ответ только время, и замолчал.
Время. Сколько его у нас с моим возлюбленным осталось? Может быть, тысяча лет – тысяча мгновений, а, может, один единственный миг. Никто не знает своего срока. Для меня же потерять это время любви страшней, чем потерять саму жизнь…
Желание жить… Нет, наверное, мне только показалось, что нечто похожее на желание жить днём шевельнулось в моём сердце. Я заглянуло сейчас в своё сердце и поняло, что обманулось. Как можно жить без Любимого?..
Утро…
Думаете, утром бывает легче, чем, предположим, днём или вечером? Ночью-то понятно: она, ночь, для того и дана, чтобы переживать то, что в другое время суток переживать некогда. В другое время суток Разум занят хлебом насущным. А ночь приходит, и все переживания, что накопились за день, начинают выползать из своих углов и щелей и высказывать Разуму свои претензии, жаловаться на обиды, охать и ахать по поводу несправедливостей жизни. Разум же рад стараться, и начинает играть роль судьи и утешителя.
Именно что играть. Разве может Разум по-настоящему утешить? Утешает Утешение – родственница Души. Но оно, по большому счёту, – спит по ночам…
Каждое утро у меня начинается с уговоров. Уговариваю себя встать, умыться, заняться делами, не распускать нюни, не падать духом, не предаваться хандре…
И ещё – я разучилось улыбаться. Странно и страшно звучит. Для меня тем более. Я всегда было приветливо и жизнерадостно, даже если было плохо на душе – старалось не унывать, а моим жизненным кредо была радуга. Радуга во всём. Даже тогда, когда всё вокруг было плохим и безрадостным, я могло найти для себя что-то хорошее. Теперь же всё изменилось. Мир стал серым и тусклым, не стало разделения: плохо и хорошо. Стало – никак.
Я понимаю, что так дальше продолжаться не может. Понимаю, что мне нужно возвращаться из этого никуда обратно в себя. Понимаю, что мне надо собрать себя в одно целое. Всё понимаю. Но…
«Надо постараться, – уговариваю я себя. – Постараться научиться жить заново. Научиться видеть радугу. Научиться дышать. Научиться улыбаться. Ради всего своего семейства, которое переживает за меня. Ради Сердца, Души, Разума, Надежды, Веры, Любви, Утешения, Боли, Совести»…
При невозможности поменять мир, буду стараться изменить себя.
Изменить себя…
Но как? Разве я уже не изменилась с приходом моего возлюбленного Одиночества? Разве я не говорило себе, что стало чем-то иным? Разве я не нашло себя – прежнее? Разве не стало Одиночеством для двоих? Кем я стало для себя? Кем я было для НЕГО? Почему без НЕГО растеряло себя? Вопросы, на которые я, наверное, никогда не смогу ответить…
Но ведь как-то надо дышать…
Вечер…
Разум весь день подбрасывал позитив и занимал мои мысли решением домашних задач: что сделать, что не забыть, как решить…
Спать пока не хочется, хотя уже поздно, а завтра рано на работу. Не спать по ночам – уже старая привычка. А старые привычки порождают новые желания. И потому открываю дневник и пишу. Это успокаивает и даёт возможность переосмыслить весь выстраданный день. Выстраданный и за себя, и за НЕГО – за моё возлюбленное Одиночество. Не могу иначе. Ведь жить по-другому уже не получается…
Иногда так хочется впасть в безумное забытьё! Но что же тогда будет с НИМ? И с моим семейством? Не тем семейством, что живёт самостоятельной и бурной жизнью вне меня, а тем, которое невольно зависит от меня. От моего настроения и душевного состояния. А ведь зависит! Даже само того не желая. Ведь если я плачу и тоскую, то Сердце и Душа плачут вместе со мной. Если я думаю о своём возлюбленном, то и Разум волей неволей думает о нём. Если я надеюсь и верю, то и Вера, и Надежда всегда находятся рядом со мной.
Невольно приходит мысль: может быть, всё зависит от меня одного? Может, мне стоит уповать на свои собственные силы, и тогда всё вокруг изменится: и мышление, и чувства, и, как следствие, ситуация? Изменить себя ещё сложнее, чем мир вокруг себя. А вот измениться самому, изменяя мир вокруг себя, можно попробовать.
Каким образом? Надо подумать. Если Разум не знает, то, может быть, подскажет Совесть? Она, говорят, дочь Мудрости. А Мудрость – это высшее, целостное знание.
Принятое решение: поступать так, как подскажет Совесть, успокоило меня. Захотелось спать. Что ж, надеюсь, Бессонница будет тактичной дамой и не разбудит меня до утра…
Утро…
Такое же серое и дождливое, как и вчерашний день и вечер. Сколько их, таких дней, уже прошло мимо меня, я не считало. К дневнику давно не подходило, потому как знало, что мысли о НЁМ, о моём возлюбленном, которые я так тщательно из себя старалось «изъять» – вернутся.
Обращение к Совести пока не принесло результатов. Совесть молчит. Не знаю уж, почему. Может быть для того, чтобы я само постаралось найти выход? Может, это и есть высшее духовное знание – самому, на основании своего опыта, найти правильное решение. Но ведь я несовершенно! Как я могу что-то решить, если мне не подскажет кто-то более мудрый? Где найти такого мудреца, который бы решил за меня, как мне жить дальше? Ответа нет, а Разум…
Много читало. Старалось, как советовало Утешение, забыть о грустных (точнее, кошмарных) мыслях. Старалось найти для себя ответ на вопрос: как быть дальше? Много физически загружало себя, чтобы уставать и не просто засыпать по вечерам, а падать без сил…
Но утро…
Оно всегда возвращало меня к действительности. Я спросило Разум:
– Что мне ещё делать, чтоб собрать себя, своё «Я» воедино и не думать о НЁМ? Мне плохо, я скучаю по НЕМУ, хочу к НЕМУ…
Тот пожал плечами.
– Я делаю всё, что могу. Это не ко мне. Попроси помощи у Сердца. И у Души. Только вместе мы сможем тебе помочь справиться с Отчаяньем. Один я бессилен.
– Сердце, – обратилось я к Сердцу, – помоги мне.
– Что ты хочешь от меня? Ты хочешь ЕГО забыть? Тогда скажи это Разуму.
– Нет, я не хочу ЕГО забывать.
– Ты желаешь перестать любить? Обратись к Любви.
– Нет.
– Но раз ты не хочешь забыть и перестать любить, то обратись к Надежде, она поможет тебе перестать надеяться на то, что ОН вернётся к тебе. Хотя это – бессмыслица…
– Нет, я не хочу переставать надеяться,– расплакалось я.
– Тогда – что же ты хочешь? Я так устроено, что не все твои желания могу исполнить. Я могу сопереживать и радоваться, могу петь и грустить, могу плакать и смеяться только вместе со всеми: Душой, Любовью, Надеждой, Верой… И моё настроение зависит только от всех вас.
– Помнишь, я говорила тебе, что пока ты веришь в ЕГО любовь, ты будешь надеяться? – спросила Вера, появившись из темноты своего жилища. – Но я не обещала тебе, что будет легко. Верить в любовь другого Одиночества и не чувствовать этой любви – ой как нелегко. Но твоя любовь поможет тебе справиться со всеми твоими страхами, дурными мыслями, с отчаяньем и болью…
– Конечно, я помогу тебе. Вера права, – улыбнулась мне Любовь и погладила меня по голове, успокаивая. – И не только я, но и Разум, и Надежда, и Утешение. Ты только верь. Пусть будет больно, пусть будет трудно, пусть весь мир рушится вокруг тебя, пусть ты само рассыпаешься на множество песчинок, но ты верь и тогда… Помнишь, что ОН тебе сказал в последнюю вашу «случайную» встречу?
– «Всё будет хорошо»…
– Разве тот, кто не любит, может так говорить?
– Я не знаю… Я уже боюсь верить.
– Бояться верить и не верить, разные вещи, – сказал Разум. – Страх всегда можно преодолеть, если не будешь замыкаться в себе. Это одному страшно, а если с тобой рядом кто-то, кто поддерживает тебя и вселяет уверенность, ну как мы в тебя, то страшится уже нечего. Просто верь.
– Я постараюсь, – ответило я.
– Вот и правильно. Вот и молодец, – обрадовалась Вера. – Главное не бояться, а уж я-то тебя никогда не оставлю. Ведь всё что не делается, то к чему-то…
В окно заглянуло солнце. Наверное, и это к чему-то…
Вечер…
Днём откуда-то, наверняка неспроста, пришла неожиданная мысль: «Почему я пишу дневник, рассказываю в нём о своих переживаниях, о своём одиночестве… обо всём, но легче мне не становится? Мне плохо и одиноко, и страшно, и холодно, хотя я думало, что если буду писать, то мне будет легче пережить разлуку с любимым. А ведь это всё потому, – думало я, – что я пишу для себя. А вот если, как и прежде, попробовать писать ЕМУ. Писать письма, словно мы только что расстались, и завтра, самое позднее – послезавтра увидимся вновь. А что? Надо попробовать…»
– Разум, – обратилось я к Разуму, – скажи, а не будет ли эта моя попытка восстановить своё душевное равновесие и собрать себя воедино похожа на шизофрению?
– Шизофрению? – удивился Разум. – У тебя в семье кто-то страдал этим расстройством?
– Нет. Не припомню.
– Может, у тебя появились галлюцинации и бред? Депрессия?
– Нет. Депрессия есть, а бреда и галлюцинаций – нет.
– Неприветливость, избегание контактов с людьми? Раньше ты было очень общительным и умело поддерживать любые беседы, – напомнил он мне.
– Нет.
– Изменений в скорости, содержании, течении мышления и речи я тоже не наблюдаю… Нет, мне кажется, ЭТОТ метод терапии восстановления от депрессии не может рассматриваться как шизофрения, – вынес Разум свой вердикт. – Это ведь не уход от действительности и не бредовая идея, а вполне нормальное желание не быть одиноким Одиночеством. Дерзай, пиши письма, – разрешил Разум, – если тебе от этого станет легче.
Что ж, буду пробовать…
«Любимое моё Одиночество.
Вот, решило написать ТЕБЕ письмо, хотя вряд ли ТЫ его когда-нибудь прочтёшь. Ведь в последнем своём письме ТЫ сказал мне, что прячешься в свою раковину и не знаешь, выйдешь ли оттуда и когда. Написал, что тебя нет для меня. И чтоб я не стучало и не надеялось. Но всё равно, я решило написать тебе, потому как, несмотря ни на что, надеюсь и люблю. А не думать о тебе и не верить в твою любовь ко мне – выше моих сил. Если я не буду верить, то умру. И это не просто слова. Это скорее данность…
Мне много хочется сказать ТЕБЕ, и я даже не знаю, с чего начать. Раньше, когда я знало, что письмо будет прочитано, все мои мысли и чувства складывались в слова и строчки легко, без всякого смущения и нерешительности. Теперь всё по-другому. И если раньше я знало, что ТЫ так же легко можешь читать и между строк, то теперь я не уверено, что ты поймёшь даже то, что написано явно.
Я всегда было с ТОБОЙ искренним и в своих чувствах и мыслях, и словах. Для меня до сей поры остаётся загадкой, отчего ТЫ мне вдруг перестало верить и не веришь до сей поры. Наверняка это по ТВОЕЙ старой привычке не доверять никому. Или по складу ТВОЕГО характера, или потому, что ТЫ слишком само в себе, или… Теперь это уже не важно – почему.
Важно для меня только то, что я полюбило ТЕБЯ таким, какой ТЫ есть, со всеми плюсами-минусами, с ТВОИМ сложным характером, с ТВОИМ отношением к жизни… Я окунулось в свою любовь как в омут, безо всяких сомнений и сожалений.
Я и сейчас не о чём не жалею, я счастливо, что ТЫ у меня было и что до сих пор есть. Есть в моём сердце. И даже больше. ТЫ – всё моё.
Я знаю, что и ТЕБЕ тяжело дались наши с тобой отношения. ТЫ, по твоим же собственным словам, «сломало себя», пустив меня в своё сердце, в своё одиночество. ТЕБЕ было сложно отступать от привычного для тебя образа мышления, жизни, ощущений. ТЫ привыкло быть одно, привыкло не доверять людям, привыкло жить по своим правилам и в своём мире. Наверное, ТЫ испугалось и своих новых чувств, и мыслей, и того, как само ТЫ стало меняться внутри себя, испугалось, что я могу сделать ТЕБЕ больно.
Я знаю, что ТЕБЕ нравилось быть рядом со мной, но ТЫ никогда не могло поверить во всё происходящее до конца. ТЫ сомневалось не только во мне и в моём к ТЕБЕ чувстве, но и в себе самом. Да и в том, нужно ли я – чужое для твоего внутреннего мира Одиночество – ТЕБЕ.
Может, я и не право в своих рассуждениях, может это только мои ощущения (и ТЕБЕ они не совсем понятны), но я так мыслю, я так чувствую и ничего не могу с этим поделать. Мы с ТОБОЙ разные, но это не значит, что мы не можем быть вместе.
ТЫ ведь помнишь? ТЫ всё помнишь…
Я знаю – такое не забывается. Это на всю оставшуюся нашу с ТОБОЙ, теперь уже напополам, жизнь. Напополам, потому что как бы мы тому ни сопротивлялись, мы навсегда останемся связанными друг с другом. У нас нет настоящего, у нас, возможно, нет будущего, у нас есть только никогда не проходящее прошлое. Ты помнишь?
Я много и много раз готово повторить, что я люблю ТЕБЯ и ТЫ единственное в моей жизни, кому бы я могло доверить своё одиночество. Единственное, с кем могло бы прожить оставшуюся часть жизни, сколько бы нам её ни было отмерено. День – так день, год – так год, вечность – вечность. Я приняло бы это как дар от Всевышнего, и было бы благодарно Ему и ТЕБЕ за сей дар. ТЫ никогда не было и не будешь для меня «как все», ТЫ – будешь особенным, единственным и всегда желанным Одиночеством. Я всю жизнь ждало только ТЕБЯ, и только ТЫ можешь дать мне то, чего у меня никогда не было – безмерное ощущение счастья и смысл моего пребывания в этой жизни. Ведь для чего-то мы приходим в эту жизнь? Наверное, не только для того, чтобы дать потомство или оставить какой-то след в истории. Мне кажется, что мы отчасти приходим в этот мир и для самих себя – чтобы найти. Найти то, что когда-то безвозвратно потеряли. По глупости ли, по неведению, по ошибке – неважно, но то, что нами было когда-то утеряно, не даёт нам исчезнуть до конца и раз за разом возвращает нас в этот мир, чтобы дать ещё один шанс. Может быть, так случилось и с нами?..
Я верю: всё, что ни делается, делается для чего-то. И встретились мы для чего-то, и разбежались (уже не в первый раз) для чего-то, и для чего-то нас всё время кто-то сталкивает (Творец?), не давая нам повторить ошибку, которую мы, возможно, уже когда-то совершили, не поверив друг другу, не узнав друг друга, не встретив друг друга…
Я буду ТЕБЕ писать. Я буду верить, что мои письма нужны не только мне, но и ТЕБЕ. Возможно, ТЫ их никогда не прочтёшь, но они нужны и мне, и ТЕБЕ. Ведь связь между нами есть и никогда не прервётся.
ТЫ веришь? ТЫ слышишь?»
Вечер…
Сегодня не хотело садиться писать, но внезапная мысль вдруг посетила меня. И мне подумалось, что хорошо бы записать эту мысль. Вернее, не мысль, а вопрос. Может ли Одиночество, утверждающее, что любит, действительно любить, если оно эту любовь никоим образом не показывает, не отдаёт её тому, кого любит? Носит её в себе – хранит, бережёт, холит и лелеет… А другому от такой его любви ни холодно, ни жарко. Не чувствует он её, не видит, хотя ему и говорят, что любят.
Странно, но мне кажется, что Одиночество, которое в действительности любит, должно одаривать своей любовью другое Одиночество, а не держать её в себе. Любовь есть дар, и раз нас им одаривают свыше, то и мы должны безвозмездно этот дар жертвовать, а не держать в себе. И любить не свои чувства к кому-то, а того, к кому эти чувства обращены. Оказывать внимание, проявлять заботу, предлагать помощь, прощать ошибки, жалеть, стараться понять…
Я это к чему? Ох. Да к тому, что я никак не могу решиться признаться себе в том, что моё любимое Одиночество меня не любит. Ведь ОНО ни разу ничем не показало свою любовь ко мне, сколько бы раз я не просило ЕГО о помощи. Я просило помочь мне разобраться в наших с ним отношениях, во мне самом, но оно лишь отписывалось: «…смотри в себя… не будь эгоистом… научись понимать чувства другого».
Ну почему так? Почему ОНО говорит одно, а на деле получается совсем другое?
Утро…
Ночью, когда я уже задремало, я вдруг услышало шёпот Души. Прислушавшись, я поняло, что Душа обращается к Разуму и причём не просто обращается, а сердито укоряет.
– Ты в своём уме? – спрашивала она. – Ты почему допускаешь к Одиночеству такие мысли?
– Какие ещё мысли? – не понял Разум спросонок. Он тоже успел задремать, и теперь был недоволен, что его разбудили.
– Он ещё спрашивает! – возмутилась Душа. – Я про то, что можно ли любить и при этом никак не показывать свою любовь!
– А, так ты про это… – зевнул Разум. – А что плохого в таких мыслях? Вроде бы всё и так ясно. Если нет никакой любви, так нет и заботы, и участия, и сочувствия, и вообще ничего…
– Ты прав. Но ты путаешь любовь и жалость.
– Путаю? И чем же они отличаются? По мне если кого любишь, то и жалеешь. Разве ты станешь заботиться о ком-то, если не будешь любить?
– Ну, знаешь ли! – вспылила Душа. – Это смотря как жалеть. Иногда Жалость унижает! Ты посмотри на неё! На неё противно смотреть…
– На кого? На Одиночество? – удивился Разум.
– Да нет, на Жалость. Вон приползла и села в изголовье Одиночества. Жуткое зрелище.
Я осторожно, чтоб никто не догадался, что я не сплю, повернуло голову.
М-да, Душа права, вид Жалости не вызвал у меня сочувствия, только брезгливость. Нет, вы не подумайте, что я чёрствое и бессердечное, а просто – разве можно жалеть и сочувствовать тому, кто сам себя не уважает и может опуститься до совершенной запущенности как внешности, так и внутреннего состояния.
Жалость – в оборванной одежде, худая (не то слово – измождённая), со спутанными и давно не мытыми волосами, с лицом, сморщенным от постоянного плача, сидела рядом со мной и хлюпала носом.
– И почему она в таком плачевном состоянии? – поинтересовался Разум у Души. – Что привело её к столь жалкому состоянию?
– Безверие.
– ???
– Она перестала верить в себя, в собственные силы, в любовь, в добро, во всё… И потому опустила руки и перестала следить за собой, а целыми днями только жалела себя и старалась вызвать сочувствие у других. Тем и живёт.
– Но ведь это неправильно! – Разум заволновался. – Она ведь сама себя перестала любить, раз опустилась до такого состояния! Мне её жаль…
– Вот-вот, ты бы смог полюбить существо, которое так выглядит? Тебе останется его только жалеть. А твоя помощь ей не помогла бы. Возьми её, отмой, одень, ухаживай за ней, приведи её в порядок и любуйся трудами рук своих! Но правильно ли ты поступишь? Ведь блага ты никакого ей не принесёшь, она как была жалкой внутри себя, так и останется. А вот если бы ты полюбил её, то ты захотел бы, чтобы она обрела уверенность в себе и изменила свой внутренний мир. Обрела веру в себя, в твою любовь, сама научилась любить. Ведь Жалость любить не умеет, она способна только вызывать к себе жалость. Только Любовь умеет жалеть так, чтобы человек почувствовал, что он может измениться.
– И как я мог бы, ничего не предпринимая, показать свою любовь и изменить кого-то? – недоумевал Разум. – Как такое возможно?
– Так ведь и помощь может быть разной! Ты думаешь, что если ты кого-то возьмёшь и всем необходимым обеспечишь, дашь все блага, то и он сразу станет счастливым, поверит в себя и начнёт новую жизнь? Нет.
– Нет?
– Разумеется, нет. Надо, чтобы тот, кому ты желаешь благ и любви, своим умом понял, что только изменившись сам, он сможет изменить и всю свою жизнь, и отношение к нему со стороны других. Только приспособленцам придётся по вкусу жизнь за чужой счёт. А можно ли любить приспособленца?
– Стой, ты меня совсем запутала! – Разум помотал головой. – Это ты к чему? Что ж это получается, что наше Одиночество – приспособленка и его нельзя любить?
– Ох, как же ты глуп! Я только хотела сказать, что нельзя такими мыслями, какие ты допускаешь к нему – о том, что любовь надо всё время доказывать – решить его проблему.
– Проблему? Какая проблема у нашего Одиночества?
– Проблема неуверенности в себе, в свои силы… Проблема в том, – Душа покосилась в мою сторону и зашептала совсем тихо, – что оно не уверено в ЕГО любви. А ты тем, что допускаешь к нему, – она кивнула в мою сторону, – сомнительные размышления, усугубляешь ситуацию. Ты ведь не хочешь, чтобы наше Одиночество превратилось в жалкое подобие вон той дамы? – Душа указала на Жалость.
– Нет, – испуганно пролепетал Разум, – я слишком привязался к нашему Одиночеству, слишком его полюбил, чтобы допустить подобные изменения. Но что мне тогда думать? Ведь я что вижу, то и говорю. Я не вижу, чтобы возлюбленный нашего Одиночества как-то показал свою любовь…
– А ты не подумал, что ОНО специально сейчас даёт возможность нашему Одиночеству подумать и определиться со своей дальнейшей жизнью? Что это и есть проявление любви – дать возможность подумать. Подумать, прежде всего, о своём поведении. Может, у НЕГО на это есть все основания – дать такую возможность нашему Одиночеству. И это как раз и будет с ЕГО стороны реальной помощью. Ведь не всегда у одного Одиночества понятие «помощь» может совпадать с понятием помощи другого Одиночества.
– Ох, я уже и не знаю, что мне думать, – простонал Разум. – У меня уже голова раскалывается от всех этих мыслей.
Ну, если уж у Разума нет никаких предположений, то у меня-то тем более. Впрочем, даже если они и появятся, то я совсем не уверено, что захочу делиться ими даже со своим дневником…
Вечер…
«Милое моё, любимое всем моим сердцем Одиночество.
Я сегодня очень-очень расстроилось, когда узнало, что ТЫ заболело. И я виню в этом себя. Ведь отчего болят сердца у Одиночеств? Только оттого, что они очень переживают. А ТЫ в последнее время очень переживало – я знаю, я чувствовало. Я даже написало в дневнике, что у меня было предчувствие, что с ТОБОЙ что-то случится. Вот – предчувствие меня и не обмануло. Как же я расстроилось, как мне было плохо и как я сожалело, что ТЕБЕ приходится из-за меня так переживать! Да ещё, к тому же, эта дурацкая дождливая погода. Но что поделать – осень уже совсем у дверей и сменяется не только время года, но и ритм самой жизни. А ТВОЁ сердце так чувствительно к переменам…
Прости меня миленькое, я так ТЕБЯ люблю, что готово болеть вместе с ТОБОЙ и вместо ТЕБЯ. Ах, если бы это было возможным – взять часть ТВОЕЙ боли себе! И пусть ТЫ сейчас не слышишь моих мыслей, не чувствуешь меня, я – за нас двоих – слышу и чувствую, за нас двоих буду любить и надеяться на лучшее. На то, что с тобой всё будет в порядке, и мы увидимся, и всё будет хорошо. Ведь помнишь, ты сам мне это сказал: «Всё будет хорошо». Верь, любимое моё Одиночество, этим словам, как я верю в ТВОЮ любовь.
Я много думало о себе и о ТЕБЕ, о том, что послужило поводом для нашей разлуки, и поняло. Поняло то, что ТЫ мне пыталось сказать в своих письмах и на словах во время наших случайных встреч. ТЫ говорило, а я было глухо, потому как, растворившись в своих чувствах и своей любви, не видело и не слышало ТЕБЯ. Не понимало, что мало научиться принимать любовь, надо научиться ещё и отдавать. Любовь не может быть разной. Не может один любить так, а другой эдак. Любовь – она одна на двоих. И в ней нет слов «я» и «ты», а есть только «мы».
Я знаю, почему ТЫ решило отдалиться от меня, я всё знаю, миленькое. ТВОЁ сердце сказало мне об этом сегодня – когда я говорило с ТОБОЙ. Ведь Сердца влюблённых не могут лгать, а уж тем более те Сердца, которые болят. Ведь они-то знают, что весь смысл жизни заключается в любви, даже если линия самой жизни может оборваться в любой момент».
День…
Вот такое письмо я написало вчера вечером. Вчера. Мне кажется, что это было так давно. А всего-то ночь прошла, да утро пролетело. Время начинает куда-то спешить. Да-да, я заметило, что оно стало странно торопливо. Словно испугалось чего-то и спешит, но не от меня, а вместе со мной. Словно подгоняет меня к какому-то дню, событию. Во всяком случае, у меня такое ощущение, будто что-то должно вскоре произойти. Последний раз это ощущение посещало меня пару месяцев назад. Но тогда это чувство было другим – тревожно-щемящим, каким-то неопределённым. Было непонятно, к худу или к добру всё обернётся. Теперь же в нём есть какая-то тихая грусть. Не печаль, а именно грусть. Она успокаивает меня и словно баюкает…
Что ж со временем я всё узнаю, а пока…пока буду надеяться, что всё что ни делается, то… Нет, ни к чему-то («чему-то» – это так не определённо), а – к лучшему…
Сегодня вечером…
Сегодня… А какое оно это «сегодня», неважно. Вернее, неважно, какое сегодня число и месяц, а вот само «сегодня»… Сегодня я поняло, вернее, ощутило, что я оживаю. Начинаю видеть, слышать, чувствовать, хотеть… Я увидело людей, услышало их голоса, почувствовало жизнь улиц и поняло, что хочу вернуться. А ещё я бы очень хотело, чтобы пустота вокруг меня начала постепенно заполняться. Чтобы Душа и Сердце оттаяли и воспринимали меня не как некое недоразумение, а как свою сестру. Чтобы Разум наконец-то прекратил угрюмо поучать меня и подбрасывать сновидения с намёком на мою несостоятельность. Чтобы Надежда и Вера окончательно помирились между собой, а Любовь перестала плакать по каждому пустяку. Хочу вернуться к себе. К тому «Я», которое я обрело, научившись любить. Может быть, чуть-чуть глупому, чуть-чуть ершистому, чуть-чуть смешливому и чуть-чуть упрямому…
Что послужило причиной перемен? Может быть, письмо от моего любимого Одиночества, что я получило вчера вечером? Может быть, какие-то перемены произошли со мной? Я не знаю. Но причиной было не время – это точно. Ведь «время – наркотик, временно лечит…». А я не хочу временно, да и не вылечилось я, а просто снова начало изменяться. А, вернее, возвращаться «к себе домой». Пустота во мне стала заполняться. Заполняться светом и теплом. И мне не хочется носить их в себе одной. Мне хочется делиться этим светом и этим теплом с НИМ. С моим единственным, любимым и самым желанным Одиночеством.
И я верю, что всё у НАС будет хорошо…
А дневник… Дневник я спрячу. Он мне ещё пригодится когда-нибудь. Я достану его и прочту тогда, когда мне вдруг захочется погрустить. Ведь таков закон всех Одиночеств – грустить, когда сильно хочется побыть наедине с собой и…
Эпилог. Сегодня (тот же день и тот же час)…
«…своими воспоминаниями». – Её Одиночество дописало последнюю строчку и грустно улыбнулось.
– Ты всё-таки грустишь. Почему? – спросил Одиночество Разум. – Ведь у тебя всё налаживается. Я правильно понял?
– Наверное. Я думаю, что всё будет хорошо, – ответило Одиночество. – И говорю я так не потому, что не совсем уверено в будущем, веры-то во мне как раз хватает. А потому, что всё зависит не только от меня, но и от вас. Я верю, что мы с моим любимым Одиночеством снова будем вместе. Я знаю, что любимо и знаю, что люблю. А это уже много значит. Это уже даёт надежду на лучшее.
– Да, да, – поддакнула Вера. – Я тоже уверена, что всё у нашего Одиночества сложится наилучшим образом. Оно достойно любви. И оно это доказало это своим терпением и…
– И умением признавать свои ошибки, – добавила Любовь.
– Оно надеялось, – продолжила Надежда, – и старалось научиться самому главному в жизни.
– А что – самое главное в жизни? – удивлённо спросил Разум.
– Умение любить, – скромно ответила Любовь, а Вера и Надежда с ней согласились.
ОНА тоже согласилась с Любовью и закрыла последнюю страницу дневника своего Одиночества… Потому что – если два Одиночества обретают друг друга, то это уже не Одиночество. Это уже называется как-то иначе. И – это будет уже совсем другая сказка…