Итак… снова поход в Альпы. В прошлом году я писал, что на второй день у меня было пищевое отравление. Недавно на семейном совете Татьяна, невестка, высказала правильную мысль, что это было не отравление, а гипертонический криз. О том, что у меня повышенное артериальное давление, я узнал случайно. Забежал с коротким визитом к Марку Людвиполю, члену Совета открытого поэтического турнира Ibykus, доктору-нейрохирургу, бывшему харьковчанину. А к нему в это время зашла медсестра, замерить давление. Я и ляпнул: «Ой, замерьте и мои 120 на 80!» Замерила: 180 на 80! У меня глаза на лоб полезли. Пошёл к домашнему врачу. Действительно гипертония, о которой я даже не подозревал.
Теперь я прилежно, трижды в день, замеряю у себя давление. Подбором таблеток и дозировок Эрика Гюнтер довела давление до 120-140 на 80. Результаты своих замеров сдаю Эрике. Появилась проблема постоянного слежения за здоровьем. Хотя должен сказать, что, в целом, я вёл здоровый образ жизни, а в Германии предписанную периодичность контроля у домашнего врача и у специалистов я никогда не нарушаю.
После домашнего совета Валера пересмотрел альпийский маршрут на более лёгкий. Ранее намечалось пройти по Альгою прошлогодний маршрут, но при хорошей погоде. Новый маршрут Валерий наметил тоже по Альгою. Сын, как руководитель, очень тщательно всё продумывает. Приказал мне подготовить альпийское снаряжение. Чтобы, как в прошлый раз, я не путался, всё сфотографировал. После прошлогоднего похода всё было в отдельном мешке.
Но при походах в лес за грибами я использую это же удобное специальное альпийское снаряжение и постепенно всё оно растворилось среди рядового барахла. С огромным трудом всё собрал, попутно наведя порядок в шкафах и на полках. Не нашёл только солнцезащитную шляпу. Вероятно, забыл её где-то в лесу. Валера приехал в пятницу вечером. Идём. Он говорит: «Сейчас проверю, правильно ли ты всё собрал. Возможно, приготовил носки дырявые, шляпу потерял!» Я несколько секунд помолчал и спрашиваю: «Откуда ты знаешь, что я шляпу потерял?» «Любой руководитель знает, что сотрудники могут создать ситуацию, которую только может представить себе руководитель. Но они могут создать и ситуацию, которую руководитель даже не представлял. Запасную шляпу на такую ситуацию я и захватил!»
Утром к нам заехал Юрий, сотрудник фирмы «Лазер» с женой Таней. С Юрием мы ходили в Альпы, в Карвендель, в позапрошлом году. А Татьяна впервые в жизни должна была увидеть горы. Впрочем, и море впервые в жизни она увидела в этом году. В Подмосковье, по вине американских агрессоров не разбросано ни гор, ни морей. Перегрузили всё в машину Юры и к обеду уже были в Альгое. Это ближайшие Альпы к Штутгарту, поэтому от нас многие выезжают в Альпы на выходные. Как Татьяна восторгалась нашими Швабскими Альбами высотой всего семьсот метров. Особенность их не только в обилии окаменелостей, но и в том, что идут, идут горы и вдруг на высоте выезжаешь на равнину. Только опытный глаз замечает карстовые воронки. Об этом я уже писал, рассказывая о посещении Синего озера. На месте встретились с Александром и Ольгой, с которыми ходили в поход в прошлом году.
Начался восьмисотметровый подъём первого дня. Группа состояла из двух «тормозов» – я и Юра, и четырёх моторов – остальная резвая часть группы. Коэффициент скорости приближался к двум. Этот коэффициент – поправка ко времени, нанесенного на указателях. В первый день в окружающем доломите встречалось много красивых окаменевших кораллов и ракушек. Взял одну с ладонь величиной. Валера не разрешил тащить, сказав, что можно будет брать сувениры на третий день при спуске. С тяжёлым сердцем расстался с найденной тяжестью. Правда, я понимаю в окаменелостях не очень. Названия денной ракушки не знаю. Другое дело, Курт Хенне. Он знал возраст любой окаменелости, любого камня. К сожалению, за день до похода, 03.07.2014, Курту исполнилось сорок дней, а не восемьдесят девять лет.
Я много писал о своём немецком друге. С ним меня объединяла любовь к камню. Во время длительных бесед, мы брали огромный словарь и говорили на разные темы, заглядывая в словарь. Это была лучшая языковая практика. По-моему, я уже рассказывал, что его сгребли в вермахт с первого курса медицинского института Тюбингского университета завоёвывать Голландию, Францию, а потом защищать Италию. Мать, сёстры и дедушка с бабушкой у него погибли восьмого мая сорок пятого года от прямого попадания в их дом в районе Бад Канштат (Bad Canstat) одной из последних американских бомб. Курт очень обижался на власть.
Когда он вернулся из американского плена и хотел продолжить учёбу, то ему сказали, что надо пройти Abitur (повторить школьную программу) поскольку за четыре года он всё забыл. Курт выучился на народного целителя, но не практиковал, а следил за своим здоровьем. Не уследил. Перед отъездом на отдых в Альгой, Курт мне позвонил. Договорились после отдыха через две недели встретиться. Встретились. На кладбище.
К солдатам, вернувшимся с войны у нас было совсем другое отношение. Их принимали в институты по льготному лимиту. Сложная судьба была у другого ветерана, ровесника Курта, Марка Людвиполя, о котором я упоминал в начале повествования. Его родителей советская власть репрессировала и уничтожила. Его сослали в детский дом в Казахстан. Сбежал. Бродяжничал. На Урале Марк устроился работать на завод, оттуда – в армию, от звонка до ранения. Медицинский институт. Сельский врач. Аспирантура. Кандидатская. Докторская. Зав нейрохирургическим отделением в Харькове. Дружба с поэтом-диссидентом Чичибабиным. Германия. Председатель Совета ветеранов Штутгарта. Член Совета открытого поэтического турнира Ibykus. Славный путь от бездомного бродяги до активного жителя Штутгарта.
Но вернёмся на высоту 2070 метров. Хютте (Hütte) – альпийская ночлежка – вполне соответствовала придуманному мной хиту: «Эта хютте – приют уюта!» Вкусный ужин. Красивый закат. Посмотрите.
Следующий день был солнечный и тоже тёплый. Поход начался с подъёма на высоту 200 метров, спуска на 400 метров, очень пологих подъёмов и спусков. За пятьсот метров от следующей хютте (по прямой) и за 200 метров по высоте начался новый крутой подъём. Здесь мы вышли на доломит красивого жёлто-оранжевого цвета. Взял образец. Расколол. Внутри – сплошная чернота. Бросил. Потом сообразил, что образец раскололся по чёрному прожилку. Решил, что у хютте займусь подбором образцов в коллекцию. Дудки! Там был опять светло-серый доломит. Пока сожалею о красивой картине, полюбуйтесь окрестностями второго дня.
Шли мы по очень красивым местам. Прекрасны фигуры «Афродиты» и «Дежурного туриста». Так как ко второму альпийскому приюту мы пришли в четвёртом часу, то все «лидеры» отправились покорять ближайшую вершину, на которой установлен крест (фото 24). Я же эти полтора часа продрых без задних ног. От этого приюта видна самая высокая гора Альгоя (фото 26). А гора Hochvogel (2592m) (фото 27) заслоняет самую высокую гору Германии Zugspitze (2962m). Кстати, первый день мы шли по Австрии и ночевали в ней. Второй день шли по Германии и в ней же ночевали. А на третий день снова вернулись в Австрию. Но вы же знаете, что в Европейском Союзе все границы, слава Богу, условные.
Третий день – день километрового спуска. Юра и Таня попросили найти им памятный сувенир. Смотрел камни, принявшие хорошую форму от растворения дождевыми потоками. Видел дельфина, слона, коня, бегемота. Все – великоваты. Поднял дикого кабана в длину всего сантиметров 13-15. Валерий тоже забраковал – велик. Себе нашёл «сурка». Живых сурков мы на этот раз встречали в огромном изобилии. Можно смело сказать, что Альпы – это «Страна непуганных сурков»! Они в пяти метрах стояли и с любопытством нас разглядывали.
В горах под Усть-Каменогорском сурки такого себе не позволяли, ибо знали про моду на сурковые шапки. Сурковое сало и мясо, как и барсучий жир, считаются целебными. Не берусь утверждать о целебности, но вкус прекрасный. Пробовал. Друг в Усть-Каменогорске вёл добычу сурка, облепихи, кедровых орехов. Ходил в тайгу в одиночку. Это его и сгубило. Облепиху обычно собирают после заморозков. Не колют руки, а трясут на полиэтилен. Ушёл друг за облепихой. Провалился на тонком льду. Через неделю его нашли по грудь вмёрзшим в лёд. Не смог добраться до берега. Печальная история. Лучше посмотрите фото третьего дня прогулки по Альпам.
Увлёкся подбором памятных образцов. Идём по тропе на левой стене красивейшего каньона. На повороте, в щели, увидел жёлто-оранжевый доломит. Наклонился. Поднял. А меня качнуло. На высоте 50-60 метров на тропе менее метровой ширины. И надо же: только на этом повороте и нет защитного ограждения. Как ругал меня сын за неосторожность. И правильно делал. Юра и Таня сказали, что всегда будут помнить: образец был добыт с риском для жизни. Себе я нашёл ещё и «чёрную рыбку» или «дельфина».
На фото 29 нам позирует горный козёл. Он стоял долго и после каждого фото менял позицию. Выпендривался, однако. Утром на тропе в красивых позах в изобилии сидели окоченевшие саламандры. Тоже перед нами выпендривались, но не могли сдвинуться с места. Хладнокровные.
Посмотрите найденные образцы (фото 37, 38) и на этом можно закончить рассказ об этом походе в Альпы. До следующих встреч!
