Два сюжета

1.
Известный пушкинист Б. Л. Модзалевский среди своего многочисленного литературного наследства оставил нам два значимых памятника: он собрал, обработал и привёл в порядок картотеку современников Пушкина и обработал обширный архив семейства Раевских. Архив семейства Раевских — это письма за период с 1791 по 1876 г. г. Он был издан в 5 томах в период с 1908 по 1915 г. г. Только не надо думать, что до революции не было цензуры. Их было даже несколько: помимо общей, были цензура военная, церковная и т. д. К сожалению, сегодня установить изъятия при публикации не возможно! Оба титанических труда Б. Л. Модзалевского засекречены. И, хотя в своё время КГБ передало оба документа в Пушкинский Дом, там их не показывают исследователям, ссылаясь на то, что архивы эти до сих пор не разобраны.
Но архивы эти были доступны, пока находились у их создателя, двум известным пушкинистам следующего поколения: Сергею Гессену и Льву Модзалевскому (сыну), соавторам книги «Разговоры Пушкина». Оба они погибли насильственной смертью: первый был задавлен автомобилем на пустынной ночной площади в Ленинграде, второй был выброшен из окна поезда. Но архивы были доступны не только им. Но, эти остальные, в отличие от погибших помалкивали и разговорились только после смерти СССР. Разговоры шли о личной жизни Пушкина…
В книге «Донжуанский список Пушкина» Губер даёт следующую характеристику поэта: «От природы Пушкин был человек вполне здоровый, с огромным запасом энергии и жизненных сил. „Великолепная натура — сказал знаменитый хирург Арендт, пользовавший смертельно раненого поэта: — mens sana in corpore sano“. Единственным признаком, говорившим о некотором нарушении идеального физиологического равновесия в этой „великолепной натуре“ была необыкновенно быстрая чувственная и нервная возбудимость.
Лицом он был очень некрасив. Большинство дошедших до нас портретов, в том числе наиболее распространенные в копиях и репродукциях портреты Кипренского и Тропинина, льстят ему. „Лицом настоящая обезьяна“ характеризовал он себя в юношеском французском стихотворении „Mon portrait“. Кличка обезьяны долго преследовала его в свете. По-видимому, поэт сильно страдал временами от сознания собственной уродливости. В послании к известному красавцу, лейб-улану Ф. Ф. Юрьеву, он утешает себя:

А я, повеса вечно праздный,
Потомок негров безобразный,
Взращенный в дикой простоте,
Любви не ведая страданий,
Я нравлюсь юной красоте
Бесстыдным бешенством желаний.

Бешенство желаний, несомненно, было ему хорошо знакомо. Но что касается до неведения мук любви, то он сказал умышленную неправду, которую сам постоянно опровергал всеми возможными способами». А вот свидетельство его однокашника, барона М. А. Корфа: «В Лицее он превосходил всех чувственностью, а после, в свете, предался распутствам всех родов, проводя дни и ночи в непрерывной цепи вакханалий и оргий. Должно дивиться, как и здоровье, и талант его выдержали такой образ жизни, с которым естественно сопрягались и частые гнусные болезни, низводившее его часто на край могилы. Пушкин не был создан ни для света, ни для общественных обязанностей, ни даже, думаю, для высшей любви или истинной дружбы. У него господствовали только две стихии: удовлетворение чувственным страстям и поэзия; и в обеих он ушел далеко».
После такого вступления перехожу к сути. После окончания лицея, формально числясь по ведомству иностранных дел, Пушкин вёл жизнь «праздного повесы». По свидетельству Пущина и А. И. Тургенева у него была любовная связь с красивой полькой, Анжеликой Дембовской, работавшей билетёршей передвижного зверинца. Всё кончилось её беременностью и родами мальчика. Возникла проблема: как и куда пристроить ребёнка? И Пушкин обратился к другу, Николаю Раевскому (младшему). Тут я должен сделать небольшое отступление. С Раевским Пушкин познакомился ещё в Царском селе в последний год лицея. Николаю Раевскому было тогда 14 лет и он вместе с Чаадаевым был адъютантом генерала Васильчикова. Интересная деталь: Чаадаеву было 22 года и он был только корнетом, Н. Раевский уже был офицером и имел чин поручика (в 14 лет!). Жуковский воспел подвиг Раевского старшего, который пошёл в атаку с двумя сыновьями, младшему из которых было всего 10(!) лет. (в 1812 г.) Большинство комментаторов считали, что это легенда. Но, если это правда, то, получив тогда минимальный чин, в 14 лет мог стать поручиком! В истории с Анжеликой есть ещё одна интрига. В донжуанском списке Пушкина на четвёртом месте стоит таинственная NN?
Кого только ни предлагали на эти инициалы?! Почти никто не обращал внимания на то обстоятельство, что список составлен в хронологическом порядке. Первые три (включая Екатерину Семёнову) — это лицейский период! На пятом месте кн. Авдотья Голицина. Это скорее не увлечение, а восхищение. И между ними NN. Щёголев уверенно ставит туда Марию Раевскую, но это не соответствует хронологически, да это и не было любовью, а, скорее, любованьем… А вот Анжелика подходит по всем статьям! (но это тоже только предположение).
Николай Раевский охотно помог поэту. Приехал некий француз, живший в семье Раевских и отвёз новорожденного в одно из имений Раевских. Там его крестили и нарекли именем крёстного отца, Леонтия Дубельта, бывшего тогда адъютантом Раевского старшего (позднее правая рука Бенкендорфа, а ещё позднее нач. III отделения). Ему сохранили фамилию матери и он стал Леонтием Дембинским. Опуская подробности, скажу, что в этой семье он и прожил жизнь, успев «обрюхатить» одну из родственниц жены Н. Н. Раевского (младшего). Мальчика, родившегося от этой незапланированной связи, назвали Давидом (Леонтьевичем) и отдали на воспитание в семью еврея-колониста Бронштейна. Семья была зажиточная, говорили по-русски, в субботу работали. Выросший Давид женился на украинской женщине и родил 8 детей. Первых трёх назвал Александром, Львом и Ольгой (отдал дань прародителю). Лев стал революционером, попал в тюрьму, бежал оттуда и взял себе революционный псевдоним — фамилию начальника тюрьмы: Троцкий! В этом, собственно, и вся изюминка! Для Сталина Троцкий — правнук Пушкина, это катастрофа! Внебрачных детей у Пушкина было много. К ним относили себя и многие пушкинисты. В их числе оказался Гессен. Гессен под большим секретом признался другу и ушёл первым. К правнукам Пушкина относят пушкинистов Гершензона и Лациса и даже Константина Симонова. Если это правда, то следует пересмотреть вклад Пушкина в русскую историю и русскую литературу. Недавно Киркоров обнаружил, что он тоже потомок Пушкина. Но, ему ещё надо доказать, что Пушкин пел под фонограмму.
Как ко всему этому отношусь я? С большим скептицизмом… В этой истории такое количество НО… Во-первых, эта Анжелика могла не быть образцом нравственности и могла забеременеть не от Пушкина… Во-вторых, Пушкин такая великая и знаковая фигура в русской культуре, что всё, что с ним связано, особенно скандальное, расползается по всем возможным каналам и скрыть ничего невозможно. Ведь мы же знаем о его ребёнке от Ольги Калашниковой (умер младенцем). Он просил Вяземского позаботиться о них и переписка на эту тему сохранилась.
Для тех, кто хочет узнать, что думают об этом профессионалы, даю три ссылки:
https://7×7-journal.ru/post/25212,
https://profilib.net/chtenie/177/aleksandr-latsis-pochemu-plakal-pushkin-56.php — t1
и http://lev-trotski.narod.ru/04.htm

2.

Мятеж не может кончиться удачей,
В противном случае его зовут иначе.
Самуил Маршак.

В данном случае имеется ввиду мятеж 14 декабря 1825 года, названный в советское время политкорректно восстанием декабристов. Мятеж был обречён на неудачу с самого начала. Руководители северного общества приняли решение о выступлении спонтанно, после сообщения о «переприсяге». Об отречении Константина вообще никто не знал! Он потерял статус наследника при заключении морганатического брака с графиней Лович. Наследником стал следующий брат царя, Николай. Но решение это не было официально обнародовано, и в обществе и в народе Константин оставался «наследником». Поэтому, когда пришло печальное известие из Таганрога, армия быстро присягнула Константину. За три дня успели отчеканить новый российский рубль с барельефом императора Константина I! (сегодня это очень редкая монета для коллекционеров). Решение о выступлении против власти было принято спонтанно и совсем не подготовлено. Войска вывели на площадь якобы для переприсяги Николаю. А дальше всё пошло не так… Назначенный военным руководителем Трубецкой не явился на площадь и его так и не нашли! Солдатам велели кричать: «Требуем конституцию!», сказав, что это жена Константина… Кончилось это стояние на Сенатской площади обстрелом картечью и снег на площади окрасился красными пятнами!
Руководителей мятежа начали брать в этот же вечер и повели себя многие из них недостойно: на первых же допросах стали выдавать имена всех своих соратников… Несколько позднее так же поступили арестованные руководители Южного общества! Не буду пересказывать историю следствия, суда и высылки государственных преступников в Сибирь. Это всё хорошо известно. В этой статье разговор о жёнах декабристов, которые удивили и своих мужей и власть желанием следовать за своими мужьями в Сибирь. А, ещё точнее, о первых двух женщинах, княгинях Трубецкой и Волконской.
Первым намерением Николая был категорический запрет, сопровождаемый ужасными последствиями для самих жён и для детей, родившихся в Сибири. Но, в конце концов он не устоял, поражённый супружеской верностью этих несчастных и смягчился, разрешив ехать, но оставив в силе все негативные последствия, связанные с превращением княгинь в жён государственных преступников.
В советской историографии жёны декабристов рисовались почти революционерками, верными спутниками мужей-революционеров, почти их соратниками. Сегодня сильно ослабел, или даже исчез прессинг советской идеологии и появилось много публикаций о том, что это не совсем так, или, даже, совсем не так! Жёны декабристов не любили своих мужей… В те времена женихи вели переговоры с отцом невесты. Князь Волконский просил руки дочери у её отца, генерала Н. Н. Раевского, обременённого к тому времени большим количеством долгов, обещая долги эти оплатить. И тот дал согласие на брак. Младшей дочери его, Марии, ещё не было двадцати, а Волконскому было под сорок — это был боевой генерал, участник войны 1812 г. Его портрет висел в военной галерее Зимнего дворца! Свадьба состоялась за год до восстания. Молодые не сошлись характерами, разругались и разъехались. Мария вернулась к отцу и в положенный срок родила сына, Николеньку. Известие об аресте мужа и возможного наказания повергла её в шок! Оставив ребёнка на попечение родственников мужа, она помчалась в Петербург с твёрдым намерением разделить судьбу мужа. Только прошу никого не удивляться: супружеская верность в широком смысле этого слова была в те времена нормой! Вспомните пушкинскую Татьяну: «я другому отдана и буду век ему верна!» Образ мужа мгновенно приобрёл черты героя и страдальца. Для этого очерка я выбрал Волконскую и Трубецкую не только потому, что они были первыми. (всего за мужьями поехали около двадцати женщин), а и потому, что они стали героинями поэмы Некрасова «Русские женщины». Мне было 15 лет, когда я услышал по радио первую часть «Княгиня Трубецкая» в исполнении какого-то известного чтеца. Я запомнил её по слуху и мог воспроизвести. Сейчас у меня несколько пробелов, но многое ещё помню. После этого я поверил Жуковскому, который где-то писал, что молодой Пушкин запоминал его стихи на слух. Если он не запоминал стих, то Жуковский его переделывал.
Мария Волконская застала мужа в кандалах, работающим в руднике, в котором добывался свинец. Она упала к его ногам и сначала поцеловала его кандалы, а потом его самого. Для неё он был мужем, героем, и страдальцем. К тому же на неё обрушились новые несчастья: умер их сын Николенька, умерла в день родов уже в Сибири дочь… Два года работы в кандалах с вдыханием паров свинца, мягко говоря, потенцию не повышают! Не знаю, у кого поднимется рука бросить камень в Волконскую за то, что у неё появился любовник. Им оказался один из ссыльных декабристов, Александр Поджио, сосед полтавских имений Раевских, с которым, возможно, Мария была знакома ранее. Все знали, что дети Волконских, Михаил и Елена от Поджио. К тому же, Поджио был другом Волконского. Сергей Георгиевич воспитывал детей, как своих и был к ним привязан. Треугольник прекрасно сознавал, что в противном случае, дети становятся незаконнорожденными и теряют не только княжеский титул, но и дворянство! И дети тоже знали, кто их отец.
После возвращения из ссылки судьбы их разошлись. Волконский жил где-то в северных имениях, Мария в имении дочери. Поджио женился и жил в своём имении. Смерть снова соединила их. Первой умерла Мария и была похоронена в имении дочери. Волконский пережил жену на два года и завещал похоронить себя рядом с женой. Поджио уходил последним. Он оставил семью и приехал умирать к дочери, Елене, на руках которой вскоре и скончался. По его просьбе он был похоронен возле могил Волконских…
Похожая история произошла и в семье Трубецких. Сама княгиня была бездетная. Поездки к лучшим врачам Европы ничего не дали и в Сибирь она приехала отягощённая этим диагнозом. Но там произошло чудо: княгиня начала беременеть и рожать почти каждый год. Конечно, возникает соблазн искать причину в смене климата, но более вероятная причина — смена партнёра по тем же причинам, что и у Волконских. У Трубецких было восемь детей, трое из которых умерли в младенчестве. В их семье воспитывались и две дочери Кюхельбекера.
Для тех, кто хочет знать подробнее, даю ссылки:
http://www.tonnel.ru/?l=gzl&uid=436 и

https://coollib.com/b/267120/read

3.

Мне представляется, что пришло время для правдивого описания событий нашей истории и нашей культуры. Именно событий, а не выводов! Выводы должны делать мы сами, каждый для себя! Недавно один из работников Пушкинского Дома заглянул в картотеку Модзалевского и не нашёл там карточки Анжелики. Она изъята! Пущин в своих воспоминаниях написал о любви Пушкина к Анжелике, а «на всё остальное завеса». Видимо, Модзалевский сильно приоткрыл эту завесу и связка Пушкин — Троцкий, впервые там высказанная, была достаточно аргументированной. Изъятая карточка наверняка хранится где-то в спецслужбах. По непонятным причинам изъятые документы не уничтожаются! Сошлюсь на недавно прочитанный случай. Родители Иогана Штрауса (младшего) были евреи, перешедшие в христианство, о чём была сделана соответствующая запись в книге собора Святого Стефана. После прихода к власти нацистов, они, зная об обожании Гитлером Штрауса, аккуратно вырезали эту страницу из книги. После войны её так же аккуратно туда вклеили.
Сказанное относится и к жёнам декабристов. Их интимная жизнь нисколько не умаляет их гражданский подвиг. Далеко не все жёны поступили так же как они. Многие воспользовались предоставленным им правом расторгнуть брак и снова выйти замуж в качестве единственной хозяйки имения бывшего мужа. Вместе с упомянутым Александром Поджио ссылку отбывал и его брат-декабрист Иосиф Поджио. Так вот его жена так и поступила. Причём, я её не осуждаю — быть женой государственного преступника во все времена было тяжело. Но, если её брать точкой отсчёта, то величие подвига жён декабристов возрастает многократно!