Чуть двинусь с сигаретой на балкон, или еще что отмочу спросонок —
Кричит родная: Ты куда?! До кой поры ты будешь меня мучить, поросенок!?
Так оглушительно орет, какая-то ну прямо Окуджава.
Отчаянным кричанием своим мне аппетит надолго ухудшала.
Мне без куренья, что ребеночку без соски.
А милая моя орет еще грубее, чем Высоцкий.
Мне все это, увы, напоминает
Простую деревенскую картину:
Хозяйка криком и пинками отгоняет
Застрявшую в сенях рогатую, домашнюю скотину.
Но и жалеет. Потчует меня борщом, блинами, пловом.
Я ее Матушкой зову – милейшим в мире русским словом.
Ай, лоз зи шрайт аф мир, лоз гавкэт,**
Однако покупает мне, обжоре и нахалу,
Всё свежее в еврейской хлебной лавке:
Ватрушки, штрудель, круасаны. Даже халу.
А кем, если не Матушкой, мне звать ее, когда
Она такой заботой окружила,
Как будто я – это не я, а, скажем, Первый маршал Ворошилов.
Дни напролет хлопочет обо мне, ее не остановишь,
Как будто бы я — член Политбюро товарищ Лазарь Каганович.
Не буду врать, бывали дни, когда она не дралась, не шипела.
Как будто я, как минимум, «примкнувший к ним» Шепилов***
Примкнувший к ней?..
Случались дни, когда вообще во всем мне угождала
Ты хочешь пива? Выпей хоть ведро
Как будто бы я маршал Окуджава,
Или Высоцкий, член Политбюро…
Спасибо ей! Имею всё: мёд, масло, сыр, тушонку.
Как будто я … не знаю кто …
Ну, будто бы Евгений Евтушенко?..
А то нарубит в праздник гору форшмака
Из вымоченной в молоке большой селедки.
И тут же в холодильнике моя рука
Нашарит там мой запотелый штофик водки
Жена наложит в вазочку икорки.
Салатики, огурчики, помидорчики…
(Невольно вспомнишь: «Сталин Кирова убил в коридорчике»)****
Макитра украинская полна картошки.
В ней шкварки темные желтеют, точно золото,
Перемешавщись с жареным лучком, укропом.
Как будто за столом не я, а Вячеслав Михалыч Молотов
Конечно, со своим коллегой геноссе Риббентропом.
Нет! Лучше так: как будто я – Семен Михайлович Буденный,
А не супруг — замызганный, обрыдлый, забубённый,
Вы не поверите, что месяца за два
Скормила мне десяток фирмы “Тайсон” толстых куриц.
Как будто я – не бывшая подольская братва,
А будто бы большой московский пуриц.*****Короче, для моей несытой хари (Не харя — целая харизма!)
Здесь, в самом логове капитализма,
Устроила обещанный Хрущевым коммунизм,
Ничуть не исповедуя марксизма,
А то откуда-то достанет ром
Нальет мне чуть не весь фужер
Как будто в гости к ней пожаловал ее Джером,
Ее Давид, ее,любимчик СэлинджЕр.Вот тут уж наступает край
и моему терпенью.
Клянусь: я его книгу «Catcher in the Rye»
Сожгу к ядреной фене!
Ну как же тут пред нею не завести мне лазаря,
Предстать вдруг этакой казанской сиротой,
Чтобы она от хохота на четвереньках лазала.
И дабы нежныя ея ланиты заалели и расцвели былою красотой.
Вот и пою…
___________________________
* (Библ). Жаловаться на свою судьбу, плакаться. Прикидываться (притвориться) Лазарем.
(Разг. Неодобр.) Притворяться больным и несчастным, прибедняться.
** (идиш) Да пусть кричит на меня, пусть гавкает.
*** Примкнувший к ним Шепилов – казенный оборот из Решения Политбюро хрущеских времен о т.н. «антипартийной группе»: (Молотов, Маленков, Каганович и др.), ставший чуть ли ни идиомой с именем Шепилова – примкнувшего к ним, то есть к заговорщикам,
**** Частушка хрущевской поры: «Эх, огурчики-помидорчики! Сталин Кирова убил в коридорчике.»
***** (идиш) Важная, вальяжная птица.