От Верки ушёл муж. Долго он собирался уходить – почти десять лет. Только соберётся, обязательно что-нибудь в деревне произойдёт. То свадьба, то проводы в армию, а то кто-нибудь с тюрьмы вернётся. И каждый такой праздник на неделю, а то на две растягивается.
Но вот так получилось, что наступила полоса отрезвления, осмысливания своего бытия в этом мире.
Это самая чёрная полоса в жизни русского мужика. Сколько разных непонятных для ума дел и поступков совершается в такое время. Бывает, проснётся утром муж — голова не болит с похмелья и видит, рядом с ним женщина спит.
Такая спокойная, тихая, что даже не верится. Хочется её милой назвать и начинает он с утра думать, размышлять вот ведь какой я плохой муж и отец, совершенно некогда жену приласкать и детей.
Обычно на самом интересном месте жена просыпается и направляет размышления в другую сторону.
Верка, конечно, не такая, как большинство женщин, потому что некрасивая. У неё никогда талии не было. Уже с двух лет её мама звала «моя толкушечка», а как выросла, то её все в деревне уже Толкушкой звали.
Смирилась Верка с прозвищем в школе, когда учительница по литературе читала всем Гоголя, а тот ещё в свои времена заметил какой меткий и зловредный русский язык.
Вон продавщицу Люську Графиней зовут, мол, на графин похожа. Нет, лучше уж Толкушкой быть.
Так вот однажды проснулся муж Веркин и удивился, что он, такой красивый и стройный выбрал себе в жёны далеко не соответствующую его облику жену.
— Чёрт меня побери и куда мои глаза глядели десять лет назад, наверное, я пьяный был.
Собрал чемодан, тот самый с которым со службы пришёл, положил в него свою флотскую дембельскую форму с бескозыркой, костюм, который ему Верка купила и отчалил.
— Мы разошлись с тобой как в море корабли. Зовёт мою просоленную морской водой душу ветер странствий, ветер скитаний. Хочу окунуться в бурю житейских волн, почувствовать шторм чужих страстей, а когда устану от них, вернусь в эту тихую гавань к тебе и дочери – сказал он Верке на прощание.
— Проваливай, и когда будешь у какой-нибудь красавицы на побегушках и вспомнишь про меня и свою дочь, то пусть твоя скупая мужская слеза будет для тебя горше чем солёная горечь морской воды — ответила ему Толкушка.
Вот так всё и произошло.
Целый год Верка Толкушка жила без мужа, заскучала даже.
— Ну и пусть мужик редко трезвый был – это даже к лучшему, а то видишь, как получилось – думала она.
— Мамка, ты не переживай, найдём мы мужика. Знаешь, в интернете, сколько иностранцев мечтают познакомиться и взять в жёны русских женщин – сказала ей однажды десятилетняя дочка.
— А что свои у них перевелись?
— Не перевелись, но говорят, заелись, принцев всем подавай. А у нас пока ещё выбора нет, какой никакой, а всё мужик.
— Ой, правда, твоя.
— Значит, я тебя вставляю в список и биографию твою с фоткой отправляю.
— Отправляй, всё одно такую некрасивую никто не возьмёт за себя.
Не прошло и месяца как из далёкой Бразилии пришло на компьютер дочки письмо.
Писал, какой то Педро. Педро имел своё хозяйство, несколько коров, поля и не имел жены. Ему понравилась Верка, и он пригласил её поговорить по скайпу, чтобы поближе познакомиться.
И вот перед скайпом в Веркиной хате собралась почти вся деревня, всем хотелось посмотреть на Дона Педро, как уже его окрестили соседи.
Дочка включила скайп, и на экране появился, наверное, сам Педро. Это был лысоватый мужчина лет за сорок. Он начал говорить по-русски, но с таким смешным акцентом, что те, кто стояли в задних рядах, стали хихикать.
— Очшень рад видеть тебя Верка Толкушка и твоих родственников. Это карошо, что их у тебя много, у меня тоже много и ты их познакомишься потом.
Когда твой дочка написал, что ты есть Толкушка, я очшень был рад. Русский слово толковый значит умный, рассудительный, правильный. А Педро значит камень, твёрдый. Мы с тобой будем очшень хороший пара. Ты будешь ходить за мой муж?
— Во, блин, даёт, уже в постель тащит – прошептал кто- то из тех, кого не захватывала камера.
— С этим делом у них полный порядок, сериалы надо было ихние смотреть.
— Да тише вы, тут свой сериал идёт, послушаем, что ему Толкушка скажет.
Тем временем Верка встала, будто бы поправить юбку, а на самом деле показать Педро свою фигуру. У Педро заблестели глаза и, похоже, потекли слюни.
— А позвольте вас спросить Педро вы весь твёрдый али как?
— Мой имеет твёрдый дух и твёрдый слово.
— Ха удивил твёрдым духом, мой, когда спит, от него такой дух идёт, что я боюсь спичкой чиркнуть – сказала Веркина подруга Маня Хрипатая.
— Да вить он не про той дух сказыват — прошамкала бабка Петренчиха, которая всегда оказывалась в любой компании, — дайте мне его спросить, -милай, скажи, а куда ты рабыню Изауру подевал, что теперь хочешь нашу Верку к себе забрать?
— А ведь точно это у них Дон Педро над Изаурой измывался. Верка, Верка, куда ты собралась, непутёвая.
— Никуда я ещё не собралась, дайте мне с человеком поговорить из другой страны, а то за державу обидно.
— Вот, вот спроси у него про эту самую державу, есть там за что подержать?
Педро смотрел с экрана, прислушивался и пытался понять, что говорят родственники Верки Толкушки.
— Уважаемый Педро, спасибо тебе за телемост между нашими странами и за знакомство. Мы все здесь на тебя посмотрели, и будем решать пойти мне за твой муж или нет. Своё решение я тебе обязательно сообщу. Ойла, Педро!
— Чёй то она ему ойла сказала?
— А это по-бразильски привет значит.
Педро помахал с экрана рукой, и Веркина дочка выключила скайп, все недовольно стали расходиться.
— Какой- то он невзрачный этот Дон Педро, в сериале такого мужика показали, а этот на нашего бухгалтера похож, нет, определённо Верке не подойдёт этот бразилец.
А на другой день в деревне новое событие. Вернулся Веркин муж. Кто-то из его друзей, видимо, позвонил ему, и тот напялил на себя свою форму, сдвинул на ухо бескозырку и лёгкой, покачивающейся походкой шёл по улице к дому, из которого ушёл год назад.
Толкушке уже сказали, что вернулся её муж, испугался, что какой-то там Дон Педро увезёт её к себе в Бразилию и сделает своей рабыней.
Верка Толкушка стояла у калитки и смотрела, как приближается к ней её бывшее сокровище. В руках у лихого морского волка был букет красных роз.
Неужели это мне? – подумала Толкушка и вдруг подбоченясь пропела:
А я узнала милого по походке,
Он в бескозырке и носит брюки клёш,
Я знала, милый ты вернёшься,
И лучше меня ты не найдёшь…
— Вера, прости меня подлеца, нет в моей душе места ни для каких красавиц, в ней только твоё место. А ты для меня самый надёжный порт. И никакая ты не Толкушка больше, твои формы напоминают мне эсминец, на котором я служил, и дороже тебя для меня никого нет.
Что ещё могу добавить. Гуляла деревня целую неделю и, однако, будет прибавление в семье Верки.