Качнувшись, самолёт на прощанье показал две вилки Кёльнского собора, развернулся, и всего через два часа под нами стала разворачиваться мозаика крыш с куполами соборов и квадратами зелёных садов. Полосы красновато-охряных построек при почти полном отсутствии современных зданий – признак старинного города-музея. По сохранности и значимости исторических памятников Болонья занимает второе место после Венеции.
Я полюбил Болонью задолго до приезда – в её названии прослеживается нежная, но властная сила возлюбленной, уверенной в своих чарах: побывав — обручится каждый, а, покинув – навсегда запомнит эти улицы со вскрытыми венами аркад, зубчатыми палаццо, причудливыми базиликами с фресками святых, скошенными башнями, памятником мифического Нептуна и вполне реального Гальвани, зарядившего энергией и светом притягательную красавицу Болонью.
Узкие улицы выводят к площадям с дворцами, к древним церквям с фресками, к памятникам, рынкам, благоухающим травами и сырами, и к уютным скверам.
Самый пресыщенный знаток в местной пинакотеке будет замирать перед творениями гениев, и открывать для себя неизвестных мастеров. Слышали ли вы об Амико Аспертини, творившем во второй половине пятнадцатого века? – красивом юноше с карими глазами — такие сотнями бродят по Болонье, и дело не в том, что здешние амиго не носят рыцарского облачения и шляпы с плюмажем. Тот скромник Аспертини в художественном мастерстве был соратником Рафаэля, Дюрера Микеланджело, Филиппо Липи и Перуджино, и грудью его вскормила не римская волчица, а красавица из Болоньи. Происхождение имело большое значение для жителей Болоньи, соперничавшей с Флоренцией и другими самыми замечательными городами Италии.
Главная достопримечательность Болоньи — Пьяцца Маджори. От собора Святого Петра она находится всего в 100 метрах.
Основана Пьяцца Маджори была ещё в 13 веке, и до сих пор остаётся самым оживленным местом в городе.
Возле площади две самые знаменитые башни, пик популярности которых относят к Средневековью. Рядом фонтан Нептун.
Самое старинное здание на Пьяцца Маджори – это Палаццо Подеста – резиденция главы города.
Рядом находится огромный собор Святого Петрония – один из крупнейших в мире. Он «соперничает» с собором Св. Петра в Риме.
Внутри собора уникальная фреска, изображающая сцену из Данте, где пророк Мухаммед ввергнут в ад. Написана она была Джованни из Модены в 15 веке.
Мы с огромным трудом поднялись на меньшую башню. С неё открывается совершенно изумительный вид на Пьяцца Маджори.
Потом мы посетили музей.
Наше внимание привлёк молодой дежурный по залу с улыбчивым добрым лицом, на котором застыла скорбь несбывшихся мечтаний; взгляд его был направлен на портрет полноватой, рубенсовского типа женщины, с большой выразительностью глаз – творение Аспертини.
— Тяжело бедняге целый день заниматься спокойным созерцанием такой красавицы – подумал я.
Поняв мою мысль, дежурный, выйдя в соседний зал, сказал:
— I schall live you alone, but without the flash! (Я оставлю вас вдвоём, но без вспышек): он был полупроводником искусства и следил за нами из соседней комнаты с помощью экрана.
Оказалось, что покинуть пинакотеку сложнее, чем её найти. Направляясь к выходу по пустым залам, мы встречали вскакивающих с мест дежурных, которые называли магические имена: «Два шедевра Тьеполо» или «прославленный бельгийский гобелен», или «Рисунки Дюрера». В глазах дежурных прочитывалась немая мольба, и мы с благодарностью воздавали должное великим мастерам. Обессиленные наступавшими шедеврами, мы наконец очнулись на свежем воздухе.
В Болонье нет подземных переходов, и нас теснили встречные напоры пешеходов. Одно оброненное слово по-русски, и пышная рыжеватая блондинка со скрытыми прелестями – не из музея ли она спешит за нами? – заговорила с украинским акцентом. Хвалила итальянцев: любят детей — заимей животик и станешь замужней панночкой.
В сопровождении новой знакомой мы направились к центральной площади Пьяцца Маджори. Прогремел гром и грянул осенний дождик; я потянулся за зонтиком, но Галя засмеялась, указав на аркады, которых ни много, ни мало – аж 35 км. Гуляй– не хочу.
Остановились перед любимым памятником болонцев — Нептуном – мраморно-бронзовым творением фламандского мастера Т. Лауретти. Моря-океана рядом нет, повелевать нечем, и атлетическая фигура напоминает дядечку, любящего закуску и выпивку в обществе четырёх ангелочков, женских бюстов и фонтанчика. Но фонтан имеет символическое значение – Владыка морей стоит напротив дворца Владыки мира – Римского папы.
Два главных строения ограничивают главную площадь; оба были заложены еще в 15 веке. Паллацо Подеста, начал строиться при участии зодчего Московского Кремля Ф. Фиорованти, а напротив выросла громада знаменитой базилики Сан-Петрония — Римского папы-реформатора Григория ХIII, установившего новый европейский порядок летоисчисления. Собор должен был стать противовесом знаменитого ДОМА — Санта-Мария дель Фьора во Флоренции, но творение Бранулески с барочным куполом – победило.
Потом мы прогулялись по студенческому кварталу.
Университет был основан в 1088 году. На студенческих скамьях сидели Данте, Петрарка, Лииджи Гальвани, Гульельмо Маркони и другие выдающиеся личности.
Не оставлявшая нас Галя посоветовала подкрепиться в одной из таверн рядом с площадью, где работает официанткой её подружка Ульяна. Наслышанные про «жирную» Болонью с её колбасами, свиными вырезками, бульонами из каплуна и прочими вкусностями, мы не без робости, но с надеждой уселись за один из столиков.
Нам досталось по тарелке спагетти с вкусными соусом боланьезе и кусочками жареной свинины. Запивали жажду кока-колой.
Вдруг, смачно заглатывающая лапшу Галя напряглась, поправила причёску и сбросила лёгкую куртку – теперь мы поняли, кого она напоминает – болонскую красавицу из пинакотеки. Не спуская с неё глаз, с улыбкой подошёл высокий молодой человек, приподнял и расцеловал девушку. Это был знакомый нам дежурный из пинакотеки. Молодые люди уселись рядом; появился овощной салат, смешанный с ломтями ветчины, напоминавший по цвету стены соседних домов. Вино позднего сбора развязало языки, смешав итальянский с русским и английским.
Подкрепились на славу, и надо бы остановиться. Но новый знакомый Козимо – не дурак выпить и закусить, стал рассказывать о местных яствах, сделавших «жирную» Болонью гастрономическим центром Италии. О пармской ветчине, нежной как пармские фиалки, сыре пармиджано-реджано, по виду как бы высеченном из скальных пород, о розовой болонской колбасе, волнистых тортеллини.
— Баста, баста, — воскликнул я по-итальянски, исчерпав большую часть своего местного лексикона. – Ариведерчи: застолье затянулось, а слюнки продолжают течь…
Взглянув на часы, молодой человек повёл нас в церковь Сан-Доменико, где в капеллах и раках хранятся миниатюрные саркофаги, покрытые скульптурными украшениями, а рядом — творения семьи Пизано и ангел работы Микеланджело.
Наш проводник посмотрел неодобрительно на скульптуру «Перебитого Носа» (Микеланджело), отдавая предпочтением работам «своего» Аспертини, по крайней мере, здесь, в Болонье.
Не забыли мы поклониться Россини, посетив площадь его имени. Композитор очень любил Болонью; в преклонном возрасте часто жил здесь со второй женой, сочиняя музыку и поддерживая морально и материально здешний музыкальный лицей.
Спустилась тьма, и город волшебно преобразился. Загорелись фонарики на фонтане Нептуна, и отсветы падающих струй оживили статую.
На базилике Сан-Петрония ожило лицо Реформатора. Его глаза были не по-доброму скошены в сторону Флоренции – не может простить Бранулески создание гениального собора с куполом, определившим ренессансный статус великого города.
В конце прогулки мы подошли к двум подружкам-башням. Одна гордо устремлена вверх и увенчана шпилем; вторая – коротышка, робко прислонилась к соседке.
Козимо объяснил, что «склоненные башни» никакие не подружки. Теперь в Болонье осталась их дюжина, а было более 180. Их строили для борьбы с ближайшими соседями-врагами. Когда-то среди самых богатых семей Болоньи шло негласное соревнование: кто построит башню выше, тот достоин наивысшего почета. Легенда рассказывает о борьбе между двумя семействами. Первому удалось выстроить башню высотой 97 м, причем от вертикали она отклонена всего на один метр. А семье противника лишь маленький осевший «небоскребик». При высоте 48 м этому капулеттику придётся вечно «почитать» соперника Монтекки поклоном.
Остальных героев драмы мы не обнаружили.
Каких только прозвищ не удостаивалась Болонья! «Учёная» — из- за старейшего в Европе университета. Задуманный в 1088 г. как центр подготовки юристов, вуз прославился прежде всего открытиями в области естественных и математических наук. Кстати, именно здесь в 1497 г. у Николая Коперника возникла мысль о вращении Земли вокруг Солнца, а несколькими годами позже здесь ставил свои опыты Парацельс.
Нам повезло – после осмотра центрального дворика университета с изящными двухэтажными аркадами и памятником Николаю Копернику в центре, мы проникли в интереснейшее помещение – анатомический театр.
На одной из городских площадей мы видели оригинальные скворечницы – саркофаги университетских профессоров. А возле современного университетского здания студентки справляли праздник. Самые красивые девушки обмазывали лица пудрой и надевали на головы венки из цветов.
Называли Болонью и Ла Росса — из-за розовых домов и черепичных крыш, и Портиката – из-за улиц — аркад. Ещё одно прозвище – Ла Грасса, то есть «толстушка» из-за любви болонцев к застолью, участником которого оказались и мы.
Произнеся это слово, Козимо нежно обнял за талию девушку, которая ласково к нему прильнула. Пора было расставаться — молодых людей влекло более полное ночное познание любимого города – видно Галя всерьёз решила стать «замужней панночкой». На прощанье мы обнялись.
