Сначала о традициях хороших и разных
Ежегодно мой сын устраивает мне поход в Альпы. Это прекрасная давняя традиция.
Ежегодно я эти походы описываю в «Зарубежных задворках». Еще одна традиция, превосходная.
Правда, в прошлом году перед самым походом в Альпы я упал, и чуть было не прервал эту прекрасную традицию. Ну, тогда хоть причина была уважительная: засмотрелся на молодую женщину. Главврач клиники Роберта Боша выдал рекомендацию: прежде чем бежать за молодой девкой, надо под ноги смотреть.
Но в этом году я снова упал, и снова перед Альпами. Вот как они рождаются, традиции-то! – падать перед походом в Альпы, по крайней мере оригинально! – и снова засмотревшись, правда, на этот раз – на автобус! И где? В Париже. А ведь там много и более достойных объектов! Ведь парижанки – просто загляденье! А я… на автобус рот разинул! С такой тенденцией я на следующий год упаду, заглядевшись на корову!
Каким образом перед походом в Альпы я оказался в Париже? Итак…
Уже десять лет я возглавляю оргкомитет поэтического турнира Ibykus. В январе этого года мы провели Десятый, Юбилейный турнир и Первые Коринфские (Истмийские) поэтические игры. Впрочем, и об этом можно прочесть в «Зарубежных задворках». Так вот, организационных взносов участников катастрофически не хватает. Вначале я пытался привлечь к спонсорству своих русскоязычных врачей. Но они ведь тоже не миллионеры! Но тут Белла – моя жена – вспомнила о своём экскурсоводческом хобби и стала возить группы туристов по городам Европы. Она сообразила в смету закладывать деньги на турниры, и с каждой поездки отчисляла турниру по сто евро. Проблема была решена. Но в 2010 году подлая лейкемия в один момент лишила турнир спонсора. Теперь я сам организовываю ежегодные поездки в Париж, Берлин, Женеву и таким образом зарабатываю деньги на проведение турниров.
Чем объясняется такой целенаправленный выбор мест наших путешествий? Очень просто: мы участвуем в демонстрациях против исламского фундаментализма, опорой которого являются современные религиозные правители Ирана. А в Париже базируется иранское правительство в изгнании, возглавляемое Марьям Роджеви. С удивлением я узнал, что во время иранской революции страну покинуло около пяти миллионов жителей, которые осели во многих странах Европы и в США. Президент Ирана является чистой марионеткой, так как его решение может отменить религиозный лидер страны. Исламский фундаментализм базируется на средневековых положениях шариата. Но не это самое страшное: его основатели считают, что на земле должны жить только мусульмане, всем другим заготовлено место в аду. В первоочередную задачу различных талибов-ваххабитов-салафитов входит как можно скорее всех неверных отправить в ад. Что это вам напоминает? Правильно, христианство средних веков, период активного навязывания христианства по всему миру. А мусульмане сейчас и живут в средневековье, по мусульманскому календарю на дворе Рамадан 1435 года.
Программой правительства Марьям Раджеви является установление демократического строя в Иране, отделение религии от государства, установление мирных отношений с Израилем… Весьма прогрессивная программа. Такую программу должны поддерживать все разумные люди и в первую очередь определённая часть русскоязычных жителей Германии. Третий пункт программы является вообще прорывом в мусульманском мире и он меня очень заинтересовал. Позвонил Владимиру Плетинскому, главному редактору популярной мзраильской русскоязычной газеты «Секрет». Владимир ответил, что в течение недели не сможет приехать в Париж и взять интервью у Марьям, но на следующий год может приехать даже с представителем Кнессета.
Итак… Собрал я группу желающих посетить Париж. Отъезд намечен на пятницу в час ночи. Из двадцати отправляющихся из Штутгарта автобусов именно наш не пришёл. Вернее, пришел только к четырём утра. Но к началу мы не опоздали. В этих демонстрациях ежегодно участвует около ста тысяч человек со всех стран Евросоюза. Окончилась демонстрация примерно в девять вечера. Так совпало, что нас поселили в той же гостинице, что и два года назад.
Следующий день — свободный. Нас привозят в центр Парижа на площадь Согласия, откуда народ разбегается по своим любимым местам. Два года назад мы небольшой группой мимо Лувра по левому берегу Сены прошли к Собору парижской Богоматери. С нами были белорусы, которые приехали в Германию в гости и в Париже были впервые. Погуляв по Собору, послушав службу, потеряв белорусов, по правому берегу Сены мы с Галиной Мариненко отправились в д,Орсе. Здесь белорусы нас нагнали и сообщили, что в Соборе парижской Богоматери посетили музей драгоценностей. Во-о-о… Сто раз был в Париже и не знал о существовании этого музея. Знал, что в Лувре существует такой отдел, где можно полюбоваться алмазом «Питт». Именно этот алмаз и камея Гонзага досталась Наполеону вместе с Жозефиной Багарнэ. Именно алмаз «Питт» и камея Гонзага были заложены и на полученные деньги Наполеон осуществил государственный переворот и стал единоличным правителем Франции. Именно алмаз «Питт» приносил всем своим владельцам несчастья, в том числе и Наполеону. А камею Гонзага Жозефина приложила к письму Александру Первому с просьбой разрешить ей сопровождать Наполеона в ссылке. Александр камею принял, а в просьбе отказал. В прошлом году мы в очередной раз знакомились с Лувром и наметили после шести пройти в отдел драгоценностей. Оказадось, Лувр работает до шести. Облом…
В этом году решил посетить музей драгоценностей в Соборе парижской Богоматери. Со мной была группа из четырёх москвичей, приехавших в гости в Германию. В первый день в Париже была изумительная тёплая сухая погода. На второй — обещали грозу. Ну, гроза обычно явление кратковременное. Я даже тёплый свитер оставил в автобусе, только зонт взял. И… прострелялся. В районе двух часов, при подходе к Собору парижской Богоматери начался проливной дождь. Соответственно — и холодрыга. Бросились совместить приятное с полезным: приятное — посмотреть драгоценности; полезное — укрыться от дождя! И… надо же. Именно только в этот день собор был закрыт с 12.00 до 16.30! Пошли по правому берегу Сены в направлении Дома инвалидов. Посидели пару часов в кафе за чашками кофе, пережидая дождь. Не пересидели. Дождь и холод были более настырными. Отправились к Дому инвалидов отдать долг Наполеону Бонапарту. И опять облом: билеты на вход продаются только до 17.00. На несколько минут опоздали.
Направились к Эйфелевой башне. Вот тут-то нам повезло: нема дурных во время дождя лезть в заоблачные выси! Практически никакой очереди. Поднялись. Посмотрели на Париж с высоты трёхсот метров. Посмотрите парение над Парижем и вы.
К семи часам вечера намеченные мероприятия закончились. На обратном пути к площади Согласия прошли мимо дома, стены которого полностью засажены цветами. Посидели ещё в уютном тёплом кафе за кофе, ибо дождь и холод не прекращались ни на секунду. В восемь часов позвонил Игорь, сын Клары Генрих, многократной участницы поэтического турнира Ibykus и многократной победительницы турнира бардов. Их на площади Согласия, без их согласия бьёт «колотун». Он попросил договориться с водителем пригнать автобус, чтобы согреться и вообще выехать с холодного и мокрого Парижа ранее намеченных двенадцати часов ночи. Но мобильник водителя включился только в десятом часу, вероятно, он спал перед ночной дальней дорогой. Водитель пообещал приехать к 22.00. Приехал. Все помчались к автобусу. И я… как дурак бросился за стадом. Вот тут то меня и зацепило. За рога! Нет, нет, не за мои! За рога переносного заграждения! Помня о разбитой в прошлом году электронной книге, я приземлился на левое колено, левую руку и правый локоть, которым придерживал сумку с фотоаппаратом и электронной книгой. А лбом врезался в асфальт. В автобус вошёл — все испугались. Подбежала невестка Клары Генрих, медицинская сестра. Спрашивает: «Голова не кружится? Не тошнит? Нет ли сотрясения мозга?» Отвечаю: «Мозги были бы, было бы и сотрясение! А без мозгов, как дурак, побежал за всеми!» Приложил мумиё. Зажило, как на собаке. Сын даже не знал, что в Альпы я пошёл с разбитым коленом. Увидев мой разбитый лоб друзья спрашивали, где мне так повезло. Отвечал: «В Париже! Заставили дурака богу молиться в Соборе парижской Богоматери…» В лифте сосед, коренной немец тоже спросил, где мне так угораздило. Серьёзно отвечаю: «Был в Париже, упал!» Сосед сочувственно-серьёзно: «С Эйфелевой башни?»
На этом и закончилось наше путешествие в Париж!
