Как я узнал об этой истории –не имеет никакого значения.
Жила-была семейная пара: она – Диана, он – Петя. И была у них хорошая подруга Виола. Очень близкая подруга. Да, именно то, что вы подумали. Виола, Диана и Петя на протяжении нескольких лет встречались не так чтобы часто, но регулярно — для занятия сексом втроем.
Как все получилось? Диана и Петя давно были женаты, еще с института. Скоро им обоим будет по сорок. Детей у них не было. Вроде когда-то они пытались завести, но там была какая-то история, что-то не получилось, но я точно не знаю что, и не хочу я об этом, да для рассказа это и не важно. Они любили и любят друг друга, союз крепкий, работают они в сфере недвижимости, жизнь ведут активную, ездят летом в Анталию, одним словом современная самодостаточная пара. Друг от друга у них тайн нет, и так случилось, что решили они как-то, что нужно найти девочку, чтобы разнообразить свою интимную жизнь. Дело совершенно обычное. Бисексуальная Диана не без оснований полагала, что появление третьей интимной партнерши не только внесет пикантность в их супружеские сексуальные отношения, но и поможет реализовать неутомимому Пете свою тигриную сущность самца, и удержать его от сторонних соблазнов.
Диана была стройной высокой красивой женщиной, можно даже сказать эффектной. У нее были короткие черные волосы. Она знала себе цену и конкуренции не боялась. Диана выглядела как модель с обложки глянцевого журнала. У нее была манера говорить твердо и безаппеляционно. У ее брака с Петей уже давно прошли все нестабильные стадии, и союз их был крепким, более крепким, чем это можно было бы себе представить. Это были друзья, семейная пара, у которой совпало очень много всего, гораздо больше, чем совпадает в среднем браке. Петя был ростом чуть выше Дианы, со спортивной фигурой, он следил за собой. Оба они были интеллигентными культурными людьми, которым есть о чем поговорить. У Дианы в этой паре было лидерство, обычное для семейных уз, но не чрезмерное, — Петя вполне имел право на свое мнение.
Так вот однажды их мнения совсем совпали, и Диана залезла в интернет в поисках девушки. Так в их жизни появилась Виола. Виола на пару лет была моложе своих друзей. Перед знакомством с ними она как раз помахала ручкой своему мужу и осталась одна с малолетней дочерью. Замуж она вышла в ранней юности, по глупости, как ей казалось по любви, под напором матери и навязанного мнения, что замуж надо торопиться, а то не успеешь. Рассказывать мытарства Виолы в супружестве нет никакого смысла, там было все – и скандалы и безденежье, но после «освобождения» стало не намного легче – скандалы закончились, но деньги не появились. К тому же мама Виолы объявила террор: «ты разбила семью, у дочери не будет отца». Виолочка, в состоянии стресса и безвыходности, откликнулась на интернет- объявление. Ей была нужна чья-то поддержка. Ей крупно повезло, она почти сразу встретила Диану и Петра, порядочных, чистоплотных и состоятельных людей. Это очень большое везение. Благодаря им Виола недолго флиртовала на сайтах знакомств, — супруги помогли ей устроиться продавцом-консультантом в хороший магазин. А через некоторое время они помогли ей финансово, и Виола открыла небольшой бутик в торговом центре. Дела пошли неплохо, и сегодня у Виолочки уже две торговых точки. Это не супербизнес, но на хлеб с маслом хватает. Виола давно уже вернула все долги Диане и Пете, и встречалась с ними только из любви к искусству, т.е. сексу. Супруги уже не давали Виоле деньги после каждой встречи, как раньше, но баловали ее через раз подарками, например, дарили пикантные подвязки или красивые шелковые трусики. Дамы прекрасно знали вкусы друг друга. Виола тоже делала Диане и Пете мелкие презенты. Супруги шутливо называли Виолу «приглашенная звезда».
В означенный день все было как обычно. Виола сказала дочке, что сегодня ее не будет, но гречневая каша в холодильнике. Четырнадцатилетняя Алиса с пониманием кивнула, она знала к кому ходит мама, и догадывалась зачем. Виола не без оснований считала, что не нужно воспитывать дочку в излишней строгости, иначе дочка может повторить ее судьбу. Родители Виолы, считали самым главным привить дочке чувство долга, что у них получилось и вылилось в несчастный (как считала Виола), брак без любви и без денег.
Сексуальное партнерство трех людей основывалось на взаимном уважении и духовности. Перед самим действом они обсуждали последние новости кино и литературы, пили красное вино, Диана курила длинные дамские сигареты. Потом все начиналось. Опять же не спрашивайте, откуда я все это знаю, это не имеет никакого значения. Ну, для самых въедливых, — я подсмотрел в замочную скважину.
В частном доме, где жили супруги, начиналось обычно все с того, что Диана мыла Виолу под душем, пока Петр раскладывал диван. В ванной у девушек были первые поцелуи и ласки. В союзе одного мужчины и двух женщин могут быть разные вариации, здесь было так. Все шло от Дианкиной бисексуальности, ей нравилась невысокая аппетитная блондинистая Виола. Роль Виолы была вторичной, она подчинялась желаниям Дианы, которая хотела доставить удовольствие себе и своему мужу. Помимо того, что ей нравилось ласкать Виолу и принимать ее ласки, ей нравилось смотреть, как ее муж занимается сексом с Виолой. В эти минуты она смаковала зрелище, откинувшись в кресле, закуривая длинную сигарету и попивая коллекционное молдавское вино. Мысль о том, что она сама придумала и полностью контролирует эту супружескую неверность, как-то по-особому возбуждала Диану. Очень нравилось Диане, когда Петенька занимался с Виолой анальным сексом. Виолка громко кричала, извивалась, пыталась вырваться, но мужская сила была над ней непреодолима. Для самой Дианы анальный секс был неприятен.
Любила Диана, у которой были наклонности нимфоманки, и обычный секс со своим мужем, используя Виолу, как катализатор эмоций и страсти. А еще ей нравился долгий поцелуй в губы со своим Петей в то время, как Виола делала ему минет. В такие минуты она почему-то вспоминала свои первые жизненные сексуальные опыты, полученные еще в школе. После «вступительной программы» и отдыха, сексуальные заговорщики играли в игры, используя мазохистские наклонности Виолы. Одной из таких игр был «столик»: Виолка становилась возле дивана, как говорят врачи, в колено-локтевое положение, делая все тот же, обожаемый ею минет сидящему в кресле Пете, а Диана ставила ей на спину поднос с бокалом вина, и, перед тем как пить его и смаковать, вставляла в пипочку и попочку Виолы маленькие прикольные «игрушки». Дианка попивала вино и свободной рукой, а иногда и ногой, нажимала на игрушки. Так продолжаться могло достаточно долго.
В этот раз, как обычно, после обязательной программы, но перед «столиком» решили отдохнуть, попить вина и пообщаться. Виола одела свой халат, купленный ей Дианой, который всегда висел у супругов. Супруги тоже накинули на себя халаты, — общаться в чем мать родила было неудобно.
Устроились в кухонном уголке, разлили чай, кофе. Сначала помолчали.
— Как Алиска? – любезно спросила Диана.
— Ничего растет. Уже все знает и, кажется, все понимает. Но мы с ней друзья.
— Я удивляюсь, ты от нее ничего не скрываешь, не боишься?- спросила Диана.
— Сегодняшняя молодежь в четырнадцать лет знает больше, чем мы знали в двадцать пять. Кто кого должен бояться, — вставил свои пять копеек Петя.
— Я не боюсь, — ответила Виола.- Я не хочу ограничивать дочку в ощущениях. Пусть она вырастет без страха перед своими чувствами и желаниями. Я не хочу ее воспитывать так, как меня воспитывала моя мама.
-Вот как, откуда все идет, может это правильно,- задумчиво сказала Диана. – А сегодня суббота, она на танцах?
-Нет, сегодня танцев нет. Завтра же выборы в раду. Школьный зал закрыт – там идет подготовка, – ответила Виола.
-Да, точно, завтра выборы, — сказал Петя и попытался сострить.- За кого Виолка будешь голосовать? За левых или за правых?
Может быть, было бы лучше, чтобы Петя не начинал этот разговор, но он это сделал.
— За свободу и демократию, — ответила Виола.
Это было сказано с так, что было непонятно, иронизирует Виола или говорит серьезно.
-За что, за что? – фыркнула Диана, чуть не поперхнувшись вином.
Ей была свойственна, как я писал раньше, некая безапелляционность в суждениях, интонация ее голоса не допускала возражений.
-За свободу и демократию, — повторила Виола, повысив голос в конце фразы.
-Ха, не будет никогда у нас свободы и демократии, и таковых вообще в природе не существует, — Диана продолжала в том же духе.
Нет, она относилась к Виоле с уважением, просто у нее была такая манера – говорить резко и твердо. Виола могла бы и пропустить это замечание Дианы мимо ушей, но больно уж значимой была интонация, с которой говорила Диана.
— Cуществует, в Европе есть. Я там была и ты там была.
— Была, ну и что. Европа, как Европа. Ну расскажи мне, что же там видела в этой Европе?
Я много раз замечал, что говорить о всеобщей любви, победе добра над злом, торжестве справедливости в бытовой обстановке очень трудно, зато очень легко вещать, что все куплено, что все сволочи, и «никогда ничего у нас не будет». Такие мысли легко находят союзников. Виола столкнулась с такой же трудностью.
-Дорогая, — начала Виола.- Проще всего сказать «фи, что там хорошего в Европе». Нужно постараться понять, как там живут люди. Раз ты этого не понимаешь, я тебе расскажу.
-Сделай милость, а мы послушаем.
— Там люди улыбаются на улицах, не так как здесь. Переходишь через дорогу, тебя пропускают. Ты киваешь в знак благодарности, тебе обязательно кивают в ответ. Раза три дорогу перешла, и у тебя отличное настроение на целый день.
-Наши люди никогда такими не будут.
-Не скажи. Я видела, как наши там себя ведут. Наш человек не выбрасывает бумажку, куда попало, а идет сто метров до урны. И ждет зеленого света по пять минут, даже если вокруг никого нет.
-Дорогая, это из-за страха. А там люди воспитаны по другому, у них генетика другая, у нас такого никогда не будет, — Дианка была подчеркнута непреклонна.
-Почему не будет? – сказала Виола с обидой.- Все зависит от воспитания. Там люди знают свои обязанности и знают свои права. Потому что они выросли свободными людьми, с достоинством. Если наши люди будут воспитываться в нормальном, свободном обществе, они станут такими же. Нельзя же воспитать свободных людей при диктатуре.
— Бог ты мой, какие слова. А наши люди хотят быть свободными? Я тебя прошу. Они любят, когда их бьют палкой.
Петя уже пожалел, что он начал этот разговор.
-Девочки, надеюсь, вы не подеретесь, — попытался он остудить пыл. – Мы еще не все дела закончили, нам нужно сохранить силы.
-Не переживай, Петя, мы с Дианкой не поссоримся, — сказала Виола и продолжила, обращаясь к Диане. — Нет, в человеке живет всегда стремление к свободе. Без нее ему некомфортно. Посмотри на нас… Нас воспитывали еще при старой системе, нам долбили про мораль, но мы же не выросли какими-то истуканами. Мы классные, порядочные взрослые люди.
— Да, мы классные. И они классные. Все люди в мире одинаковые. И там, в Европе у них совсем не сахар. Ты как будто не знаешь? Не заплатил за тепло – сразу отключат. Нет денег – выметайся. И все экономят, не так как у нас. Мы вроде бедные, а швыряем деньги налево и направо. Рано нам еще в Европу, и смысла нет. Ничего у нас не поменяется.
Диана пила вино, смакуя его вкус и свою убежденность.
— А я тебя понимаю, Дианик, — возразила Виола.- И понимаю, почему люди так думают. Когда мы жили в дерьме и открылись границы, мы поверили в сказку, что вот там есть эта прекрасная человеческая жизнь. Молочные реки и кисельные берега… Я думала, откуда это разочарование. Люди ждут манны небесной. Они думают, что стоит только щелкнуть пальцем, и все заживут богато. А оказывается, что все равно пахать надо как папа Карло, чтобы наступило светлое будущее. А иначе нет молочных рек и кисельных берегов. И наш человек кричит – обман, нас используют. А тебя никто не обманывал, ты сам себя обманул. А я тебе скажу так: жизнь везде тяжелая, везде трудная – и у нас, и в Штатах, и в Норвегии. А раз жизнь везде тяжелая, то почему бы не прожить ее свободным человеком, а не рабом?
— Опять ты, Виолка, со своей свободой. Да нет ее там, нигде нет, поверь. Это все иллюзия. Если у тебя миллион, а лучше миллиард, то ты свободен, а иначе ты нахрен никому не нужен. И в той же Америке так. Что ты на этой свободе так зациклилась, что тебе с нее?
— А я тоже за свободу, — вставил Петя. Он думал, как перехватить инициативу в разговоре. – Мне бы тоже не понравилось бы, если бы кто-то лез в мои дела.
— Спасибо, Петя за поддержку, я не знала, что Диана такой консерватор. Нас двое против одной, — пошутила Виола.
— Что такое, у вас заговор, — деланно встрепенулась Диана.
— Что ты дорогая, прежде чем организовать заговор с Виолкой, мы сообщим тебе об этом по радио, — сострил Петя. – Просто я тоже ценю свободу. Это не пустой звук.
-Свобода, разве непонятно, что такое свобода, — подхватила Виола. Оратором она была неопытным и мысли ей давались с трудом. – Свобода, демократия, это когда в обществе соблюдаются определенные принципы, ну когда никто не пытается человеку привить ему свои идеи или попросту макнуть в свое дерьмо. Нам до Европы еще конечно, далеко, но мы туда придем, я ни одной секунды не хочу возврата к прошлому.
— Мы- то придем, но нас там не ждут. Нужны мы им, как зайцам стоп-сигнал. Это все политика, борьба за власть. Ты думаешь, что голосуешь за свободу? Тебя просто имеют. Все они продажные, кандидаты все. Все эти выборы – это дуриловка.
— Диана, если так рассуждать, то нужно сидеть дома и никуда не выходить. Опять ты думаешь по принципу – «раз нет блестящей чистоты, значит это все обман». Может и обман, но я все равно пойду и проголосую. Сколько столетий человек боролся за хорошую жизнь? И в итоге все это вылилось в то, что я могу сейчас пойти и проголосовать. И я это сделаю. Если меня обманут в этот раз, я проголосую в следующий раз, и так до упора.
Диана расхохоталась.
— Ты прямо святая. Свобода на баррикадах! Мне от этой свободы не жарко ни холодно. От нее в холодильнике больше колбасы не становится.
— О, это да, это известно. Свобода или колбаса. Кто это придумал? Это глупость несусветная. Свобода и колбаса на одной чаше весов. Только свободные люди могут создавать что-то новое, полезное. На страхе далеко не уедешь. Как бы ни было тяжело человеку финансово, он не должен поступаться свободой, для меня это дважды два.
— Ну, дорогая, приглашенная звезда ты наша, ты уже забыла, как была без работы, когда мы с тобой встретились и что? Тебе до свободы было? – вдруг снова завелась Диана. Возможно, она преступила черту, но ее задели слова Виолы о «глупости» и ей хотелось сказать последнее слово в этом споре. Она любила чувствовать себя победительницей.
-Не надо, Диана, — всполошился Петя, испуганно взглянув на Виолу. Диана тоже взглянула на Виолу, подумав, не перегнула ли она палку. Но Виола выдержала намек.
-Отчего же, надо выговориться. Не бойся, Петя, мы не поругаемся… Да, я была в отчаянии. Это жизнь и никого не виню. Ни одна система не гарантирует человеку личного счастья. Но мне повезло, я встретила Вас. Это везение. Я не жалею ни одной минуты о том дне, когда я появилась у вас.
-Спасибо на добром слове, — сказала Диана. Петя задумчиво глядел на Виолу, которая продолжила.
-Да, я была шлюхой. Я наверно и сейчас шлюха. Ну и что? Я приходила и прихожу сюда по одной причине – мне это нравится. Если женщина хочет быть шлюхой – это ее право! И мне нравится, что сегодня в этой стране до этого никому нет дела. А при диктатуре нашлись бы желающие позадавать вопросы, чем мы тут занимаемся.
-Не получится, у нас дверь бронированная, — попытался сострить Петя.
-Им эта дверь до фени. Ты вспомни, Дианка, как нас воспитывали. Этого нельзя, тут не трожь, то не смотри. Будь паинькой. А для чего? В том, чтобы следовать чьей-то морали, разве в этом счастье? Мне нравится общество, где никто не сует нос в чужое белье. Взрослые люди, как мы с вами, могут закрыться и делать все, что они хотят. А с точки зрения придуманной морали мы – извращенцы. А что значит это слово? Что мы делаем это не так, что мы нарушаем конституцию? Я должна заниматься сексом, чтобы кому-то угодить? Чтобы кто-то защитил диссертацию по общественной морали? Бред!
Виола пригубила вино, Диана и Петя молчали. Виола говорила страстно, неожиданно страстно.
— Как я раньше стеснялась своих желаний! Я была уверена, что я плохая, порочная. Меня так воспитали. Ты ж ни-ни. Я только здесь у Вас раскрылась, почувствовала себя женщиной, настоящей, за что вам спасибо. То, что мы делаем, — это прекрасно. Мы доставляем друг другу удовольствие и ни одному человеку в мире не мешаем этим. Мы счастливы. Это и есть свобода. Так должны жить люди. Я рада, что никакая тварь не заявится сюда, и не помешает нам. Мы обычные люди, самые обычные хорошие люди, а не никакие извращенцы.
-Это точно, я себя считаю очень хорошим человеком, — улыбнулся Петя.
-Да, ты хороший, ты сильный, мощный, — Виола погладила его по руке.
-Смотри не перехвали его мне, — сострила Диана.
— А то что, посуду мыть не будет? – уже с иронией спросила Виола.
— Ага, и пыль протирать, — сострил Петя.
— Он будет, он хороший, — Виола еще раз погладила Петю. — А насчет свободы. Это человеческая потребность – быть свободным и жить в свободной стране. Ни от кого не зависеть и чувствовать себя человеком, а не винтиком.
— Ваша песня хороша, начинай сначала. Закончим с разговорами, мне надоело, все равно никто никому ничего не докажет. А нас ждут наши дела, — сказала Диана требовательно, выдержала паузу и показала Виоле рукой на место возле дивана. – Прошу, наша несравненная звезда, наша Жанна Д’Арк.
Виола вначале хотела огрызнуться, даже возникла мысль отказаться, но потом она подумала, что ее отказ может стать доказательством правильности Дианкиных воззрений, и ее собственные убеждения могут быть поставлены под сомнение. Кроме того, она не хотела по-настоящему ссориться с Дианой, «бить горшки», как не хочет дочь разругаться с мамой. И еще Виола любила Диану, и это чувство было взаимным. Виола гордо встала, сбросила халат, подошла к дивану и встала в нужную позу. Супруги переглянулись и, молча, последовали к месту действия.
Что было потом, я точно не знаю, и в прессе об этом ничего не сообщалось.
