– Первый на взлет!
– Второй приготовиться!
– Второй пошел!
– Третий приготовиться!
– Грех – это! Они тоже божьи твари! Боженька увидит и накажет вас!
– Ага! Возьмет за ушко и посадит на солнышко! И будем крутиться, как на сковородке, там! – Сережа с усмешкой посмотрел на религиозного фанатика Сему и повернулся к Гене. – Правда же?
Мальчики сидели на берегу озера. Жара. После купания хорошо, но одолевали слепни, которые настойчиво пикировали на загорелые тела мальчуганов. Сергей и Гена ловили насекомых и, вставив им сзади соломинку, отпускали, наблюдая за неровным полетом.
Третий мальчик неодобрительно смотрел на товарищей и предупреждал о божьей каре. Но ребята, давно простив религиозный неистребимый фанатизм добродушному другу, лишь отмахивались и продолжали привычное занятие.
Картина далекого и счастливого детства пронеслась в голове пятидесяти четырехлетнего мужчины, и он горько усмехнулся:
– Может, прав был Семка тогда? Божья кара настигла в самом расцвете сил. Вот и лежу с соломинкой в том же месте, страдаю, как слепень.
Мужчина осмотрелся. Кругом аппаратура, и он на узком столе голый и со шлангом в заднице, через который подавалась контрастная жидкость в кишечник. Врачей нет, ушли совещаться со снимками внутренностей. Поди, ничего хорошего не скажут. Боли донимают уже полгода. Внезапны наплывают, казалось, из ниоткуда, растут лавиной до высшего пика, когда испуганно замирает дыхание и рвется невольный стон, и неохотно спадают. Наступает блаженство и покой до следующего приступа. И тогда кажется, что они не придут больше. Но нет! Боли снова и снова донимают сильного мужчину.
Вскоре вернулись медики, и Сергей Иванович узнал правду: опухоль толстой кишки третьей стадии, предпоследней. Злокачественная! Возможно, успела засорить соседние органы. Точнее увидят на операции. Новообразование нужно по любому удалять. А потом все в руках Бога и собственных силах.
Голова мужчины закружилась от неприятной вести, он все-таки надеялся, что все не так серьезно, подлечится и вернется в привычный жизненный ритм.
– Почему случилось со мной? – обиженно подумал, ведь, в их семье никто не болел раком. Сергей Иванович приподнялся, как-бы отгоняя от себя отчаяние, спросил доктора, сочувственно смотревшего на высокого седого пациента:
– Сколько осталось мне?
– Мы не можем ничего конкретно сказать, но шансы у вас совсем неплохие, честно говоря.
– Черт бы побрал вашу честность! – зло подумал больной, откидываясь в кровати.
Он слышал не раз, как люди говорили, что доктора в Германии не скрывают правду. А кому она нужна, если, допустим, осталось на свете пребывать два, три месяца? Может, лучше не знать ничего, выполнять рекомендации и надеяться, что все образуется как-нибудь?
Сергей Иванович не на шутку испугался:
– Ведь хотел написать роман о жизни родных, наметил сюжет, собирал информацию. А, что теперь, может, не успел?
Он очень хотел, чтобы получилось хорошее произведение, которое навечно осталось бы в семье, как настольная книга.
– И все под хвост псу? – Сергей снова разозлился, но уже на себя. – Работа – работай, а нашел бы время писать по страничке в день. Сейчас бы уже было бы что-нибудь, немного добавил бы и готова книга.
Еще Сергей Иванович понял вдруг, что перестал даже в мыслях произносить слово смерть. Она перестала для него существовать, как понятие окончания существования на этом свете. Болезнь осталась, операция придет скоро, потом химиотерапия. А дальше – пустота, как будто не интересовало будущее, и только очень хотелось написать роман. Наверное, так пытался отвлечься от реальности, спрятаться в фантазиях? А что еще делать? Лежать и жалеть себя?
– Нашел о чем думать, когда.., – подсознание мужчины пыталось вернуть его к действительности, но мужчина прервал опасное направление мыслей, не дав вылететь слову смерть, исступленно прошептал:
– Что будет, то будет, хоть головой бейся, ничего не измениться, а так?
А так Сергей Иванович улетал мысленно на войну, рисовал картинки. Вот отец на батареи наводит орудие, дает залп и фашистский транспорт загорается. Любо-дорого смотреть на слаженную работу краснофлотцев, которые добивают немецкий корабль, он зарывается носом в воду и уходит на глубину. Мимо батарейцев носятся осколки от разрывов вражеской артиллерии. Никому в голову не приходит, спрятаться в укрытие, люди работают, стараясь не замечать смерти.
– Вот, самая верная тактика, не думать о плохом! – сам себе кивает Сергей.
Или, вот, мать перегоняет от Белоруссии на восток скот. Немецкая лавина обгоняет их, и женщины с пастухом оказываются в лесу. Их находят партизаны, оставляют у себя. Налеты на лагерь авиации, взрывы, осколки. И тут люди под огнем выполняют военную работу. Женщины перевязывают раненных, оттаскивают с поля боя.
– Мать потом дошла с боями до Варшавы уже с наступающей советской армией, – шептал Сергей Иванович после тяжелой пятичасовой операции. – И осталась жива. Значит, тоже верила в счастливую звезду. Главное, не сорваться в отчаяние, депрессия добьет любого.
Мужчина тоже поверил, что не может принести горе родным сейчас, когда преждевременно уходить туда.
– Куда? Туда! А что там? А там ничего, скорее всего! Да ладно тебе, лучше не думать. Сам знаешь или подсказки попросить у зала? У какого? Никакого! Сейчас ты один такой тяжелый на отделение. Но думал, что хуже будет после операции, – Сергей продолжал шептать в полубреду, одновременно рукой провел по животу. – Ого! Большая дырка! А это что? Как же я забыл? Это же теперь… Ну, да, хирург сказал, что отключат толстую кишку, а тонкую пришьют к дырке в животе. Значит теперь здесь выход и мешочек висит, если нужно будет. Интересно, теперь мне туалет и не нужен? Попа в отпуске!
– Ты чего улыбаешься? – на лоб легла прохладная рука жены. – Врач сказал, что можно навестить. Операция прошла удачно, тридцать пять сантиметров убрали вместе с опухолью. Метастазы не успели далеко вырасти, все чистенько вокруг теперь.
Сергей открыл глаза, хотел молодцевато крикнуть:
– Ну, а я, что говорю, меня просто так не возьмешь.
Но получился лишь шепот, сил не было на бодрый разговор. Жена кивнула, вроде, как поняла, но не успела отвести в сторону взгляд. В них страх, отчаяние и горе. Сергей не стал смотреть на нее. Она женщина простая и сердечная, не сможет скрыть озабоченности, лучше отвернуться. Самому нужно выбираться из ямы. Такой сделать подарок своим женщинам: жене и дочери.
– А стоит ли? Конечно, не плохо пожить еще малость, книгу дописать. Хотя бы годик. Опять роман? А что еще, если Бог дар такой вручил. Без него бы делал что сейчас? То-то, копался бы в себе: почему, как и сколько? А, так – что было, когда из армии вернулись люди? Разруха, голод! – Сергей почувствовал, что проваливается в сон.
– Я вечером приду, – услышал последнюю фразу жены и отключился.
Вскоре организм мужчины справился с ранами, пошел на поправку. Но веселее почти не стало: вперед вторая операция.
– Перерыв с момента удаления опухоли и до химиотерапии не должен превышать сорок дней, – сказал врач. – Иначе не будет в ней смысла, и раковые клетки останутся бегать, пока не прицепятся к слабому месту.
Сергей кивнул ему и подумал:
– Правильно, не хочется с мешком бегать на боку. Да и попе когда-то надо выходить на работу, хватит сачковать. Отдохнула, голубушка? Вперед!
Через месяц Сергея снова повезли в операционную. Жена бодрячком чмокнула в губы и опять не успела спрятать во взгляде страха. Но мужчина простил давно ей слабость. Он ободряюще махнул рукой, мол, держись, вернусь, куплю тебе машину. Давно просишь, заслужила, ночами ревешь белугой поди.
Хирург вышел навстречу, поздоровался. Он – психолог, понимает, что больному тошно. А так поймет, что снова тот же врач будет резать. Вторая операция легче, чем первая. Чик, и все станет на место.
Сергей Иванович кивнул бодро, но отвел взгляд. В нем – тоска! Хирург понял, ушел, но прислал медсестру. Та положила руку на голую спину, ободряюще заглянула в глаза. Лучше стало.
– Что мы без женщин? Ничего! С ними спокойнее и хорошо! – подумал Сергей, закрыл глаза и улетел куда-то ввысь от укола.
Когда вернулся, хотелось сильно в туалет по-маленькому. Жалобно огляделся. Его, как мухи, окружили медики, подтыкали руки под тело.
– Чего они? – успел удивиться Сергей Иванович прежде, чем описал дугу и оказался на кровати. И все ушли, осталась одна сестричка.
– Сейчас польется! – испугался мужчина и позвал. – Послушайте!
– Что с вами? – нагнулась она и воскликнула, разобрав речь. – У вас же катетер!
– Вот, дурак! – ругнулся Сергей и открыл свой краник. Хорошо стало не только от этого, а что жив остался и на этот раз. Теперь можно много думать, сочинять.
В палате он лежал один. Никто не мешал. Жена каждый день бегала к нему, повеселела. Любо-дорого посмотреть! Дочь не забывала, тоже смотрела озабоченно, когда приходила. Сразу увидел, что не хотела, чтобы не выздоровел. Мужчина опять ловко обошел страшное слово.
И родня потянулась навещать.
– А как же, а вдруг не поправлюсь, припомню, поди, оттуда. Откуда? А я знаю? Пока не собираюсь туда! Тогда и не говори, чего не знаешь и людей не осуждай! Да, не осуждаю я, понимаю, что желают лучшего мне. А они тоже понимать должны, что я принял на себя снаряд. По теории вероятности они не падают в одно и тоже место. Значит, если в семье мне выпало заболеть раком. То не могут остальные родственники заболеть по этой теории. То-то! Теперь таскайте сок мне, шоколад, а я пострадаю за всех! – Сергей засмеялся мысленному диалогу, открыл глаза. Хорошее настроение, когда понимаешь, что не сегодня и не завтра придет нежеланная она. Еще поживешь маленько, а там видно будет. Можно не думать пока. Да и не болит больше нигде. Как заново родился!
– Чтобы теперь мне сочинить? А, друзья? – Сергей Иванович уже дома сидел через десять дней, за компьютером. Хотя каждое движение болезненное, но настроение хорошее, спокойное.
Рассказы выложил он в прозе.ру. Вроде, ничего отзываются люди, хвалят. Только говорят, что печальные все, слезы вышибает.
И Мария Сидлер похвалила, пригласила на сайт, где тусовалась сама. Мол, там народ общается, конкурсов множество. Ради интереса зашел посмотреть. Действительно! Зарегистрировался.
– Пожалуй, начну писать для детей, чтобы светлые вышли рассказы, – решил Сергей. – Например: про кошек сказку, чем не тема?
Недавно женщина рассказывала, как кот очень скучал по кошке. Он не уходил с того места долго, откуда она ушла от него. Наверное, обещала вернуться, раз верный кот ждал. Никто не понимает их разговора.
Только беда в том, что кот напрасно ждал свою любимую подружку. Ее уже не было на свете. Почему?
Потому что убила кошку та женщина, которая рассказывала со слезами до чего верный оказался кот, его хозяева-соседи не могли домой заманить целый день. Но ужасная история! Почему убила?
Потому что спряталась в подвале нового дома женщины. Никто, кроме кота, не знал, зачем кошка пошла туда. Наверное, как люди, играли в прятки, а женщине не понравилось. Дорогой дом, красивый, и чужая кошка бегает по личной собственности. Сильно разъярилась хозяйка дома, поймала животное. Да, чего его ловить, оно домашнее, само в руки идет, ластится. Но, когда кошка поняла, что хотят повесить на веревке, вырвалась как-то, спряталась от ужаса за тумбочку. Но хозяйка заметила, изменила тактику теперь. Опыт приходит в любом деле. Она приготовила ведро с водой, надела меховые рукавицы и поймала снова кошку. Хотя самой плохо с сердцем стало, но утопила несчастную жертву.
А кот тронул ее поведением, жалела, что тосковать его заставила. У всех сердце есть в груди. Хозяйка – сама женщина, у нее двое детей, понимает горе. Но никому не позволит нарушать личное пространство! Вот, так! Раньше бедная была, нечего защищать, а теперь, слава Богу, пришел достаток.
– Бог ей судья! Но как написать детям такое? Нет, нужно что придумать позитивное, – Сергей Иванович уже в такси придумал, какое.
Сегодня первый день делали химиотерапию. Сначала жутковато было, когда первые капли по шлангу заскользили в вену мужчины. Ведь, там – отрава, которая должна убивать раковые клетки. Она и уничтожает их, правда, никто не видит, и заодно и хорошие клетки по пути тоже. Целых шесть месяцев жить в отравленном состоянии.
В клинике, где пускают раствор в организм, много таких, как Сергей, поэтому на миру, как говорится, не очень страшно. Но тишина стоит мертвая, ни смешочка тебе, ни улыбочки, хотя бы самой завалящей не увидишь и не услышишь. Чего веселиться? Нельзя! Тут тебе не театр комедии. Здесь людей пытаются спасти или, хотя бы на время не отдать в руки старухи. А больных хватает, никого не щадит проклятая: молодых, старых, совсем юных. Детей очень жалко! Не жили нисколько!
– Кот и кошка играли в прятки. Она первая пряталась, потому что женщина и не спрашивала, кому начинать. Зашла в подвал, а хозяйка увидела. Кошка бежать, а та дверь на засов. Западня! Кошечка с испугу забралась в вентиляционную трубу. Ее оттуда не достать, ну хозяйка и закрыла ее там, мол, сдохнет от голода. Кот побегал туда-сюда. Нет нигде! Вдруг услышал писк любимицы, сел рядом с трубой, которая выходила на улицу. Так и просидел всю ночь у решетки. Он говорил что-нибудь кошке, поддерживал. Но никто не понимает речь животных, нельзя уверенно утверждать. Но поступки каждый расценит. Даже хозяйка, которая увидела на следующий день кота, поняла, почему сидит здесь. Растрогалась! Она отпустила кошку. Так кот выручил подругу. Вот, как напишу, тогда, может, не будет на свете недобрых тетенек, как хозяйка того дома.
– Кошка в опасности, верный друг рядом, как у людей истории! – сказала Галина Пиастро на сайте, когда прочла готовый рассказ.
– Доброе слово и кошке приятно! Спасибо ей, поддержала, а для писателя признание – главное, – радовался Сергей.
Сказка ушла в виртуальный мир, а здоровье Сергея стало ухудшаться. Через неделю пришла тошнота, головные боли, но нужно терпеть, нельзя прерывать химию, хорошего эффекта не будет.
– Может, какая иная еще польза от терапии? – спросил для интереса врача Сергей.
– Никакой! Только вред и надежда, что убьет вредные клетки!
– Не, есть польза! – Сергей Иванович усмехнулся.
– Какая же?
– Ногти на ногах и руках не растут, волосы тоже. Шесть месяцев без парикмахера, не так уж плохо!
– Ну, ну, держись! – врач в ответ хорошо улыбнулся. – В твоем положение ирония помогает тоже.
Он прав. Тошнота одолела. Ее без насмешек не одолеть. Каждый раз, прежде, чем ехать домой с клиники, бурный фонтан под колесо и стремительный прыжок в салон машины. Они привычные, таксисты, терпят. Потом гонят машину, чтобы успеть доставить домой пассажира прежде, чем опять приспичит. Как правило, Сергей успевал, добирался до квартиры и отдавался воле позывов в собственном сортире. Жена испуганно прислушивалась, жалела. А как же иначе? Тридцать лет вместе и без ругани хозяйство вели. А хозяйство вести, не ширинкой трясти. Тут вместе нужно хомут тащить, ровно и споро, тогда все будет окей.
Когда успокаивался, садился за компьютер, отвлекался, писал и разговаривал на форуме того сайта. На другие теперь не ходил, здесь хватало общения.
Сегодня, когда ехал на такси за городом, обратил внимание, как красива в этом году осень. Словно бушует пламя в лесу, и небо синее и чистое. Только живи и радуйся! Он и радовался, потому что еще не сейчас конец. Два кленовых листочка опрометчиво слетели с родительского дерева, спиралью прошлись поперек дороги и не успели. Они влипли под стеклоочиститель на лобовом стекле. Сергей Иванович хорошо их рассмотрел: один – ярко красный, другой – желто-красный с зелеными горошинами.
– Как брат и сестра! – Сергей долго любовался ими, прежде, чем листочки не подхватил ветер. – Отправились путешествовать в альбом. Гербарий, кажется, называется, значит, сестра Герба, брат Рий. Идея!
– Хорошая сказочка! – посыпались реплики на портале. – На конкурс отправь!
– Чтобы делал бы без литературы? С ума сошел бы! – зарделся, как девочка, от похвалы, мужчина и админу предложил помощь, видел, как мечется в поисках программиста. Подружились, вместе стали работать.
А там и химиотерапия закончилась. Побочное действие оставила, уничтожила периферийную нервную систему. Особенно заметно в ногах, не чувствуют ничего. Врач сказал, что такая болезнь развивается у алкоголиков и от отравления химией. Обидно! Никогда не пил, а сравнялся с больным алкашом. Но это пустяки, главное, радовался весеннему солнышку, дышал насыщенным жизнью воздухом. Жил, одним словом. Только остались кожа и кости, краше в гроб кладут. Он не боялся уже слова «гроб», потому прошел мимо ведьмы с косой. Она отступила в сторону. На время? Пускай, он готов уже к любому развитию событий. А пока нужно восстанавливать силы. Сергей через палку переступить не мог, ноги не поднять. Кое-как шаркал по асфальту, но зато писал свободно и целый день.
Друзей появилось не меряно на портале. Никто не знает о его делах, разговаривают на равных, даже ругают. Ничего, ругань – тоже жизнь, как без нее, если без злости, по-дружески. Они оставили след в его творчестве, расскажет когда-нибудь.
И, чтобы вернуть мобильность ног, Сергей Иванович составил план прогулок на год. Сначала сто шагов по лесу, потом сто пятьдесят, двести, триста, километр. Округа города была изучена им на прогулках до мельчайших подробностей. Приелась! Он стал ездить в соседний город, там бродить по лесу.
Целый год прошел еще, значит, два года прожил на белом свете. Это – дорогого стоит. Уже столько рассказов написал, что стали звать в судейство конкурсов. Пошел, почему бы не поучаствовать, любое соприкосновение с литературой приносит только пользу, общение с друзьями отвлекает от болезни. Она, ошарашенная такой активностью побитого до полусмерти мужчины, отступилась. Непонятно: на долго ли? Но Сергей уже бегал, как конь, по лесу, столько здоровья вернулось, плавал, как рыба, в бассейне и бойко, как деловой, писал рассказы. Полноценная жизнь придает уверенность в завтрашнем дне.
Он уже подумывал вернуться к труду, когда снова разразилась гроза. Через год еще одна опухоль открылась в тонкой кишке. Непогоду мужчина встретил в этот раз спокойно, знал, что придет она скоро. Почему знал? Вот, было такой чувство и все, поэтому готовился заранее, набирался сил, не тратил на пустяки. Даже не волновался, когда кричали враги, что портал отжил свое. Как отжил, если всего ничего побыл на свете. Не может его Бог оставить ни с чем. Тогда караул!
А пока снова бег по кругу, и опять тот же хирург в третий раз разрезал живот. Он удалил пятнадцать сантиметров тонкой кишки вместе с маленькой опухолью. В этот раз химия не потребовалась, не успело новообразование превратиться в злокачественную опухоль. Легко поднялся на ноги, и хирург зашел в палату к Сергею, поздравить с благополучным исходом. Он, уходя, улыбнулся Сергею Ивановичу и от доброго сердца попросил, чтобы больше не приходил к нему, оставался здоровым
Сергей и сам бы рад, не появляться, но все в руках Бога.
– И своих, – подумал он, когда через полгода оказался в другой больнице, где удалили мизерную доброкачественную опухоль из мочевого пузыря. Опыт пришел к нему: главное, не сдаваться и не думать о болезни. В этот раз даже не почувствовал операции, делали без разреза по новейшим технологиям.
И снова засверкала всеми гранями жизнь. Сергей Иванович наслаждался каждым днем, которых у него впереди еще не мало.
Он игриво поглядывал на плывущих бабушек в бассейне, легко обгоняя их. Веселое настроение с утра не покидало мужчину. Рывок, еще один и вот уже приближается противоположная стенка бассейна. Передых! Но почему так тяжело дышится ему? Воздух со свистом заходил в легкие через широко открытый рот.
– Будь ты неладно, простудился где-то. Покеда, бабули! – хорошее настроения еще не покинуло Сергея, когда он выбрался из воды и кивком головы распрощался с пловцами. До окончания приема терапевта еще один час, успеет. Доктор прослушал легкие и уложил посетителя на кушетку.
– Прединфарктное состояние! – лаконично сказал он Сергею. – Немедленно в клинику!
Карета скорой помощи примчалась немедленно. Мужчину погрузили на носилки, впихнули в машину и опутали проводами.
– На поминках всегда говорят о нестаром усопшем, что преждевременно ушел. Хорошего человека забрал к себе Бог. Тогда получается, что остаются только плохие люди на свете? Если хорошие там нужны. Вопрос! – Сергей Иванович старался не отвлекаться на такой пустяк, что в любой момент случится инфаркт, когда его, наверное проклиная за лишний вес – набрал после последней операции, грузили в клинике на кровать. – Не дадут умереть, а разобраться нужно с плохими и хорошими людьми на свете. Приятно, конечно, осознавать, что ты – хороший, но там уже, то есть никакой. Но, если плохой и здесь? Что решишь, кем быть лучше? Однозначно, если единственная возможность остаться здесь только плохим человеком, то он ничего не имеет против. Лучше – здесь плохим, чем там – хорошим. А еще лучше хорошее здравоохранение с детства, здоровое питание и прочее. Вон, сколько немчура живет. Почему? Потому что хорошие врачи на своих местах, качественные медикаменты и питание от добросовестных производителей. Все это влияет на продолжительность жизни.
– Перелягте на этот стол, пожалуйста! – голос медсестры вывел из размышлений мужчину. Он даже не заметил, как он въехал на кровати, как Емеля на печи, в помещение, где что-то попискивало, потрескивала, мерцало.
– Только снимите одежду с себя, – мелодичный голос другой юной сестрички окончательно вывел из грез. – Вам обследуют сердце катетером.
Двадцать лет назад ввели новейший метод обследования и лечения, не вскрывая грудную коробку. Один из врачей этой клиники делал подобную операцию Ельцину. Это внушало уважение и доверие: президенты к шарлатанам не обращаются, даже наши. Чем Сергей хуже Бориса Николаевича? Тот пил даже, а Сергей девственник на алкоголь. Такое бывает иногда, но все реже. Он выстрадал на родине это звание. На словах и физически! Теперь девственность теряют в нежном возрасте, а дожить до юной старости и не знать, что такое водка в жизни русского обывателя. Нонсенс!
– Может, я – еврей по крови! Они, вроде, не пьют тоже, то тогда что с гордостью, что относишься к чистокровным русакам. Чистых русаков не бывает, сказал бы известный герой фильма. Девяносто восемь процентов, чище нет, остальное примеси. Чьи? А я знаю! Надо расследовать родословную по женской линии. Ой! – шлюз для катетера вошел в паховую вену – неприятно, но терпимо. Сергей отвлекся от дум, наркоз не вводят при такой операции, чтобы предупредил, когда боли получит в сердце, если не так пойдет что-нибудь.
– Видите? У вас узкое место на вене сердца? – врач привлек внимание мужчины на экран, где трепыхалось его изношенное невзгодами сердце. – Сейчас пущу контрастную жидкость, чтобы снимок сделать, обратите внимание!
На мониторе Сергей Иванович увидел собственную вену с тремя ответвлениями. На одном явная узкость, которая когда-нибудь перекроется и тогда создастся затор крови. Сосуд порвется и ты станешь сразу хорошим человеком. Тебе это надо? Нет!
– А что можно сделать против этого? – красиво и грамотно построил мужчина в вопросе немецкое предложение.
– Сейчас найдем все слабые места и через неделю другим катетером введем в проблемные места трубки.
Нормальная операция без крови и переживаний. Если не считать женских рук, которые после вывода из паховой вены шлюза, полчаса руками с тампоном держат рану. Плотно и крепко прижимают двумя ручками пах.
– Не так-то просто лежать голым тридцать минут в эротическом напряжении! За это время можно машину дров разгрузить, – усмехнулся Сергей. – Награда за все муки. Не так все плохо в медицинском королевстве, господа больные.
В итоге четыре трубки поставили. Грохот стоял, как в слесарной мастерской, но Сергей не отвлекался, разобраться почему, сочинял рассказ о своем детстве. Не до пустяков!
Когда пишешь произведение, как в последний раз, то оно получается толковым. В избранное попало на сайте общества Любителей Русской Словесности имени Льва Толстого. И Николаю на портале понравился рассказ, Галя тоже пискнула, что не плохо, но нашла десять ошибок. Автор все глаза проглядел перед тем, как отправить ей, чтобы не было повода ругаться, а она нарыла. Страшный человек для писателя или нужный?
– Плохой, пускай живет долго, я боюсь называть хорошей, а то Бог позовет к себе, а мне она нужна на земле. Зря ругаться не станет, а потом все-равно назовут хорошей. А ты уже стал писателем? Молодец! Сам присвоил почетное звание, сам и расписался! А вот и нет, давно приняли в члены Союза Международных Писателей «Новый Современник», а потом расписался по праву на корочках, не Рейхстаге, хотя реально было и второе. Кто владеет языком чужого государства, тот не пропадет там никогда. И ты не пропал? Как видите, живой! Трудно автора отправить на тот свет, всегда найдется к чему придраться в его творчестве! – Сергей удовлетворенно кивнул головой своим мыслям. – Беспроигрышный вариант оставаться писателем в жизни, всегда найдется о чем подумать.
Вопреки прогнозам, Сергей Иванович отпразднует скоро пятилетний юбилей жизни, после заболевания раком. Тогда же, когда порталу исполнится десять лет, вопреки ожиданиям скептиков. Врачи говорят, что после пяти лет пациента можно считать здоровым. А портал после десяти лет существования останется наверняка непотопляемым.
Так пускай живут на радость себе и людям оба.
