Власть
(Рассуждения на тему)
Конечно, можно найти примеры, когда чья-то либо власть была употреблена на благо людей ею не обладающих (интересно, все имеющие власть ис-кренне считают, что именно так оно и происходит); конечно можно, но в голову, значительно чаще, приходит обратное.
Простой пример: вспомните, сколько абсурдных действий было со-вершено властями Советского Союза в отношении своих граждан, по их же желанию («по желанию трудящихся»).
«Желание трудящихся» — это безграничная тема. В большой массе людей всегда найдутся те, кто оправдает исторической необходимостью любые изуверства. Примеров масса, но опыт почему-то ничему не учит. Ограничимся только одним из самых жутких примеров — Кампучия, 1970-е годы, — совсем недавно.
Оба выпускники Французской Сорбонны Пол Пот и Йенг Сари быстро убедили своих граждан, что для блага трудящихся, одна их половина должна умертвить вторую, причём гениально примитивным способом — делать дырки в голове сограждан мотыгами, что с энтузиазмом было проделано с двумя миллионами человек, и делающие дырки были искренне убеждены в правоте и своём историческом предначертании.
Не знаю, можно ли это, с точки зрения нормальной человеческой логики, как-то объяснить? Многие вопросы этнографии и психологии общества необъяснимы, несмотря на сотни философских трактатов на эти темы.
За тысячелетия человечество выработало правила поведения индиви-дуума по отношению к обществу и друг к другу. Все религии, искусство, законы предписывают людям вести праведный образ жизни в уважении к себе подобному. Но в чём подобность?
Самоощущение своего превосходства над остальными, стремление к власти, которое начинает проявляться с самого раннего возраста, порождает злобу и непонимание. Давайте посмотрим на всё приземлённым взглядом обывателя и сузим круг до понятий: «Эгоизм» (существует размытая граница — здоровый и нездоровый), и «Стремление к превосходству».
***
В каждой группе детского сада есть «вожак», который берëт себе лучшие игрушки и сам искренне считает это правильным, и группа искренне считает, что он имеет на то право. Правда, поначалу дети плачут и жалуются родителям и воспитателям; безуспешно взрослые пытаются перевоспитать лидера–самовыдвиженца, но потом все привыкают.
Парадокс? Да нет. Всю последующую жизнь люди разделены на два полюса — имеющие власть и подчиненные. Происходит постоянное перемещение из одной группы в другую, и даже самые униженные изо всех сил стараются, хоть капельку, но подняться над своим окружением.
Человечество придумало массу известных теорий по устройству «спра-ведливых» и равноправных обществ (от «Утопии», до „Коммунизма“), неоднократно предпринимались практические попытки в этом направлении, но надо признать, что стремление к власти неистребимо и является незыблемым законом жизни. В самом концентрированном виде это воплощено в армии. Кто умнее, кто глупее? — там не обсуждается. Имеющий более высокое звание всегда прав, и если нижестоящий выражает в этом сомнение, то он должен быть наказан. Вот конкретный пример.
Лейтенант (командир взвода, образование среднее, холост, возраст 23 года), командует перед строем:
— Рядовой Петров! Выйти из строя! Рядовой Петров — образование высшее, возраст 28 лет, женат уже восемь лет, имеет сына, на „гражданке“ был начальником научной лаборатории — сделав три четких по уставу шага и поворот кругом, стоит перед строем по стойке „смирно“. — Рядовой Петров, выполнять мою команду — „марш на крышу!“ — Зачем? — изумленно спрашивает Петров. — Выполнять! Скотина! — орёт лейтенант. — Приказы не обсуждаются! Стань в строй, — добавляет более спокойно и обращается к солдатам. — Вот видите, грамотный какой, образование у него „верхнее“. Такие солдаты в армии не нужны. То есть, командир продемонстрировал принцип единоначалия, а рядовой (если он хороший солдат) должен был показать, что он понимает, что такое „осознанная необходимость“. Залезть на крышу — это же совсем мелочь, в военное время командир имеет право требовать солдата рисковать жизнью, а солдат обязан такой приказ выполнить.
На первый взгляд армейская система, направленная на подавление отдельной личности, кажется жестокой и негуманной, но, с другой стороны, опыт всех войн доказывает, что беспрекословное подчинение воле командира всегда имеет преимущество над анархией. То есть, тот случай — когда цель оправдывает средства? И ещë один интересный момент: каждый офицер в армии получает следующее, более высокое звание через четко определённый срок; тем самым, имеет больше прав и возможностей только после приобретения опыта на более низкой ступени, и тем самым исключается возможность более изворотливому и наглому самопровозгласить себя вышестоящим начальником, — что в гражданском обществе практически всегда и происходит, особенно в период социальных потрясений.
Именно в этот период (в 90-е годы), после охоты, с лежащим на заднем сидении ружьëм я припарковал машину у центрального рынка и, с трудом поместив в передний карман джинсов большой бумажник, пошел в толпу торгующих. Бумажник мешал идти — карман очень узок. „Но это и хорошо, его практически невозможно оттуда вынуть, никто не сможет украсть“, — думал я. Недооценил мастерство карманников — бумажник исчез. Смятение и шок. Что делать? Кто поможет в такой ситуации? Представил себе встречу с ГАИ: прав нет, документов на автомобиль тоже, паспорта нет, разрешения на оружие тоже. Не будем уж говорить о приличной сумме денег, которая там. Когда немного успокоился, в голову пришла мысль обратится к бандитам, смотрящим за рынком. Но как их найти? И что сказать? И будут ли они меня слушать? И захотят ли помочь? Как говорит мой друг Белорус: „Куды бечь?“ Обратился к нескольким „торгашам“: „Ребята, помогите, меня ограбили. Скажите, как найти смотрящего за рынком?“ Все отвечали — мы не знаем, но один сказал: » Смотрящего не знаю, но вот мужчину армянина видишь, в жёлтой майке, по телефону говорит? Он собирает «дань», только не говори ему что я сказал». Я объяснил ситуацию безукоризненно одетому, интеллигентного вида мужчине в жёлтой майке:
— Здравствуйте! Помогите мне пожалуйста, если можете, ограбили меня. — Кто посоветовал обратится ко мне? — спросил он на чистейшем русском (т.е. местный, нахичеванский или чалтырьский). — Да какая разница. Я прошу, помогите. — Что взяли и где? — я рассказал. — Сколько было денег? — я ответил. — Ну примерно столько это и стоит, — резюмировал он. — Отойдите вот к тому киоску, попробую выяснить. Позову.
Стоя в стороне, я смотрел на происходящее. Он поговорил по телефону, затем к нему подошли двое сомнительного вида, и они побеседовали; ещë поговорил по телефону — появились двое более приличных, после он сделал мне жест указательным пальцем — „иди сюда“. Я подошел, он спросил:
— Отделение милиции на рынке знаете где? — Нет. — От входа с Буденновского проспекта сразу налево. Заходите в десятый кабинет. Там всë отдадут. Зашел в десятый кабинет, за столом товарищ майор, смотрит ласково, здоровается первым, говорит:
— Здравствуйте! Внимательно Вас слушаю. — Бумажник у меня украли, — поясняю я, называя фамилию. — Сейчас, минуточку, — отвечает он, роясь в ящике стола. — Валерий Борисович? — Да. — Ваш? — доставая мой бумажник. — Проверьте внимательно, всë ли на месте? Вам повезло, другой раз будьте аккуратней. Базар опасное место.
— Спасибо товарищ майор, — уходя, говорю я. А должен же был сказать: „Какая ты сука, сволочь и мразь, майор“. Комментарии нужны?
Вот только поставил точку (вернее вопросительный знак, что эквивалентно) и вспомнил, буквально вчерашнюю, встречу с ещë одним товарищем майором, опять же милиционером, вернее, теперь полицейским, но „хрен редьки»… Одним словом, мы с сыном просрочили разрешение на охотничье и травматическое оружие и необходимо, чтобы участковый инспектор выписал нам предписание на взыскание судом с нас штрафа за административ-ное правонарушение. «Уф!» — как мудрëно. Но попробуйте вы участкового найти — задача очень непростая. Через несколько суток встретились, и майор, внимательно выслушав нас, поручил написать две бумажки молодой девушке (вероятно, практикантке, будущему полицейскому), но она с этим справиться не могла — да и немудрено —словарный запас был ограничен выражениями: «Я… это… как это… прикинь, вообще… ‚Да… это самое», «Как бы, в натуре» и тому прочее. До конца рабочего дня документы не получались. Не выдержав, за дело принялся сам товарищ майор и наконец он попросил подписать, по его выражению, «Документ». И тут я совершил опрометчивый шаг. — Товарищ майор, Вы неправы, это не документ, здесь упущено много обязательной для документа информации, — спокойно сказал я. Лицо майора исказилось от бешенства, побагровело, и он брызгая слюной стал орать: — Я неправ?! Да Вы соображаете где находитесь?! Как я жалею, что мы не в Америке, там бы я тебя… уже бы положил харей в пол! Ты знаешь, что я вот этими руками каждый день людей бью по морде и мне спасибо потом говорят! Ты с майором, майором полиции, смеешь так разговаривать, — несколько успокоившись, добавил он. (С десяток матерных выражений я опустил).
— И ты позволяешь разговаривать так с человеком почти вдвое старше тебя, тоже майором, только генерал-майором, — спросил я. — «Да вы что? Правда? — сразу поостыв спросил он. — Да ладно уж, пошутили и хватит», — добавил не извинившись.
Полицейские — это представители власти. Они так шутят.
Обидно — за всю жизнь люди в милицейской форме не помогли никогда и ни в чем, — правда, может это я такой невезучий?
***
Администрация — не представители власти, это, собственно, власть.
Буквально сегодня смотрел по телевидению передачу о том, как в Омской области суд оштрафовал водителя маршрутки за бесплатную перевозку пенсионеров. Нет у него лицензии на доброту, а у многих власть предержащих есть, но редко ею пользуются.
Ещё один телевизионный сюжет: в деревне Пермского края закрыли школу, и бедные школьники, вооружившись топорами для защиты от волков, зимой, без сопровождения взрослых, по лесу идут за несколько километров в соседнее село. Продолжения о том, как наказали местную администрацию по телевидению не показывали. Да разве они виноваты? И ещё из личного:
Когда я купил участок под строительство на окраине села, то столкнулся с большой проблемой — отсутствием дороги. Машину надо оставить метров за двести до будущего дома, и дальше, в дождливую погоду, только пешком и прижимаясь к забору, и в сапогах. Посреди улицы колея от трактора К-700, по которой проехать теперь нельзя ни на чём. Бытовой мусор многие выбрасывали в эту колею, а наиболее сознательные в канаву, в конце огорода. Если нельзя организовать вывоз мусора, то, что остается? — выписывать штрафы за антисанитарию, что администрация и делала. Штрафы никто не платил. Но отвлекся я, про дорогу же хотел: вот эти двести метров я асфальтировал, к неописуемой радости четверых соседей — можно подъехать к дому и пройти без сапог. И вот однажды стук в ворота, выхожу, стоит очень прилично одетый молодой человек — рубашка белоснежная, в галстуке, ботинки сияют, в руках кожаная папка.
— Здравствуйте, — говорит. — Дорогу Вы построили?
—Здравствуйте, простите с кем имею честь?
— Я из администрации.
— Чем удостоен? Благодарность за помощь в благоустройстве принесли?
— Да нет. К нам поступила информация, что Вы узурпировали часть муниципальной собственности, — ответил он, посмотрев на меня удивленно-укоризненно. — Вот глава администрации поручил мне разобраться.
Я опешил и не мог сообразить, что сказать. Возникло желание плюнуть в него, но сдержался и сказал:
—Я так приятно удивлен, что сотрудники администрации владеют французским, правда недостаточно. Позвольте Вам напомнить точный перевод: «Узурпировал» означает — изъял с целью наживы, — т. е. в данном случае, поставил шлагбаум и берет деньги. — У вас есть такая информация?
— Нет.
—Тогда позволь еще два вопроса. Ты почему пришел в начищенной обуви, а не в сапогах по яйца? И сколько дорог, подобных этой, вы сделали за всё время своего существования? Поэтому пошел нахер отсюда, и как можно быстрее, пока я без свидетелей не сделал тебе ещё что-нибудь.
— Да как вы смеете, я при чем, я выполняю поручение, я доложу. — Вот-вот, доложи, что и твой глава пусть идет туда же, куда я послал тебя, — и захлопнул калитку перед его носом. Но безнаказанно на власть ругаться нельзя. Через несколько дней я получил повестку в прокуратуру, где меня попросили предоставить документы подтверждающие, что я построил дорогу, оплатив все расходы. К счастью, они у меня были.
***
В завершение. Есть у меня знакомый бригадир плиточников–шабашников. Видели бы вы сколько у него гонору и надменности — рассказывать противно, и есть знакомый д. т. н., профессор, член-корр. нескольких академий; так вот — аспиранты (и даже студенты-старшекурсники) называют его по имени — «Гриша» и его авторитет от этого нисколько не страдает, даже наоборот.
Ну какие здесь могут быть комментарии? …
Август 2018 г. г. Ростов н\Д.
Страх
До 14-ти лет Пашка не знал, что такое настоящий страх. Разумеется, думал, что знал; например, страшно, если вызовут к доске не выучившего уроки, или двойку получил — дома «всыпят», или страшно одному в тёмной комнате.
***
Подруга у него была из параллельного класса — соседка Ленка, которая жила на одной улице с ним, в ста метрах от дома. Она как мальчишка лазала по садам, ездила верхом на лошади, даже стреляла из самопала. Все пацаны очень её уважали, считая членом своей компании.
А компания друзей собиралась на лужайке спорыша у Пашкиного дома. По заведенному порядку, чем бы не занимались, при наступлении темноты шли по домам, стараясь не расстраивать родителей, а Пашиным так проще всех — они слышали, когда друзья расходились.
В летнюю ночь приятная прохлада, звёздное небо, слабый свет неполной луны, запах травы и приглушенный стук колёс таинственного поезда — до-мой не хотелось, но надо. Как-то случилось, что все ушли, а Пашка с Ленкой остались и продолжали беседовать. Несколько раз Лена сказала: «Всё, хорош, надо домой», а он: «Сейчас, до конца расскажу, пойдём провожу тебя». Подошли к её дому, уселись на лавочку увлечённые разговором и не чувствовали, как быстро идет время. Неожиданно на той стороне улицы возникла фигура женщины в белой одежде, с распущенными, белыми же, длинными волосами; она стояла молча и, казалось, смотрела на них.
— Посмотри Лен. Ведьма напротив стоит, — спокойным пока голосом сказал Пашка.
— Ой! Ужас! Очень похоже. Я боюсь. Ленка быстро вскочила и, скрипнув калиткой, исчезла во дворе. Затем стук входной двери.
Сегодня, когда Павел Николаевич стал стариком, он постоянно слышит биение пульса в ушах и его это никак не беспокоит, а тогда он удивился этим ритмичным, громким толчкам крови, и каждый удар кричал: «Что делать… что делать… что делать?!» Первая мысль — забежать к Ленке во двор и там спрятаться в кустах. «Нет, — решил он, — надо идти домой, может это и не ведьма… да их вообще не существует… ничего страшного нет».
Но успокоиться не удавалось. Большим усилием заставил себя встать; в животе возник сначала будто холодный комок, а потом, по мере подъёма его вверх по груди, он становился всё теплее, и голова уже горела, и кончики пальцев ног покалывало что-то. Осторожными шагами, пытаясь прятаться в тени деревьев, Паша пошёл в сторону дома, постоянно оглядываясь на страшное привидение, которое двигалось в ту же сторону по противоположной стороне. Он ускорил шаги — привидение тоже. Он замедлил движение — оно тоже. «Надо же, оказывается, волосы и правда от страха поднимаются дыбом», — удивился он.
Оглянувшись очередной раз Паша с ужасом увидел, что ведьма переходит дорогу, явно пытаясь его настигнуть. Он рванул изо всех сил, запрыгнул в окно недостроенного дома, стоящего перед их домом, выпрыгнул в другое, выходящее в их двор, тем самым опередив преследовательницу, и, наконец оказался в прихожей, привычным движением набросив изнутри крючок на входную дверь.
— Бабушка, — закричал он изо всех сил, дрожа всем телом, — помоги мне, за мной гонится ведьма!
— Что случилось внучек? Успокойся, — ответила прабабушка.
— Мой родненький, тебе показалось, — успокаивала его вышедшая из своей спальни мама, — это не ведьма, это бабушка ходила тебя искать.
— Вы не понимаете, это ведьма, ведьма это! Я видел её только что! — истерично всхлипывая кричал Паша, и поток слез и пота попадал ему в открытый рот. Вдруг дверь открылась, и ведьма вошла в комнату. Пашины ноги подкосились, и он упал, потеряв сознание. Очнулся от резкого запаха нашатырного спирта, который мама давала ему вдыхать, и от её гневного голоса:
— Мама, ну что вы творите. Ребёнка до полусмерти испугали.
— Действительно Наташка, ты какая-то малахольная, — добавила прабабушка.
—Та разве же я думала, что он меня не узнает, — сказала «ведьма» умоляющим тоном.
***
Прошел год после испытания пережитого Пашкой. Вспоминая о нём, он иногда посмеивался над своими «детскими» страхами, убеждал себя что потустороннего ничего не существует, надо подходить ко всему рационально, объективно оценивать ситуацию (даже, «Вия» несколько раз прочёл), и говорил себе: «Я мужчина, ничего не боюсь». И вот, на тебе — снова: А случилось так, что Пашка влюбился. Как раз его классу позволили посещать школьные дискотеки (как тогда называлось — «вечера»), и там он встретил первую любовь — Валю. По окончании «вечера» он и ещё несколько мальчишек провожали своих девочек на четвёртый квартал, а кратчайший путь туда пролегал через кладбище; правда, его можно было и обойти, но часто ватагой шли именно так, а если иногда и возникало чувство неприятного дискомфорта, то в галдящем коллективе, с шуточками и взаимными насмешками быстро проходило. Неожиданно для себя, прощаясь с Валей Павлик сказал: — Валя помнишь, я тебе рассказывал как однажды за мной ведьма гналась? — Конечно помню. Как ты с Ленкой из 8-А её встретил? — Ну да. Так знаешь, что я решил? Вот сейчас пойду обратно через кладбище один. — Да ты с ума сошёл. Зачем?
Чтобы испытать себя Павлик смело зашагал по территории кладбища. И ничего страшного не было (сначала). Прошёл метров пятьдесят, стало не видно огней в домах из-за деревьев, да и звуки начали исчезать, шевельнулся холодок страха. Не поздно ещё вернуться, — подумал он, — но решил пройти испытание до конца. В темноте с трудом различал тропинку, вспомнил вдруг рассказы о падениях в свежевырытые ямы, о возможности заблудится, об огнях над могилами и прочие страсти, где-то прочитанные или услышанные. Каждый последующий шаг чувство страха усиливалось. Перед лицом возникла ветка дерева, уклонившись от неё с ужасом почувствовал прикосновение — будто, ткани? И действительно, оказалась лента из венка, одетого на крест, развевающаяся на ветру. Потеряв контроль над собой он побежал, беспрерывно спотыкаясь о невидимые препятствия. Остановился, тяжело дыша и взмокший. Понял, что не может определить направление куда бежать. «Главное, бежать в одном направлении, кладбище не такое уж и большое, увижу дорогу и все станет ясно», — подумал он, с хрипом, жадно втягивая воздух широко открытым ртом. Надо бы постоять и отдышаться, — но страх гнал его вперёд: «Быстрее, быстрее отсюда!»
Бежал, не глядя под ноги.
Падал несколько раз.
Треск оторванного рукава. Руки в грязи, на ботинках комья её.
Впереди мелькнул огонёк, ужаснувший сначала, но оказалось, что это освещена школа — это путь к спасению. Теперь можно не бежать. И тропинка видна. Насколько это ему удавалось, Павлик как можно быстрее вышел к школе. Пережитые кошмары «преследовали» долго, часто во сне. С возрастом прошло. И время, разумеется, этому способствовало, а главное — страхи-то необоснованные, выдуманные, но есть страх реальной угрозы жизни — тут сложнее.
***
После описанных событий минуло пятнадцать лет. Павел стал взрослым, тридцатилетним, подающим надежды инженером. На крайнем севере занимался испытаниями геофизической аппаратуры на разведочных буровых Ямала, и потому часто приходилось летать на вертолётах Перемещение на вертолёте было настолько обыденным и привычным, что опасений не вызывало. Летали на грузопассажирских Ми-8, где для пассажиров никакой звукоизоляции, амортизации и мягких сидений, естественно не было. Члены экипажа — пилот и бортмеханик, были в наушниках, которые выполняли две функции: защищали их от шума и позволяли переговариваться между собой. Что касается ощущений пассажиров, уместно было бы привести такое сравнение: представьте себе, что вы находитесь внутри металлической бочки, поставленной на остриё гвоздя, и она, на нём, выделывает «дансе и верояции», а сверху ещё по ней стучат кувалдами. Однако пилоту, опытной рукой, удаётся заставлять машину меньше «выбрыкивать» и двигаться по задаваемому курсу со скоростью около двухсот км \час.
Не знаю уж по каким причинам, Павлу со своим другом Серёжей необходимо было срочно, непременно сегодня, попасть на незнакомую буровую. На вертолётной площадке выяснилось, что на нужную точку сегодня только один борт, но вертолёт берёт подвеску и пассажиров взять не может. Долго уговаривали пилота и он, наконец, в нарушение инструкции, согласился.
На борту оказался ещё один пассажир — буровой мастер, которому и доставляли массивную и не аэродинамичную железяку. Вертолёт вел себя послушно, пассажиры дремали, насколько это возможно, механик сидел на корточках перед специальным отверстием и смотрел на поведение троса и прикреплённого к нему груза. На уровне полуметра от днища был закреплён красный рычаг электрозамка аварийного сброса подвески. Неожиданно вертолёт начал совершать колебательные движения из стороны в сторону. Сон как рукой сняло. Механик что-то кричал пилоту. Всем стало ясно — ситуация критическая. Пилот, открыв в салон дверь кабины заорал так громко, что услышали все: «Гриша, прекратили дискуссии, приказываю сбрасывай! Сейчас гробанёмся нахер!». Мастер подскочил к механику и стал хватать его за руки со словами: «Вы что? Да вы что!» Механик извернулся, нанёс сильный удар по лицу нападавшего и нажал рычаг. Вертолет резко взмыл вверх, с каким-то неритмичным звуком винтов, и вдруг — начал резко заваливаться на бок.
Вот здесь и есть самое страшное, кто не испытал — тот не поймёт; и дай бог не испытать. Все страхи, описанные выше, ничтожны в сравнении с этим ощущением безысходности и неотвратимости. Неотвратимости смерти, которая наступит через считанные секунды. Все молчали. И не потому, что мужчины, не потому, что сильные духом. Человек настолько скован страхом, что не может проявлять эмоции. К счастью, кошмар длился не долго. Говорят, что многие люди в падающих самолётах, осознав происходящее, умирают от разрыва сердца не достигнув земли. Мы об этом не знаем, можем только гадать.
Нашему пилоту удалось удержать вертолёт. Павел и Сережа посмотрели друг на друга, — даже как-то смущенно, а мастер стал возбужденно-радостно говорить: — Ну что же вы сделали, падлы. Найду вас на земле, и обоим головы пооткручиваю. Выбросили такую ценную вещь. — Ладно, заткнись. А то сам полетишь вниз — охранять свою ценную вещь, — ответил ему пилот улыбаясь.
Февраль 2018 г. г. Ростов-на-Дону