Тысячи кинозрителей знают и любят Галину Польских. Но в последнее время «на Польских» стали ходить и театралы. Антрепризы с ее участием пользуются большой популярностью не только в России, но и в Германии.
— Галина Александровна, откуда у вас такая фамилия? Ваши предки из Сибири или из Польши?
— Я сама себе часто задавала такой вопрос, но не могла найти ответа. Я очень рано, во время войны, потеряла родителей, а бабушка, которая меня воспитывала, не знала нашего происхождения. И у меня нет родных, которые рассказали бы о корнях нашей фамилии.
— Ваш первый фильм «Дикая собака Динго или повесть о первой любви», принес вам награды на фестивалях в Венеции, Лондоне, Вене. А стал ли он для вас первой любовью к кино?
— Сложно ответить. Я не соглашалась на эту роль, потому что уже была утверждена в фильм Калатозова и Урусевского «Летят журавли». И мне, студентке, это было очень лестно. Но проект закрыли и все остались не у дел. И в это время Юлий Карасик пригласил меня на ту картину. Мне не хотелось играть восьмиклассницу, у меня уже была годовалая дочка.
— Вам трудно было «омолодиться» в 15-летнюю Таню?
— Не в этом дело. Картина была первой работой. Я многое не понимала, спорила с режиссером. Так что не скажу, что фильм стал моей первой любовью к кино. У меня был на выходе диплом во ВГИКе, и это волновало в большей степени. Тем более что я после академического отпуска в связи с рождением ребенка пошла на новый курс к Сергею Герасимову и Тамаре Макаровой.
— Что дали вам ваши педагоги?
— Я ведь сначала поступила к Рому. Но потом Герасимов увидел меня и захотел взять к себе. И декан наш мне сказал, что именно у него я стану актрисой. Они были прекрасными педагогами и очень многое мне дали. Герасимов актерский режиссер. Я других таких просто не знаю.
— А, правда, что они писали сценарий «Журналиста» специально для вас? И ваша героиня, Шурочка Окаемова стала вашей любимой ролью?
— Пожалуй, да. Мне было приятно, что мои учителя так доверились мне. К тому же в Шурочке много от меня самой, моей биографии, моего сиротства. Я все это и в жизни пережила.
— Говорят, что великий Феллини хвалил вас за эту роль и собирался снимать вас у себя?
— Да нет. Феллини и не видел «Журналиста». Просто, когда мы были в Италии, — причем я поехала даже не со своей картиной, а с группой «Война и мир», — у меня как раз была трагедия в жизни, погиб мой муж и Госкино дало мне возможность как-то отвлечься. Может быть, Феллини, когда мы были у него в гостях, заметил, что я в подавленном состоянии. Он как-то любя потрепал меня по головке и сказал, что хотел бы увидеться в Москве на неделе Итальянского кино. Но больше мы не встречались.
— А, правда, что для поездки в Канны вы одолжили платье у Жанны Прохоренко?
— Правда. У меня не было хорошего платья, я одолжила у Жанны и прожгла его. Это было ужасно!
— Георгий Данелия в своей книге написал, что вы купили во Франции муку…
— Ну, что вы! Такого не было. Во Франции я купила духи, сигареты хорошие, которых у нас не было. Детям купила красивые вещи… Но муку… Это он, наверное, так пошутил.
— Вы знали, что в его фильме «Я шагаю по Москве» роль, которую вы сыграли, должна была играть Наталья Селезнева?
— Меня взяли совершенно случайно. Ассистент Данелия перехватил меня в коридоре «Мосфильма», когда я шла в другую, серьезную картину. Данелия, видно, настроился на Селезневу, меня встретил неприветливо, заставил перекраситься. Но замечательный оператор Вадим Юсов так снял меня на пробах, что Данелия согласился. И вроде бы все получилось хорошо.
— Вам ближе драматические роли или комедийные?
— Мне больше нравятся серьезные роли. Меня Ролан Быков впервые пригласил на комедийную роль в картину «Автомобиль, скрипка и собака Клякса». После чего меня стали снимать и в комедиях. Но это же хорошо, когда роли разноплановые.
— Как-то вы сказали, что комедии должны снимать серьезные люди. А вы серьезный человек?
— Да, я человек серьезный, печальный и грустный.
— Вы киноактриса, кончили ВГИК, у вас более 90 ролей в фильмах. Когда и почему вы стали играть в театре?
— Меня давно приглашали в театр, но я не шла, потому что и так было слишком много приглашений в кино. Я люблю кино. Театр мне казался неестественным, бутафорным. Но когда для кино наступили тяжелые времена, и его практически не стало, артисты вынуждены были идти в различные антрепризы. И меня приглашали, но я, честное слово, просто боялась сцены. Но потом пошла, привыкла и мне даже нравится теперь.
— Вы играли в фильме «Любить по-русски» и любите этот фильм. А что значит — любить по-русски? Разве у любви есть национальность?
— Когда режиссеру Евгению Матвееву задавали такой вопрос, он отвечал, что речь идет не о физиологической любви, а о любви к Родине, своему дому, семье.
— Судьба не баловала вас. Вы рано остались без родителей, погиб муж, но вы не стали пессимисткой? Какой у вас характер?
— Я даже не знаю, какой у меня характер. Только знаю, что у меня двое детей, что я должна была моих девочек одна вырастить, выучить, устроить им жизнь. А для этого, наверное, был нужен оптимизм.
— Вас воспитывала бабушка, которая работала уборщицей в магазине, и материальное положение у вас было очень тяжелым. Это наложило отпечаток на ваше отношение к благосостоянию в дальнейшей жизни?
— Конечно, каждому хотелось бы жить хорошо. Но у всех это по-разному получается. Сейчас с материальным положением у людей очень сильный контраст. Я не скажу, что я состоятельный человек, но живу нормально. Хотелось бы, наверное, и особняк иметь, и машину шикарную. Но зачем мечтать о невозможном. Я никому не завидую.
— Вы вышли замуж еще будучи студенткой также за студента, будущего режиссера Фиака Гасанова. У вас родилась дочка. Но случилась трагедия и он погиб. Вторым вашим мужем стал Александр Сурин, сын директора «Мосфильма». После такого замужества у вас открылись перспективы в кино?
— Наоборот. С Сашей мы быстро расстались, хотя у нас тоже родилась дочка, и режиссеры боялись приглашать меня на пробы, потому что каждую пробу отсматривал директор «Мосфильма». И у меня получился простой. Я осталась с двумя детьми без работы, было очень тяжелое положение. Из этого состояния мне помог выйти известный польский режиссер Анджей Вайда, тайно пригасивший меня в свой фильм «Дорожные знаки».
— Раз мы коснулись вашей семейной жизни, скажите, какого оптимального избранника для себя вы представляете?
— Я думаю, что для меня оптимальным был именно мой первый муж, замечательный и очень талантливый человек. Но, к несчастью, Фиак погиб совсем молодым. А сейчас я уже себе оптимальный вариант и не представляю.
— Вы постоянно находитесь среди людей. А вы любите одиночество?
— Очень. Ко мне приезжают дочки, внук, но когда я остаюсь одна, я более собранная, продумываю свои планы, читаю сценарии, книги. Но, конечно, я не хотела бы жить в одиночестве постоянно.
— Однажды вы сказали, что вам ничего не надо в жизни. Только любовь и признание. Чью любовь и признание кого вы имели в виду?
— Своих детей и своих зрителей. Но уже не мужскую любовь. Все хорошо в свое время.
— Вы ведь очень популярная и любимая актриса. Как на вас отразились «перестроечные» годы?
— Они отразились не только на мне, но мне повезло. И при всей разрухе в кино, я попала в большой сериал «Клубничка». Я сделала у американцев шикарную рекламу. Так что деньги появились, и я не упала в материальную пропасть.
— Я вас видел в рекламе масла «Доярушка». Как вы вообще относитесь к работе в рекламе?
— Я снимаюсь иногда. Но, честно, когда идет какой-нибудь фильм с моим участием и вдруг он прерывается рекламой, становится неприятно.
— А чем занимаются ваши дочери?
Старшая, Ирада, закончила ВГИК и работает на «Мосфильме» вторым режиссером. А Мария работает в бизнесе.
— Вы мечтали о том, что у вас будет много внуков. Но пока у вас только один внук Филипп и тот живет в Ливане.
— Да, он живет у папы. Мы считали, что ему в таком возрасте там будет спокойнее. Там очень хорошая американская школа. Он прекрасно знает английский, арабский языки и сейчас изучает французский. Ну и русский знает, естественно. С июня по сентябрь он живет в Москве. Так что внук у меня есть, но я хочу еще. По крайней мере, на Машу я надеюсь.
— Вы очень любите макароны, но, глядя на вас, этого не скажешь.
— Люблю, люблю. Но сдерживаюсь.
— Когда вы рекламировали американскую систему для похудения, порошок там какой-то, вы сами его принимали?
— Как раз в тот страшный период я и пошла в эту рекламу, в основном из материальных соображений. Но я порошок этот сама практически не принимала и в основном худела голоданием. Но потом поправилась и после этого вообще никакие средства с этой целью не принимаю.
— Ваши однокурсниками были студенты, ставшие потом очень известными. Жана Прохоренко и Николай Губенко, Сергей Никоненко и Лидия Шукшина. Почему же вы считаете, что дружба между актерами несовместима?
— Жанна Прохоренко вообще куда-то исчезла. И Жанна Болотова тоже. Мало кто из актеров дружит. Причем не обязательно со своего курса. Может, они ревнуют друг друга к работе, хотя никогда не признаются в этом.
— Но вы дружили семьями с Владимиром Высоцким. Это оставило какой-то след в вашей жизни?
— Да. Я училась вместе с Людой Абрамовой, женой Володи. У них — два сына. Мой муж, Фиак Гасанов тоже дружил с Людой, и мы приходили к Высоцким. Но после гибели Фиака виделись лишь изредка. Володя ко мне относился очень мило, но в то время он еще не был тем самым знаменитым Высоцким. И когда Володя приходил к нам, муж записывал его песни на такие большие бобины, как будто чувствовал его талант и будущую популярность. Это были еще первые, «блатные» песни Высоцкого. Но все эти записи куда-то пропали, мы не думали, что потом они станут такой ценностью. Как-то из музея очень сокрушались об их пропаже.
— Вы еще мечтаете о какой-нибудь роли?
— Сейчас мне, в моем-то возрасте, даже трудно сказать, чего бы я хотела. Настолько все изменилось… И эти многочисленные бестолковые сериалы. В них можно деньги зарабатывать, но съемки там превращаются в какую-то фабрику, как за станком стоишь. Я часто отказываюсь. Может быть, поэтому и ценю, что перешла на сцену. Как-то к жизни, к людям ближе.
— Галина Александровна, и последний вопрос. Что вы хотели бы делать в свободное время?
— Был бы у меня еще маленький внук, с удовольствием его бы воспитывала. Может, занялась бы серьезно дачей, больше бы читала. У меня очень хорошая библиотека, оставшаяся еще от мужа. Вообще, просто пожила немного для себя. Но без работы человек быстро сгорает, и я хотела бы подольше поработать.
— И я, и ваши зрители от души желаем вам этого.