№7/2, июль, 2009 - Вернисаж
Беседа с интересным человеком

Дворянин арбатского двора


В 1965 году в Малом Ахуне – это небольшой посёлок вблизи Сочи – я познакомился с москвичом Мишей Жислиным. Ни он, ни я тогда не предполагали, что наше пляжное знакомство растянется на всю жизнь. С того времени, из ни к чему не обязывающего общения «на югах» запомнилось не слишком много. Например, помню, что Миша гордился тем, что был настоящим коренным москвичом, что появился на свет в знаменитом роддоме имени Грауэрмана, в самом сердце столицы, на Арбате, где родилось чуть ли не пол Москвы. Еще запомнилось, что у этого мягкого и скромного человека, никогда не повышающего голоса и не задающего тон в общих беседах, почему-то было грозное прозвище «Царь». Почему? - я тогда его об этом не спросил. Миша произвел на меня впечатление исключительно интеллигентного человека и, оказалось, я не ошибся. Он был из тех потомственных интеллигентов, тончайшая пленка которых сохранилась в советском обществе вопреки всем усилиям этого общества ее уничтожить. Он изначально интеллигентен. Даже в теннисных стычках не лютовал, проигрывая очко или встречу. И в наше время, когда все говорят, и никто не жаждет выслушать собеседника, общение с Мишей подобно глотку бальзама. И именно благодаря этим его качествам стало возможным главное дело жизни Михаила Жислина - многолетний бескорыстный титанический труд по спасению практически «убитых» картин художника Льва Зевина.
Обо всем этом сегодня мы беседуем с Михаилом.


- Прежде всего хотел бы узнать, кто тебя наградил столь значимой кличкой – «Царь». Двор, школа, институт? Какие-то заслуги имелись, наверное? Ведь во дворах цену друг другу знали прекрасно. Это ведь не в партячейках. Здесь своей сути не скроешь. И, если наградят, так уж на всю жизнь.

- Никаких заслуг. Никаких особенностей характера кроме, может быть, природной лени и склонности к доступному сибаритству. Как-то в нашем архитектурном институте, в компании однокашников я стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Мимо проходил мой добрый приятель, студент из Венгрии. Моя поза, по-видимому, вызвала у него ассоциации с Наполеоном, но слова император он ещё не знал, а вот Царь он, конечно, знал. Остановился, посмотрел и, указав на меня пальцем, произнёс со значением – Царь! И всё, и на всю жизнь. Правда, с позитивной окраской. Друзья, приятели иногда обращались – Царь, Царёк, Царёчек, Царчик и т.д. А теперь их дети и даже внуки могут обратиться – дядя Царь. Вот так вот.

- «Все мы родом из детства», - как подметил Сент-Экзюпери. И, казалось бы, самые обыкновенные ребята выросли значимыми личностями. Ну, естественно, не все. Все - это просто нереально. Но когда вот такое происходит, это от таланта, данного свыше? Или же играет роль стечение обстоятельств, тёплая мохнатая лапа, случай?

- Значительными или просто состоявшимися личностями ребята становятся, я думаю, конечно же, в зависимости от таланта, способностей, склонностей. Большое значение имеет окружение, среда, отдельные яркие люди, с которыми посчастливилось общаться или даже дружить. Не будем исключать и просто везения. Огромное влияние на формирование личности, в первую очередь, имеет семья, а также родственники. Даже соседи.

- Но ваш московский двор имел в своём штате не только интеллигентных мальчиков. Как и наш киевский. А в других городах? Разве не схожими были ситуации?

- Двор, как двор. Помню, девочки, некоторые из них даже хорошо ко мне относились. И вот они, прыгая через верёвочку, весело напевали: «Жид, жид по верёвочке бежит. Верёвочка лопнула и жида прихлопнула». Двор на шесть подъездов, два флигеля. Один назывался еврейским, так как там проживало несколько еврейских семей. Были очень приличные люди, а были и постоянные посетители мест весьма отдалённых.

- Кого из школьных друзей ты можешь вспомнить? Помнится, мы бродили по Москве, и ты, глядя на фото А. Ширвиндта на театральной афише, заметил, что он твой одноклассник. Навскидку.

- Нет, нет. С Ширвиндтом я даже не знаком. А вот Валентин Никулин был моим одноклассником. (Валентин Никулин. Известный актёр, певец. Его исполнение романса «Гори, гори, моя звезда» в одноименном фильме многие считают эталоном – Я.П. ). Его мама преподавала в консерватории. Они жили на улице Вахтангова в двух крохотных смежных комнатушках, одну из которых почти целиком занимал кабинетный рояль. И Валя, в ту пору не достигший ещё полного роста, садясь за рояль, а он был очень музыкален, подкладывал под, как он говорил, тухес, стопку нот и играл джазовые композиции. Вообще школа, а наша шестьдесятдевятая школа, располагавшаяся в то время в не сохранившемся Дурновском переулке, оставила самые светлые воспоминания и о замечательных учителях и о замечательных ребятах и нашего и соседних классов. И Олег Анофриев окончил нашу школу. Я многих, многих помню - обо всех не расскажешь. Один наш класс дал трёх архитекторов, нескольких талантливых учёных, врачей, превосходных инженеров, моряка - командира подводной лодки, лётчика - командира большого авиалайнера, и вообще хорошо образованных специалистов разных направлений. И, самое главное, прекрасных ребят, которые и сейчас остаются ребятами.

- Вспомнилось, как в наших старых киножурналах вот так же перечисляли, сколько знаменитых людей вышло из какого-то села, аула, кишлака.

- И было во многих нечто такое, что углядел Булат Шалвович Окуджава, написав: «…и арбатство как дворянство, растворённое в крови». Иных уж нет, а те далече… А те, кто есть, до сих пор, по многолетней традиции, собираются регулярно, поминают ушедших, перезваниваются с теми, кто далече и друг с другом как близкие люди. Бывает, что мы собираемся, когда прилетает издалека кто-нибудь из наших выпускников.

- Помнишь наше знакомство? 1964-ый год. Малый Ахун, теннис, кассеты с Окуджавой, Визбором, Высоцким, нескончаемые беседы? Ты архитектор, я – водитель такси. Тебе не кажется, что в те годы, несмотря на мощное наличие партпрослоек, завмагов и реальных хозяев жизни – продавцов мясных отделов, сближались несколько проще? Некие клубы по интересам.

- Очень даже помню. Меня о чём-то спросил лежащий рядом на пляже парень. Я сразу обратил внимание на то, что он разгадывает кроссворд на английском языке, это меня поразило. Слово за слово, стало понятно, что у этого высокого парня острый ум, поразительная контактность, замечательное чувство юмора, украшенное украинским выговором, как сразу выяснилось, киевского разлива. Мягкая ирония, интеллект и много совпадений по интересам, склонностям и предпочтениям. Да, да – и теннис, и кассеты, и беседы и всё это длится уже сорок пять лет с некоторыми естественными утратами, но благодаря фантастической технике мы их минимизируем. Один СКАЙП чего стоит! И я безоговорочно предпочитаю иного таксиста некоторым записным интеллектуалам. Знавали и таких. В те золотые наши годы сближаться было легче, так как мы были моложе и уравнены в нищете. И сейчас такое случается, но реже. А от партпрослоек и всяких хозяев жизни я был космически далёк, хотя любезностями мясников и чайханщиков всё-таки пользовался, играя с ними на бильярде.

- Твоё воспоминание о моих «способностях» в решении английских кроссвордов вызвало слёзы умиления. Но вот твой брат Григорий всемирно известный музыкант. А почему ты не пошёл в музыку, подобно тысячам еврейских детей, также добившихся высот в этом виде искусства?

- Б-г не дал дарования. Но я вырос в семье, где знали, понимали, любили и слушали музыку. Я очень рано узнал дорогу в консерваторию. Мой дедушка, рабочий типографии, имел скрипочку и иногда брал её в руки. В старости пальцы его не всегда слушались, но в иные годы, в Витебске, он играл в любительском оркестре в местном театре, и вся семья имела персональную ложу, которую посещала регулярно.

- В архитектуру ты подался по зову сердца? Чьего-то совета, небольшого конкурса на место, высочайшего разрешения на приём в институт людей с изрядно подмоченной пятой графой?

- Я уж и не помню, когда и как я решил идти в архитектурный институт. Никакие другие варианты даже не возникали. Я окончил школу в 1952 году и усиленно готовился к вступительным экзаменам. Конкурс - 11 человек на место. Основной отсев дают рисунок и черчение. Если здесь прилично проскочил, то шансы велики. И у меня это получилось. Две четвёрки. И вот тут, как ты говоришь, возникла подмоченная пятая графа. Нас из класса поступало трое. Один нормальный и двое подмоченных. И нам обоим закатали по двойке за сочинение. Просим показать. С нами даже не разговаривают. Моя мама плачет, родня в миноре, я в ступоре. Ещё везде идут вступительные. Надо искать, где берут. А подобные проблемы у всех подмоченных нашего класса. И вот отец моего второго пострадавшего - бравый фронтовой кинооператор, надевает все свои ордена, медали, нашивки за ранения и яростно бросается в бой по всем инстанциям. И побеждает, добивается своего. Ему показывают сочинение сына, где явно видны подделанные ошибки, выполненные без всякого старания, грубо и цинично. Скандал кое-как замят и парень спасён.
А я, увы, не спасён, так как мой отец погиб на фронте и не может за меня заступиться. Я пропускаю год, пристроившись на недоборный факультет заочного Энергетического института. Надо было видеть, кто сидел на лекциях, какие лица, какие элитные ребята, выброшенные на помойку и подобранные неким дедом Мазаем, как зайцы во время наводнения. Ситуация действительно напоминала наводнение и дело шло к окончательному утоплению подмоченных, но тут подох лучший друг велосипедистов и почтальонов. Прилично окончив курс, я опять понёс документы в архитектурный институт. Все лето готовился и поступил. Домашние счастливы, а мама вручает мне пачку повесток в военкомат, которые она от меня прятала.

- Если не ошибаюсь, то в начале семидесятых я впервые увидал в твоей квартире картины Льва Яковлевича Зевина? Так звали твоего дядю, автора этих картин. Что ты можешь рассказать о нём?

- Он родился в Витебске в очень бедной семье в 1903 г. В нём очень рано проявилось дарование. Подростком начал посещать школу замечательного художника и педагога Юрия Моисеевича Пэна, который воспитал Марка Шагала, Лазаря Лисицкого и других, ставших знаменитыми, художников. Пэн обучал Лёву бесплатно и предрекал ему большое будущее. В1918 г. учится в народной художественной школе у М. Шагала и К. Малевича. Позже, составляя биографию-хронику, из всех своих витебских учеников Шагал вспомнит только Лёву Зевина. Малевич написал хранящееся в его архиве эссе с названием: «Лев Зевин». Здесь же, в мастерской Шагала Зевин встретил Фриду Рабкину - родную сестру моей мамы - мою тётю. Приехавший в Витебск Роберт Фальк пригласил молодого художника в свою мастерскую во Вхутемасе. И в 1921году – переезд в Москву. В 1925 г. оканчивает Вхутемас с отличием и награждается трёхлетней командировкой в Париж, которая не состоялась из-за отсутствия денег. Луначарский не помог. Фальк оставил любимого ученика своим ассистентом. Зевин много работает по контрактам с Всекохудожником, вступает в МОССХ, посылается в творческие командировки в еврейские сельскохозяйственные коммуны в Крыму и колхозы Херсонщины. В 1935г. Командировка в Биробиджан. Оформлял книги, спектакли, участвовал во многих выставках. В 1941г. добровольцем пошел на фронт и погиб под Вязьмой в 1942 г.
Я хорошо помню дядю, но урывками, отдельными эпизодами. У него был приятный голос, он хорошо пел и я даже помню что. Он был искромётным, артистичным, весёлым и добрым. У него было много искренне любящих его друзей, многие из которых, как и он, погибли, а оставшиеся успели поделиться воспоминаниями. Мне помнится последняя с ним встреча. Курский вокзал, у перрона эшелон из телячьих вагонов. В одном из них мы - бабушка, дедушка, мама, две её сестры - Хана и Фрида, я и Женька, сын Лёвы и Фриды – мой двоюродный брат. Предстоит эвакуация. Сидим на тюках, узлах и чемоданах. Ждём отправления. Двери теплушки пока что сдвинуты. В светлый квадрат проёма виден перрон. И вдруг появляется Лёва. Наконец он нас нашел. Но его время на исходе. Нужно прощаться. Вскоре двери задвигаются. Поехали. Мы вернулись в начале 1943г. В холодную и весьма потрёпанную, с выбитыми стёклами квартиру - бомбили соседние Бородинский и Метро мосты. Несколько соседних домов разрушены, но нашему повезло. Кое-как приладились жить, поставили буржуйку. Фрида с Женькой вернулись в свою комнатёнку на Тверской.

Самое удивительное, что картины, которые висели на стенах у нас и у Фриды с Женькой, уцелели. Но где-то находились остальные, и их должно было быть много. Но не до них было, не до них. В 1952 г. заболела Фрида. Диагноз страшный и безнадёжный. И в Боткинскую больницу, в один конец, провожал её я, сжавшийся в комок мальчишка-десятиклассник, а она проявила потрясающее мужество. Подходим. И Фрида говорит, что у неё ко мне две просьбы. Первая – не бросать Женьку и помогать ему по мере сил. Вторая – позаботиться о наследии Лёвы. Найти, что можно и постараться сохранить. Умерла Фрида через год. Оба ее завета выполнены. Женька – ныне Евгений Львович - был окружен заботой и вниманием всей семьи и сейчас живёт, окруженный заботой и вниманием своей жены. И я не отстаю.
Картины разыскивал несколько лет. История этих поисков нуждается в отдельном повествовании. Было 18 работ, стало 129. Работы эти были в ужасном состоянии. Снятые с подрамников, многие без кромок, с прорывами, царапинами, утратами, продавленностями, грязные, заляпанные извёсткой, раствором и чем-то ещё, скомканные. На что хватало умения и смекалки, я делал сам. Вскоре меня разыскала Ольга Осиповна Ройтенберг - замечательный искусствовед. Она занималась погибшими, забытыми, малоизвестными или совсем не известными, но талантливыми художниками. Я ей показал работы. Она была потрясена. Ольга Осиповна, разумеется, прекрасно знала кто такой Лев Зевин, мельчайшие подробности его творческой биографии. Началось наше многолетнее сотрудничество. В 2004 году, к сожалению уже после её смерти, вышла монография под названием «Неужели кто-то вспомнил, что мы были…» - итог её титанического труда. Там есть глава и о Льве Зевине. А в 1975 году Ольга Осиповна познакомила меня с великолепным реставратором и великолепным человеком - Татьяной Дмитриевной Белоцветовой. Она трудилась 25 лет подряд, без секундного интервала, через её руки прошли все работы Льва Зевина.

- Реставрация картин и тогда считалась дорогим удовольствием. Кто-то помогал? Как сейчас говорят: спонсировал? Государство? Союз художников СССР? Материально или, хотя бы, советом, который, случается, дорогого стоит.

- Отвечу бесповоротно: никто из названных официальных структур не помогал. Такое, кстати, не принято нигде, если я не ошибаюсь. Реставраторы работают исключительно в музеях. Частные коллекции реставрируются только за счёт владельцев работ.

- Сейчас картины выставляются? В России? За рубежом? Какая-то информация о художнике есть? Кроме статьи Александры Шацких, кстати, весьма, доброжелательной и профессиональной.

- Выставляются, но редко. Первую персональную выставку организовала в центральном доме Художника на Крымской в 1991 году галерея «Московская палитра». В 2002г в музее-квартире Сытина на Тверской состоялась персональная выставка, организованная Российским центром графического искусства. Было некоторое количество коллективных выставок, хорошо и солидно организованных. Сейчас, в «Галерее на Чистых Прудах» проходит превосходно организованная и превосходно сделанная выставка художников Зевина и Сидоренко. Оба - ученики Р.Фалька. Выставка продлится до начала сентября. В Интернете имеется сайт галереи. По творчеству Л.Зевина есть библиография - см. монографию О.Ройтенберг.

- Есть ли отзывы о выставках картин Льва Зевина? Прошлых лет и нынешней выставки? Понятно, что столько информации в нынешние времена появилось, что за всем не уследишь. И всё-таки?

- Был пятиминутный сюжет на телевизионном канале «Культура». И в течение недели тот же канал ежедневно давал краткую информацию о выставке. Довольно много посетителей, в том числе искусствоведы, сотрудники нескольких московских галерей, группа пожилых прихожан московской синагоги. Несколько московских радиостанций проявили интерес, но пока передач не сделали. И по прошлым выставкам художника в Москве были материалы в «Аргументах и фактах», если не ошибаюсь, в «Московских новостях», в той же «Культуре».

- И вот такой вопрос. Где, в каких условиях хранятся работы художника? Ведь на состояние картин влияет многое: солнце, влажность, отопление. Необходим, насколько известно, определённый режим хранения.

- Те картины, которые находятся в «Третьяковке», «Русском музее», «Государственном музее им. А.С Пушкина (отдел графики), хранилища МОССХа, в музеях Тбилиси и Чебоксар, Орла, Минска, Тюмени и др., городов, хранятся в запасниках. Остальные работы хранятся дома.

- Что тебе дало столь плотное знакомство с, не побоюсь этого слова, прекрасным художником? Ведь культура ныне несколько снизила требования, некую планку. Выросло телевизионное поколение, а там нередко такие страсти бушуют. Им не до картин, у них другие идолы. А может, знакомство с настоящим искусством вырвет хоть кого-то из их сплочённых рядов.

- Этот замечательный художник и человек член прекрасной и дружной семьи, в которой я вырос. О значении семьи в формировании личности мы уже говорили. А что касается попсовости телевизионного поколения, то произошла, боюсь, труднообратимая его петросянизация и шандыбинизация. И нужно ли им настоящее искусство?

- К слову. Молодые люди интересуются этим? Я говорю о твоих знакомых, их детях и внуках? Смотрят, восхищаются, подражают? Или равнодушная пробежка глазами по стене и в сторону?

- Интересуются, смотрят, восхищаются. Но таких ребят, как и во всём мире – меньшинство. Хотелось бы ошибиться.

- И напоследок. Недавно прошёл прекрасный телефильм Олега Дормана «Подстрочник». О Лилианне Лунгиной. Прекрасная переводчица. Мать выдающегося кинорежиссёра Павла Лунгина. Сочувствую тем, кто не сумел его посмотреть. Ты этот фильм видел в каком-то просмотре еще до выхода на РТР-Планета. Как ты можешь прокомментировать? И фильм, и его судьбу. И в контексте нашей беседы: не является выход такого вот фильма неким прорывом в нашей культурной жизни? Или это мелькнувший и забытый вскорости эпизод?

- Этот фильм - большое событие. На прорыв мало надежд, но надеюсь, что показ повторят и его сможет посмотреть большее количество зрителей. А, может, ещё и DVD-диск выпустят...

23.07.09. Любек


>>> все работы Яна Подорожного здесь!






О НАШИХ БУМАЖНЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие издания наших авторов вы можете заказать в пункте меню Бумажные книги

О НАШИХ ЭЛЕКТРОННЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие электронные издания
наших авторов вы можете бесплатно скачать в пункте меню «Эл.книги»

Наши партнеры:



      localRu - Новости израильских городов. Интервью с интересными людьми, политика, образование и культура, туризм. Израильская история человечества. Доска объявлений, досуг, гор. справка, адреса, телефоны. печатные издания, газеты.

     

      ѕоэтический альманах Ђ45-¤ параллельї

      

Hаши баннеры

Hаши друзья
Русские линки Германии Russian America Top. Рейтинг ресурсов Русской Америки. каталог сайтов на русском языке из Сша,Канады,Франции и других стран


  Международное сетевое литературно-культурологическое издание. Выходит с 2008 года    
© 2008-2012 "Зарубежные Задворки"